Багульник

                    Полночи Шикамару проворочался на футоне, переваривая слова Ино. Конечно, она была права, он в очередной раз повёл себя с ней, как дикарь, и дело было не только в близости. Точнее, не столько в ней, сколько в собственном равнодушии к её жизни без него. Настолько привык считать её безмолвной тенью, что даже сейчас, после разлуки, не проявил и капли заинтересованности. Шикамару было стыдно. Почему рядом с Ино он превращался в безмозглое существо, руководствующееся исключительно инстинктами? Она таким его видела? Приходилось признать, что да. Что другого Ино не знает, а он даже не пытался показать себя настоящего. Под утро, поняв, что так и не уснёт, Шикамару вышел в сад и поначалу не узнал его — так сильно изменился. Появились новые цветы, гармонично вписавшиеся в существующую симметрию. Много цветов. В этом виделась рука Ино. Шикамару задумчиво улыбнулся, вспомнив давний разговор, короткий, как и все их разговоры. Она сказала тогда, что любит хризантемы. Удивительно, что он вообще это запомнил.       Тишину прорезал громкий детский крик, поначалу заставивший недоуменно нахмуриться. Потом — нахмуриться, проклиная себя за равнодушие, которое вчера проявил к сыну. Иноджин, увидев его, спрятал лицо в плече няни, а Шикамару даже настаивать не стал. У него не было к нему никаких чувств. Пока не было, ведь от одного только взгляда невозможно пробудить в себе любовь к совершенно незнакомому человечку. Он существовал отдельно, так же, как Ино… От этого открытия Шикамару обдало холодом.       Если бы не война, разлучившая их, жизнь сложилась бы иначе. Они смогли бы выстроить отношения и, возможно, стать настоящей семьёй. Теперь придётся навёрстывать, если хочется жить в гармонии, а не существовать среди чужих людей, ставших по случайности его. Неужели он на самом деле был настолько равнодушен? Каким был до войны, Шикамару почти не помнил. Там всё было гораздо проще: когда живёшь одним днём, нет нужды строить долгосрочные планы. Спокойная размеренная жизнь пугала. Так долго он мечтал просто отдохнуть, а теперь, когда долгожданный отдых пришёл, Шикамару не находил себе места. Он стал здесь чужим.       Глубоко вздохнув, он решил, что если хочет исправиться, то начинать надо прямо сейчас. Иноджин давно затих. Когда Шикамару зашёл к нему, первое, что увидел — перепуганные глаза няни.       — Шикамару-сама!       Она подскочила, словно пыталась заслонить собой кроватку, в которой снова заворчал Иноджин. Проигнорировав вопросительный взгляд, Шикамару подошёл к кроватке и внимательно посмотрел на сына. Яркие голубые глаза смотрели с любопытством, рот кривился то ли в попытке заплакать, то ли улыбнуться. Пальчики казались такими хрупкими и крохотными, что не верилось в то, что они принадлежат настоящему, живому человеку. Не думая, Шикамару потянулся к ним, едва коснулся, задыхаясь от неясного трепета в груди.       Его сын. Настоящее чудо, которое получилось у них с Ино. Светлые волосы на ощупь оказались мягче пуха, когда Шикамару, почти не дыша, погладил их. Его сын. Тот, кого он будет учить, кому передаст клановые техники. Крохотный, но уже сильный альфа — Шикамару чувствовал его ауру, так схожую с его собственной. Пусть внешне он копия Ино, внутри настоящий Нара. Гордость захлестнула так стремительно, что Шикамару не смог сдержать улыбку. Да, он долгое время был далеко и не видел его первых побед и достижений, маленьких, но важных. Но всё, что будет происходить в жизни Иноджина дальше, Шикамару ни за что не пропустит!       — Сюдзин, — послышалось удивлённо за спиной. Шикамару медленно обернулся, встречаясь взглядом с Ино. В бледно-голубом кимоно, с распущенными золотыми волосами, она казалась Аматэрасу, спустившейся с неба. И сейчас Шикамару разрывало от нежности к ней, подарившей сына. Тихо зашелестел шёлк, когда Ино подошла к кроватке. Иноджин тут же оживился, сел и протянул руки, радостно загулив. С неясной ревностью Шикамару смотрел, как она улыбается сыну так ласково и нежно, как никогда не улыбалась ему. Как бережно берёт на руки и целует щёку, как трётся носом о волосы, прикрывая глаза. И снова чувство отрезанности от их жизни полоснуло мечом по сердцу. Шикамару остро почувствовал себя здесь лишним. Он даже не знал, как начать разговор, что сказать Ино после прошедшей ночи. Извиниться? Но он и так постоянно извинялся. Сказать, что сожалеет? Но это и так очевидно.       — Он похож на тебя, — наконец сказал Шикамару, внутренне поморщившись. Отличная попытка поговорить!       — Простите за это, — сухо ответила Ино, крепче прижимая к себе Иноджина.       — Это не плохо, — поспешно сказал он, чувствуя себя как никогда косноязычным. — Он вырастет красивым. Разве это плохо?       — Вы считаете меня красивой, сюдзин? — Насмешка едва угадывалась в почтительном вопросе, но Шикамару отчётливо её услышал. Нахмурился, пытаясь понять, чем она опять не довольна.       — Разве это не очевидно? — досадливо спросил Шикамару, начиная злиться за то, что вообще завёл этот разговор. Ещё и в присутствии посторонних — няня всё ещё стояла в углу, низко опустив голову. Но слуха-то это не лишало!       — Я мало знаю о ваших предпочтениях, сюдзин. Мне известна лишь крохотная их часть, и та касается только спальни. Хотя, — она посмотрела на него, и на этот раз насмешка ярко отразилась в глазах, — теперь я точно знаю, что вы предпочитаете блондинок.       Шикамару почувствовал, как кровь приливает к щекам. Ему сделали выговор, мягко упрекнули, а кажется, словно отхлестали розгами.       Передав Иноджина няне, Ино вышла, даже не взглянув на него, и унижение стало ещё сильнее. Теперь ещё и слуги начнут обсуждать его отношения с женой?! Раздражённо вздохнув, Шикамару пошёл было за ней, но, глядя на удаляющуюся спину, передумал. Завоевать её доверие будет непросто, и прежде чем бросаться в бой, надо продумать стратегию, чтобы вновь не потерпеть поражение.       Шикамару не хотелось иметь проблем с Ино. Почему бы им не жить в мире и гармонии?.. Пример родителей был перед глазами, Шикамару знал, что спокойная семейная жизнь — не выдумка, а реальность для многих. Только почему в своей семье он постоянно всё портит? Растерянно вздохнув, Шикамару потёр шею и горько усмехнулся. Нет, о том, что взял Темари, ни капли не жалел. Она делала его счастливым настолько, что порой становилось трудно дышать. Но Ино тоже была частью его жизни. И если он хочет быть достойным мужем, надо учиться.       — Шикамару! — Темари только что вышла на энгаву и, увидев его, взмахнула рукой. Подобрала полы кимоно, спеша навстречу. Шикамару невольно улыбнулся: она выглядела так непосредственно и вместе с тем так изящно!       — Давно проснулся? — она положила ладони на его грудь, заглянула в глаза. С неожиданной робостью добавила: — Мне было непривычно просыпаться одной.       Мягко улыбнувшись, Шикамару погладил её по щеке:       — Ты же понимаешь, что я…       — Понимаю, — перебила она, опуская ладонь на его губы. — Правда, всё понимаю. Теперь я у тебя не одна.       Шикамару поцеловал её пальцы, заставив себя молчать. Мог бы сказать, что для него она всегда была единственной, но этот ответ, который Темари наверняка ждала, слишком расходился с недавними мыслями об отношениях с Ино. Почему всё так проблематично? Кто заставил его собственноручно создать себе проблемы?..                     Стопки учётных книг были заполнены ровными столбцами, написанными уверенным, красивым почерком. Шикамару просматривал их, одну за другой, с удовольствием отмечая, что дела в провинции всё это время шли хорошо. Даже доход немного, но подрос.       — Ты отлично вёл дела, — сказал он Саю, стоявшему за спиной.       — Спасибо, только, — Сай едва слышно усмехнулся, — это не я.       — Вот как? — Шикамару заинтересованно обернулся, отложив книгу. — И кто же?       — Ино-сан.       — Ино? — он нахмурился, недоуменно посмотрел на книгу, потом снова на Сая. — Ино занималась делами провинции?       — Да, Шикамару-доно. И не только провинции. Она занималась и поместьем, а ещё — объезжала деревни и лично встречалась с крестьянами.       Вы даже не спросили, как мы жили всё это время без вас.       Теперь слова Ино обретали совершенно другой смысл. Вот что она хотела сказать? Что старалась для него и Иноджина? Но зачем ей вообще это понадобилось? Сай отлично справился бы сам. Последние слова он произнёс вслух, сам не поняв этого.       — Полагаю, Ино-сан очень хотелось, чтобы все дела были в полном порядке к вашему возвращению, — тихо ответил Сай. — Наверное, она могла довериться только себе, поэтому взяла всё под контроль.       Шикамару рассеянно перебирал книги, открывая и глядя на её аккуратный почерк. Больше двух лет ежедневного кропотливого труда. В то время, как он считал, что она сидит за вышивкой или следит за сыном, Ино трудилась. Это не укладывалось в голове. Прижав пальцы к виску, Шикамару прикрыл глаза, борясь с очередной удушливой волной стыда. Теперь в её глазах он выглядел ещё хуже, хотя, казалось бы, хуже уже некуда.       — Спасибо, что был всё это время рядом, — тихо сказал он и вдруг распахнул глаза. Уезжая, Шикамару не знал, сколько продлится война, и Сая оставлял исключительно ради присмотра за провинцией и защиты его семьи. Но после родов у Ино наверняка была течка, как минимум один раз, но скорее всего больше. То, что Саске её не касался, Шикамару понял сразу, как только увидел нетронутую метку. Саске перекрыл бы её просто потому что может, даже если сама Ино ему была неинтересна. Почему не сделал этого — Шикамару не понимал. Узнав, что Учиха занял его провинцию, даже испытал гадливое облегчение от того, что Ино теперь ему не принадлежит. Это было неприятно, но также являлось обычным делом: альфы редко, но отбивали омег у более слабых альф, и Шикамару прекрасно понимал, что по силе никогда не сравнится ни с кем из Учих.       Больше альф поблизости не было, только Сай всегда находился рядом. Мог ли он? Шикамару покосился на невозмутимого Сая, представив вдруг, как он касается Ино. Его Ино. Как она отдаётся ему, как кричит от наслаждения. Ревность стиснула сердце, желание разорвать соперника на части скрутило внутренности. Если Сай был с ней, у него не останется выхода, кроме как убить его. Но кто скажет правду? Задавать такой вопрос напрямую ниже его достоинства. Решив, что обсудит это с матерью, Шикамару так и не смог успокоиться, остаток дня проведя за наблюдением за Саем. Но тот вёл себя как обычно, не вызывая никаких подозрений. Обвинять без доказательств Шикамару не собирался. Да и в чём обвинять, если, по сути, сам положил его на их супружеское ложе?       — В первый раз Ино не позволила никому прикоснуться к себе, — слова матери откликнулись в душе странной гордостью и новым витком стыда.       — А… потом?       — Мы нашли альфу в деревне. Ничего примечательного, обычный парень. Тебе не о чем беспокоиться, Сай убил его.       С одной стороны, Шикамару было даже жаль услышать это. При мысли, что кто-то мог брать то, что принадлежит лишь ему, бросило в жар. Он бы хотел сам убить этого безымянного альфу, просто за то, что покусился на чужое.       — У неё установился цикл, — продолжила мать, пристально глядя в глаза. — Следующая течка начнётся чуть меньше, чем через месяц. А потом раз в четыре месяца.       Внизу живота стало горячо. Несмотря на все их разногласия, Шикамару тянуло к ней, и это желание было невозможно заглушить. Даже Темари не могла погасить огонь, который вспыхнул и теперь ровно горел от одного лишь присутствия Ино поблизости. Даже сейчас, когда она была далеко, он чувствовал её тонкий аромат, как хищник, выслеживающий добычу по запаху. Собственное обещание не касаться её без позволения, сковывало и заставляло постоянно пребывать в раздражении. Он вернулся только два дня назад, а уже изводился от невозможности лечь с собственной женой. Мог бы наплевать на всё, но слово Шикамару держал, а значит, сам загнал себя в ловушку. Выходит, придётся ждать ещё месяц, прежде чем сделать Ино своей? От безнадёжности хотелось скрежетать зубами. Всё это время мать с лёгкой улыбкой наблюдала за ним. Наверняка слуги уже доложили, что произошло между ним и Ино в первую ночь.       — Хорошо, что у тебя теперь есть Темари-сан, — неожиданно мягко сказала она. — Уверена, она славная девушка, другую ты бы не выбрал.       — Она замечательная, — ответил Шикамару, улыбнувшись. — Темари — дочь Казекаге Суны, сестра нынешнего Казекаге. А ещё она очень сильная куноичи.       — Она достойна тебя, — кивнула Ёшино. — Уверена, Ино считает так же.       У Шикамару не было возможности спросить, что она считает. Для Шикамару это было само собой разумеющееся — её немое согласие с любым его решением. Но теперь он сильно сомневался в том, что вообще понимает мысли Ино.       — Она вела дела в моё отсутствие, — задумчиво протянул он.       — Да. И отлично со всем справилась.       — Теперь в этом нет нужды, — резко сказал Шикамару. — Пусть занимается своими делами и больше не лезет в управление провинцией.       — Скажи ей об этом сам. Не думаю, что Ино-тян станет возражать, это логично, ведь ты вернулся.       Логики в этом решении, естественно, было много. Но не получится ли так, что этим он только сильнее оттолкнёт Ино от себя? Шикамару мысленно застонал и закатил глаза — почему во всём, что касается её, так много сложностей?! Почему нужно учиться маневрировать и подбирать слова, боясь сделать неверный шаг?       Он нашёл Ино в саду. Нетерпеливо качнул головой, чтобы Майко отошла подальше, и сцепил руки за спиной, приближаясь и стараясь дышать через раз.       — Сад стал красивее, — сказал, чтобы сказать хоть что-то. Начать с похвалы, прежде чем преподнести новость. — Это сделала ты?       — Да, сюдзин, — ровно ответила она, глядя на пышные кусты гортензий. — Рада, что вам понравилось.       — Хризантемы тоже посадила? — хмыкнул он, с удовольствием замечая, как порозовели её щёки.       — Сюдзин запомнил? Да, хризантемы тоже есть. Они зацветут осенью.       — Ты любишь ухаживать за цветами? Может, нашим садовникам стоит начать бояться за своё место?       — Сюдзин шутит, — беззвучно хмыкнула Ино, не сводя глаз с круглых соцветий. — Я лишь даю указания. Моих знаний недостаточно, чтобы полноценно ухаживать за садом.       — Но у тебя хватило знаний, чтобы вести дела провинции, — мягко укорил он. — Почему ты не доверила это Саю?       — Простите, — она опустила голову и с силой сжала ладони в замок. — Мне казалось, что если я буду лично вести дела, то смогу лучше понять сюдзина.       Пришла очередь Шикамару слабо покраснеть от скрытой похвалы. Он внимательно посмотрел на склонённую голову, тихо вздохнул, чувствуя непреодолимое желание коснуться выступающих позвонков, провести по ним кончиками пальцев, наблюдая, как реагирует её кожа на его прикосновение. Сглотнув, Шикамару отвернулся, заговорил сухо:       — В любом случае, тебе больше нет нужды заниматься этим.       — Конечно, — кивнула Ино, снова глядя на цветы. — Я рада, что смогла услужить сюдзину.       — Ино, — он посмотрел на неё, невольно опустил глаза на губы, — ты делала это ради меня?       — Разве это имеет значение? — она ответила прямым взглядом, вызывав дрожь глубоко в груди. Распущенные волосы матово блестели в заходящем солнце, вызывая желание коснуться их, пропустить сквозь пальцы. Шикамару потянулся к ней, но замер, заметив, как она напряглась. Криво улыбнулся, опуская руку.       — Я помню своё обещание, — уязвлённо сказал он.       — Спасибо, — ровно ответила Ино. — Надеюсь, это обещание сдержать несложно. Тем более, у вас теперь есть Темари-сан, не думаю, что вы сильно огорчитесь моим отсутствием.       Она едва ли не слово в слово повторила слова матери, и Шикамару, не удержавшись, поморщился.       — Я бы хотел, чтобы в семье был мир.       — Здесь не было, нет и никогда не будет никакой войны, сюдзин. — Ино даже не пыталась скрыть прохладу в голосе. — Я уважаю ваш выбор и верю, что Темари-сан достойная девушка.       И снова эти фразы… Невольно закралось подозрение, что Ино с матерью всё уже обсудила. Насколько близки они стали за это время? И что на самом деле могла скрывать мать, говорила ли она правду, когда рассказала о том альфе?       — Будет хорошо, если вы подружитесь, — сказал Шикамару, вновь начиная злиться. Кто бы ни делил с ней ложе в его отсутствие, он имел гораздо больше тогда, нежели сам Шикамару сейчас.       — Как пожелает сюдзин, — равнодушно ответила Ино. — Мне нет нужды враждовать с вашей наложницей.       — Рад это слышать.       Шикамару одарил её долгим взглядом, прежде чем уйти. И только тогда Ино смогла, наконец, вздохнуть полной грудью. Несмотря на обиду и боль, которую она испытывала рядом с ним, Ино тянуло к нему, как половинку от целого, стремящуюся снова собраться воедино. Хотелось почувствовать тепло его рук, тяжесть его тела. Хотелось, чтобы он смотрел только на неё, видел лишь её, лишь её хотел. Не какую-то незнакомку, что была рядом все эти годы. Ту, которой он наверняка доверял, с которой делился сокровенными желаниями, с которой сражался вместе. Она понимала, что никогда не приблизится к такому же отношению Шикамару к себе. Что для него всегда будет просто омегой, просто ненужной женой, просто матерью его сына. Если когда-то у Ино были мечты, что он сможет её полюбить, то теперь они исчезли, придавленные суровой реальностью. Шикамару уже отдал своё сердце другой, и у Ино не было никаких сил и желания что-то менять. Возможно, так было даже лучше — не придётся тлеть день за днём, пытаясь добиться жалких крох взаимности.       Она не знала, называется ли чувство, что испытывает к мужу, любовью. Но там было слишком много самых разных эмоций, одна из которых заставляла восхищаться им и жаждать внимания, а вторая — ненавидеть, хотя по сути для ненависти не было никаких причин.       Сколько бы ни было в ней обид, рядом с Шикамару сердце начинало биться быстрее, кровь приливала к низу живота, и по телу разливалось слабое покалывание. Она смотрела на него, возмужавшего, красивого, и задыхалась от горечи, понимая, что Шикамару ей не принадлежит.       — Вы задумчивы сегодня.       Ино вздрогнула, удивлённо нахмурилась — на самом деле не заметила, как подошёл Сай. Теперь его близость смущала, словно они совершали что-то постыдное и до сих пор продолжают совершать.       — Простите, — смутилась Ино. — Я правда слишком много думаю в последнее время. Вредная привычка. Боюсь, именно вы меня ей научили.       — Разве? — мягко улыбнулся Сай. — Насколько я помню, стремиться изучать новое и размышлять над полученными знаниями исключительно ваша заслуга.       — Вы как всегда приписываете мне то, чего нет, — тихо рассмеялась Ино.       — Если это заставляет вас улыбаться, я готов и дальше делать так.       — Рядом с вами мне хочется улыбаться без причины. Поэтому можете просто стоять рядом и молчать, этого будет достаточно.       Ино смутилась, поняв, что сказала слишком много. Что эти слова должна говорить мужу. Только они ему не нужны.       Некоторое время они молчали, погрузившись в мысли, но вот Ино вынырнула из оцепенения и с сожалением вздохнула.       — Мне надо идти, Сай-сан. Спасибо за то, что разделили со мной тишину.       — Я бы хотел разделить с вами гораздо больше, Ино-сан, — еле слышно ответил он.       Глаза Ино стремительно наполнились слезами. Она печально покачала головой и прошептала:       — Не надо говорить таких слов. Они могут стоить вам жизни.       — Это неважно. Моя жизнь и так давно мне не принадлежит. Вы держите её в руках, Ино-сан.       — Сай-сан, остановитесь! — испуганно воскликнула Ино. Одинокая слезинка скатилась по щеке, и Сай без малейших раздумий потянулся к ней и осторожно убрал.       — Простите, что заставил вас плакать, — дрожащим от боли голосом проговорил он. — Если бы мог, заставлял бы вас лишь смеяться.       Ино устало прикрыла глаза и покачала головой. Налетевший порыв ветра поднял волосы, бросил в лицо, и пряди коснулись груди Сая, стоявшего непозволительно близко. Испуганно отшатнувшись, Ино попятилась, развернулась и быстро пошла к дому. Верная Майко моментально оказалась рядом. Немыслимо. Настолько забыться, позволить ему быть ближе, чем дозволено. Да ещё и теперь, когда Шикамару вернулся! Ино сжимала кулаки, пряча их в рукавах кимоно, и кляла себя за беспечность. Свобода, к которой успела привыкнуть, закончилась, и возвращаться к прежней тихой и незаметной жизни оказалось мучительно больно.