Корабль и команда. История "Баунти".

Чем дольше «Баунти» находился у райского острова, тем неспокойнее становилась обстановка на корабле. Однако капитан Блай должен был выполнить своё задание.   Двадцать пятого января, когда беглецы оправились, Блай приговорил их к сорока восьми ударам плетью, которые наносились в два приёма, правда, пониженному в звании Черчиллю наказание было уменьшено вдвое. Через две ночи после порки кто-то попытался перерубить якорный канат «Баунти», но Блай так и не смог найти злоумышленника. Было начало февраля, и капитан стремился как можно скорее отчалить от берегов Таити, прежде чем ситуация с дисциплиной не стала совсем плачевной.   Флетчер Кристиан сидел в своей каюте, лёжа на койке, он, разглядывая свои карманные часы на цепочке, находился в глубоких раздумьях. Его переполняло сильное волнение, ведь он знал, что Блай не позволит взять с собой на борт корабля Маимитти и остальных островитян, с которыми он так сблизился. Просидев в одиночестве, ещё пять минут, и, качая часы из стороны в сторону, он, наконец, поднялся на ноги и открыл дверь каюты. Осмотрелся по сторонам, тихо прикрыл дверь и направился вверх по лестнице на палубу.   Солнце закатывалось за горизонт, лёгкий ветерок бил по лицу Кристиана, который спускался вниз по лестнице к пришвартованной шлюпке. Отчаливая от корабля, он вновь осмотрелся и направился к берегу. Через считанные минуты он достиг острова и прошёл к хижине, где жил со своею возлюбленной. Девушка в это время спала и как только сквозь сон услышала шаги у порога, вскочила с постели и радостно вскрикнула:   — Флетчер!   Они обняли друг друга, поцеловались, и только после этого Кристиан неохотно промолвил:   — Я пришёл прощаться.   Маимитти печально посмотрела в глаза Флетчеру и по лицу покатились слёзы.   — Я ждать... Я ждать тебя, Флетчер. Ждать каждый день.   — Маимитти, ты должна понять, я уже не вернусь. Ожидая меня, ты обрекаешь себя на несчастье, а я этого не хочу.   — Никогда ко мне не вернёшься? Никогда не вернешься на Таити? Никогда?   Несколько секунд Кристиан молчал и потом отрывистым голосом ответил:   — Нет... Но я тебя не забуду. Знаешь, здесь я был счастлив, Маимитти. Я буду помнить тебя и то чудесное время, которое мы провели вместе, твое милое лицо и твою красоту. Но мой дом Англия и нам пора прощаться я должен возвращаться домой.   Они прикоснулись друг к другу в последний раз, их губы медленно сошлись в нежном поцелуе и Флетчер, достав из кармана часы, положил их в руки своей возлюбленной и сказал:   — Вот, это тебе на память... Прощай... Прощай, Маимитти... Береги себя.   Девушка, прижав к уху часы, прослушала их тиканье и со слезами на глазах проводила Флетчера до лодки, на ней он вернулся обратно на борт корабля, где его уже ждал капитан Блай.   Пришвартовав шлюпку к борту корабля, Кристиан поднялся на «Баунти». Увидев перед собой капитана, он промолвил:   — Сэр...   — Мистер Кристиан, как это понимать?   — Простите, сэр... Я даю слово, что больше не вернусь на остров.   — Тем не менее, вы ослушались моего приказа. Разве я не ясно выразился, когда вам сказал больше не ходить на берег?   — Я попрощался с любимым человеком, и больше у меня нет причины снова возвращаться на остров.   — Что ж, надеюсь это так, иначе я приму меры и тогда вам не поздоровится, это я вам обещаю. Вы хорошо меня поняли?   — Конечно, сэр. Разрешите пройти в свою каюту?   — Идите.   Тем временем, уход за хлебными деревьями был тщательно продуман. Салон Блая переоборудовали в оранжерею, а сам капитан перебрался на время в меньшую каюту. Были сооружены полки, рассчитанные на шестьсот двадцать девять контейнеров с растениями, диаметр каждого из которых составлял шесть-восемь дюймов (15-20 см). По совету сэра Джозефа Бэнкса, палубу салона покрыли свинцовыми листами, чтобы деревья можно было поливать и заново использовать каждую пролитую каплю пресной воды. Кроме того, в палубе вырезали решётки, через которые мог проникать солнечный свет. Четыреста с лишним растений собранных дополнительно, хранилось в курятнике на палубе, который перестроили специально для драгоценного груза.   Вскоре капитан Блай отдал приказ подготовить «Баунти» к отплытию. На борт взяли провизию и запас пресной воды. Садовник Уильям Браун внимательно следил за погрузкой нежных хлебных деревьев: судно кишело тараканами и крысами, которые могли повредить драгоценные растения. Затем погрузили двадцать пять свиней и семнадцать коз — их разместили в специально обустроенных загонах. И тут планам Блая помешал десятидневный тропический ливень.   Но всё же двадцать пятого марта капитан Блай наконец-то был готов к отплытию. Корабль тщательно осмотрели, чтобы случайно не захватить «зайцев», и команда начала прощаться с островитянами. Когда судно приготовилось отплыть, его окружили десятки каноэ с доброжелательными таитянами. Моряки и островитяне перекрикивались друг с другом, обменивались последними подарками. Четвёртого апреля в пять часов вечера «Баунти» поднял якорь, спустил гроты и отправился в открытое море, взяв курс на Британию.