Сладкие поцелуи и горькие пересдачи

Две недели спустя я сама не заметила, как стала гораздо чаще общаться с родителями, причём общение теперь происходило по моей инициативе. Благодаря этому я наконец перестала чувствовать себя неблагодарной дочерью. Неловкость в наших разговорах тоже постепенно рассеивалась. Тот самый случай с Рене быстро забылся. Я убедила себя в том, что ничего страшного не произошло, раз уж она сама так утверждала. На это, правда, потребовалось много сил с моей стороны, но в конце концов я смогла. Мистер Кларк с первого же дня учебной недели выловил меня где-то в коридоре и начал осыпать благодарностями и хвалебными словами. Я никогда не видела в его глазах столько гордости. Не той гордости, от которой становится тошно и противно, а той, от которой сама начинаешь светиться и радоваться. Всё складывалось как нельзя лучше. В очередное октябрьское утро я шла на пару по математической статистике. День обещал быть очень скучным. Я была бы даже рада, если бы у нас вернули философию: с Плешивым хотя бы было интереснее жить. Как только я подумала о Тошнотике и о былых временах, которые не отличались стабильностью, но зато несли в себе бессчётное количество воспоминаний, за углом показались Итан и Рене. Они вдвоём шли мне навстречу, взяв друг друга под руки. Руки у них были в гипсе. Я сразу ощутила острое желание подойти к ним и разузнать, что произошло, ведь никто из них о сломанной руке мне не писал. – Это вы где так? – с недоумением спросила я. – Слушай, ты только не ругайся! – воскликнул Итан. Я выгнула бровь. Такое он говорил только в детстве, и то в основном маме. Слышать такое от девятнадцатилетнего двухметрового шкафа было странно. – Короче, – начала Рене, – мы вчера пошли кататься на великах... – Заехали на поле... – Проехали чуть-чуть по протоптанным тропинкам... – А там дальше такие холмики классные были! – Ну, мы подумали, почему бы и не спуститься по ним, – Рене смущённо поправила волосы. – И... Вот, – Итан указал на их руки в гипсе, которыми они до сих пор держались друг за друга. Я скептически оглядела их обоих. Они невинно улыбались и ждали моей реакции. Ещё раз проанализировав всю историю от начала и до конца, я наконец сказала: – Вы ебанутые? Итан и Рене заливисто рассмеялись, то и дело поглядывая друг на друга. Меня раздражала их реакция. – Вам сколько лет? – продолжила я. – Вы решили спуститься с холма на велосипедах, чтобы что? – Чтобы прикольно было, – робко ответил брат. – Чтобы разъебаться и напугать рабочих в поле? – переспросила я. Итан и Рене, как два провинившихся ребёнка, стояли рядом и смотрели в пол. Я действительно почувствовала себя мамочкой, которая отчитывает своих детей за плохое поведение. Всё это выглядело до безумия глупо. – Мы ведь ей не скажем, что потом решили на великах доехать до больницы? – прошептал брат. – Что?! – вскрикнула я. – Что, блять? Вам совсем мозги отбило, когда вы с холма падали? Чья это была идея? Они переглянулись, нервно улыбнулись и посмотрели на меня. «Значит, оба умом не блещут», – подумала я и набрала побольше воздуха в лёгкие. Хотя складывалось ощущение, что кислород не поступает не в мой мозг, а в их. «У них точно один мозг на двоих». – У нас лёгкие переломы совсем! – бросил Итан. – Врачи сказали, что месяц максимум заживать будет. Я всё ещё строго смотрела на них. Им было настолько неловко и неудобно от моего взгляда, что они переминались с ноги на ногу и прижимались друг к другу сильнее. – Блять, – шепнула я, – Биба и Боба, – мой взгляд устремился в пол. – Вы хоть понимаете, что мне не до шуток? – голос от волнения стал громче. – Вы отделались лёгкими закрытыми переломами, а могли заработать что похуже! И единственный человек, которому на это не похуй, – это я! Я опёрлась о стену, покачала головой и взялась пальцами за переносицу. В моей голове не укладывалось, как у двух взрослых людей в голове может быть такое. В данный момент они мыслили как десятилетние дети. Итан и Рене подошли ко мне. В их взглядах я чётко разобрала вину и беспокойство. Они хотели что-то сказать, но я их опередила: – Я вам мозги не вправлю, – мой голос стал тише, – да и я не обязана этого делать. Но, пожалуйста, не относитесь к себе так легкомысленно. – Прости за то, что заставили тебя беспокоиться, – сказал Итан со всей серьёзностью и мягкостью, что была в нём, и положил здоровую руку мне на надплечье. – Сейчас уже ничего не изменишь, – бросила я, но отказываться от прикосновения брата не стала. – Но мы можем хотя бы признать свою ошибку и больше не совершать подобного, – Рене завершила фразу за меня. Я вздохнула и подняла голову. По глазам я видела, что Рене и Итану теперь тоже не до смеха. Это успокаивало и вселяло надежду. – Поверь, – продолжила Рене, – мы очень ценим тебя... – Но вы должны показывать это и действиями тоже, – я перебила её. – Если вы не наплевательски относитесь к себе, то это значит, что вы автоматически меня цените. Всё очень просто. Итан задумчиво склонил голову. Он явно одобрял ход моих мыслей. – Ладно, забыли, – бросила я. – Вы извинились. Вы пообещали впредь быть осторожнее. Я надеюсь на то, что это не пустые слова, – спокойно разъяснила я и, скривившись, добавила: – Я не хочу быть для вас мамочкой. Рене и Итан заметно ободрились. Я была рада, что мы друг друга поняли и нам удалось провести адекватный разговор. Это было ожидаемо, но всё равно очень приятно. – И не будешь, – подтвердил брат, а Рене кивнула ему. – Капелька мозгов у нас осталась. Я закатила глаза и с улыбкой покачала головой. – Ну ладно Итан, – протянула я, – он мелкий ещё, но ты, Рене! – я всплеснула руками, глядя на неё. – Ты-то старше, могла бы направить мальчика на путь истинный, но выбрала потакать его желаниям! Я тебя... Мимо проходили преподаватели, которые заставляли меня выражаться максимально цензурно. – ...Я тебя утоплю, – заключила я. – Извини, я уже утонула в твоих глазах! – выпалила Рене и подмигнула мне. От неожиданности я вскинула брови и пошатнулась назад. Я не нашла, что ей ответить. Рене в это время послала мне воздушный поцелуй и потянула Итана за собой, в другой конец коридора. Он, тихо посмеиваясь, пошёл за ней. «Это звучало как... Подкат?» – сразу подумала я. «Да ну. Бред», – после этой мысли я тряхнула головой и пошла в сторону нужной мне аудитории. Эта фраза не покидала мою голову до конца перерыва. Утонула в моих глазах? Их много кто сравнивал с морем, но чтобы так? Такого в моей практике ещё не было. Зная Рене, я понимала, что это было сказано в шутку. Её шутки внезапно показались мне слишком странными. Хотя бы потому, что со мной никогда так не шутили. Пара по математической статистике заставила меня забыть и о Рене, и об Итане, и об их недопонятой гениальности. В голове целый час были только цифры. Всё было бы идеально, если бы не максимально скучный преподаватель. Его монотонный голос заставлял задуматься о совсем другом; например, о моей мягкой кровати и об Эдгаре, что скучающе лежал полдня на чёрном одеяле. В момент, когда я от скуки начала считать горошинки на галстуке преподавателя, в дверь постучали и она приоткрылась. Преподаватель разрешил войти. После этого в дверном проёме показалась Алекса. – Извините, конечно, что отвлекаю, – бросила она, – но могу ли я кого-нибудь с вашей пары забрать? В голове сразу промелькнуло: «Меня». Я не знала, для чего ей забирать кого-то, но уже очень хотела вызваться. – Зачем? – преподаватель недовольно сдвинул брови. – У нас в актовом мероприятие, а там недавно новую аппаратуру повесили. Ну, видели такую вывеску пиксельную с бегущей строкой? – Видел. – И с этим вроде кто-то из ваших работал. – Вся группа, – крикнула Сара. – Вот, тем более, – Алекса кивнула в её сторону и снова обратилась к преподавателю: – Нам нужен кто-то один, кто помог бы ей управлять. Ректор попросил. «Ещё и максимально простая задача», – заворожённо подумала я. Мой пристальный взгляд устремился на Алексу. – Тогда пожалуйста, – немного поколебавшись, ответил он. Алекса обвела взглядом наш коллектив. Я продолжала неотрывно смотреть на неё. Когда мы наконец пересеклись взглядами, она оживлённо выпалила: – О, можно Ру? – Забирайте, – преподаватель махнул рукой. Я радостно выдохнула и с полуулыбкой кивнула ей. – На сколько это затянется? – Я не знаю на самом деле, – протянула Алекса, когда я подошла к ней. – Ничего страшного, если на всю пару? – Ну, если вам сильно надо... – Спасибо! – бросила она и вывела меня из кабинета. Я с облегчением выдохнула, когда оказалась в коридоре. Мы молча пошли к актовому залу. В последнее время мне приходилось часто встречать Алексу в университете. Случайные встречи и традиционные шутливые перепалки стали обычным делом, так что я даже свыклась с её активным и назойливым характером. Я бы очень сильно соврала, если бы сказала, что считала её своей подругой и была рада каждый раз видеться с ней. Мы просто мирно сосуществовали вместе. Алекса пыталась говорить на внеучебные темы, и я ей поддавалась, не видя в этом ничего сверхъестественного. В актовом зале нас встретил ректор. Он слегка нервничал, но, завидев нас, расслабленно опустил плечи. – О, Ру, здравствуй, – мягким голосом протянул он. – Тебе Алекса уже всё рассказала? – Здравствуйте. Да. Дальше я сама справлюсь. Мистер Кларк указал рукой на дверь, которая вела за кулисы. Усаживаясь за рабочее место, я почувствовала себя компьютерным гением, который сейчас будет как минимум взламывать Пентагон. В принципе именно ради этого я и поступала на программистку. Я не вникала в то, что происходило в актовом зале, и, соответственно, не знала, что там происходит. Не то чтобы мне было интересно. Когда всё это закончилось, до конца пары оставалось двадцать минут. За кулисы зашла Алекса. – Всё, можешь возвращаться на свою пару, – Алекса похлопала меня по плечу. Я повела бровью, думая, хочу ли я вообще там сидеть. Ответ напрашивался сам собой. – Не хочу, – бросила я. – Я, если честно, тоже, – протянула Алекса и завела руку за голову. – Где будет безопаснее всего прогулять? – Либо туалет, либо курилка. – Ради курилки надо на улицу выходить, – она замотала головой. – Охранник заметит – и всё. – В туалет могут зайти преподаватели, – продолжила я. Теперь мы обе начали об этом думать. Возникало ощущение, что мы становимся соучастницами в преступлении. Раньше я могла прогулять пару дома, подделав справку о здоровье или попросив Сару не отмечать меня, но вот в самом университете мне никогда не приходилось прогуливать. – О, я знаю! – наконец выпалила Алекса. – Если пойти через другой выход из актового зала, то можно будет выйти к столовой. А между столовой и актовым залом есть тёмное пространство, где обычно стоят стулья и всякая такая херня. – Пойдём, – кивнула я и пошла по ступенькам наверх, следуя к двери. Этот угол был довольно большим, а света там не было совсем. Если хорошо спрятаться и сильно не шуметь, то человека здесь совсем не будет видно. Слабый свет доносился только от старой лампочки рядом со столовой, и он совсем не попадал в нашу сторону. Я попыталась усесться поудобнее на полу. Алекса не долго думая взяла свободный стул и по-королевски развалилась на нём. – А если кому-то ещё понадобится стул и он зайдёт к нам? – спросила я, переходя на полушёпот. – Нашла проблему, – фыркнула она. – Они могут подумать, что мы выходили из актового зала. И в принципе будут правы. Я подняла брови, удивляясь, что сама об этом не догадалась, и кивнула. Глаза напряглись; я пыталась найти ещё один свободный и несломанный стул, чтобы сесть ближе к Алексе. Она каким-то образом заметила это в кромешной темноте и, потянувшись в противоположную от меня сторону, поставила стул рядом с собой. Я уселась на него. – Нет, всё-таки в курилке комфортнее, – протянула она. – Светлее, просторнее. – Тут тоже по-своему уютно, – оспорила я. – Или ты просто хотела воспользоваться возможностью покурить? Даже во тьме я заметила её саркастичную улыбку, которая так напоминала мою. – Вообще-то я последний раз курила как раз тогда, когда мы на рекламу ездили. – И всё? – шокированно переспросила я. – И всё, – Алекса гордо кивнула. Я подумала о том, что она не так уж и безнадёжна. Наверное, бросать курить – это очень тяжело. С любой зависимостью очень тяжело бороться. – Так почему бросаешь? – спросила я. – Да малая вместе со мной начала курить, – стыдливо призналась Алекса. – Малая? Она достала телефон, максимально понизила на нём яркость и показала мне фотографию. На ней я смогла разглядеть Алексу с девочкой, которая была где-то на две головы ниже неё. У неё были яркие фиолетовые волосы по лопатки, пятна витилиго на лице, чёрная серёжка в носу и такие же бирюзовые глаза, как у самой Алексы. – Сестра? – догадалась я. – Угу. Младшая. Ей четырнадцать, – с гордостью ответила она. – Марта зовут. Я подсадила её на свои любимые группы, так что теперь мы с ней почти одинаковые. – И на сигареты тоже подсадила? – подколола её я. – Не-не-не, у меня мозги есть, – Алекса замотала головой. – Это она сама. Увидела как-то, что я курю, подумала, что это круто, и... Вот. – Ты бы ей сказала, что это не круто, – протянула я. – Я пошла через хитрость. Пообещала сводить её на концерт System of a Down, если она за полгода бросит. – И как? Сработало? Вместо ответа Алекса, покопавшись в галерее, гордо продемонстрировала мне фото сестры на концерте. Я невольно улыбнулась. – Она молодец. – Да, – подтвердила она. – Только теперь мне нужно показать ей хороший пример и тоже бросить, а то нечестно получается. – Ты только ради неё хочешь бросить? – в недоумении спросила я. – Ну... Вся вот эта херня со здоровьем, которую мне пророчат лет через пять, тоже не очень привлекательна, конечно. Но основная цель – сестра. Я уважительно закивала. Должно быть, вместе они прошли через многое, раз Алекса так сильно дорожит Мартой. Я никогда не видела, чтобы она рассказывала о ком-то или о чём-то с такой нежной улыбкой. – У тебя вроде тоже брат есть, да? – поинтересовалась она. – Откуда знаешь? – я выгнула бровь. – Я гадалка, – напомнила Алекса. Я закатила глаза, понимая, что на мой вопрос она не ответит, и просто продолжила разговор. – Есть. – Старший? – Внешность обманчива. Я старше его на полтора года. – Никогда бы не подумала, – задумчиво протянула Алекса. – Вы хорошо ладите? – Очень, – не скрывая, уверенно ответила я. – Смею предположить, что наши взаимоотношения похожи на ваши. Она удивлённо вскинула брови и кивнула. Я поняла, что это был наш самый долгий разговор на внеучебную тему. Мы услышали шаги со стороны столовой и сразу же притихли, напряжённо переглядываясь. Шаги приближались к нам. Я постаралась максимально сжаться и спрятаться, Алекса решила сделать то же самое. В итоге мы оказались практически лежащими на полу за горой стульев. Лампочка около столовой осветила женский силуэт. Я не видела, кто это, но мне показалось, что эта девушка явно была не преподавательницей. Расслабиться я себе не позволила. Силуэт вдруг двинулся к нам. Алекса встала. Моё сердце как будто куда-то провалилось. – Ты что тут делаешь? – спросила Алекса у силуэта. Я решила перестать прятаться и еле вылезла из «укрытия». Сердце перестало стучать как бешеное, когда я поняла, что к нам пришла Рене. – А вы что? – улыбнулась она. – Известное дело – пары прогуливаем, – Алекса развела руками. – Ужас! – воскликнула Рене. – Я тоже. – Какая пара? – спросила я. – Начертательная геометрия. Я всё сделала, так что можно и погулять. Там слишком нудно. – Я тебе не разрешала, – Алекса подмигнула ей. – Прости, что ослушалась, дорогая! – с поддельным страхом в голосе ответила Рене. Я покачала головой. Мы вернулись в самый тёмный угол и сели на стулья. Вернее, мы с Алексей сели на стулья, а Рене села на Алексу; та в свою очередь обняла её за талию. – Ру, у тебя что сейчас? – спросила Рене. – Математическая статистика, – протянула я и закатила глаза. – О боже, – вздохнула она. – Здесь сидеть явно поинтереснее будет. – Определённо. Ещё десять минут осталось. Рене заёрзала на коленях Алексы, пытаясь сесть поудобнее. – Милая, ну не здесь же, – томно протянула Алекса. Они почему-то всегда вели себя так, будто были в отношениях: отпускали двусмысленные шутки, иногда целовали друг друга в щёки при встрече и держались за руки. Мне это было непонятно, но я была рада, что Рене нашла себе подругу с таким же уровнем юмора, как и у неё самой. – Да у тебя ляжки костлявые, – пожаловалась Рене. – Да ну! – удивлённо выпалила Алекса. – Да! – раздосадованно пожаловалась Рене. – Тут нет целых стульев? – Если и есть, то на них тяжёлые коробки стоят, – я покачала головой. Рене понимающе кивнула и оценивающе прошлась взглядом по помещению. – Ру, можно к тебе сесть? – В смысле на колени? – я в недоумении изогнула брови. – Да. Я замялась и неуверенно застучала ногой по полу. Что-то заставило меня колебаться. Но что? – Она нетяжёлая, – сказала Алекса. – Да я вижу, – протянула я, зачем-то рассмотрев худощавую фигуру Рене. Я слишком долго молчала. Это напрягло и меня, и девочек. Из-за собственных колебаний, которых совершенно не должно было быть, дискомфорт разрезал меня на куски. – Садись, – несмело сказала я. Рене подскочила и осторожно уселась на мои ляжки. Она действительно была очень лёгкой. Я немного отодвинулась и, не зная, куда деть руки, скрестила их на груди. – Если ты меня обнимешь, то тебе будет удобнее, – проговорила Рене. – Вот ещё, – фыркнула я. Она рассмеялась. Рене и Алекса продолжили болтать. Я сконцентрировалась на физических ощущениях. Рене согревала меня своей кожей. Мне и так не было холодно, а от неё в каком-то смысле веяло теплом, прямо как от обогревателя, так что мне через некоторое время даже стало жарко. – Удобно тебе? – поинтересовалась Рене. – Мне жарко, – пожаловалась я. – Ты слишком тёплая. – Горячая, – протянула Алекса. Я закатила глаза и только после этого поняла, насколько же двусмысленно звучала моя фраза. – Не в этом смысле, – я поспешила оправдаться. – Да брось ты, – Алекса махнула рукой. – Посмотри на неё, она в прекрасной форме! Всё при ней. Я после встреч с Рене сомневаюсь в своей натуральности. Рене послала ей воздушный поцелуй, они обе засмеялись. Мне внезапно стало некомфортно. Теперь я даже не знала, от чего больше: от нового обилия лесбийских шуток, от того, что эти шутки были перенаправлены на меня, или от того, что Рене в прямом смысле была слишком близко ко мне. – Я могу уступить тебе место, – чуть приподнявшись на стуле, сказала я Рене. – Мне и на тебе хорошо, – бросила она. – А мне-то нет. Я сварюсь сейчас. – Я же сказала – горячая, – протянула Алекса. Поднявшись со стула, я замахнулась на Алексу. Не всерьёз. Наверное. За последнее время я часто удивлялась тому, что мне было с ней вполне комфортно. Обычно такие как она выносили мне мозг. – Кстати, Ру, – Алекса снова обратилась ко мне. – Что? – У меня ж день рождения скоро. Двадцать четвёртого октября. Я кивнула, не понимая, к чему она клонит. – И я хочу пригласить тебя. – Меня? – удивлённо переспросила я. – Зачем? – Почему нет? Я сняла небольшой домик на природе, там рядом речка и лес. – Сколько людей ты пригласила? – Человек десять где-то. – Я тоже иду, кстати! – подала голос Рене. – Я не люблю мероприятия с людьми, – скептически протянула я. – Для меня десять человек – это уже много. И я более чем уверена, что среди моих знакомых будете только вы с Рене. – Ты всё равно подумай, – сказала Алекса. – Времени достаточно. Если что, все расходы на мне. Можешь даже без подарка приходить. Я отвела взгляд, понимая, что в своём решении останусь непреклонна, но почему-то сделала вид, что действительно подумаю над её предложением. – Пара сейчас закончится, кстати, – Рене встала. – Нам бы разойтись уже. – Хорошо, что нас никто не нашёл, – улыбнулась Алекса. – Значит, говорили мы достаточно тихо. Мы с Алексой разбрелись в разные стороны. Рене пошла со мной, так как нам было по пути. – Почему ты не хочешь? – спросила она. – Это из-за Алексы? – Не придумывай, – я покачала головой. – Мы в нормальных отношениях. Мне просто не нравится шум и толпа. Я бы лучше дома поспала. – Там природа и вкусная еда, – протянула она. Я закусила губу на слове «еда». Мысль поесть чего-то необычного не за свой счёт казалась довольно привлекательной. Я давно перестала готовить себе что-то интересное и почти каждый день питалась одним и тем же. Не из-за нехватки денег; просто мне не хотелось тратить на это время, да и я не хотела «жить, чтобы есть». По-моему, в мире существовали вещи поинтереснее приёмов пищи. Вот только сейчас что-то заставило меня сомневаться. – И ещё там буду я, – лукаво улыбнулась Рене. – Я с тобой могу провести время в любом другом месте. Причём без посторонних. – Просто у нас и так довольно плотные графики, – с грустью в голосе протянула она. – Я бы хотела видеться чаще. А день рождения Алексы – это шанс. Я тяжело вздохнула. Мне самой не хватало неформальных встреч вне стен университета, но я вечно их отменяла из-за подработки или банального желания отдохнуть от всего. Было стыдно, но я понимала, что по-другому у меня пока не получалось. – Если тебе вдруг станет некомфортно со всей этой толпой, – продолжила Рене, – то мы можем вдвоём отойти куда-нибудь. Мне Алекса показывала фотки этого дома, там достаточно уединённых и спокойных мест. – Дай мне подумать, – заключила я. – Хорошо! – она заметно ободрилась и закивала. Возможно, подумала, что я с большой вероятностью соглашусь прийти. Когда я вернулась в аудиторию, там не было никого, кроме преподавателя. Я забрала свой шоппер, а он на меня даже не посмотрел. Видимо, всё ещё был убеждён в том, что моя работа затянулась надолго.