Пробуждение

Тёмный Совет состоял из двенадцати самых влиятельных ситхов Империи. Они правили от имени Императора и единственные, за редким исключением, имели возможность представать перед взором Владыки. За закрытыми дверями давно шептались, что Император действительно убит джедаями, и настоящая власть сейчас принадлежит этим лордам. Для большинства увидеть Тёмного советника вживую было событием всей жизни: Дарты и повелители годами добивались их расположения, заваливая пороги дарами и головами убитых врагов. Но войти в узкий круг приближенных получалось у единиц. Коер порой мечтал, что однажды поднимется достаточно высоко и обратит на себя внимание Дарт Нокс, но теперь жаждал, чтобы это случилось не так быстро. Всё благоговение начисто смывалось напряженной обстановкой. Они остановили подъемник на высоте семи метров, где транспаристиловый корпус шахты ещё защищал от периодически летящих в их сторону выстрелов. Огромный разъяренный рой гудел внизу, вспыхивая локальными смертельными стычками; тут были и гвардейцы Астре, и имперские солдаты, и легко одетые рабы, бешено, без страха дравшиеся с закованными в броню штурмовиками. И чем больше Коер разглядывал безумие под ногами, тем громче шептал незнакомый голос, пытаясь свести с ума, как остальных. Он смотрел на члена Тёмного Совета, как на любого другого лорда, говорил с ней, как с любым другим лордом, и единственным настоящим желанием было, чтобы она не сочла его ненужным или даже опасным. Дерзким — ладно. Болтливым. Глупым. Надоедливым. Пускай. И сержанту Яктону, кажется, тоже уже было всё равно. — Пятнадцать-три, сектор А, — сухо сообщил офицер, опустив приветствие. Он сидел за терминалом, подперев рукой висок, и голограмма мерцала от окруживших его клубов дыма. Яктон сделал ещё одну затяжку и продолжил: — Месяц назад в крепость доставили статую некого лорда Ульвиса-возможно-Дрейпы. Высота с постаментом два двадцать, материал… — Я не твой лектор в академии, сержант, — осадила повелительница. — Говори по делу или будешь наказан. — Простите, — в качестве жеста извинений Яктон выбросил сигарету. — Просто… Доусон… Его мозги по всей клавиатуре. Сбивает. Скульптура выполнена в натуральную величину и, скорее, стойка. Хранила множество регалий: настоящий меч в ладони, амулет на шее, маска на лице, наручи, кольца. Что осталось — не указано. Девятнадцать авторизаций доступа. Сначала раз в три дня, потом в два, последние — несколько раз в сутки. — Специалисты могли заниматься изучением нового экспоната. — Вряд ли по ночам, лорд Нокс. — У нас нет права на ошибку, Яктон, — вмешался ученик. — Если мы каким-то чудом и доберёмся до статуи, потом перейти в другой сектор будет невозможно. — Это моё лучшее предположение, милорды, — Рэлль шумно втянул носом воздух и выпрямился в кресле. — Я знаю, что умру здесь. Рано или поздно. Но продержусь достаточно, чтобы открыть вам доступ в сектор и секцию. Три бронедвери и энергополе. Если бы я решил спрятать что-то смертельно опасное, то сделал бы это там. Нокс отключила голокомм, и Коер впервые услышал от неё совершенно человеческий вымученный вздох. — Вот так всегда в нашей Сфере, ученик. — Но как мы доберемся до статуи? — тряхнул головой Коер. — Я могу убить десять или двадцать, вы — в несколько раз больше. Но если там и правда сотни три человек, половина из которых с оружием… Он ясно почувствовал, как под её маской появилась предвкушающая ухмылка. — О, тебе понравится, — Нокс нажала на кнопку продолжения движения, и сердце Коера мгновенно ушло в пятки. У него едва получилось поймать брошенный советницей голокомм. — Постарайся не отставать. От следующего вдоха закружилась голова, будто Коер стоял на вершине снежной горы, и легкие наполнялись разреженным, лишённым кислорода воздухом. Так, наверное, и было, потому что через секунду перед глазами вспыхнул сверкающий искрами электрический щит. Кто-то тут же бросился на него, взревел, получив болезненный разряд, и напал снова. Второй оказался смертельным, или, по крайней мере, Коеру хотелось надеяться, что одержимых стало на одного меньше. Ученик шёл шаг в шаг за быстро двигающейся в эпицентр повелительницей и старался не думать, что за пределами щита его убьют за секунды. Поле опасно дрогнуло, когда слева на него вдруг навалилась целая толпа. Они отталкивали друг друга, выли от раздирающих тело импульсов, но продолжали бросаться с неестественным остервенением. Недолго думая, Коер наугад рубанул мечом. Вспышки на поверхности энергетической сферы не позволяли ему хорошо видеть противников, но живая масса заметно поредела. Встав вполоборота, чтобы не терять темпа, он принялся вспоминать всё, что было в его арсенале ученика: некоторых отбрасывало кинетическими волнами, другие падали, попав под выписанную световым мечом дугу. Страха отчего-то совсем не осталось; лишь хладнокровное понимание, что выживание зависит исключительно от него самого. — Так, наверное, и чувствуют себя лорды ситхов, — прошептал он со странным восторгом. К моменту, когда сломанные бронедвери А-сектора остались позади, поле, поддерживаемое повелительницей, сузилось настолько, что Коер едва ли не прижимался к её спине. Сила пульсировала не так ярко, и сквозь потрескивание щита то и дело продирались руки и головы безумной армии одержимых. Коер тоже начинал уставать, и потому с радостью воспринял ослепляющий взрыв остатков поля. — Дверь! — коротко приказала повелительница. Молния Силы удержала нападающих на расстоянии ещё на несколько секунд. С трудом пробившись через созданные помехи, Коер велел Яктону открыть требуемый коридор сектора. Так и не доставшая меча Нокс отступила за неё, и сержант тут же инициировал закрытие. Несколько слуг бросились следом, и ученик невольно зажмурился, когда створы двери раздавили наиболее быстрых. Дарт Нокс в изнеможении согнулась и сорвала маску, словно та мешала ей дышать. Коер мельком взглянул на лорда. Бледная кожа покрылась испариной, вокруг рта и в уголках глаз собрались тёмные линии капилляров. Советница с трудом держалась на ногах, но её губы изгибались в нездоровой торжествующей улыбке. «Поехавшая, — в захватившем облегчении констатировал Коер. — Хотя с таким могуществом простительно». Он повернулся в направлении секции и уже в движении услышал, как зашипело лезвие активированного меча. Меч принадлежал чистокровной девушке заметно младше него — Коер не дал бы ей и пятнадцати. Но тускло-жёлтые глаза горели взрослой решимостью, а алое, щедро усеянное костяными узорами лицо исказил по-настоящему звериный оскал. Она была истощена, напугана и, судя по разорванной на плече робе, ранена, но крепко держала оружие, направляя его прямо на опешившего от ясной, абсолютно трезвой враждебности ученика. — Назад, — пригрозила незнакомка, и её голос поневоле сорвался на высокий отчаянный крик. — Вы его не получите! Никто не получит!