Колдофото на память

— Ты здесь? Сынмин вскакивает со своего места и едва ли не падает. Шевелиться во снах всё ещё странно, но он уже более или менее привык. Сынмин осматривается. Он сидит под буком у чёрного озера. — Тебе нужно вставать осторожнее, — смех соулмейта приятной вибрацией распространяется по его телу. — Что случилось? Ты обычно появляешься позже. Сынмин находит его взглядом. Немного размытая фигура в светлых одеждах с жёлтым шарфом вокруг шеи сидит возле самой кромки воды на корточках спиной к Сынмину. — Как и ты, — Сынмин выдыхает и подходит ближе. — Я хотел увидеться, но думал, мне придётся ждать тебя. Давно здесь, Джо? Ким хихикает, когда его соулмейт поднимает на него голову и хитро щурится. Конечно, на самом деле Сынмин не видит его лица чётко, но он привык чувствовать и предугадывать его эмоции. — Не особо, Джек. Сынмин закатывает глаза и присаживается рядом. Им нужно было придумать, как обращаться друг к другу, так что они решили взять самые банальные имена, какие смогли вспомнить. Со временем это приелось до ужаса, но не будешь же менять их спустя столько времени? Сынмин вытягивает шею, заглядывая в воду, чтобы рассмотреть самого себя. серый свитер, чёрные брюки, синий шарф. Ну, магия хотя бы имеет вкус. И умеет намекать на факультетную принадлежность. — Так, ты хотел поговорить о чём-то? — Спрашивает Джо, проводя ладонью по воде. Сынмин поджимает губы. За сегодня в его голове скопилось такое огромное количество мыслей и вопросов к самому себе, что в итоге это превратилось в одну большую кашу. — Я не знаю, — признается он. — Это тяжело. — А что легко? — Джо фыркает и брызгает в Сынмина. Тот вскрикивает. Джо смеётся. — Просто дай себе несколько минут решить, хочешь ли ты говорить об этом или всё же нет. Сынмин действительно замолкает на пару минут, пытаясь собрать мысли в кучу. Выходит плоховато, так что он решает, что если говорить вслух, то может получиться лучше. — Я встречаюсь кое с кем, — осторожно начинает он. Джо кивает. — Но наши отношения… На самом деле фиктивные. Джо замирает на секунду. — Оу? — Да, — Сынмин потирает затылок. — Так… Так вышло. Прости, я не могу рассказать всего, но просто знай, что это для нас типа… Взаимопомощь. Соулмейт снова кивает. Сынмин, чувствуя некую неловкость, поднимается на ноги и притягивает Джо руку, предлагая ему пройтись. Тот с удовольствием принимает ладонь Сынмина, и они медленно начинают идти вдоль берега. — Мы с ним держимся за руки, обнимаемся, проводим кучу времени вместе, иногда целуемся, — к лицу Сынмина приливает кровь, а Джо тихонько фыркает от смеха, но они не подают виду. — Мы спим в одной кровати. То есть… Делаем то, что обычно делают парочки, понимаешь? — Сейчас вы тоже спите вместе? — Интересуется в ответ Джо, старательно скрывая улыбку в голосе. Сынмин хмыкает и качает головой. — Нет, — признается он. — Я… сказал, что плохо себя чувствую, и лёг на свою кровать. Он спросил нужно ли мне что-то и, только убедившись, что я в порядке, отстал. Чёрт, — Сынмин резко останавливается и снова опускается на корточки, как утром. — Он такой милый. Джо смеётся, протягивая руку и ероша волосы Сынмина. Он даёт ему минуту, чтобы прийти в себя, а затем заставляет Сынмина встать на ноги и продолжать путь. — Замечательно, а теперь, пожалуйста, объясни мне, в чём дело? Сынмин глубоко вдыхает. Тяжело. — Я поцеловал его. — И? — Джо, очевидно, не понимает всего ужаса ситуации. — Ты сказал, что вы делаете это? Так в чём проблема? — Ты не понимаешь! — Стонет Сынмин, зарываясь руками в волосы и чуть оттягивая их, чтобы успокоиться. — Обычно мы делаем это, ну… Для вида. То есть, как показатель того, что вот да, мы встречаемся. Но в этот раз… Чёрт. Он поцеловал меня, он правда меня поцеловал! — Хельга, дай мне терпения, — бормочет соулмейт Сынмина, придерживая последнего за шарф, чтобы тот снова не остановился и не рухнул на землю. — Так он тебя или ты его? — Он меня! Но я попросил его? — То есть? Сынмин прячет лицо в ладони и сдавленно кричит. Мерлин, ну вот как ему объяснить? Рейвенкловец делает глубокий вдох. И почти на одном дыхании выдаёт: — Утром. Он проснулся, погладил меня по лицу, из-за чего у меня, к слову, чуть не случился сердечный приступ! Я спросил, что он делает. Он сказал, что собирается подарить утренний поцелуй мне. И я не знаю, была ли это шутка или как, я в тот момент даже не думал об этом. Я просто залез на него и сказал: «дари». И я готов был уйти, но он взял и... Поцеловал меня? Ещё один вдох. — Я не понимаю, что это было, почему я даже на секунду не задумался о том, чтобы отказать ему, почему я улыбался, как идиот, почему?.. Сынмин всё же останавливается. Секунду медлит, а затем просто раскидывает руки в стороны падает спиной на траву. Это же сон, он не поранится и не заболеет тут. Джо садится рядом, складывая руки на коленях. Они молчат несколько минут. Оба, очевидно, переваривают сказанное (Сынмин — произошедшее). — Джек, — наконец подаёт голос Джо. — Ты… Ты начинаешь влюбляться в твоего фальшивого парня, я думаю… Сынмин вскидывается. — Что? Нет! Но Джо смотрит на него, и от этого по спине пробегают мурашки. Мерлинова борода, этот парень слишком сильно на него влияет. — Нет. Ну нет… — С каждым разом уверенность всё дальше покидает Сынмина. — Нет же? Нет? Как это понять, Мордред его дери! Джо вздыхает и качает головой. Сынмин заранее словно чувствует, что он скажет, но всё равно слушает. — Это не всегда определяется так легко и просто, дружище. Сейчас… Просто скажи мне, ты действительно хочешь заняться таким глубоким самоанализом или пока готов довольствоваться тем, что есть? Целовать его, держать за руку и все вот эти ваши штучки? Если ты хочешь этого, то пока можно оставить это так без полного знания своих чувств. Может, это даже поможет тебе немного разобраться в себе. Сынмин закрывает глаза и делает вдох. чего он хочет? Хочет понять, что за мешанина происходит его в голове. — Если я попрошу тебя помочь мне разобраться с этим?.. Джо улыбается и наваливается на Сынмина сверху, обвивая его руками. Сынмин уже привык к тактильности родственной души, так что спокойно закидывает ему руки на спину в ответ. — Конечно, дорогуша. Что будем разбирать? — Меня по частям, — бормочет Сынмин. Он тут же драматично прокашливается, пока Джо трясется от беззвучного смеха, и говорит уже серьёзнее: — Мои чувства к моему… «Парню» — Звучит супер-странно. — И не говори. Джо задумчиво мычит, а затем приподнимается на руках, нависая над Сынмином. — Так, Джеки, давай попробуем самым банальным методом. Ты вообще влюблялся когда-нибудь? Сынмин качает головой. Его соулмейт со вздохом падает рядом. — Ладно… Попробуй описать, что ты чувствуешь, когда он рядом с тобой. Хотя бы мысленно самому себе, а потом уже мне. Сможешь? Сынмин заторможенно кивает, прикрывает глаза и пытается представить слизеринца рядом с собой. От Хёнджина приятно пахнет. Это первое, что приходит на ум почему-то. У Хвана очень классный гель для душа. Что-то цитрусовое. Кажется, лимон? А ещё кондиционер для белья. Достаточно просто, но есть в этом какое-то изящество, присущее Хёнджину. Сынмину нравится. Он несколько раз даже не отказывал себе в удовольствии зарыться носом в волосы Хёнджина и вдохнуть. Или прижаться к его шее, втягивая приятный запах его тела. Хёнджин смешно шутит. Иногда абсолютно бессмысленно и непонятно, но у Сынмина это всё равно вызывает улыбку. Особенно в те моменты, когда Хёнджин не сдерживается и сам начинает заразительно хихикать. У Хёнджина красивая улыбка. На людях Хван чаще старается держать лицо, но когда он рядом с теми, кто ему близок (Сынмин, к счастью, тоже сумел попасть в этот список), то не скупится на улыбки и смех. Иногда, когда они оказываются только вдвоём, Сынмин замечает какую-то… Особенную улыбку. Как будто она только для него, Сынмина. Хотя, конечно, возможно, что Сынмин себе просто напридумывал. Но верить-то хочется. Рядом с Хёнджином хорошо. Спокойно. С ним приятно разговаривать, приятно молчать, приятно просто быть рядом. Сынмину нравится то, как Хёнджин обнимает его, когда он читает, и как гладит его по голове. Нравится расчёсывать ему волосы и заплетать косички. Нравится отдавать Хёнджину заколочки с воронами. Нравится держать его за руку. Нравится, когда Хёнджин приходит поддержать его на тренировках, даже в непогоду. У Сынмина нет бабочек в животе и бешено стучащего сердца, когда Хёнджин рядом. С ним обычно наоборот очень спокойно. Пульс обычно учащается, а дыхание сбивается тогда, когда они делают что-то… Как парочка. Когда Хёнджин гладит его по щеке и целует его в губы, например. Когда Хёнджин называет его своим парнем. Когда Хёнджин смотрит и улыбается так. Сынмину нравится в Хёнджине, кажется, всё. Сынмину нравится… Он резко распахивает глаза и смотрит в упор на Джо, который со снисходительной улыбкой выслушивал это всё. Сердце рейвенкловца начинает биться где-то в горле. О, Ровена… — Я же не?.. Его соулмейт смеётся. — Ты уверен, что я должен ответить на твой вопрос? И Сынмина выбрасывает из сна. Он надеется, что он просто из осознанного сна перейдёт в обычный, но магия решает подшутить над ним, поэтому будит окончательно. Просыпаться и не находить рядом Хёнджина оказывается чем-то очень странным. Неприятным, если честно. Сынмин медленно садится на кровати, подтягивая колени к груди, и смотрит на силуэт парня на соседней кровати. Красивый… Сынмин тихо вздыхает, раздумывая, что же делать дальше. Его сердцу и телу, в отличие от мозга, раздумывать не нужно. Сынмин медленно встаёт с кровати и подходит к своему соседу. Хёнджин занимает всего половину кровати, свободное место словно бы специально оставив для Сынмина. Это вызывает у рейвенкловца улыбку. Он присаживается на край кровати и пару минут спустя ложится поверх одеяла рядом. Рассматривает лицо Хёнджина напротив. Задумавшись, протягивает руку, отводя от лица волосы. Хёнджин фыркает сквозь сон. Сынмин улыбается. тянется, чтобы невесомо коснуться губами родинки под глазом слизеринца, и пристраивается рядом, закрывая глаза. В следующий раз он просыпается уже утром, растянувшись на груди Хёнджина, пока рука Хвана медленно перебирает его волосы. Сынмин с мычанием приподнимает голову, чтобы посмотреть на Хёнджина. Тот улыбается и ерошит Сынмину волосы. — Проснулся? Сынмин мычит в ответ, снова прижимаясь щекой к груди Хёнджина и чувствуя, как сердце у того начинает биться чуть быстрее. Вставать не хочется совсем. — Ты пришёл ко мне ночью? Всё в порядке? Сынмин снова мычит и кивает на всякий случай. Помолчав минуту, он решает наконец объясниться: — Я говорил с моим соулмейтом. Мне нужно было обсудить с ним… Кое-что. И когда я, кажется, более или менее пришел к каким-то выводам, меня выбросило из сна. Я надеялся, что продолжу спать, но вот, я проснулся… Ты не против, что я пришёл к тебе? Мне привычнее спать с тобой. Я не хочу спать без тебя. — Всё хорошо, — в голосе Хвана слышна улыбка. Сынмин уверен, что это та самая. Только для него. — Я был рад, когда обнаружил тебя рядом. Сынмин чувствует, как у него немного краснеют щёки. Почему после ночного разговора это всё стало таким неловким? — Мы ещё успеваем на завтрак? — Пытается соскользнуть с темы Сынмин. А вот с Хёнджина соскальзывать он абсолютно не собирается. — Да, ещё полно времени… Эй, Сынмин? Ким ёрзает, ложась немного по-другому и пристраивая подбородок на руках, сложенных на груди Хёнджина. — М? — Я сделал что-то не так? — Вдруг очень серьезно спрашивает Хёнджин. Сынмин удивлённо вскидывает брови. — С чего ты взял? Хёнджин немного мнётся, туда-сюда двигая пальцами чёлку Сынмина. наконец, он признается: — Мне показалось вчера, что ты избегаешь меня. Прости, если я ошибся. Возможно, я просто немного себе надумал, хотя я, вроде, не склонен к такому, но всё же… Сынмин смотрит на Хёнджина, пока он пытается неловко объясниться, и улыбка сама наползает на лицо. Хёнджин волновался за него. Волновался за то, что между ними что-то произошло. От этого в груди почему-то становится теплее. Хёнджин продолжает говорить, и Сынмин, не выдержав, приподнимается, берёт лицо Хвана в свои ладони и делает это. Целует его. Хёнджин пару мгновений ошарашенно смотрит на него, а затем медленно прикрывает глаза, отвечая на поцелуй. Так медленно и немного лениво, словно для них это уже обыденность. Сынмину нравится. И ощущение тех самых «бабочек в животе», которое появляется сейчас, когда Хёнджин шумно дышит в миллиметрах перед ним, когда целует его, когда руками бродит где-то в районе бёдер Сынмина… Нравится. Очень, Мерлин, нравится. Сынмин отрывается на секунду, чтобы посмотреть на реакцию Хёнджина. но это не требуется, потому что Хёнджин делает рваный вдох, одна его рука оказывается у Сынмина в волосах и тянет на себя, вновь сминая губы рейвенкловца своими. И в этот раз всё по-другому. Быстрее, жарче, увереннее. Дышать становится всё тяжелее, и Сынмин рефлекторно хочет облизать губы, но вместо этого проводит языком по нижней губе Хёнджина. Хёнджин издаёт какой-то сдавленный звук, из-за которого у Сынмина внутри всё скручивается в тугой узел. Сынмин слегка кусает Хёнджина за губу и отрывается, чтобы принять более удобное положение, потому что целоваться лёжа оказывается довольно неловко. Сынмин седлает бедра Хёнджина, одной ладонью упираясь ему в грудь, и замирает. Игра в гляделки длится пару секунд, а затем Хёнджин протягивает руку к лицу Сынмина, кончиками пальцев касаясь его кожи. — Иди сюда, — тихо зовёт он. И Сынмин поддается. Прижимается щекой к теплой ладони Хвана и позволяет притянуть себя для нового поцелуя. Губы Хёнджина такие безумно мягкие. Целовать их одно удовольствие. А у Сынмина они немного покусанные и обветренные. Наверное, стоит попросить у Хёнджина гигиеничку или чем он там пользуется… В дверь стучат. Сынмин с неохотой отрывается от Хвана и оборачивается. Секунда, другая. Может, показалось?.. Снова стук. Сынмин морщится и возвращается к Хёнджину. Тот, чуть закусив припухшую губу, старается сдержать улыбку. Получается из рук вон плохо. Сынмин задумывается на секунду, а затем хватает Хёнджина за подбородок и резко приближается, чтобы ещё раз коротко чмокнуть в губы. Хёнджин даже не удивляется. Он просто с довольной ухмылочкой откидывается на подушку, когда Сынмин слезает с него и идёт открывать раннему гостю. Угадать, кого там принесло, труда не составляет. Минхо с широченной улыбкой удивительно терпеливо ждёт перед комнатой. — Доброе утро, мальчики! Я не помешал? Он осматривает их, оценивает уровень помятости, замечает распухшие губы у обоих и отсутствие очков у Сынмина и делает выводы. Осознав всё, Минхо шокировано прижимает руку ко рту. — О, Мерлинова борода! Я помешал?! Салазаровы бубенцы, мне так жаль, я ж не знал! Сынмин с громким вздохом идёт к своей кровати, чтобы взять с тумбочки очки, а затем возвращается к Хёнджину, плюхаясь рядом и закидывая на него ногу. — Ну, теперь уже ничего не поделаешь. Чего пришёл? — Мне очень жаль, ребят, правда, — Извиняется Минхо, но тут же взбодряется: — Во-первых, я хотел позвать вас на завтрак! А во-вторых, я встретил Феликса сейчас, мне нужно было передать ему свежие колдо для газеты, и он попросил меня узнать, что там насчёт вашего интервью. Хёнджин, поглаживая плечо Сынмина, поворачивает голову к нему. Сынмин пожимает плечами. — Можем сходить сегодня. — После ЗоТИ можно, — кивает Хёнджин. — Если Поттер не высосет из нас все силы. — Мы устроим ему отвлекающий маневр, — Минхо подло хихикает. А затем хлопает в ладоши и отворачивается к двери. — Так, товарищи, у вас десять минут на сборы, потом идём на завтрак! Настоятельная просьба не тратить всё данное вам время на поцелуи! Минхо захлопывает за собой дверь, и Сынмин со вздохом в очередной раз поднимается на ноги. Хёнджин следом за ним. Они ходят по комнате туда-сюда, собирая свои вещи. В какой-то момент Хёнджин резко останавливает Сынмина, приглаживает его взъерошенные волосы и, поразмыслив немного, целует Сынмина в лоб, а затем уходит в ванную, оставляя Сынмина одного с неровно бьющимся сердцем.