Колдофото на память

Утро начинается с активной долбёжки кулаком в дверь. Хёнджин морщится. Ну нет, спасибо, он не собирается вставать. Сынмин у него под боком немного ворочается и утыкается носом куда-то Хвану в грудь. Хёнджин прижимает его к себе посильнее и вздыхает парню в макушку. Из коридора доносится ворчание, тихое «алохомора», и дверь с шуршанием открывается. Пара щелчков, а затем тишину утра нарушает яростный писк. Хёнджин цокает и, приоткрыв глаз, смотрит на незваного гостя. Сынмин делает то же самое. Минхо стоит посреди их комнаты с бесстыжей улыбкой до ушей, ярко-розовыми волосами и колдокамерой в руках. Мерлин и Моргана… Хёнджин переводит взгляд на Сынмина, тот смотрит в ответ. Секунда, две… Сынмин упирается одной рукой в плечо Хвана и заставляет его опустить голову обратно на подушку, а сам пристраивается у него на груди. Хёнджин довольно хмыкает, запуская руку в волосы рейвенкловца. — Да вы серьезно?! — Минхо подпрыгивает на месте и стремительно топает к кровати, чтобы сдёрнуть с них одеяло. — Минхо, Салазар тебя дери, чего ты пришёл? — Ворчит Хёнджин. Сынмин недовольно дышит и пытается спрятать свою ногу между ног Хвана, чтобы она не мёрзла. Минхо корчит рожу, но делает ещё пару колдоснимков. Хёнджин берёт с тумбочки палочку и угрожающе машет ей. Метаморф вскидывает руки, признавая поражение. — Тебя не было слишком долго, я заволновался, — объясняет Минхо, когда угроза быть проклятым Хёнджином исчезает с горизонта. — Если сейчас не встанешь, то мы опоздаем на трансфигурацию и, что ещё хуже, завтрак! Хёнджин обречённо стонет, а Сынмин довольно хихикает. Ему-то ко второму занятию. Хёнджин выползает из теплых объятий своего «парня», накрывает его одеялом и идёт к зеркалу, чтобы взять нужное и направиться в ванную. — Хочешь, я тебя заплету? — Сонно предлагает Сынмин. Минхо издаёт умилённый писк, когда Хёнджин улыбается себе под нос. — Спи, не волнуйся об этом. — Мне же не сложно, — бурчит Сынмин, приподнимаясь на локте. Он ужасно похож на взъерошенного воробья, и Хёнджин, если бы они встречались по-настоящему с превеликим удовольствием повалил бы его на кровать и затискал. Очаровательный же. — Иди в ванную, — приказывает Сынмин, — а потом я приведу в порядок твои волосы. И… Где мои очки? — Я убрал их на тумбочку, ты уснул прямо в них. — О. Хорошо, спасибо, детка. Сынмин тянется за очками, а Хёнджин остаётся стоять в дверях. — Детка? — Осторожно переспрашивает Хван, боясь, что он ослышался. Минхо присвистывает, но тут же зажимает рот ладонью, пряча широченную улыбку. — А? — Сынмин поворачивается к Хёнджину и замечает его ступор. — О. Да, я подумал… Мы же пара и... Тебе не нравится? — Нет, я… — Хёнджин не может вспомнить, как разговаривать. — Всё в порядке. Хорошо. Мне нравится. Просто неожиданно. Я в душ! Из комнаты он вылетает под хохот Минхо. Когда Хёнджин возвращается, Минхо с Сынмином сидят рядышком на кровати с какими-то слишком коварными ухмылочками, а Минхо показывает Сынмину какие-то колдо. Сложить два плюс два оказывается несложно. — Минхо, ну гиппогриф тебя дери! — Ты был таким очаровательным на первом курсе, — хихикает Сынмин, поворачивая к Хёнджину одну из колдографий. На ней Хёнджин, маленький и щекастый, пытается уложить свои волосы возмутительно огромным количеством геля для волос. — Мне правда жаль, что мы не познакомились тогда. Хёнджин драматично опускается на корточки и закрывает голову руками. — Какой позор! Минхо, я ненавижу тебя! — Ты любишь меня, — парирует Ли, просматривая фото. Он бросает взгляд на часы на руке и цокает. — Быстрее давайте наводите марафет, я хочу есть, а у нас уже не так много времени. Хёнджин мученически стонет и поднимается, чтобы пойти за расчёской, но натыкается на Сынмина, который с широкой улыбкой продолжает рассматривать его детские фото, и… Тоже улыбается. Как идиот, ну право слово! Сынмин делает две маленькие косички по бокам и закрепляет их сзади брошкой с вороном. Он проводит по волосам Хёнджина вниз и сжимает его плечи. Хёнджин откидывает голову назад, глядя на Сынмина снизу вверх. — Не думай, что это бесплатно. Хёнджин рассматривает лицо Сынмина, взгляд падает на губы. В принципе, они ведь играют в парочку… Решение приходит резко. Хёнджин поднимает руки, кладёт их на щёки Сынмина и, пока тот не успевает что-либо сообразить, тянется вперёд, соединяя их губы. Хёнджин не планирует затягивать поцелуй, но Сынмин чуть сильнее стискивает его плечи, а его губы приоткрываются, чтобы обхватить нижнюю губу Хёнджина. Знаете про бабочек в животе? Так вот у Хёнджина там не бабочки, там чертов рой пикси. Сердце бьётся быстро-быстро и уходит куда-то в горло, а дышать становится попросту невозможно. Он кончиками пальцев чувствует волосы на затылке Сынмина, а сам парень резко выдыхает ему куда-то в подбородок, и, мерлинова борода, как же приятно. Щелчок. Хёнджин отстраняется первым. Щеки сынмина раскраснелись, а глаза бегают по лицу Хёнджина, очевидно, в поисках какого-то объяснения, но его у Хёнджина нет. У Хёнджина есть только желание поцеловать Сынмина ещё. И ещё, и ещё и целовать его желательно всю жизнь. И, не сдержавшись, он прижимается к губам Сынмина ещё раз. Всего на долю секунды, чтобы потом отстраниться, неловко улыбнуться и выпрямиться. У Минхо отвисает челюсть и он честно пытается сдержать вопль, зажав рот ладонью, но его волосы резко меняют цвет с розового на красный и обратно, и это уже говорит о многом. В дверях стоит Джисон и тоже прикрывает рот ладонью. Не комната, а проходной двор, честное слово… — Я… — Сынмин всё ещё не поднимает головы, и Хёнджин боится, не сделал ли он что-то не так. но Сынмин вдруг прыскает со смеха. — Вообще-то, я собирался попросить тебя взять мне что-нибудь с завтрака, потому что у нас трансфигурация после вас, и я собирался поваляться ещё. Но это… Тоже хорошо. Хёнджин громко вздыхает и опускает голову на колени к Сынмину. Салазар, как же ему неловко. Сынмин гладит его по волосам, всё ещё смеясь. Хёнджин, подняв голову, отмечает, что Сынмин всё ещё красный. Милый такой. — Собирайся, а то опоздаешь, — подгоняет Ким, и Хёнджин послушно встаёт на ноги и достаёт из шкафа рубашку с мантией, а с вешалки берёт галстук. Он немного рассеян, но, в отличие от Минхо с Джисоном, хотя бы шевелится. Эти же двое всё ещё стоят в ступоре, а Минхо восхищённо смотрит на свою колдокамеру. У него теперь есть замечательные кадры, конечно. — Я принесу тебе кусок пирога, — Хёнджин оборачивается уже в дверях, одной рукой держа Минхо за рукав мантии. — Какой ты хочешь? Или ещё что-то? — Яблочный, я люблю такое, — Сынмин улыбается. — И сэндвич будет неплохо. увидимся после трансфигурации! Хёнджин машет на прощание и вытаскивает-таки Минхо из комнаты. — Я сделаю миллион копий этой фотографии, — лепечет метаморф, — и развешу по всей комнате. Это моя новая религия, моя терапия. Я живу этой фотографией, я… — Минхо, пожалуйста! — Что «Минхо»? Чуть что — сразу «Минхо»! Почему ты выглядишь так, словно это был ваш первый поцелуй? — Вдруг спрашивает Ли, и Хёнджин чувствует, как у него загорается лицо. — Это же был не первый? Хёнджин молчит, продолжая идти по холлу и тащить за собой, словно тролль дубину, лучшего друга. — Или подожди… Они едва входят в большой зал, когда Минхо наконец накрывает осознанием. он вырывается из хватки Хёнджина и с воплем сумасшедшего гиппогрифа накидывается на Хёнджина. — Это был первый! Первый, первый! Это был ваш первый поцелуй, и я его заснял, дракон его дери!!! Абсолютно все взгляды устремляются на них. У Хёнджина нет слов. он просто… хочет провалиться сквозь землю. пожалуйста. Или исчезнуть. Кому вообще пришло в голову сделать так, чтобы на территории хогвартса нельзя было трансгрессировать? Хёнджин вздыхает, распрямляет плечи и идёт к слизеринскому столу с гордо поднятой головой, пока Минхо, цепляясь за его плечи, продолжает с радостными писками скакать вокруг. Почему он вообще на Слизерин попал, Моргана… — Продам снимок первого поцелуя Хёнджина с Сынмином, начальная стоимость — сто галеонов! А. Вот почему. Точно. — Продай моей маменьке, — бормочет Хёнджин, беря с подноса два сэндвича. — Она определённо хочет увидеть это больше всех. Минхо от такого предложения аж седеет. Обрабатывает информацию пару секунд, а затем радостно взвивается. — А ты прав! Так и поступлю! И Минхо, схватив пару бутербродов, спешит покинуть большой зал. Хёнджин подскакивает и кричит вдогонку: — Минхо, твою мать, я же пошутил! Но метаморфа уже и след простыл. Хёнджин со стоном падает обратно на скамейку. Придвигает к себе яичницу и недовольно начинает ковырять её. К нему осторожно придвигается девочка с короткой стрижкой с младшего курса и пытается заглянуть в лицо. — Что, правда колдофото сделал? Хёнджин неразборчиво мычит какое-то подобие утвердительного ответа и просит девочку подать яблочный пирог. Завтрак Сынмину он взял. По-хорошему ещё бы и попить что-то нужно. — Не расстраивайся, — пытается приободрить она. — Не думаю, что он серьезно сделает это. — Ты плохо знаешь Минхо, дорогая, — хмыкает Хёнджин, загребая себе кружку с чаем и накладывая на него пару простых заклинаний для транспортировки. — Уже вечером будет сова от маменьки с копией колдо и требованием срочно встретиться в воскресенье в Хогсмиде. Девочка заметно грустнеет, и Хёнджин только теперь замечает значок с барсуком на её мантии. Хаффлпаффка. Очаровашка. Слизеринка, её подруга, очевидно, сидит в метре от неё и строит Хёнджину извиняющееся лицо. Хёнджин кладёт руку девочке на плечо. — Не переживай так, мама просто будет ворчать, что я не рассказал ей сразу. но, зато я познакомлю её со своим… Парнем. Всё ещё непривычно произносить вслух. Нужно больше практики. — Так вы с Сынмином правда встречаетесь? — Загорается девочка. Хёнджин хмыкает, показывая ей аккуратно завёрнутую в листы «Хогвартского сплетника» еду и чай, которые убирает в сумку. — Это так мило! Думаю, вы хорошо подходите друг другу! И мне нравится твоя причёска! Хёнджин смеётся и взъерошивает ей волосы, из-за чего она забавно морщится и улыбается. — Спасибо. Это он заплетал. Хаффлпаффка совсем тает. — А можно ещё вопрос? Хёнджин качает головой, усмехаясь и вставая со своего места. — Попробуй. — А Сынмин твой соулмейт? Что ж. Ожидаемо. Хёнджин пожимает плечами, отвечает, что это не имеет значения, берёт со стола кусочек яблока и, махнув девочке на прощание, покидает большой зал. Минхо уже поджидает его возле кабинета трансфигурации. Он активно доказывает что-то парню с Гриффиндора, но, завидев Хёнджина, пытается спрятаться за спиной у него. Спина у грифа, может, и широкая, но вот рост низковат. Хёнджин останавливается в паре шагов и складывает руки на груди. Главное держаться, держаться. — Выходи давай, обещаю не ругаться. — Ага, как будто я тебе поверю, — ворчит Минхо, но из-за своего «живого щита» выходит. — Если ты думал, что я шучу, то ошибаешься, сразу говорю. Хёнджин прикрывает глаза и делает несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. — Я тебя слишком хорошо знаю. Сколько ты попросил? — Тысячу галеонов, — скалится Минхо. — Ты разоришь нашу семью, — стонет Хёнджин, когда дверь кабинета открывается и им позволяют войти. — Это бизнес, детка, — дразнит метаморф, за что тут же получает свитком по фиолетовому затылку. Трансфигурация тянется возмутительно долго. Хёнджин сдаёт своё эссе и получает за него «превосходно», в то время как Минхо довольствуется своим «удовлетворительно» и ворчит, что всего одного балла не хватило до «выше ожидаемого». Хёнджину не хватило одного балла до максимального. Он думает, что Сынмин его определённо получит. Это же Сынмин. Когда они выходят, в коридоре их уже поджидают Сынмин с Джисоном. Хёнджин отмечает, что вместе они смотрятся как-то… Величественно? Могущественно? От них исходит определенная сила. Интересно. — Где моя еда? — Сынмин склоняет голову набок и протягивает руку, несколько раз сжимая и разжимая её. Хёнджин, фыркнув, достаёт из сумки импровизированный завтрак и снимает со всего защитные заклинания. Сынмин радуется чаю, словно это лучшее, что он пил в своей жизни. Очаровательный. — Что у тебя сейчас? — Интересуется Ким, разворачивая сэндвич. Где-то рядом Минхо прижимает-таки Джисона к стене и пытается что-то сказать, но Хан слишком стена для всяких надоедливых метаморфов. — Полёты, — Хёнджин усмехается, наблюдая за этими двумя, и протягивает руку, чтобы убрать крошку с уголка рта Сынмина. — Нам вечером, возможно, придётся поговорить. Сынмин хмурится, но кивает. — Хорошо. Но у меня вечером тренировка. Хочешь посмотреть? — Ты приглашаешь? — Хёнджин улыбается. — Конечно. — Тогда я приду. А сейчас, думаю, нам пора. Хёнджин собирается позвать Минхо и уйти, но Сынмин придерживает его за рукав. — Подожди. Хёнджин вопросительно приподнимает брови, но остаётся стоять на месте. Сынмин мнётся несколько секунд, а затем отпускает рукав мантии, кладёт руку на щеку Хёнджина и приближается к нему, накрывая губы слизеринца своими. Вот так. Посреди коридора. Под несколько удивлённых возгласов, очередной писк Минхо и щелчок его колдокамеры. Хёнджин не может сдержать улыбку. Потому что от Сынмина немного пахнет едой, а ещё он очень забавно жмурится. Сынмин отстраняется так же быстро, как и целует Хёнджина. Встряхивает чёлкой и невинно улыбается. — Спасибо за завтрак. Удачи на полётах, увидимся вечером! Сынмин разворачивается на каблуках и идёт к Джисону, который, уже поджидает его, хихикая в кулак. Минхо щёлкает ещё раз, и Хёнджин понимает, что он продолжает стоять со своей улыбкой абсолютно безнадёжно влюблённого идиота. Минхо удовлетворённо кивает, рассматривая получившиеся колдо. — Твоя маменька будет в восторге. я стану миллионером. Хёнджин честно, очень честно старается держать себя в руках. Но хвалёная выдержка рушится в один миг, и Хёнджин срывается вслед за метаморфом, пока тот пытается сбежать от кары в лице лучшего друга.