Глава 3
3 декабря 2022 г. в 17:36
Эду нашёл лучшего ветеринара, по знакомству, как и обещал. И уже на следующий день Дикаря осматривал высокий, темноволосый, мускулистый, но, что важнее всего, квалифицированный специалист. Он неспешно послушал жеребца стетоскопом, осмотрел копыта, заглянул в рот, и тут же определил сложность степени заболевания и назначил необходимое лечение. Дикарь был болен достаточно сильно, но всё казалось не таким непоправимым, как прогнозировала Синтия.
— Вот, будете давать ему это лекарство. И через неделю, две он поправится… — протянул рецепт с листком доктор, уточняя и поясняя указания.
Ирис не верила своему счастью, судьба Дикаря казалась ей беспросветно тёмной и виделась в мрачных красках, и, хотя девушка хотела верить, надеялась и ждала, но в душе с отчаянием понимала, что всё закончится очень плохо. А тут такое, две недели, и её конь будет здоров, самое любимое и родное существо в мире снова будет в порядке, жить и светиться здоровьем. Ласерда просто не могла найти слов, чтобы выразить свою благодарность, просто хотела прыгать от радости и танцевать.
Наверное, поэтому она расхвалила ветеринара, задыхаясь от счастья и трясущимися руками держа помятый листок.
— Ну, что, теперь тебе стало немного лучше? — как бы невзначай спросил о моральном самочувствии Ласерды Эду, искренне улыбнувшись ей белоснежной улыбкой.
Его вопрос так сильно всколыхнул душу Ирис, что она не удержалась от излишних эмоций и тут же кинулась Фернандосу на шею с дружескими объятьями.
— Спасибо, спасибо, спасибо… — хаотично затараторила она, пропуская к выходу из стоила удаляющегося ветеринара, его присутствие здесь больше не требовалось, — Ты даже не представляешь, сколько ты для меня сегодня сделал… Я никогда этого не забуду… — девушка в один момент отлипла от слегка изумлённого парня, и на сей раз прильнула уже к коню, ласково поглаживая его морду, — Для меня и для Дикаря… — искренне лучезарно улыбнулась она, и Фернандос заметил, как в её глазах сверкнули яркие, живые огоньки счастья.
Несмотря на то, что в его жизни у самого творились страх и печаль, Эду было приятно, что он смог порадовать кого-то ещё, помочь тому, кто искренне нуждался в его помощи, и кому он действительно мог её оказать.
И, хотя, сейчас не время было прыгать от счастья, Фернандосу было приятно смотреть на Ирис и то, как искренне она радовалась, ведь он понимал, сколько значил для любого наездника его конь, тем более тот, к которому хозяин так чисто и простодушно был привязан, как к другу.
— Рад, что хоть чем-то смог тебе помочь, — Эду ещё раз улыбнулся и слегка погладил Дикаря по длинной чёрной морде, — Больше не болейте. И заботься о нём хорошо… Тогда он быстро поправится.
Фернандос на мгновение замолчал, просто залюбовавшись тем, какой довольной сейчас выглядела Ласерда. Ах, если бы, в его жизни всё можно было исправить так легко и просто, ах, если бы… Но, увы, в его судьбе всё было куда сложнее. И, возвращаясь в мрачную реальность из их общих счастливых грёз, Эду, наконец-то, вспомнил, что он уже опаздывал в больницу к Камиле.
— Извини… Мне пора… — с тяжёлым вздохом произнёс Фернандос, убрав руку от морды Дикаря, — Держитесь тут и поправляйтесь… А я ещё зайду, чтобы проведать твоего любимца.
С этими словами парень приободрительно положил руку на плечо Ирис, а затем скрылся восвояси, оставив абсолютно счастливую девушку наедине с её лошадью.
Из-за встречи с Ирис Эду опоздал в больницу к Камиле, и как бы сильно он ни спешил, всё равно пришёл намного позже указанного времени. Один свободный вздох, пусть и созерцания чужого счастья, тут же сменился бесконечным и беспросветным мраком огромного потока жалоб и капризов.
— Эду, где ты был? Я уже успела нажаловаться, что ты не пришёл на тебя маме… — встретила его до боли привычная фраза Камилы, и бесконечный круг страданий начался опять.
Абсолютно воодушевлённая тем, что Фернандос сделал для неё и Дикаря, совершенно просто так, без родства и корысти, Ирис тоже от всей души, искренне захотелось его порадовать. Спешно отыскав в своих вещах кулинарную книжку матери, она решила приготовить самый сложный, самый вкусный и особый пирог. Когда-то Ласерда использовала эти рецепты, чтобы понравиться Педру, но он абсолютно не ценил этого. Сейчас же она хотела не понравиться, а просто порадовать человека, который за бесконечным потоком своего беспросветного горя, наверняка, давно не ел и даже не пробовал ничего вкусного. По крайней мере, такого шикарного деревенского самодельного пирога он не пробовал точно никогда.
Ласерде не пришлось долго возиться, чтобы разобраться с пропорциями, она ни раз помогала Ингрид на кухне, и её выпечка получилась чудесной. Оставалось только одно, как-то передать лакомство своему новому, появившемуся как будто заново, другу.
К Камиле домой Ирис идти не хотелось, в больнице ей и подавно нечего было делать, и, решив, что Эду часто бывает у тётушки Алмы теперь, Ласерда придумала передать угощение через неё.
Легко, даже впервые, как будто невзначай, отшив Педру, который хотел было снова ругаться, что она готовит разнообразную гадость, тем, что сказала, что пирог не для него, Ирис спешно направилась к месту назначения.
И вот она уже стояла на пороге шикарного дома Алмы, с бескорыстной улыбкой на лице, держа перед собой накрытый пирог.
Флора Пеража Де Албукерке искренне удивилась, когда увидела Ласерду на своём пороге.
— Ирис? — изумлённо изогнув бровь, переспросила она.
— Да, это я! — весело воскликнула девчонка, — Я принесла Эду небольшой подарок… В благодарность… За то, что он помог мне с лечением Дикаря.
Эти слова эхом звенели в сознании Алмы, а в голове её уже с ходу начал складываться новый план. Глядя на Ирис, такую простую и бескорыстную, такую молодую и красивую, пышащую здоровьем, жаждой к жизни и не забывающую при этом тратить время на выпечку для близких, Флора Пеража Де Албукерке в один момент придумала, как она могла избавиться от всех страданий своего дорогого племянника, как она могла отвадить от него Камилу, и почти всю их треклятую семейку, которая принесла им столько горя. Да, фактически, девушка тоже была из этой семьи, но не таким уж и близким Алме казалось их родство, к тому же, и мать, и дочь, и даже Педру, в один момент отвернулись от этой беззащитной девчонки. Впрочем, какая разница? Тётушке, по факту, было всё равно, с кем будет Эду, лишь бы она была молода, красива, здорова и дарила ему счастье. Собственно, от того Алма и решила подыграть Ирис.
— Что ж, проходи, ты как раз к обеду… А знаешь ли ты, что моя мать, когда бывала в деревне, тоже любила побаловаться выпечкой… — завела извечную песню о своих многочисленных родственниках Флора Пеража Де Албукерке, приглашая Ласерду за стол.
На удивление Ирис, чтобы вручить пирог ждать ей долго не пришлось. Даже более того, это удалось сделать почти сразу, лично. Эду, часто бывавший у тётушки дома, зашёл за какой-то очередной книжкой, которую попросила Камила. Да, прочитай она хоть сотню книжек, ей самой это вылечиться никак не поможет. Но, она искренне изображала какую-то деятельность, и Фернандос не хотел её в этом разубеждать. Пусть уж лучше читает книги и изучает, как она может себе и врачам помочь, чем двадцать четыре на семь дёргает его и Элену.
Как Алма и сказала, Ирис пришла как раз к обеду, и её пирог оказался очень кстати.
— Вот, это тебе, в благодарность за Дикаря, — срывая с выпечки покрывало, во все зубы улыбнулась Ирис, — То есть, вам, вам всем, чтобы полакомиться! — тут же задёргалась и зажестикулировала руками Ласерда, боясь быть неправильно понятой, — Я испекла его сама. Своими руками. Это рецепт моей мамы. Признаюсь честно, достаточно сложный. Но я старалась сделать всё безупречно…
К счастью Ирис все поняли правильно, а донне Алме её двусмысленность даже бы оказалась на руку.
— Что ж, садись к столу с нами, попробуем твой кулинарный шедевр, — немного смутившись от столь сильно проявленного внимания, улыбнулся в ответ Эду.
Камила никогда не пекла ему пирогов, она вообще не умела готовить. Собственно, и ни одна его подружка никогда не радовала его столь изобретательно сделанным десертом.
— Ты уже дала лекарство Дикарю? — завёл новую тему парень.
— Да, конечно! Я купила его сразу же. Я больше не повторю ту ошибку, что совершила из-за Синтии. А знаешь, мне показалось, что Дикарь, услышав о том, что он может поправиться, даже стал веселее. У него как будто искорки засияли в глазах, — восторженно начала рассказывать Ласерда, ни секунды не в состоянии усидеть на месте спокойно, пока Рита бережно раздавала присутствующим пирог.
— Лошади всегда чествуют, когда о них заботятся. А ты знаешь, что лошади… — тут же поддержал тему Фернандос, под счастливую и коварную улыбку тётушки Алмы и переглядывание с ней хихикнувшей Эстелы.
Обед затянулся, пирог действительно получился очень вкусным, но, что самое главное, разговоры были весьма и весьма интересными. Оказалось, что у Ирис и Эду столько общего, в плане темы лошадей, в плане любимой музыки, в плане светских новостей и некоторых врачебных аспектах. Ласерда, конечно, больше интересовалась ветеринарией, но у лечения людей и животных были и некие общие черты.
Никто из присутствующих не заметил, как пролетело время, и начало темнеть. От приятной беседы и обеда, плавно перетёкшего в ужин, людей оторвал назойливый телефонный звонок. Это без устали трезвонила Камила, которой явно не хватало Эду для очередных жалоб и чего-то там ещё.
Поняв, что даже слишком задержался дома, Эду заспешил уходить, верно поняв его ситуацию Ирис, тоже собралась на выход. Вежливо со всеми попрощавшись, Ласерда откланялась и уехала на такси, в то время, как Фернандос, взяв сестру за руку, быстро отвёл её наверх в комнату, дабы поговорить перед тем, как покинуть дом.
— Эстела, я думаю, нам стоит решить кое-какие дела в «Аросе».
— О чём ты? — в один момент изумилась она.
— У нас два ветеринара для разных лошадей, хотя они периодически смотрят за животными друг друга, но ни один из них не смог вылечить Дикаря, — тут же пояснил брат, — И, если Алекс у нас работает давно, я его относительно знаю. То Синтия… Не уверен, что нам стоит держать её на конезаводе, если она вместо того, чтобы заниматься делом, только тратит время на личные отношения с Педру, а животные болеют. Моему другу как раз нужна хорошая подработка. Может быть, мы заменим Синтию на действительно хорошего ветеринара?
— Я тебя поняла. Ты хочешь, чтобы я позвонила и уволила Синтию?
— Да, именно, — кратко пояснил Эду и на сиим попрощался с домашними, чтобы скорее поспешить в свой личный ад.
Фернандос приехал в больницу поздно, когда посетителей уже скоро начинали выгонять домой, к тому же забыл книгу для Камилы, не специально, просто в спешке, за что в ответ получил сильнейший нагоняй.
— Эду, как ты мог прийти так поздно! Я хотела побыть с тобой, я хотела тебе столько рассказать, как я мучаюсь, как мне здесь тяжело и ужасно… Да, ещё к тому же, поехал за книжкой, а книжку не привёз! Где твоя голова? Скажи ему мама! — тут же с ходу завопила Камила.
— Да, Эду, Камила так ждала тебя, сейчас для тебя не должно быть ничего важнее твоей жены… — вторила ей Элена.
— Эду, ты меня слышишь? Я с кем разговариваю? Подойди ко мне, хотя бы, обними, поцелуй!
Обвинения, жалобы и упрёки посыпались на несчастного парня со всех сторон, и он уже и сам был не рад, что когда-то ввязался во всё это. Но это был его крест. Расплата за свои глупые и непростительные ошибки. И теперь приходилось достойно выносить всё это, раз уж однажды он так неосмотрительно оступился.