***
— Мне нужно отлучиться по делам, побудешь с Томом? — спросила Гермиона у Драко, восстановление которого занимало больше времени без магических зелий. Ему пришлось отменить ближайшие бои и безвылазно оставаться в постели. — Да. — К нему снова кто-то приходил, но я не успела разглядеть лицо под капюшоном. Он слишком быстро скрылся. — Том, как всегда, скрывает правду? — предположил Драко. «Стоп, он только что назвал его по имени?» — промелькнула мысль в голове Гермионы. — Говорит, что тот не успел ему ничего сказать. — Ложь. — Я отправляюсь в косой переулок за палочкой. Моих накопленных денег хватит только на одну палочку, но так нам будет спокойнее, чем совсем без неё, — изложила Гермиона свою идею. — Надеюсь, мне удастся обменять магловскую валюту на галлеоны. — Но как ты пройдёшь в косой переулок без палочки? — Через дырявый котёл, разумеется. — Вход через кирпичную стену защищён магией, если ты не забыла, — сумничал Драко. — А как тогда мои родители попали в косой переулок, ты не задумывался? Бармен дырявого котла открывает вход тем, кто не имеет палочки. — Тогда возьми в кармане моих брюк ещё немного денег и купи всё, что будет необходимо. До свидания с Бэном оставалось ещё четыре часа, поэтому, не теряя ни секунды, Гермиона отправилась в дырявый котёл. С улицы только волшебники могли увидеть заколдованный бар, в то время как маглы даже не догадывались о том, какие чудеса скрывались за стенами неприметного здания. Подойдя к юному бармену, Гермиона дала понять, что ей нужно попасть за стену. Несколько точных движений палочкой по кирпичам и вход в косой переулок открылся. Почти ничего не изменилось с тех пор, как она была здесь последний раз, закупаясь школьными принадлежностями на год. Она улыбалась атмосфере волшебства, царящей вокруг прилавков, и любовалась присутствием магии, по которой так сильно скучала. Первым делом Гермиона обменяла валюту в банке Гринготтс, а затем отправилась в лавку Олливандера, надеясь застать помолодевшего владельца на месте. Так и случилось. Как и тогда, впервые оказавшись в лавке Олливандера, Гермиону встретил звук колокольчика, закреплённого на двери сверху и добродушный голос мужчины, приветствующий всех юных волшебников в своём магазине. Олливандер обладал тонким чутьём, поэтому завидев Гермиону издалека, произнёс: — Интересно… — Добрый день, — дружелюбно сказала Гермиона, заворожённо смотря на Олливандера, — мне нужна палочка. — Мисс, ваша прошлая палочка была украдена? — Разломана по полам, если быть точнее. Это был несчастный случай. — Если не ошибаюсь, сердцевина из сердечной жилы дракона? — Да, вы правы. — Я бы запомнил вас, мисс, но ваша палочка была куплена не в моей лавке? — И тут вы не ошиблись, сэр. — В таком случае, дайте мне пару минут. Каково же было удивление Гермионы, когда в руках оказалась точная копия её палочки из виноградной лозы. Она не могла поверить, что именно эта палочка могла бы лежать на полке ещё десятки лет, дожидаясь прихода одиннадцатилетней Гермионы в лавку Олливандера. Будущее было переписано, раз палочка оказалась у неё именно сейчас. — Это именно то, что мне нужно, — пролепетала Гермиона, чувствуя, как палочка узнала её. — С вас восемь галлеонов. Гермиона протянула ему монеты и покинула лавку, оставив Олливандера гадать, кем же на самом деле была его загадочная покупательница. Гермиона уже бежала к выходу из косого переулка, как вдруг остановилась напротив лавки с мантиями. Подсчитав оставшиеся галлеоны в кошельке, у неё созрела идея, как порадовать Тома. На этот раз, растратив все галлеоны до последнего, она довольная покидала косой переулок с любимой палочкой в кармане и подарком для Тома в руках.***
— У меня для тебя подарок, Том, — прокричала Гермиона с порога. — Подарок? — он вопросительно выглянул из-за двери. Протянув ему коробку, она улыбнулась. Наверняка, это был первый подарок в жизни Тома, и ей не хотелось пропустить очередное его «впервые». Он с подозрением на лице открывал подарок, пока в его руках не оказалась мантия первокурсника с зелёной подкладкой и эмблемой слизерина на груди. — Теперь ты ещё на один шаг ближе к Хогвартсу, — прокомментировала Гермиона. Том смотрел на мантию с таким восторгом, будто она была усеяна драгоценными камнями. Его щёки заметно покраснели, когда он посмотрел на Гермиону и сказал тихо: — Спасибо. — Мерлин, я опаздываю! — всполошилась Гермиона, взглянув на часы. Малфой всё это время наблюдал за ними со стороны, вальяжно расположившись на диване с книгой в руках. — Куда это ты опаздываешь? — спросил он у пробегающей мимо Гермионы. — Тебя это не касается, — фыркнула она. — Том, — властно проговорил Драко, привлекая к себе его внимание. «Нет, мне не показалось, он снова назвал его по имени. Что происходит между этими двумя?» — задалась вопросом Гермиона. — У неё вроде как свидание с моим учителем, — Том, не колеблясь, ответил ему, будто бы находясь под сывороткой правды. Гермиона стояла напротив окна в своей комнате, пытаясь застегнуть на шее цепочку с небольшим кулоном в виде буквы «Г», когда в комнату зашёл Малфой. Без стука. — Я могу помочь, если ты не против, — его голос звучал где-то за её спиной. — Не против, — она незаметно облизала пересохшие от волнения губы. Малфой медленно подошёл к ней сзади, и взяв в свои руки её распущенные кудрявые волосы, переложил их на левое плечо Гермионы, намеренно задевая пальцами нежную и чувствительную кожу на её шее. — Значит, свидание? — он находился так близко к её правому уху, что она даже почувствовала его горячее дыхание на себе. — Да, — ответила она на выдохе. — Он тебе хоть нравится, Грейнджер? — Да, — она нагло врала, и он это чувствовал. — Когда ты отвечала на мой поцелуй, думала ли ты о нём, маленькая лгунья? — он сказал это почти шёпотом, задевая губами мочку её уха. Одним движением пальцев он застегнул подвеску на шее и уже освободившимися руками прикоснулся к бёдрам Гермионы через ткань, медленно поднимая её платье вверх. Всё ещё не отрываясь от её уха, он прикусил мочку. — Тебе нравится то, что я сейчас делаю с тобой? Гермиона кивнула головой, не в силах вымолвить ни слова. — Нет, я хочу, чтобы ты ответила вслух. — Да, мне нравится, — её голос дрогнул. — Ты такая неискушённая, Грейнджер. Тебя когда-нибудь касались вот так? Ты вся дрожишь, а я ведь даже ещё не начал. Драко принялся целовать её за ухом, вдыхая приятный аромат возбуждения, а затем неторопливо спустился с поцелуями по шее к плечу, которое успел незаметно оголить. Его руки почти забрались под юбку Гермионы, но он медлил, нежно поглаживая её бедра. — Твои губы идеально подходят моим губам, — он проговорил это ей в волосы, опаляя своим жаром. Реакция Гермионы была незамедлительной — она откинула голову ему на плечо, не в силах больше ждать. — Драко, — прохрипела она. — Скажи, что хочешь меня, и я помогу тебе снять напряжение. Мы бы так повеселились с тобой, маленькая и гордая гриффиндорка, что ты бы выкрикивала моё имя не меньше десятка раз за ночь. Всё её тело дрожало от возбуждения; она готова была сказать всё что угодно, только бы он не останавливался, пока Драко не добавил: — Но тебе уже пора идти. Гермиона почувствовала холод, когда он отстранился от неё, оборвав удовольствие на самом интересном месте. Он вышел из её комнаты также незаметно, как и вошёл. Грейнджер потребовалось не меньше двадцати минут, чтобы привести себя в чувства. Чёртов Малфой сводил её с ума. Посмотрев на себя в зеркало, она призналась своему отражению, что на свидание идти ей совсем не хотелось, но Гермиона не была бы Гермионой, если бы не сдержала своего обещания. Натянув на себя улыбку и поправив бордовое платье после вторжения Малфоя, она всё же спустилась к Бэну, уже ожидающему её у входа с небольшим букетом белых роз в руках. — Прекрасно выглядишь, Гермиона, — сказал он, целуя тыльную сторону её ладони. — Я взял машину на прокат, чтобы отвезти тебя в удивительное место. Да, она определённо не была готова к такой серьёзной подготовке к первому свиданию с его стороны. Хотя на дворе был 1938 год, чего ещё можно было ожидать от джентльменов того времени, как не романтики в чистом виде. Она в свою очередь надела первое попавшееся платье из шкафа, даже забыв нанести на себя парфюм перед выходом. Ей было всё равно, какое впечатление она произведёт на своего коллегу. Бэн привёз Гермиону в ресторан, заранее забронировав столик с видом на сцену. — Ты любишь джаз? — спросил он, отодвигая ей стул. — Да, — коротко ответила Гермиона. — Сегодня тебе представится возможность насладиться живым звучанием, — он разве что не плясал от восторга. Разговор между ними не клеился даже после первого выпитого бокала. Бэн интересовался рабочими моментами и политикой, а Гермионе хотелось поговорить на более возвышенные темы. — Ты действительно решила уволиться? — спросил Бэн, не прожевав до конца кусок телятины. — Да, я приняла это решение из-за Тома. Ему не простят конфликт с одноклассником, да и от меня не отстанут. — Жаль терять такого способного ученика, но ты права, так будет лучше для всех. — Он не затевал ту драку, я точно уверена. — И я в этом уверен, к тому же я подслушал разговор старшеклассников о том, что виновником был мальчик со светлыми волосами, а как нам известно, у Тома тёмные волосы. — Ты рассказал об этом директору? — всполошилась Гермиона. — Этих доказательств будет недостаточно. — Но стоит попытаться! — Гермиона, извини, но мне ещё работать в этой школе, поэтому не хотелось бы доводить конфликт между детьми до абсурда. Наконец, в зале заиграла живая музыка, и Гермионе больше не приходилось изображать заинтересованность беседой. Внимание Бэна переключилось на сцену, а её взгляд упал на второй бокал белого вина. Музыка, бесспорно, завораживала, и это было единственным спасением вечера, помимо выпитого вина. По дороге домой, Бэн делился впечатлениями о концерте, а Гермионе хотелось скорее вернуться в свою комнату и забраться под одеяло. «Больше никаких свиданий» — подумала она, смотря в окно на мелькающие виды улиц и домов, пока Бэн поддавался эмоциям. — Поднимемся к тебе для продолжения вечера? — сказал Бэн, припарковывая машину около дома. — Я живу не одна, ты ведь это помнишь? — Гермиону удивила его наглость. — Ты ведь говорила, что у тебя есть своя отдельная комната. Мы могли бы… — его взгляд задержался на губах Гермионы. Дёрнувшись с места, он потянулся к ней за поцелуем, но врезался только в щёку. Гермиона успела отвернуться. — Ты слишком торопишь события, — она перепугано схватилась за ручку двери, но он успел схватить её руку и потянуть к себе. — Мы же не дети, Гермиона, всё понимаем, — Бэн говорил это жутким возбуждённым голосом, силой притягивая её за шею к себе. Гермиона нанесла ему две пощёчины свободной рукой, но он только усилил хватку. — Отпусти! — закричала она во весь голос. Редкие прохожие стали коситься на машину, замедляя шаг. — Ненормальная, — прошипел он, наконец, отпустив её. Воспользовавшись моментом, Гермиона успела выбежать из машины в направлении дома, надеясь, что он не пойдёт за ней. — Блять, Грейнджер, ты как фурия сегодня, — буркнул Малфой, когда Гермиона пробежала мимо него в ванную комнату, на ходу снимая пальто. — Эй… что-то случилось? — спросил он, приблизившись к закрытой двери. — Всё хорошо, — ответила Гермиона надрывным голосом. — Открой дверь, я должен в этом убедиться. — Малфой, оставь меня в покое, пожалуйста. — Ты же знаешь, что я могу выломать эту чёртову дверь, так что тебе лучше отойти в сторону. — Доволен? — она еле сдерживала слёзы, смотря на его ошарашенное лицо, когда распахнула перед ним дверь. — Он тебя обидел? — Нет! Теперь я могу побыть наедине с собой? — Да у тебя глаза на мокром месте. Не заставляй меня залезать к тебе в голову. Малфой приблизился к ней, приподняв голову за подбородок, чтобы её глаза теперь смотрели только на него. — Он распускал руки, но я успела убежать. Ничего ужасного не успело случиться, — её губа немного подрагивала от невыплаканных слёз. — Я его убью, — злость заплескалась в глазах Драко, когда он увидел красные следы на шее от чьих-то грубых прикосновений. — Не трогай его. Он ко мне больше не приблизится. — Да уж, я об этом позабочусь. — Я сама могу об этом позаботиться! — заявила Гермиона. — Я заметил, — он всё ещё разглядывал покраснения на шее, нежно поглаживая эти места пальцами. Она всхлипнула, когда Драко притянул её к себе, обнимая за талию и плечи. Его нежность прорвала плотину её слёз, и она разрыдалась в его руках, как маленькая девочка. Гермиона не заметила, как Драко поднял её на руки и отнёс в свою спальню, уложив на кровать ближе к стене, а сам лёг рядом, притянув к себе. Он гладил волнистые волосы Гермионы, пока её истерика постепенно сходила на нет. — Драко, за что ты меня ненавидел в школе? — прорезался голос Гермионы. — Я не ненавидел, скорее, раздражался из-за твоего показного величия: «Я Гермиона Грейнджер — самая умная ученица Хогвартса, подруга великого Гарри Поттера и всезнайка». — Порой ты был очень жесток… — Я и не претендую на место добряка, Грейнджер. Моя нежность к тебе сегодня — это разовая акция. Надеюсь, это понятно? — Тогда дай мне насладиться этим сполна, — Гермиона ещё ближе прижалась к нему, вдыхая аромат миндаля и мяты. — Ты скучаешь по Хогвартсу? — Иногда. Скорее я скучаю по беззаботности и тем временам, когда не нужно было думать о выживании. — Расскажи мне о своём любимом воспоминании из детства. — Ты хочешь выведать все мои тайны? — он заглянул в её глаза, наигранно прищуриваясь. — Я хочу на время забыть, кто мы на самом деле. Давай на время побудем кем-нибудь другим, а не Драко Малфоем и Гермионой Грейнджер. — Я помню Рождество, — его голос стал звучать мягче и мелодичнее, — когда мама освободила всех эльфов от работы и сама решила испечь пирог, попросив меня о помощи. Пирог, кстати, получился безупречным. — Дай угадаю, яблочный? — Яблочный с корицей. — Знаешь, я ведь иногда наблюдала за тобой, когда ты грыз яблоки в школе. Твоё лицо расслаблялось в этот момент, и ты выглядел совсем как обычный мальчишка, а не наследник рода Малфоев с этим вечно заносчивым выражением лица. — Полегче, Грейнджер. Как часто ты наблюдала за мной? — он продолжал гладить её по волосам, соскальзывая иногда на спину и плечи. — Следующий вопрос, — хихикнув, ответила Гермиона. — Если бы не война, каким ты видела своё будущее? — Работа в министерстве, замужество, дети. Банально до неприличия. — Мечтала скорее стать частью семьи Уизли? — в его голосе сквозил сарказм и злоба. — Не порти момент, Драко. Уизли всегда будут моей семьёй. — Ты любила его? — Рона? — Ну а кого же ещё. Все мы видели, как вы носитесь друг с другом. — Разумеется, любила, — на глаза снова навернулись слёзы, — как брата, как лучшего друга, как близкого человека. Гермионе показалось, что на этих словах, Драко будто бы выдохнул и чуть больше расслабился под весом её тела. — А ты когда-нибудь любил? — спросила Гермиона, боясь упустить момент откровений. — Родители считаются? — Да, но может быть был кто-то ещё? — Забини был моим лучшим другом. — Был? — Он погиб. Она обняла его крепче. — Как думаешь, мы сможем когда-нибудь это пережить? — Не знаю, Грейнджер. Я бы лучше выбрал смерть, чем такую жизнь. Они пролежали в тишине какое-то время, думая каждый о своём, вспоминая тех, кого потеряли на войне. Этот момент, разделённый на двоих, был бесценен. Если бы время можно было остановить, Гермиона сделала бы это не задумываясь. Завтра Драко снова наденет на себя маску безразличия и высокомерия, а пока он открыт перед ней, ей хотелось забыться в его объятьях. Гермиона приподнялась на локте и неуверенно приблизилась к губам Драко, оставив на них лёгкий поцелуй. — Грейнджер, что ты делаешь? — он сказал это с победной улыбкой на лице. Ничего не ответив, она повторила свой поцелуй, задержавшись на губах чуть дольше. — Не сейчас. Ты не в том состоянии, чтобы делать такие вещи осмысленно. — Пожалуйста, ты мне нужен, — прошептала она ему в губы, — я хочу забыть его мерзкие прикосновения на себе. Больше он себя не сдерживал. Его ответный поцелуй оказался нежным и чувственным. Драко навис над Гермионой, целуя поочередно её щёки, скулы, уголки губ, шею. Он осторожно прикасался губами к пятнам на её шее, будто бы отмывая её от этих воспоминаний. — Где ещё он тебя касался? — спросил он, оторвавшись от шеи. — Здесь, — она указала на запястье. Драко целовал каждое место, куда указывала Гермиона, а затем вернулся к губам и на этот раз был менее сдержанным. Его язык проник в рот со стоном, а руки блуждали по всему телу, изучая Гермиону через платье. Ей казалось, что она сходит с ума от того, какие сильные эмоции и чувства вызывает в ней одно лишь дыхание Малфоя, а поцелуи и прикосновения доводили до неконтролируемой дрожи во всём теле, будто оно ей совсем не принадлежало. — Не сегодня, Грейнджер, — сказал он запыхавшимся голосом. — Но я хочу. — Твой первый раз случится не сегодня и не при таких обстоятельствах. — Откуда ты узнал про… — Гермиона покраснела ещё больше под его пытливым взглядом. — Я чувствую твою неуверенность в себе и страх, когда я касаюсь тебя там, где никто ещё тебя не трогал. Очевидно же, что ты никого не подпускала к себе ближе, чем на расстояние невинного поцелуя. Гермиона спряталась за своими волосами, чтобы скрыть смущение. — Оставайся здесь, а я посплю у тебя в комнате, — сказал Драко, убирая волосы с её лица. — Не уходи. — Тогда я не смогу себя больше сдерживать. — Завтра всё будет по-прежнему, будто бы не было этой ночи? — решилась Гермиона задать вопрос, когда Драко покидал свою комнату. — Да, по-прежнему. Дверь за ним тихо закрылась, оставив Гермиону наедине с запахом миндаля и мяты на подушках.