Flashback
В день коронации Эйгона. Эймонд и Велия проснулись по обыкновению в час совы. Девушка поспешила надеть свое платье и выскользнуть из покоев принца, дабы не быть замеченной после слугами. Однако юноша в сей день был иного мнения. Он попросил ее задержаться. В тот самый миг раздался ненавязчивый стук в дверь, и принц не спеша подошел и приоткрыл ее. Его взору единственного ока предстала служанка, держащая в руках записку. — Ваша королева, мой принц, просила передать Вам сию весть… — дрожащими пальцами, что держали письмо, она передала его юноше. Эймонд молча забрал из рук пергамент и поспешил закрыть дверь у самого носа юной девушки. Щелкнув замком, он подошел к Велии и рядом с ней только начал раскрывать записку. Секретов от своей леди он не имел. — Дядя мертв… — принцесса ахнула, прикрыв уста ладошкой. На лице же Эймонда не было ни единой эмоции. — Это… это значит… — Мать желает Эйгона усадить на Железный престол, минуя мою сестрицу-шлюху. — Эймонд! — воскликнула девушка, касаясь тонкими пальцами его плеча. — Я говорю правду, Вел. И тебе, моя леди, пора бы и самою распахнуть глаза. Слова сира Веймонда — чистейшей воды правда. Твоя мачеха — шлюха, породившая на свет бастардов, что смеют зваться принцами. — Не забывай, кто я… — в ее голосе звучала нескрытая обида. Она прикусила губу и отпрянула от юноши. — И как ты можешь быть так спокоен?! Умер твой отец. — Ты сама видела в каком состоянии он был. Смерть — спасение для него. Все советы проходили без его участия. И не смей сравнивать себя со Стронгами! — он повысил на нее голос. Впервые за последние годы. Девушка стушевала и тут же поспешила отстраниться. Она смиренно опустилась на край постели и не издала более и звука. — Мать повелела найти Эйгона сиру Кристону Колю, однако, я лучше знаю, где его искать. Я пойду с лордом-командующим, и ты пойдешь со мной, Велия. Но нам придется слиться с толпой, дабы у народа не было и мысли, что будущий король потерялся. — Я не пойду никуда. Я вернусь в свои покои… — девушка сжала кулаки. Пересилив страх, она взглянула на Эймонда. Она боялась не его, она боялась ссоры с ним. — Оставаться здесь небезопасно, и почему-то я уверен, что мать заперла твои покои, покои наших гостей, что не успели отбыть, дабы провести коронацию без лишнего шума, а после явить итог: Эйгон Таргариен — король Вестероса! — последние слова он выплюнул подобно яду. Скомкав сверток, он бросил его в ящик комода. — И где ты собрался искать брата? — Велия поднялась и сделала шаг к принцу, что стоял, слегка согнувшись и упершись кулаками в шероховатую поверхность комода. Ее ладони опустились на его плечи, она аккуратно начала оглаживать. — На Шелковой улице, — хмыкнул принц, оборачиваясь. Он заключил свою возлюбленную в объятия и устами коснулся ее макушки. — Прости. Я сорвался. Я скорблю со всеми, но не покажу этого… — Я знаю, — привстав на носочки, девушка невесомо коснулась губами его губ. — И мне кажется, что мне не стоит идти с тобой. — Жене следовало бы повиноваться мужу, — он хмыкнул. — Может стоит начать тебе, дабы не было после так болезненно? — уста юноши растянулись в самодовольной улыбке. Велия толкнула Эймонда в плечо, и сим поступком лишь рассмешила его. — Признайся, я слишком на многое закрываю глаза, радует лишь то, что прилюдно ты мне не смеешь перечить. — Благоверная жена не станет прилюдно воевать с мужем своим, но стоит остаться ей с ним наедине, то… — То ее верный муж решит перевести баталии в иную плоскость, — шепнул он ей на ухо, будто бы их еще кто-то мог услышать. — Подобные мысли приближают тебя к Эйгону, мой принц. — Подобные мысли я позволяю лишь со своей возлюбленной, да и… в отличие от своего брата я не прячусь по домам наслаждения. А ежели решат усадить меня на Железный трон, я непременно найдусь. Ко всему прочему пора начать думать как брат, дабы найти его быстрее моего деда. Нутром чую, что десница в стороне не стоит и желает первым найти запропастившегося внука. — Эймонд отпрянул от девушки, а открыв шкаф, начал быстрым взором осматривать свои вещи. Рубаха нашлась быстро — велика не мала — следом и жилет. А вот штаны пришлось поискать, но и те нашлись, после же он выудил и сапоги с металлическими застежками. Все эти вещи он носил года три назад, а посему те должны быть в пору хрупкой девушке. Вручив одежду возлюбленной, принц начал с любопытством наблюдал за ней, что Велия сразу же поняла, что в сие ей предстоит переодеться, дабы не привлекать чужого внимания. Она ловко начала облачаться в его одеяние, и когда дело осталось за малым, и она стала натягивать на себя кожаный жилет, юноша улыбнулся. — Тебе к лицу мужской наряд, но… лучше и вовсе без него. — Прекращай. Ты и вправду становишься похожим на Эйгона. — Повторюсь: я чересчур разборчив в связях, моя леди, тем более, когда ты подле меня. — А когда я была подле отца? — признаться принцесса и не питала надежд, что после их первой ночи принц не имел более ни с кем близости, был верен ей. — Я не намерен лгать тебе, а потому не стану твердить о верности своей. Когда ты исчезла на год, после нашей первой ночи, я верен был лишь себе и своим принципам. Ни одна меня не целовала и даже в глаза мне не смотрела, и ни одну не смел я целовать. Но я не был более ни с кем после второй нашей близости. Безусловно кроме тебя, моя принцесса, — он осторожно заправил за ушко ее белоснежный локон. — И не хочешь ты? — Кроме тебя ни с кем. Я верен своей леди ныне, — он целомудренно поцеловал ее в лоб. — Идем… Иначе дед найдет Эйгона до нас.***
Второй сын Визериса потер переносицу, глядя на первенца отца. Разбитый и удрученный, Эйгон забился в угол, совершенно не желая короны. Ему было плевать на титул… ему хотелось тискать девок, утопать в страсти и пить дорогие вина. Он был совершенно не готов к тому, чтобы стать королем. Его не готовили даже к этому! Велия же наблюдала сию картину издалека, не смея подойти ближе к разговаривающим братьям. Но ровно до тех пор, пока Эймонд не попросил ее. — Ты не желаешь трона, брат. Я верно тебя понял? — спросил одноглазый принц, когда девушка оказалась рядом. — Да… — задыхаясь от истерики произнес старший. Услышав ответ, Эймонд поднялся с корточек. Взглянул на Велию: — Мне кажется, что стоит нашей сестрице узнать о том, что творится в Королевской Гавани, пока она развлекается на Драконьем Камне. — Что ты задумал, брат? — покрасневшие глаза Эйгона сузились. Он догадывался, что никакая добрая мысль в голову среднего не придет. А взгляд Эймонда подтвердил все его опасения. — Ты же не станешь так рисковать… — Я верю Велии и Адерэ. — Ты хочешь, чтобы я… — девушка прикусила губу. — Ты и без моего дозволения уже решила взмыть в небо и отправиться на Драконий Камень. Не делай вид, что это не так, моя леди, — взгляд его единственного ока пробрался в самую ее душу. — Посадив тебя на спину дракона и спрятав в тени Вхагар от посторонних глаз, я буду уверен, что ты доберешься до отца. А после я вернусь к коронации брата, дабы не привлечь лишнего внимания. — Тебя назовут предателем короны, коль узнают, — Эйгон сжал губы. — А тебя братоубийцей, коль ты расскажешь о том, что услышал, — тише добавил Эймонд. — Велия… прошу, подожди меня в моих покоях. Я скоро приду за тобой. Мне есть, о чем потолковать с братом один на один. И прошу… не попадись никому на глаза. Девушка легонько кивнула и удалилась. — Ты и вправду готов совершить предательство? — Не все так просто, Эйгон. Скажи я Велии, что не отпущу ее и что нашей сестре-шлюхе знать о происходящем не дозволено, то вряд ли вновь ее я увижу. Зная ее нрав, она бы нашла способ выбраться из Королевской Гавани. — Верно подмечено, брат, — Эйгон поднялся с пола и выпрямился. Вид у него был помятым. Свежие ссадины и алые пятна гематом. — По итогу ты соврал ей… — Я желаю видеть ее подле себя. И для достижения этой цели пойду на многое. Лучше одна недосказанность, чем вся жизнь, отягощенная чувством упущенной возможности, — Эймонд бросил взгляд на дверь. Он надеялся, что девушка его не ослушалась и двинулась в нужном направлении, а не замерла под дверями. — И брат, у меня есть к тебе просьба… Став королем, ты поможешь мне тайно обвенчаться с Велией. — Мать будет недовольна. И… ты что ль вдохновился поступком нашей сестрицы и дяди?! Решил тоже провести все тайно? Может тебе еще традиции старой Валирии подать? — Мы на пороге войны, Эйгон. Мало кто обратит внимание на женитьбу второго сына Визериса, когда первый стал королем, совершенно позабыв о названном наследнике, — одноглазый принц намеренно проигнорировал вопрос брата. Дядя его вдохновлял. При том во многом. — Я мало что смыслю в политике, но она дочь Черного! — Еще один повод не объявлять нам войну, — Эймонд усмехнулся. — Не думаю, что Деймон решится сжечь все, узнав, что в стенах замка его любимая дочь, ставшая верной женой брата короля, — он явно недоговаривал Эйгону. Его речи были холодны и лишены чувств, однако, их он все же питал к дочери дяди. Он любил ее, только не стоит этого никому знать… Как минимум пока. — Делай, что задумал. Я выполню твою просьбу. В любую ночь, что будет тебе желанна. Только не думай, что это убережет от войны. Ей бывать. — Если только ты ее не развяжешь, брат. Уста Эймонда растянулись в довольной улыбке. Он рассчитал каждый свой шаг, приближающий к заветной мечте. Он знал и то, что все могло рухнуть, если до ушей Велии дойдут его слова, сказанные брату. Будучи Таргариен, натурой вспыльчивой, она не то, что не станет его слушать, она сожжет все вокруг, а если не сожжет, то несомненно предпримет попытку ослепить принца, а может и убить. Сил у нее на то хватит. Ей было ведомо искусство фехтования, уж с владению кинжала отец ее научил. И юркого дракона не стоит списывать со счётом. Да и разве сможет Эймонд поднять руку на ту, что любит? Нет. А потому у нее все шансы положить его жизни конец.End of flashback
По возвращении Велии и Эймонда в Красный Замок Ночь обволокла своей тенью Королевскую Гавань. Многие спали, в их числе была и Велия, но не Эймонд. Глаза он и не сомкнул, обнимая свою будущую жену. Прозвучал ненавязчивый стук. Принц поспешил разбудить свою возлюбленную, а после, выбравшись из постели и натянув наспех вещи, он приоткрыл дверь. Как и думал Эймонд, его ожидала служанка, что поспешила сообщить, что король желает видеть его в тронном зале. Уста юноши тогда растянулись в довольной улыбке. Неужели Эйгон выполнит свое обещание? Велия неспешно натягивала поверх нижнего платья свой наряд, а, зашнуровывая корсет, с любопытством смотрела за принцем, что ожидал ее. — Куда мы идем, Эймонд? — тихонько, будто их кто-то мог услышать, спросила она. — Не торопи время, — произнес принц ей в ответ уже у дверей, когда с платьем было покончено. Выйдя из своих покоев, Эймонд потянул принцессу за собой. Быстрый шаг его посеял в душе девушки тревогу. Она не поспевала и путалась в подоле, белоснежные волосы рассыпались по плечам, застилая лицо. — Зачем мы… — она не успела более и слова произнести. Эймонд уже толкнул дверь тронного зала и поспешно подтолкнул ее внутрь залы. По спине девушки пробежали мурашки, особенно после того, как за ее спиной принц стал оглядываться по сторонам, прежде чем затворить дверь, а ее взору предстал король и септон. Будучи весьма неглупой, Велия тут же смекнула что к чему. Ее фиалковые глаза не по-доброму блеснули в мерцающем свете свечей. — Сие развяжет войну… — Вы не желаете стать моей женой, дорогая кузина? — с несокрытой насмешкой тихо проговорил Эймонд, ведя свою леди вперед. — Я более Вам не мил? Или быть может не настолько хорош? — сей тон был лишь его защитой, принц не был готов услышать в этот час отказ. Не пред братом! — Эймонд! — шикнула на него девушка, замирая пред Эйгоном. Присев и слегка поклонившись, Велия поприветствовала своего короля, но на этом формальности сошли на нет. — Братец, еще не передумал ты жениться? — гоготкнул Эйгон, поправляя свою корону Завоевателя. Сия власть на пользу старшему из братьев не пошла. Он стал еще более невыносимым и заносчивым эгоистом. — Ни в коем разе, брат. — А ты, Велия, все еще хочешь за этого одноглазого выйти? Ну право… ему Железного трона-то не видать, как лорду Борросу своего члена за животом! А будь моей… хм... ты бы была моей самой любимой наложницей, — юный король мечтательно прикрыл глаза, в то время как септон закашлялся. — Меня радует, что Вы, мой король, не изменяете своим мечтам, — с толикой яда произнесла Велия, улыбаясь. После подобных слов мысль об отказе Эймонду резко улетучилась. — Я жду того мгновения, когда принц Эймонд станет моим законным мужем, — она легонько ухватилась за локоть младшего из принцев — ее игру, к слову, он поддержал и поспешил поцеловать в щеку. — Ладно… Начинай что ль… а то я уже спать хочу, — фыркнул Эйгон, приказывая септону начать процедуру бракосочетания. Старик неуверенно распахнул книгу, явно имея свое мнение насчет происходящего, однако, противиться воле короля не посмел. С его уст полился текст, уже ранее слышимый не раз. На протяжении всего обряда с губ Эймонда не сползала улыбка, Велия же была весьма встревожена: она мечтала стать женой юноши, однако, помнила она и о своем незаконном рождении. Что же до Эйгона, то король уже начал зевать ближе к середине и решил поторопить септона, дабы тот наконец-то обвенчал его кузину и брата. — Ну вот теперь и женушка у тебя, братец, появилась, — гоготнул Эйгон, когда септон захлопнул книгу и произнес последние слова. — Надеюсь, ныне ты не станешь лезть к моей леди-жене, как и не станешь распространяться об этом браке. Я сам сообщу и матери, и дяде, — одноглазый принц приобнял за талию свою ныне законную жену. — Делай, что хочешь… хотя… сия новость станет грандиозной! — Не смей, брат. — Я твой король! И я приказываю повиноваться! Эймонд оскалился, и лишь прикосновения Велии смогли утихомирить его пыл, как и шепот. Она просила его уйти. И они ушли, так и не узнав о планах Эйгона.***
Деймон был весьма удивлен, когда его взору предстал ворон, посланный его племянником, и в некоторой степени встревожен, помня о происходящем в Королевской Гавани. Он опасался, что что-то случилось с его дочерью. И вправду… случилось… стоило ему развернуть записку и пробежаться по ровным буквам, как тут же на лице застыла гримаса злобы. Грязные словечки слетели с губ Порочного принца, что напугали его супругу. — Этот щенок посмел тайно обвенчаться с моей дочерью! — прорычал Деймон, сжимая эфес Темной Сестры. — Он хочет войны?! Он ее получит… Велия никогда не бывать одной из Зеленых. Я не позволю. Лично убью ее, коль она решила предать нас. — Муж мой, — Рейнира осторожно подошла к мужчине, опустила ему руку свою на плече, — я понимаю твою злобу… Деймон в мгновение ока скинул ее ладонь с себя и резко развернулся. Его пальцы сжали тонкую шею: — Ты ничего не понимаешь, — прошипел брат покойного короля. — Ты совсем ничего не понимаешь. Ты считаешь, что все это игра? Без твоего ведома Зеленые заключают подобные браки! Я убью этого щенка, чего бы мне это ни стоило! — Деймон… прошу… отпусти, — женщина ухватилась за его запястье, пыталась разжать его пальцы. Мольба в ее взоре смягчила принца. — Не твои дети сейчас с врагами. Не твою дочь сейчас подложили под этого щенка, и не твоя дочь может уже носить под сердцем его отродье! — Не думаю, что Алисента бы позволила сыну жениться на незаконнорожденной. Уйми гнев свой и вспомни, что у Эймонда была возможность склонить на свою сторону дом Баратеонов, но вместо сего он женится на твоей дочери… Порочный принц замер подобно статуе. Пламенный гнев горел в нем, и было его сложно потушить, однако, Рейнире удалось ослабить его. Но надолго ли?***
Чуть позже в Красном Замке по пробуждению Алисента получила весть от своей верной служанки. И весть сия ее нисколько не порадовала, она породила крик отчаяния. — Он женился на дочери шлюхи… на дочери Деймона! — повторяла она вновь и вновь, будучи одна в своих покоях. — Семеро, помилуйте нас. Уберегите нас от гнева Черных. Простите сына моего за совершенную глупость.***
— Отец… он в бешенстве, — Велия сжала губы, ее глаза вновь и вновь пробегали по записке. Деймон был поистине зол, и тому свидетельствовал его почерк, резкий с сильным наклоном. — Пускай, любовь моя, — уста Эймонда наоборот растянулись в улыбке. Он был доволен собой, пусть даже и не все пошло по его плану. Принц был готов и к такому исходу. Его разве что раздражал пир, коий закатил его братец, желающий вновь напиться до беспамятства. Нашел Эйгон повод — свадьба любимого брата! Юноша обнял свою жену, стоявшую у окна, со спины. Ладони его легли на ее уже чуть округлившийся живот. Сие дитя было ему желанно. Эймонд уже сейчас думал об имени. При том и о женском, и о мужском в равной степени. — Эйгон пригласил отца моего и мачеху… — Пускай, — его губы коснулись ее тонкой шеи. — Ты жалеешь, что стала моей женой, что ребенок наш будет рожден в браке? — Нет. Я желаю, чтобы он не познал войны… а она, я чувствую, уже на пороге. — Мы соединили Черных и Зеленых, — он усмехнулся. — Мне ведомо, что ты никогда не наденешь мой цвет. И я не серчаю. Но ради ребенка нашего будь разумной и не забывай советоваться со мной, твоим мужем. Теперь я твоя семья, как и ты моя. — Ты и наш сын… Дейлонд. — Может наша дочь… Вейланда, — Эймонд сильнее прижал к себе свою жену, всматриваясь вместе с нею в ясную даль. И пусть будущее их не столь ясно, однако, он был уверен: будь у него возможность вернуться в прошлое, он бы поступил также. Личное счастье дороже власти и почестей.