Сладкие поцелуи и горькие пересдачи

– Девушка, Вы заняты сейчас? Обладательницей этого нежного голоса оказалась миниатюрная девушка лет двадцати. Кожа её была чуть смуглой, веснушки по всему телу едва ли были заметны. В правом крыле носа красовался серебряный гвоздик. Сиреневые дреды доставали до талии, но чёлка такого же цвета уже была из своих волос. Что-то слишком много девушек с дредами я сегодня повстречала. Низкий рост и бездонные карие глаза умиляли настолько, что я невольно начала жалеть эту девушку, даже не узнав, что случилось. – Нет. Вам нужна помощь? – Ох, это замечательно! – засуетилась она. – Да, мне нужна помощь, но ситуация довольно... Странная. Она опустила голову, словно жалела о том, что побеспокоила меня. – Рассказывайте, – спокойно ответила я. – В общем, есть у меня один очень навязчивый ухажёр... Уже месяца два за мной бегает. Ловит меня везде, где видит, и пытается добиться моего внимания. Сегодня предложил встретиться в торговом центре, и я, дура, согласилась. Но сейчас вспомнила очень важную вещь: он гомофоб. Если бы он увидел меня с девушкой, то это точно бы его отпугнуло. – И Вы хотите, чтобы я... – ...Притворились моей девушкой, да! – она даже несколько обрадовалась. – Не волнуйтесь, я не буду лезть к Вам с поцелуями и тактильностью. Мы просто за руки подержимся, немного поговорим с ним, и я Вас отпущу. – Вы говорили ему, что не хотите отношений с ним? – Да. Несколько раз. Как видите, погоды это не сделало, – девушка отвела взгляд. – Попросила бы друга помочь с этим, но... «Парень – не стенка: подвинется». А подруг у меня нет. Какие же всё-таки конченые идиоты бывают! Я сталкивалась с такими, так что прекрасно понимала, каково ей. Почему нельзя просто воспринять «нет» как отказ, а не «Я буду ломаться, чтобы подогреть твой интерес»? Да никому не нужно подогревать твой интерес! Просто отвянь уже и не объявляйся никогда. Но сегодня женская солидарность победила. – Ладно, я согласна. Даже странно, что я особо не колебалась. Видимо, на моём решении сказался прошлый опыт. Девушка запрыгала на месте и побежала вперёд, ко входу в торговый центр. – Хей, подождите! – крикнула я ей вслед и рассмеялась. – Простите! – она резко остановилась и неловко заулыбалась. – Как Вас зовут хоть? А то назову при нём не тем именем и вся схема накроется. Она отошла подальше, присела в реверансе и протянула: – Bonsoir, mademoiselle! Je m'appelle René Labarre. – Oh, donc tu parles français! – я выгнула бровь и подмигнула ей. – На самом деле нет, – она замялась и хихикнула. – Я эту фразу выучила только для того, чтобы представляться эффектно. Жаль. Думала, хоть где-то пригодятся мои знания французского. – А Вас как зовут? Она могла бы назвать меня как угодно в присутствии своего ухажёра, ведь моего настоящего имени он не знает. Значит, этот вопрос был задан из чистого любопытства. Да и чёрт с ним! – Ру Адамс. – Ру Адамс... Красиво звучит, – заключила она, немного задумавшись перед этим. – Ваше имя тоже прекрасно. Подозреваю, Вы – француженка? Я видела, как её щёки слегка покраснели от моего внезапного комплимента. Она зашагала быстрее в попытке спрятать лицо. – Да, на семьдесят пять процентов. Позорно мне, наверное, не знать языка, – Рене пожала плечами. – Но мне он не нравится, так что учить я его не хочу. Остальные двадцать пять – это, наверное, что-то афроамериканское. Для чистой европейки она была слишком смуглой, а для азиатской части не хватало лишь узковатых глаз. Мы зашли внутрь торгового центра и прошли совсем немного, как вдруг моя спутница, увидев кого-то, вздрогнула и потянула меня в сторону. – Видите? Он там стоит, – украдкой прошептала она и указала на парня, что стоял около эскалатора на втором этаже. – Вижу. – Я возьму Вас за руку для правдоподобности. Можете ничего не говорить, диалог буду вести я. Просто делайте вид, что безумно влюблены в меня. Это всё ещё звучало слишком абсурдно. Зачем я на всё это согласилась? Мне мало приключений в универе? Вместо ответа я просто кивнула. Ладно, женская солидарность... Мы всё приближались к парню, который, завидев нас (вернее, одну из нас), заметно оживился. Выглядел он как какой-то лох. Небрежные и наверняка немытые каштановые волосы, забитые татуировками волков рукава, старая батина футболка, адидасовские треники и синие кроссовки. Да ещё и лицо какое-то странное было: сплюснутое, как будто его сковородкой ёбнули пару раз. Надеюсь, это сделала Рене. Но на её месте я бы каждый день ходила с перцовкой или дубинкой, зная, что где-то в городе у меня есть такой обожатель. – О, Рене, ты всё-таки решила прийти! – он сразу подбежал к ней. – Я так счастлив! – Привет, Макс! – девушка произнесла это весьма спокойно. Макс раскинул руки и уже хотел обнять её. Я почувствовала, как Рене сжала мою руку в страхе. Пришло время спасать даму из беды и подключить все мои актёрские способности. – Эй, руки не распускай! – грозно процедила я и выдвинула ладонь вперёд, преграждая ему путь. – Она занята вообще-то. – А-а-а... В смысле «занята»? – парень опешил и отодвинулся. – В прямом, братан! Это моя девушка, и я бы не хотела, чтобы какие-то обрыганы её лапали, – протянула я и подошла к Рене чуть ближе. – Прости, – вмешался её тихий голосок, – Ру очень ревнивая, я тебе не говори... – В смысле девушка? – Макс смотрел на нас не то зло, не то растерянно. – Рене, так ты что... Из «этих»? Лицо его искривилось. Странно, что на «обрыгана» он никак не отреагировал. – Фу, иди-ка ты нахер! – прыснул парень и метнулся в сторону от нас. – Не пиши мне больше! Желаю тебе вылечиться! Странно, что две девушки, держащиеся за руки, напугали его так, что он буквально бежал по ступенькам эскалатора. Вот что гомофобия с людьми делает. Рене разжала мою руку и с облегчением выдохнула. После этого из её уст вырвалось тихое «Катись к хуям», а на лице расплылась улыбка. Слышать маты от девушки с ангельской внешностью было довольно непривычно, но это прибавляло ситуации комичности. Дождавшись, когда её ухажёр совсем скроется из виду, я захотела что-то сказать, но она меня опередила. – Спасибо Вам огромное! – Рене повернулась ко мне. Её глаза сияли от радости. – Я буду считать этот день своим вторым днём рождения! – Да не за что! – я искренне улыбнулась. – Я обязана Вас отблагодарить! – внезапно заключила она. – Что? Не нужно! – несколько испуганно выпалила я. – Нужно! Может, Вы хотите есть? Внезапно для самой себя я задумалась. Есть действительно хотелось, но поняла я это только сейчас. Как назло в животе что-то громко заурчало, и это, видимо, услышала моя спутница. – Давайте я Вас угощу! У меня как раз купон на бесплатную пиццу есть. До пиццерии недалеко идти. – Да ладно Вам! Сами бы как-нибудь поели... – Завтра срок действия заканчивается, а я есть не хочу. Я ничего не теряю. Она выжидающе посмотрела на меня. Я ведь тоже, по сути, ничего не потеряю, если соглашусь, да? – Пойдёмте, – на выдохе произнесла я. – Мне, правда, очень неловко... – Почему? Потому что я трачу на Вас своё время? – Угу. – Ой, да бросьте! – она потянула меня за руку. Мы стали спускаться. – У меня нет никаких дел, так что Вы меня никак не обременяете. Вот если бы не Вы, то оставшийся вечер я бы гуляла с этим пидором! Я хихикнула и внезапно для себя проговорила: – Обращайтесь ко мне на «Ты». Рене повернулась ко мне лицом и удивлённо заглянула мне в глаза. Её эта фраза явно порадовала. – Хорошо! – выпалила она. – Ко мне тогда тоже. Пиццерия действительно была неподалёку. Её, вроде как, открыли в начале месяца, но я так и не успела там побывать. Надеюсь, готовят у них вкусно. Целый день жить без еды было невыносимо. Мы присели за самый дальний столик; удивительно, что в такое время вообще нашлось свободное место. – Ни в чём себе не отказывай! – гордо сказала Рене и улыбнулась. – Можешь брать хоть самую большую. Купон на все действует. Взять самую большую пиццу – это прекрасная идея. Совесть меня бы замучила, если бы я не поделилась с ней. Я минут пять втыкала в меню, пока не выбрала классическую пеперони. Всё-таки в этом плане я всегда следовала традициям. Рене быстро сделала заказ и вернулась ко мне. Наверное, нужно было завязать разговор, чтобы не просидеть всё время ожидания в неловком молчании. – Ты ведь уже была здесь? – спросила я. – Да! В первый же день побывала. Здесь очень уютно, не находишь? Я оглядела помещение. Приглушённый свет, какая-то фортепианная музыка на фоне, широкие окна, однотонная пастельная мебель и относительная чистота действительно создавали чувство комфорта. Даже огромная толпа посетителей не могла его перебить. – Да, – коротко заключила я. «Мгм, пизда. Я когда-нибудь научусь отвечать не односложно, чтобы диалог продолжался?» – сразу подумала я. Это искусство всегда казалось мне непостижимым. «И что теперь делать? Начать спрашивать о её жизни? – задумалась я. – Хуйня какая-то. Мы знакомы минут двадцать от силы, а я тут собираюсь спрашивать, какая у неё семья и как поживает её кошка». – Слушай, а ты действительно... Как он там выразился? Из «этих»? – внезапно спросила я и тут же пожалела об этом. «Господи, Ру, ну ты и долбоёбина! О жизни, значит, говорить – это личное, а об ориентации хоть с каждым встречным можно побазарить. Нужно срочно выкручиваться». – Прости, я... Вместо какой-то негативной реакции от Рене последовал звонкий смех. Надеюсь, не из-за моих коммуникативных способностей. Вообще-то они у меня вполне сносные! Обычно я редко говорю с людьми, но если приходится, то делаю это твёрдо и уверенно. У меня хорошо поставлена речь, но в этот раз что-то пошло не так. Сегодня моя новая знакомая засмущала чрезмерной заботой о моей персоне. – Ну, в этом он был прав. Мне вообще плевать на пол. Мужчина ли, женщина, трансгендер или небинарная персона – главное, чтобы человек был хорошим. Какая разница, что там у него в штанах? Я нервно улыбнулась. Как же хорошо, что она меня не ёбнула за этот вопрос. Хотя лично я бы уже пару раз о бетонную плиту приложилась. – А ты? – поинтересовалась она. – Надеюсь, тебе эта тема не кажется личной. Сразу захотелось сказать: «Ну, знаешь, пару секунд назад мне никакая тема не казалась личной». Отступать было поздно. – Да я... Кхм... Нет, всё в порядке, – я глубоко вздохнула, чтобы наконец успокоиться и перестать запинаться. – Я бисексуалка. – Ну вот, видишь, как совпало! И притворяться-то особо не пришлось. Её лёгкий настрой передался и мне. Я рассмеялась. – Ты нервничаешь. Всё в порядке? – мягко поинтересовалась она, не убирая лёгкую дружелюбную улыбку. «Пару секунд назад было нормально, а от твоего вопроса я снова стала переживать», – пронеслось у меня в голове. – Я не знаю, – на выдохе выпалила я. – Обычно я хорошо общаюсь с людьми. Правда! И вопросы такие странные не задаю. – Раз на раз не приходится, – ответила Рене, поглядывая на табло с состоянием заказов. Наш уже скоро должны были приготовить. – Наверное, ты не каждый день спасаешь незнакомок от их долбоёбов-ухажёров, а потом принимаешь от них предложение поесть пиццы. Я энергично закивала. Здо́рово, что объяснять не пришлось, ведь слова из моих уст бы не плавно лились, а выстраивались в ёбаные лестницы, и ничего толкового бы не вышло. Снова. – Да и я пока не очень-то и умею принимать заботу и подарки. Тем более от... Новых знакомых, – призналась я. На душе стало как-то легче. Рене понимающе кивнула. – Обязательно научишься. Мы немного помолчали. Я поборола свою нелюбовь к зрительным контактам и задержала свой взгляд на ней подольше. Теперь хоть смогла разглядеть огромное количество проколов в ушах. – У тебя столько проколов. Смотрится очень круто. – Спасибо! – Рене смутилась. – Я в подростковом возрасте тоже хотела столько. Хорошо, что не сделала. – Почему? – Да я и за своими первыми-то не особо ухаживать умела... Левое ухо от этого один раз загноилось так, что дело чуть ли до операции не дошло. Представляю, какой кошмар ждал бы меня с хрящом или индастриалом. – Кошмар! – её лицо вытянулось в удивлении, а в следующую секунду она задумалась. – А вот индастриал – это хорошая идея. Как-нибудь сделаю. Только денег поднакоплю. – За ним тяжело ухаживать. Да и это очень муторно. – Знаю. Но это стоит того! Уже сейчас я могла уверенно сделать вывод: мне не хватает такого оптимизма, как у Рене. Она, наверное, относится к тем людям, которые в любом пиздеце найдут плюсы. Я обычно даже в хорошем могла найти какое-то говно. – Я тут подумала: странно, наверное, что Макс так быстро убежал, – задумчиво протянула девушка. – Странно, конечно. Но нам это на руку. Надеюсь, больше он тебя не побеспокоит. – Я тоже очень надеюсь! – Ты где вообще такого красавца нашла? – усмехнулась я. – Познакомилась летом благодаря общей подруге. Интересно ещё и то, что с той подругой мы тоже больше не общаемся. Видимо, у них там реально компашка ебанутых, – Рене улыбнулась. Разговор был прерван уведомлением, которое прозвучало на весь зал: – Заказ сто девяносто пять готов! – О, наконец-то! – Рене подскочила и быстро вернулась с огромной коробкой вкусной пеперони. При одном только взгляде на это произведение искусства я почувствовала, как по моему телу пробежали мурашки. Вот что голод с людьми делает. Но о другом своём желании я не забыла. – Слушай, меня совесть замучает, если я не предложу тебе поесть со мной. Бери столько, сколько захочешь. – Она твоя! – моя спутница дёрнулась и отодвинула от себя пиццу. – Да, она моя, – уверенно повторила я, – а значит, я могу делать с ней всё, что захочу, так? И сейчас я хочу угостить тебя. «Пожалуйста, согласись. Я не хочу весь оставшийся вечер чувствовать себя неловко», – подумала я. – Спорить бесполезно? – Рене с прищуром оглядела меня и неловко улыбнулась. – Бесполезно, – ухмыльнулась я. Она чуть помедлила, но в следующее мгновение отделила один кусочек и принялась за еду. Отлично, на один повод нервничать сегодня меньше. Наверное, этот спонтанный ужин – лучшее, что произошло со мной за день. Столь нежное и в меру тонкое тесто, тягучий сыр, что буквально таял во рту, хрустящая корочка и пикантная колбаса – всё это соединилось во что-то волшебное, в то, что воскресило меня и дало силы на оставшийся вечер. Ничего больше не существовало: только я и прекрасная пеперони. Всё-таки в этой пиццерии готовят какие-то боги. Я буду здесь самой частой посетительницей. – Офигенно, правда? – тихо спросила Рене, когда увидела, что я уже прожевала. Я энергично закивала. – Жалею, что не была здесь раньше. Хочу расцеловать повара за этот шедевр. – Не зря я настояла! И купон не пропал. Пицца быстро была съедена. За это время мы не проронили ни слова, наслаждаясь едой. Моя спутница тактично оставила мне бо́льшую часть пиццы, а я и не возражала. Пора было уже усвоить главный урок: дают – бери. – Спасибо тебе, – наконец произнесла я. – Поверь, это меньшее, что я могу сделать. Ты мне практически жизнь спасла. Хотела бы возразить, да смысла нет. Я прекрасно понимала её чувства и как будто бы сама почувствовала облегчение от того, что избавилась от очередного долбоёба. Рене заставила меня вспомнить прошлый опыт, и это помогло мне лучше понимать её. Что-то щёлкнуло у меня в голове, и я решила задать вопрос. – Кстати, могу я узнать, почему ты обратилась именно ко мне? Девушка без колебаний ответила: – Почувствовала, что ты будешь не против. Ты выглядишь очень... Хм... Как сказать? Она покрутила руками в воздухе в попытке вспомнить нужное слово. – Не знаю, что ты имеешь ввиду, – аккуратно вмешалась я, – но я явно не выгляжу милой или дружелюбной. Поэтому и интересуюсь. – Не выглядишь, да. Но я в тебе увидела человека, который ценит справедливость и неприкосновенность личности. Вот, – гордо заключила она. Я задумалась. Эти качества мне присущи, но как вообще можно увидеть их в простой девушке-готке, идущей по улице в толпе людей? На улице уже потемнело. Странно, что мы так долго пробыли в пиццерии. Вернее, странно то, что я пропустила момент, когда в городе стало темно. – Я могу попросить тебя ещё кое о чём? – неуверенно пробормотала Рене. – Конечно. – Можешь проводить меня до дома? Я просто... Темноты боюсь. Это прозвучало очень мило. Эта девушка и так выглядела очень добродушно, а страх темноты добавил её образу ещё чего-то невинного и детского. Разумеется, в хорошем смысле. – Пойдём, – я кивнула в сторону выхода и поднялась. – Далеко идти? Она оживилась, прямо как в тот момент, когда я согласилась помочь ей отбиться от ухажёра. – Нет, минут пять пешком. Когда я оказалась на улице, мне стало очень комфортно. Не знаю, как можно не любить темноту, а уж тем более бояться её. Но осуждать Рене за этот страх у меня и в мыслях не было. – Я точно не обременяю тебя этой просьбой? – девушка подбежала ко мне сзади. – Вдруг ты опаздываешь куда... – Рене, – я прервала её, – всё в порядке. – Прости! Мне просто кажется, что я выгляжу очень глупо. – Из-за своего страха? Она кивнула. – Бред. Страхи не делают никого хуже. Они есть у всех. Это абсолютно нормальное явление. Мне сначала показалось, что я была слишком резка, но, когда в карих глазах моей спутницы я увидела искорки, сразу отмела эти мысли. Они подействовали как немая благодарность. – Ты очень уверенная в себе, – сказала она, когда мы прошли пару метров. – Это сразу видно. – Правда? – я улыбнулась. – А ты очень оптимистичная. Это тоже сразу видно. Вся наша встреча состояла из обмена комплиментами. У меня пока такого не было ни с кем. Может, благодаря ей я научусь принимать заботу и внимание. Так, куда я уже настроила такие планы? Вдруг она захочет разойтись и больше никогда не видеться? – Я хотела узнать... Могу ли я рассчитывать на ещё одну такую встречу? – На какую? Снова будем вместе пугать гомофобов? – парировала я и лукаво улыбнулась. Она звонко рассмеялась. – Упаси боже! Нет, я хочу продолжить общаться. Если ты не против, конечно. – Я не против, – уверенно ответила я. Рене заметно оживилась. – Тогда запиши мой номер! От радости она тараторила так, что я едва успевала записывать. Контакт создан. Я отправила ей стикер, чтобы не потерять диалог с ней. – Я ещё никогда за целый день не заводила столько знакомств. – Да? Ещё кто-то был? – поинтересовалась она. – Угу. К нам в художку пришла одна девушка. Я как-то сразу почувствовала, что мне с ней комфортно. Надеюсь увидеть её снова. – Художка? Ты рисуешь? – с восхищением протянула Рене, казалось, проигнорировав мои слова о Корин. И я принялась рассказывать ей о нашем прекрасном клубе художников. Она слушала с неподдельным интересом, иногда даже забывая указывать дорогу. Ещё никто так не интересовался моим хобби. Когда девушка остановилась около одного из подъездов, мне даже стало жаль, что наши пути расходятся. Этот момент наступил слишком быстро. – Спасибо за вечер. И за то, что проводила, – с улыбкой сказала она. – Тебе спасибо. Надо будет как-нибудь повторить. – Обязательно. Пока-пока! Мы помахали друг другу. Я задержалась, наблюдая за тем, как она заходит в подъезд. Дверь закрылась. Лицо ласкал прохладный ветер, луна и редкие звёзды светили сегодня особенно ярко. Я взглянула на часы. Через пятнадцать минут должна была отправляться электричка. В теле чётко ощущалась приятная усталость, но вместе с тем эйфория. Оказывается, общаться с людьми бывает не обременительно, а очень даже интересно. Быть может, дело в том, что сегодня мне попались совершенно подходящие люди?