Условия контракта

      Несколькими часами ранее.       — Ты должен вернуться в прошлое и не дать «Титанику» с айсбергом столкнуться, — без лишних церемоний заявил Кастиил, когда вошёл в гостиную особняка Бальтазара.       Сам ангел сидел напротив камина в широком большом кресле и неторопливо раскладывал карточный пасьянс, который почему-то не сходился.       В глаза Кастиилу бросились початая бутылка коньяка, стоявшая на стеклянном журнальном столике, неполная коробка конфет-ассорти и… кальян, который периодически покуривал Бальтазар. Для расслабления.       — А ты должен сходить в один из парижских борделей. Не пожалеешь, — подняв голову и глядя на нежеланного гостя с усмешкой, сказал Бальтазар. И тут до него резко дошёл «дружеский» приказ. — Так, стоп! Мне не послышалось? Спасти «Титаник»?!       Кас сохранял каменное выражение лица, но его губы слегка подрагивали, выдавая истинное состояние. Похоже, он с трудом сдерживал негодование от триумфальных речей Рафаила пред ангелами и его победных действий на поле боя.       — Мне нужны души, — холодно отчеканил он, решив не сообщать о недавней встрече с Кроули в Аду, разговоре о займе и поиске Чистилища. Тем более, что большую половину грешных душ он уже истратил на небесных полях сражений. — У Рафаила сейчас явное преимущество. Ты отказал в оружии мне. Архангел на три шага впереди.       — Касси, ты делаешь мне нервы, — отложив карты, ангел плеснул коньяк в пузатый стакан и залпом выпил. — Каждый твой визит для меня — стресс, — добавил он. — А тут ещё и такие заявочки.       — Ты ж сам говорил, что ничего не изменилось в наших отношениях, — хмуро ответил Кастиил. — Мы — братья.       — Но «Титаник»! — воскликнул Бальтазар и повторно приложился к алкоголю. — Атропос выпустит нам кишки и намотает их на райские ёлочки, если мы вытворим это! Игры с Судьбой смешны и нелепы!       — Ты был выдающимся, благородным солдатом, — молвил Кас и тут же удручённо мотнул головой. — Мы сражались плечом к плечу. Ты на фронте был со мной в первых рядах.       — Столько раз, что и не сосчитать, — подтвердил Бальтазар и снова начал раскладывать пасьянс.       — Ты держишься в стороне от войны текущей. Не осуждаю тебя я за выбор свободы и удовольствий, лишь помощи прошу.       На миг карта с пиковым королём замерла, но в следующее мгновение Бальтазар положил её точно на место. И поднял голову.       — Ладно, Кас, хоть у тебя и шило в жопе, — изрёк он, — но… Я сделаю это. Давай перепишем часть учебника мировой истории.       Сейчас.       Бальтазар, со стаканом коньяка Мартель стоял у панорамного окна и, глядя на мерцающий Париж, о чём-то размышлял. Всё тёмно-синее небо было усеяно звёздами разной величины, и на их фоне величаво плыла жёлтым блином большая круглая луна.       — Доброй ночи, — проговорила появившаяся в гостиной Лионель.       Ангел развернулся к ней и поинтересовался:       — Выспалась?       — В смысле? — вопросом на вопрос ответила девушка, и лицо её приняло удивлённое выражение.       — Ну ты ведь спала? — сделав глоток алкоголя, спросил Бальтазар. — Я мог бы перенестись и проверить, всё ли в порядке, но нарушать личное пространство… Тем более врываться в спальню дамы… Это не по-джентльменски. И не в моих правилах.       «Значит меня и вправду не было в доме, — вихрем промелькнуло в голове Лео. — Гавриил переносил меня в Грецию. Бальт же думает, что я всё это время сидела в комнате… Всё пошло как по маслу. Я пообещала архангелу сохранить его тайну. Значит буду хранить».       — Ах, да, спала, — она картинно зевнула, прикрывая рот ладошкой, и добавила: — Сон там снился… Прованс. Лавандовые поля.       — Странненькая ты сегодня, дорогуша, — ангел допил коньяк и поставил стакан на стол, промолвив: — Ну ладно. Выйдем в сад? Я хочу тебе кое-что показать. Клянусь своими запасами марочного алкоголя, что ты не пожалеешь.       — Ещё прогулка под покровом ночи? — заинтриговалась девушка.       Бальтазар в ответ лишь усмехнулся и галантно подал руку Лионель. Та театрально закатила глаза, но не отказалась. Так они рука об руку и направились в сад.       Тот выглядел просто волшебно! Стайки светляков маячили в кустах заблудившимися искорками, а фруктовые деревья ласково шелестели зелёными листьями. Прекрасные ночные цветы щедро дарили свой аромат, наполняя ночной воздух неповторимым букетом запахов.       — И что за сюрприз? — спросила девушка, когда они дошли до ярко освещённой луной поляны.       Бальтазар и сейчас проигнорировал вопрос. Лишь взмахнул рукой так быстро, что движение расплылось. Он сомкнул кончики пальцев, осторожно держа что-то хрупкое. Потом медленно выпрямил пальцы. На его ладони сидела большая бабочка. Бабочка разложила многоцветные узорчатые крылья, и те оказались в ширину ладони ангела.       Когда девушка непроизвольно прикоснулась к ней, нежное насекомое вздрогнуло, взмахнуло крыльями и улетело.       — Какая очаровательная, — проводив взглядом летящую бабочку, проговорила Лионель.       Бальтазар взял её за руку и увлёк дальше вглубь сада.       — Куда мы идём?       — Погоди, дорогуша, — отозвался ангел и уверенно раздвинул ветки кустов, добавив: — Сейчас увидишь.       Вокруг находилось много красных роз, орхидей, бордовых, синих и малиновых фиалок, а над ними кружило множество крупных бабочек. Лео огляделась. У неё замерло сердце от такой красоты. Она с восторгом следила за насекомым с коричнево-золотистыми крыльями, которое уселось на фиалку.       — Тебе здесь нравится? — голубые глаза ангела с задором смотрели на девушку.       — Ты подарил мне настоящий Эдем, — с восхищением в глазах ответила Лионель и уткнулась носом в один из бутонов роз.       Она вдохнула приятный аромат.       — Не такой уж я и тролль, пленивший прекрасную принцессу, верно? — насмешливо осведомился Бальтазар. — Я…       Договорить он не успел. Секундная вспышка озарила сад, и ангела как ветром сдуло. Лишь большое бело-бежевое перо осталось лежать на земле.       — Ох, и ангелы, — погладив бархатные лепестки фиалки, промолвила Лионель. — И надолго он исчез? Что ни день, то приколы. Правда не смешные.       — Мальчики, мальчики, мальчики… — пропел Бальтазар, когда возник в номере одного из дешёвых мотелей Америки. Именно в них зачастую останавливались Дин и Сэм Винчестеры, чтобы расследовать дела, связанные со сверхъестественным. — И зачем вы меня вызвали? Вы разлучили меня с одной прелестной мадемуазель, — добавил он. — Вы либо отчаявшиеся самоубийцы, либо…       — Надо поговорить, — коротко изрёк старший из братьев.       Активно жестикулируя, ангел сделал несколько шагов в их сторону.       — Ты чем-то расстроен, Дин? — будто специально насмехаясь, спросил он. Впрочем, почему «будто…».       — Что там с кораблём, Бальтазар? — с напряжённым и подозрительным выражением лица, продолжил вопрошать Винчестер-старший.       — С каким кораблём?       — С «Титаником», — холодно откликнулся Сэм, опередив брата.       — Ах, с «Титаником…», — Бальтазар картинно всплеснул руками и добавил с ухмылочкой: — Ну он должен был утонуть, а я его спас.       Винчестеры в недоумении переглянулись. Ангела же сложившаяся ситуация всё больше и больше начинала забавлять.       — Что? — первым подал голос Сэм.       Бальтазар, продолжая выразительно жестикулировать руками, повторно пояснил:       — Ему суждено было врезаться в айсберг и затонуть со всеми, кто на нём плыл. А я его спас, — он несколько секунд помолчал, а затем закончил: — Ещё какие-то вопросы будут?       — Почему? — вдруг спросил Сэм.       — Почему что?       — Почему ты не дал судну утонуть? — с нахмуренным лицом подхватил Дин.       Честно говоря, подобное и достаточно нелепое, местами даже дерзкое, поведение Бальтазара раздражало его до невозможности. Хотелось облить перья на крыльях святым маслом и поджарить их.       Ангел широко расставил руки в стороны и ехидно ответил:       — Потому что я ненавижу фильм.       — Какой фильм? — с удивлением спросил Дин.       — Именно! — Бальтазар захохотал.       — Стоп… — вмешался в разговор Сэм. — Ты спас лайнер потому что…       Бальтазар поочерёдно посмотрел то на одного, то на другого охотника и воскликнул:       —… Потому что богомерзкая песня Селин Дион доводила меня до ручки!       Винчестеры обменялись удивлёнными взглядами, и младший поинтересовался:       — Кто такая Селин Дион?       — Нищая певичка из Квебека, — ответил ангел. — Пусть там и останется. Пожалуйста.       — Я думал, что невозможно изменить историю, — ошеломлённо бросил Сэм, неверяще глядя на Бальтазара.       — Если вы не заметили, то правил больше нет, мальчики, — с глумливой усмешкой ответил тот.       — А ты наглец, — всё не унимался младший Винчестер. — Просто не дал утопить огромное судно.       — Бросьте! — напористо и даже не пытаясь скрыть раздражения рявкнул ангел. — Я спас людей! Я думал, вам это нравится!       — Но эти выжившие, — вторил ему Сэм, готовый всегда бороться за справедливость, — их дети, дети их детей взаимодействовали с массой других людей. Это столько всего изменило! Ты вызвал в истории «Эффект бабочки»!       — Стой, стой, — отозвался Дин. — Чувак, правило номер один: не вспоминать Катчера.       — Да, к сожалению есть ещё Эштон Катчер, — молвил Бальтазар и демонстративно скрестил руки у груди. — Вы предотвратили Апокалипсис и архангелы существуют. Изменились лишь некоторые мелочи. Ну, например, вы не ездите на «Импале», — на слове «Импала» братья в очередной раз вопросительно переглянулись. — Что такое «Импала»? Поверьте, это неважно. И, конечно, Эллен и Джо живы.       Бальтазар повернул голову набок и успел краем глаза заметить стоявшую на кухонной тумбочке бутылку то ли виски, то ли коньяка, упакованную в бумажный пакет. Под пристальным взором Сэма он прошёл к столешнице и выудил бутылку из пакета.       — Эллен и Джо что? — переспросил Дин, стараясь игнорировать хамовитое поведение ангела.       Сами же вызвали его, вот и обязаны теперь терпеть.       — Они должны были умереть, — Бальтазар критически рассмотрел этикетку на бутылке и, не особо брезгуя откровенно дешёвым пойлом, плеснул себе в стакан. — Внимайте, — и вместе со стаканом подошёл к Винчестерам, на ходу объясняя: — я спас судно: одно ведёт к другому, другое к третьему, третье к четвёртому, пятому, десятому, сотому, тысячному и так далее и тому подобное. Короче говоря, они не погибли от мощного взрыва, — он сделал пару глотков алкоголя, прежде, чем продолжить: — В общем, я сделал доброе дело: одним фильмом Билли Зейна меньше плюс я подарил второй шанс вашим друзьям.       Он снова пригубил виски.       — Но теперь кто-то убивает потомков тех, кто выжил, — сообщил Сэм.       Его лицо немного смягчилось, ведь в новой реальности их названный папаша, старый алкоголик Бобби Сингер, под присмотром Эллен, милая и добрая Джо охотится, а чего ещё надо для душевного равновесия Винчестеров?       — И? — непоколебимо ответил Бальтазар.       — И это может быть пятьдесят тысяч человек.       Ангел старался держать маску равнодушия, делая попытки наполнить свой голос и интонации именно этим чувством.       — И?       — И мы должны спасти столько, — пришёл на помощь брату Дин, — сколько сможем. И нам надо знать, кто их убивает.       — Pardonnez-moi, мальчики, — произнёс Бальтазар с издевательской ухмылкой, — но вы спутали меня с другим ангелом в грязном плаще, который без ума от вас. А мне пофиг, — он посмеялся и, допив виски до конца, дополнил: — К тому же сейчас меня ожидает одна барышня. Оревуар, ребятки.       Послышался шорох крыльев, и ангела след простыл.       — Сукин сын! — выругался в сердцах Дин.

***

      — Два дебила это сила, — промолвил Бальтазар, когда перенёсся обратно во Францию.       Однако в саду Лионель уже не было. Только старинные кованые фонари, напоминавшие XIX век, продолжали дарить свой жёлтый свет этой ночи и освещать всю обширную территорию.       — Значит дамочка ещё не спит, — пробормотал ангел, заметив тусклый свет в окне второго этажа. — Admirable (Восхитительно — франц.).       И быстрым шагом направился в дом, решив доложить обо всём Лео. А ещё объясниться за своё резкое исчезновение.       Для чего он делал это Бальтазар не знал и сам. Неизвестное чувство покорило его. Тогда он не догадывался, что это… первое и последнее искреннее чувство настоящей любви в его жизни. И с ним не могли сравниться его многочисленные романы, похождения по бабам и амурные интрижки. Прелести любви Бальтазар познал, от страсти сгорал, но по-настоящему не любил…