Моя любовь(книга 2). Тайный призрак.

Обстановка в замке была немного натянутой, да и Александре не очень нравилось быть все время под надзором, хоть ей и тогда и удалось каким-то чудом убежать в оранжерею, теперь это было сделать намного труднее. Поэтому она при первой же возможности улизнула и теперь наслаждалась зимней прогулкой. Алекс была немного обеспокоена тем, что вчера их застала Мари. Она испугалась, что она может рассказать остальным. Даже страшно представить, что тогда подумает Мина. Если она узнает, что ей тоже нравится Людвиг… Что она сделает? Она не могла этого понять. Но Мари не рассказала девочкам ничего. Наоборот, она сказала, что поддерживает её и будет держать это в секрете. В секрете… Александра чувствовала, что разрывается надвое. С одной стороны был Эдвард – веселый, жизнерадостный, искренний, с ним легко, и происхождение у него не столь высоко, как у Людвига. Но его страшно ранить...С Людвигом этого можно не боятся. Но никогда не знаешь, что у него на уме, хорошо ему или плохо, и ему не нужна поддержка, он принимает все с холодным безразличием. А так хочется тепла и заботы! С другой стороны Эдвард и не всегда так решителен, а Людвиг знает чего хочет. Это такие противоположности, но в каждом из них есть хорошее! Алекс вскарабкалась на холм. Она сняла шляпу и присела прямо на снег, ветер мгновенно подхватил легкие пряди её волос и бросал их из стороны в сторону. Девушка поморщилась, когда один, особенно непокорный локон, стал щекотать ей нос. Всадник так быстро оказался на вершине холма, за её спиной, что чуть не раздавил её, и лишь в последний момент, заметив её на пути, натянул поводья. Испуганная лошадь встала на дыбы и кинулась в сторону. Передние копыта опустила в нескольких сантиметрах от Александры, но ей было не до того. Она покатилась по земле, даже не попытавшись встать, что было правильно с её стороны, иначе бы лошадь, наверняка, раздавила бы её. Но не одна она оказалась в таком неудачном положении. Всадник перелетел через голову коня и приземлился, как раз на склоне и чудом сумел не скатится вниз. Александра пришла в себя и неуклюже поднялась. Исаак сидел на снегу и растерянно осматривался по сторонам. Очевидно, он все еще не сообразил, что произошло. Лошадь фыркнув, отошла в сторону. - Вы в порядке? – спросила Алекс, когда поняла, кто перед ней. Исаак резко повернул к ней голову и улыбнулся мягкой улыбкой. - А ты? Скорее уж мне надо было спрашивать об этом. Так уж получилось, что я не заметил тебя, пока не стало слишком поздно. - Я так и поняла. - Прими мои извинения… Похоже с этим парнем я не очень хорошо поладил. – Он недовольно посмотрел на лошадь. Александра его прекрасно понимала, она и сама не очень легко могла идти на контакт с лошадью. – Но нужно признаться, я не очень искусный наездник. Предпочитаю ходить пешком, если расстояние не слишком большое. Девушка обрадовалась. Исаак будто читал и разделял её мысли. Упоминание об расстояние побудило её спросить: - Вы куда-то ездили? В город? - Да. По делам… Дам совет, не отправляйте письма на местной почте – она ужасна. Легче будет отправить письмо почтовым голубям. Притом они так долго переспрашивали моё имя… - Ваше имя? - Я отправлял рукописи моему издателю, поэтому подписывался именем «Касиа». Я так и не понял или они не могли его написать или просто я не очень славлюсь в этих краях. Клянусь, что когда я произнес свой псевдоним, они все разом на меня посмотрела, как на какое-то чудовище, про которых я пишу. Александра звонко рассмеялась. Если тут появятся еще все те монстры, про которых Исаак описывает в своих книгах, то замок леди Нетчер приобретет еще большую популярность, чем простое переодевание слуг в привидения. - Так я была права, когда думала, что вы приехали сюда, чтобы насобирать информации для своей следующей книги? Мужчина наклонился и поднял свои очки. Он осмотрел их. Поняв, что они целы он надел очки. - Совершенно верно. Ты никогда не задумывалась, как у меня получается так достоверно и реально описывать некоторые места? Все потому, что я сам лично езжу туда и описываю все, что вижу. Александра восторженно ахнула. - Так вы действительно были в том городе, который славился оборотнями, и на том кладбище Челтнема? - Ну… то был просто старый городок рядом с которым в лесу, жило большое количество волков и каждую ночь можно было услышать их вой на луну, а насчет кладбища, то оно находится рядом с нашим городом… - С нашим? - Неподалеку… Можешь сходить, если тебе нравится. Там много разных красивых статуй. Если бы не те могилы, то там можно было гулять и наслаждаться пейзажем. Наслаждаться пейзажем на кладбище? Такое мог только предложить писатель ужасов. - Может и схожу… Как посоветуете: просто ночью или именно в полнолунье? Исаак залился веселым смехом. - Ах, нет… я же должна идти туда с ритуальной чащей и кинжалом, чтобы провести какой-нибудь обряд. Ведь так? Мужчина схватился за живот от нового приступа смеха. Давно он уже так искренне не смеялся. Эта девочка просто поразительна. - Знаешь, стоит мне только представить тебя на кладбище в окружении разных демонов и призраков, так чувствую, что меня охватывает вдохновение. Может ты на самом деле муза? Александра слегка покраснела от такого комплимента. Притом комплимент сказал взрослый мужчина, что говорило о том, что он сказал это не просто из вежливости. - Я подрабатываю ей в свободное время. - Вот как. А могу я немного украсть этого времени лично для себя? Девушка не совсем поняла его вопрос. - Пойми меня правильно, - сказал Исаак. – Мне просто интересно. Ты же любишь мои книги, и я хотел узнать, что тебе в них не нравится? Обязательно что-то будет… Скажи мне и не бойся. Я писатель и привык к критике. Александра задумалась. Что ей не нравится в книгах Касиа? Она их очень любила, конечно, порой ей что-то и не нравилось, но что так уж сильно бросалась ей в глаза? - Мне не нравятся эти вечно страдающие девицы, которые встречаются вашему герою в каждом городе. - Страдающие девицы? – Очки Исаака сползли ему на нос. - А как еще их назвать. Понятно почему они не могут затронуть сердце героя достаточно глубоко. Но в тоже время получается, что в каждом городе у него есть подружка, на мой взгляд это не очень хорошо. Может парням это и нравится, но девушкам это уж точно будет неприятно. Все-таки они больше любят любовные романы. - Ты предлагаешь моему герою остепениться? - Нет, я не имею в виду то, что он должен сразу же выбрать себе даму сердца и женится на ней… Я предлагаю, чтобы он встретил не такую девушку, про которых вы обычно пишете. Исаак, задумавшись, посмотрел на небо. - А это не плохая мысль. - А? - Чтобы мой герой встретил, например, достойного соперника в лице умной и веселой героини… она будет независима и ловка, но часто будет попадать в неприятности из которых её он и будет вытаскивать. И так постепенно она завоюет его сердце. Исаак посмотрел на Александру и ей вдруг показалось, что он говорит о ней. Она бы и ничего такого и не подумала, но его фраза, что героиня будет часто попадать в неприятно очень её насторожила. - Я бы с удовольствием почитала об этом, - осторожно ответила Алекс. - Тогда жди следующей книги. Я постараюсь не разочаровать своего единственного поклонника, которого знаю. - Буду ждать с нетерпением. Александра смотрела на дверь в конце обгоревшей лестницы. Вернувшись с прогулки, она уже решила переодеться к ужину, но что-то неведомое заставило её пройти мимо комнаты вперед. Она и сама не поняла, как уже стояла внизу. Что говорила леди Нетчер? Эта лестница ведет в лес? Я давно уже хотела сходить и погулять по нему. Но уже начинает темнеть, не будет ли это опасно? Если вот только на пару минут. Она с легкостью открыла дверь и вышла в маленький дворик, окруженный высокой каменной стеной. Заметив открытую калитку, девушка пошла к ней и вышла за пределы замка. Снаружи росли большие деревья, которые очень тесно стояли друг к другу. Среди них клубился туман. Александра нашла небольшую дорожку среди деревьев и решила пойти по ней. Так она не должна заблудиться. Сейчас она ощущала себя героиней романов Касиа. Только вот на её место должен быть герой, который вышел на расследование в загадочный лес и обязательно должен что-то отыскать в конце пути. А что найдет она? Александра шла уже довольно долго и только сейчас заметила, что не слышит в лесу почти никаких звуков, только ветер слегка качает ветки деревьев. Она поплотней закуталась в теплую шаль, чувствуя что теряет уверенность в правильности своей прогулки. Может, стоит уже вернуться? Я так далеко зашла, а ничего кроме деревьев не вижу. Ведет ли эта дорога вообще к чему-нибудь? Как будто отвечая на её вопрос, тропинка резко свернула и она вышла к небольшому озеру, которое на её удивление не замерзло, а вода в нем была чиста и искриста. Рядом с озером росло огромное дерево. Александра присмотрелась и поняла, что это не дерево, а небольшой домик, а ветки с соседних деревьев росли над ним, словно окутывали и защищали от посторонних глаз. Вот почему он сначала показался ей огромным стволом. Алекс слегка занервничала, что она нашла такое место одна. Но была этому безумно рада. Не то чтобы она стремилась иметь тайну ото всех, но если Штраль может заниматься делами в одиночестве, она тоже имеет на это право. Она сомневалась, что вообще кто-то из кандидатов собирался гулять по лесу, так как были занятыми поисками шантажиста леди Нетчер и новым поворотом событий с сгоревшем сараем. Александра очень сомневалась и в том, что кто-то бы из них позволил бы ей самостоятельно обследовать найденный домик. Девушка повернула ручку, дверь оказалась незапертой, но не подалась. Она нажала на дверь обеими руками. Старое дерево застонало. Алекс убрала руки. На двери, на тонком слое изморози, остались четкие отпечатки двух ладошек. Александра подбоченилась, подумала и вспомнила, что делал, столкнувшись с подобным препятствием герой книг Исаака. Потом повернулась боком и ударила плечом в дверь. Рот ее приоткрылся в безмолвном крике, и она ухватилась за ручку, чтобы не упасть. Боль пронзила руку насквозь, и она испугалась, что вывихнула себе плечо. – Вот почему художественная литература называется выдумкой, – пробормотала она сквозь стиснутые зубы. Дождавшись, пока боль немного утихнет, она сделала глубокий успокаивающий вдох. Александра припомнила одну главу в книге, где женщина оказалась в ловушке в горящей комнате – очевидно, ей не хватило ума просто потушить огонь. Герой ее спас, как и положено герою. В том случае он не стал ломать дверь плечом. Сжав губы, она снова толкнула дверь, но на этот раз ощупывая ее, выискивая то самое место, где она застряла. Дверь ни на миллиметр не отошла от косяка только в одном месте – рядом с ручкой. Алекс отошла на два шага, собралась с силами, ударила каблуком в дерево, и, прежде чем успела опустить ногу на землю, дверь распахнулась. – Да! – Она прошла в домик так, как рыцари вступали в плененную крепость. Первое, что она увидела, когда смешанный запах плесени и сырого дерева ударил в нос, – это зияющую дыру в окне, его разбили. Может, кто-то проходил в домик и попытался попасть внутрь, и не сумев открыть дверь, пробовал пробраться через окно? Однако, подойдя к окну и посмотрев на кусочек озера и густой лес, она передумала. Трудно представить, что кто-то смог бы пролезть в такое маленькое окошко. Помещение было небольшим, забитым мебелью, формы которой угадывались под одеялами и кое-как наброшенными простынями. Чехлы, оказавшиеся ближе всего к разбитому окну, покрылись серо-зеленой плесенью. У стены стояли старые картины. Незнакомцы в дорогих одеждах, с бесстрастными лицами, смотрели на Александру холодными глазами. Она отвернулась от изображений тех, кто, по всей вероятности, похоронен на кладбище за замком. Что это за место? Склад, куда сносили ненужные вещи с замка? Ведь не похоже, чтобы тут кто-то жил? В углу она заметила высокий канделябр, в котором сохранились три из шести восковых свечей. Александра смахнула с потускневшего серебра паутину и решила зажечь свечки, но не нашла ничего подходящего, чтобы это сделать. А вот бы у героя романа в кармане, наверняка бы, оказались спички или что-то еще наподобие. Ничего, в следующий раз, она тоже захватит с собой спички. Было еще не темно, но нельзя было разглядеть почти ничего, кроме смутных очертаний, чехлы слегка поддергивались от ветра с окна, словно живые существа. Уж не вернуться ли обратно в замок, подумала Александра, и не подождать ли с этим домиком до утра, чтобы продолжить осмотр с кем-то? Она прогнала предательскую мысль, напомнив себе, что Мари обращается за помощью именно к ней, когда слышит странные звуки на улице или в комнате общежития. В свою очередь, она зовет Мари, если ей нужна помощь в выборе одежды. Кроме того, кандидаты обязательно спросят, почему она пошла в такое место одна, и что, собственно, пытается найти в этом домике, а ответа у нее нет. Она и сама толком не знает. Алекс пошла по помещению, начав с самых темных мест, чтобы скорее разделаться с ними и вернуться к свету. Она заглядывала под одеяла и простыни, убеждаясь, что предмет, похожий на стул, и есть стул, а стол – это стол. Девушка нашла несколько кожаных сундуков и несколько деревянных. В двух лежали сложенные ткани, одеяла и ватин. Третий, из потрескавшейся кожи, с инкрустированными металлическими уголками, пришлось открывать, подцепив ногтями потускневшие медные застежки. Когда сундучок со скрипом открылся, из него поплыл запах старой бумаги и, как ни странно, духов. Прежде чем заглянуть в сундучок, Александра долго рассматривала полукруглую крышку, аккуратно обтянутую полинявшим до тускло-коричневого цвета шелком. Сундучок был заполнен не целиком, и на самом верху беспорядочно набросанных в него вещиц лежал портрет, написанный маслом, величиной с ладонь – из тех, что можно всегда носить с собой, к примеру, во время долгого путешествия. На портрете была изображена очаровательная молодая женщина, темноглазая, с бледной кожей и черными, как смоль, волосами, разбросанными по плечам. В отличие от портретов у стены эта женщина едва заметно улыбалась. Александра удивленно смотрела на портрет. Эту самую женщину она видела на кладбище и на картинах в замке. Она выдержала сильнейшую внутреннюю борьбу, пытаясь решить, нужно ли прямо сейчас собирать вещи и отправляться домой или не стоит, одно дело – думать, что ты сошла с ума, и совсем другое – убедиться в том, что и в самом деле столкнулась с привидением. Впрочем, её сомнения длились меньше минуты, и она опустилась перед сундучком на колени. Осторожно вынула портрет, поднесла его к свету и увидела, что, несмотря на бледность и задумчивые темные глаза, женщина вовсе не выглядит несчастной или попавшей в ловушку невыносимого брака. Александра положила портрет на пол и снова заглянула в сундучок. Там лежал длинный меч. Она вытащила его, немного вытянула из ножен – ровно настолько, чтобы увидеть, как металл сверкнул под светом из окна, – и тоже положила на пол. Чтобы вытащить завернутую в тонкую ткань книгу, пришлось запустить в сундучок обе руки, и тоже отложила ее. Последним предметом в сундучке была небольшая шкатулка для драгоценностей, давным-давно пустая. Скорее всего, ее опустошили очень давно. Алекс села на корточки, рассматривая свою добычу и понимая, что на самом деле ровно ничего не нашла. Разочарованная сильнее, чем следует, она сложила в сундучок шкатулку и меч и потянулась за книгой, как вдруг что-то небольшое и омерзительное пробежало по ее руке. Она всмотрелась, и ей показалось, что по руке бежит уже миллион этих «что-то». Александра в ужасе вскрикнула, стряхнула с руки первого непонятного жука – чудище величиной со сливу – и вскочила на ноги. Она трясла руками, пытаясь скинуть с себя тварей, ползущих вверх, словно они искали убежища в рукаве ее платья. На самом деле их было всего три, но казалось, что целый миллион. Один цеплялся за нее целую вечность, пока Алекс не догадалась щелчком скинуть его на пол. Она минут пять отряхивалась, хлопала себя по рукам и затылку, перебирала волосы – ей все еще казалось, что по ней ползают дюжины этих тварей. Позади сундучка стояло закрытое простыней зеркало. Девушка сдернула простыню и внимательно проверила спину и волосы. Потом с омерзением буркнула что-то, желая быстрее сложить все на место и уйти отсюда, пока эти жуки не перегруппировали свои войска. Выплясывая свой танец против жуков, она нечаянно пнула книгу и сейчас потянулась за ней и за тканью, в которую та была завернута. Александра осторожно взяла книгу за корешок, та раскрылась, и из нее выпало несколько свернутых листов бумаги. По шее поползли мурашки, и вовсе не из-за атаки жуков. Она положила книгу и взялась за письма. Все они были адресованы леди Андомиэль, причем одно еще не Андомиэль Нетчер, а Андомиэль Гилмор, и на каждом была сломана печать. Александра развернула письмо, адресованное еще незамужней леди. «Леди Андомиэль, благодарю вас за доброту. Тогдашний визит в ваш родовой замок меня порадовал. Очень обязан вашему отцу за то, что он привез меня к вам. Мне искренне жаль видеть, что сделали эти варвары с вашим домом. Я надеюсь, что вы в порядке. Ваш отец сказал. Что вы теперь в безопасном месте. Хочу снова с вами увидеться. Простите за почерк. Я не часто пишу письма.» Александра сложила письмо, сунула его в книгу, развернула следующее и тут же увидела, что это совсем не тот почерк, что в первом письме. «Дорогая леди Нетчер, с глубочайшим соболезнованием сообщаю о смерти вашей сестры. Она упала с одного из новых жеребцов…» Алекс, вспомнив собственное падение, поспешно свернула письмо и сунула его в книгу. Последнее было от Габриэля. «Жена, получил твое письмо несколько дней назад, но все эти дела с властями, не позволяющими нам завершить мне дела, что выводит меня из терпения. Будь любезна, передай моему преданному дяде, что я ему и воды не дам напиться, если он будет умирать в пустыне. Не давай ему больше денег, он все равно потратит их на вещи, о которых леди знать не следует. Пусть его вышвырнут из дома сразу же, как только ты прочтешь это письмо. Мы выходим завтра, а дома будем через несколько недель. Габриэль.» – Так-так, – саркастически сказала Александра, обращаясь к письму. Ни одно из трех ей ничем не помогло. Она свернула письмо и сложила его, книгу и портрет обратно в сундучок. – Может быть, он все-таки убил ее. – Она захлопнула крышку и подняла голову. В зеркале, прямо перед собой, Алекс отчетливо видела Андомиэль Нетчер, стоявшую у порога за её пиной. Она резко обернулась и испуганно вскрикнула, не увидев сзади никого и ничего. Обернувшись к зеркалу, девушка увидела, что в зеркале действительно отражается она одна. Вверху на поверхности зеркала она увидела слово, написанное странными буквами. Что это? Я ничего не понимаю. Его же не было минуту назад. Александра кинулась прочь, не обращая внимания на то, что сшибает по дороге какие-то предметы, выскочила из домика, захлопнув за собой дверь. Только после того, как она вернулась в свою комнату и немного отдышавшись в подушку, сердце постепенно стало успокаиваться. Тут у нее возникла новая мысль. Она резко села, откинув волосы с лица. Девушка некоторое время смотрела на окно, потом подошла к нему, подышала на стекло и пальцем написала слово, пытаясь повторить те непонятные буквы. – Нет, – прошептала Александра. Эдвард постучался, но ответа так и не последовало. Странно, обычно Александра просыпается одна из первых, а сейчас уже скоро время завтрака. Дверь оказалась не заперта и тихонько скрипнула, открываясь. Входя в тихую комнату, Эдвард напомнил себе, что поступает так, только чтобы девушка не опоздала на завтрак. Виконт подошел поближе к кровати и увидел Александру. Она спала на не разобранной постели, в ночной черной рубашке без рукавов, волосы рассыпаны в разные стороны, одна из прядей лежала на плече. Раскинув руки в стороны, она излучала невинность. Эдвард с трудом оторвался от созерцания спящей Александры, чувствуя себя злодеем из-за того, что нарушает покой девушки. Взгляд его упал на тетрадь в кожаном переплете, лежавшую на столе рядом со свечой и пузырьком с дорогими индийскими чернилами. Безо всяких угрызений совести Эдвард открыл тетрадь на первой странице и прочел написанное женским почерком: «Дневник Александры Кровн», а чуть ниже объяснение, что это подарок от подруги Августы Вульфенбутель, утверждавшей, что без Александры «мир был бы лишен смеха и приключений». Эдвард перелистнул страницу. Здесь почерк был на удивление мелким и изящным, словно Алекс не желала портить подарок неуклюжей каллиграфией. «Слава Богу, что Мари, Мина и Августа сочли нужным отправить меня в это путешествие, иначе мне было бы очень неловко, если бы меня внезапно постигла смерть и кто-нибудь, обнаружив дневник, понял бы, как скучна моя жизнь. Я бы чувствовала себя глупо, описывая свои чувства и дневные дела. Хотя недавно в книжном магазине я увидела книгу, не предназначенную для леди, в ней имелись довольно интересные главы и рискованные иллюстрации. Завтра вечером в это время я уже основательно устроюсь в замке с привидениями. Кто знает, не услышу ли я там странные звуки во тьме, не увижу ли причудливые безголовые фигуры в тени? Может быть, если мне повезет». Эдвард ухмыльнулся. – Вынуждена настоятельно попросить не заглядывать в мой дневник. Хотя там и есть несколько интересных историй о таинственных событиях и даже упоминание об поездке ночью в город, но нет ничего, о чем ты не слышал бы или чему не был бы свидетелем. Увлекшись чтением, Эдвард не заметил, что Александра проснулась. Он не подскочил на месте, когда она заговорила, но не потому, что она не застала его врасплох, – просто понял, что его поймали на месте преступления и ему уже не избежать наказания. Виконт закрыл тетрадь и посмотрел на Алекс – она лежала, как и раньше, с закрытыми глазами, и на лице никакого раздражения из-за того, что он влез в ее дневник. – Скучное чтиво, – сказала она пологу над головой. – Честно? – Ничего подобного, Александра. Ты пишешь очень неплохо. Может, тебе стоит попробовать себя в тех самых книжках, которые не подобает смотреть настоящей леди, или в романах ужасов, которые ты так любишь? Она открыла глаза и подскочила. - Что именно ты прочитал? Сердце её лихорадочно забилось. Она прекрасно помнила, что вслед за тем, как она писала про ту книгу и про то, как она будет ехать в дом с привидениями. Она написала про то, как встретила Эдварда и была безумно рада, что он тоже приехал в этот замок. - Ничего такого, - успокоил её он. – Я прочитал всего лишь одну запись. Честно… Извини, я не должен был этого делать, но я не смог удержаться. Александра успокоилась. Прочитав, он те строки, то точно бы сейчас не извинялся, а начал бы задавать ненужные вопросы. - Ладно… теперь это уже не важно, - она улыбнулась. – Что-то случилось? Раз ты пришел сюда, не нарушая тишину. Эдвард отвел взгляд от девушке и посмотрел в окно. - Просто скоро завтрак. Я решил, что будет неплохо пойти вместе, но когда я постучал, ты не открыла. Мне показалось это странным, ведь ты обычно уже встаешь в такое время и я вошел без приглашения… Ты спала. - Я что-то не очень хорошо себя чувствовала вчера ночью. Наверное, просто немного устала, я даже и не заметила, что уже столько времени проспала. Эдвард обеспокоенно посмотрел на Александру и присел рядом. - А как себя чувствуешь сейчас? - Уже нормально. Видно мне действительно надо было просто подольше поспать. Виконт приложил руку к её лбу. - Температуры, кажется, нет. Александра отняла его руку, но не выпустила её из своей ладони. - Я и так это знаю. Не стоит так сильно беспокоиться. Эдвард сжал её руку и опустил голову, смотря на то, как их пальцы переплетаются. - А если я хочу беспокоиться? Александра застыла, не веря в то, что услышала. Хочет беспокоиться о ней? Нет, я точно не правильно все поняла. Но может ли это быть тем лучиком надежды? - Ну, да. Ведь хорошие и близкие друзья беспокоятся и помогают друг другу? Алекс ждала ответа. Она понимала, что задала очень провокационный вопрос. Ведь если он скажет да, то это будет означать, что он считает её другом. Но она надеялась, что он скажет «нет» и ответит, что беспокоится за неё больше, чем просто друг. Эдвард долго молчал, пока, наконец, не ответил: - Разумеется, как же еще? Александра выдавила из себя улыбку, чувствуя, что в душе у неё что-то оборвалось. Эдвард считает её другом. Раньше она отказывалась в это верить, но теперь… Она смотрела на него своими серо-голубыми глазами полными печали. Я всегда буду любить его. Всегда. Я надеюсь, что однажды он тоже сможет найти свое счастье. А пока я хочу быть с ним и помогать, как это будет возможным. - Александра? – Эдвард увидел в её глазах слезы. - Все в порядке… Эдвард. - Да? - Знаешь, я всегда буду рядом, если тебе понадобится помощь, и если захочешь просто поговорить, я всегда готова буду тебя выслушать. Я хочу, чтобы ты знал это. Виконт не мог скрыть своего удивления в голосе. - Ты меня удивила… С чего вдруг это? - Я же сказала, просто хочу, чтобы ты знал это. - Спасибо. Я рад это слышать. Ты тоже можешь обращаться ко мне, если понадобится помощь, я всегда буду тебя защищать. Всегда будешь защищать? Нет, не всегда. Но это уже не важно. - Ну, а теперь, когда откровения закончены, - весело произнес Эдвард. – Ты готова спуститься к завтраку? - Вполне. - А после… не хочешь покататься на коньках? Помнишь, я приглашал тебя и ты согласилась. - Помню… Я не против. - Тогда жду тебя за дверью. - Можешь остаться, - шутливо ответила она. – Не ты ли говорил, что я всегда должна быть под присмотром? Или ты не имел в виду такой тщательный присмотр? Тут неожиданно Эдвард помрачнел и отвернулся от неё, словно отгораживаясь глухой стеной. Александре стало не по себе. - Я жду тебя, - он скрылся за дверью. Но почему же он не сумел ответить на шутливый вопрос девушки, когда она спросила его об тщательном присмотре? Ведь мог бы отделаться какой-нибудь шуткой… Эдвард поднял глаза от конька, который он привязывал к ботинку Александры. Она что-то очень уж притихла после их разговора в комнате. Нет, она не сердилась на него, просто думала о чем-то своем. И у него было сильнейшее подозрение, что задумчивость Алекс имеет самое непосредственное отношение к его нелепой реакции – он едва не обмолвился, что у него и в самом деле есть желание тщательно присматривать за ней… – Что ты разглядываешь так пристально? – спросила Александра. Эдвард вздрогнул и снова принялся привязывать конек. – Давно я этим не занимался, – соврал он. – А коньки нужно привязывать очень тщательно. Иначе можно упасть. Он опять поднял на неё глаза и увидел, что она смотрит на него с нежностью и затаенной болью. Он никогда не видел у неё такого взгляда. - Вы идете? Чего вы так долго? – крикнул им Маркус, которого удерживала Августа. Она, в отличие от своего возлюбленного, твердо и уверено стояла на коньках. Привязав конек, Эдвард поднялся на ноги и протянул Александре руку. – Готова? – спросил он с наигранной бодростью. Она нахмурилась: – Не думаю, что я вообще способна к такому подготовиться. Тем не менее, она взяла виконта под руку. - Александра, давай поспорим, кто из нас быстрее научится нормально кататься, - предложил Маркус. - Что-то я чувствую, что обязательно проиграю. - Соглашайся, Алекс, - сказала Августа. – Если он до вечера сумеет освоить простые движения – это будет чудо. - Ах, Августина, ты должна же поддерживать меня! Притом это такой больной удар, прямо по моим спортивным качествам. Эдвард подвел Александру к замершей воде. – Ты сначала одну ногу двигай вперед, потом другую… и так далее, – посоветовал он, когда Алекс неуверенно шагнула на лед. Она кивнула и, не отводя глаз от своих ног, неуверенно заскользила к середине озера. – Не так уж это и ужа-а-асно! – воскликнула она, уже падая на лед. Но она не упала, потому что Эдвард вовремя поддержал ее. – Ты не спеши, – сказал он, цепко держа ее за локоть. – Понимаешь, требуется время, чтобы почувствовать все движения. Помнишь, как я обучал тебя танцу… Она взглянула на него недоверчиво, но он с радостью отметил, что в глазах ее вспыхнули огоньки. У него тотчас же полегчало на душе, и он с увлечением стал учить Александру кататься. – Тебе легко говорить. Ты-то уже уме-е-ешь! Девушка снова чуть не упала, но виконт и на сей раз ее поддержал. Сделав несколько шагов, она со смехом воскликнула: – Вот уж не думала, что я на такое способна! – Я бы тоже не подумал, – сказал он, склонившись к ее уху. – По-моему, у тебя замечательно получается. Хотя все-таки похуже, чем верховая езда. Она снова рассмеялась, и щеки ее залились румянцем розового цвета. – Если бы я не боялась удариться о лед, я бы ответила тебе за столь дерзкое замечание. Он пожал плечами, и они заскользили вдоль берега озера, описывая большой круг вместе с Маркусом и Августой. – Я просто хочу отвлечь тебя от мыслей про лед и про коньки. Если не думать об этом, научишься быстрее. Она вскинула подбородок, но тут же крепко вцепилась в Эдварда, чтобы сохранить равновесие. – Поверь мне, Эдвард, дискуссия вроде той, что ты хотел мне навязать, вряд ли поможет мне лучше удерживать равновесие. О чем бы еще поговорить, а? Он ухмыльнулся: – Что ж, расскажи мне о себе. Она нахмурилась и покачала головой: – Это не так уж интересно. – По-моему, очень даже интересно. Что за люди твои родители? Какой твой брат? Как ты жила все это время у себя дома? Я ведь не знаю о тебе совсем ничего. Знаю только, что ты приехала сюда два с половиной года назад. Дома у тебя осталась бабушка и брат со своей семьей. Ты любишь рисовать, любишь читать романы ужасов, ухаживаешь за цветами и обожаешь кошек… - Этого не достаточно? - Нет. Я хочу знать, что ты еще любишь? Чем еще интересуешься? Что у тебя на сердце? На сердце? Как могу ответить, если и сама не знаю. - Но ты тоже мне многого про себя не рассказываешь. Он внимательно посмотрел на Александру, но она тотчас же отвела глаза – словно боялась взглянуть на него. Потом вдруг выпустила его руку, оттолкнулась и покатилась по льду самостоятельно. Но тут же упала и поморщилась от боли. – По-моему, мы накатались достаточно для первого раза. Эдвард подъехал к ней и протянул ей руку. Подняв ее на ноги, привлек к себе и прошептал ей на ухо: – Почему ты так испугалась? Алекс внезапно побледнела, но на сей раз не стала отталкивать его. – Я… я вовсе не испугалась. Просто все это совсем не интересно и… – Ложь! – Он покачал головой, и она снова отвела глаза. – Что ты скрываешь, Александра? Она судорожно сглотнула и уставилась на свои ботинки. Наконец подняла глаза и проговорила: – А ты? А что она хотела еще узнать о нем? Она знала, что у него очень сложные отношения с семьей. Ей хотелось понять, как он всегда может сохранять эту веселую улыбку. Однако Алекс понимала, что если попросить его заговорить о родственниках – это причинит ему ужасную боль. И все же ей очень хотелось услышать его историю полностью, а не те части, про которые он ей рассказал вскользь. Возможно, он даже расскажет ей кое-что о себе еще. И может быть, она сможет утешить его и помочь. Но Александра запретила себе думать об этом. Да и как такое могло прийти ей в голову? Ведь она почти не знала Эдварда, хоть и знакома с ним уже полгода. Попытаться сблизиться с ним? Какая нелепая идея! Ведь она решила, что будет для него просто другом. – Думаю, ты сможешь проехать несколько кругов одна, – сказал Эдвард, отъезжая от девушки на несколько шагов. Она широко раскрыла глаза: – Но я… я думала, что ты поможешь мне. Он покачал головой, подавив чувство вины, кольнувшее его в сердце. – Нет, Александра. Думаю, ты сама прекрасно справишься. Какое-то мгновение Алекс просто смотрела на него, и на лице ее было до странности бесстрастное выражение. Затем кивнула – как если бы вдруг что-то поняла – и заскользила по направлению к берегу. Прочь от него. - Александра, ты, что уже уходишь? – спросила Августа. - Да. На сегодня я уже вдоволь накаталась. Увидимся за обедом.