Выходные настали быстро, и на фоне предстоящей поездки прочие события недели, казалось, меркли для всех приглашенных девушек. Даже Роуз, которая узнала, что может поехать, только накануне, была достаточно взбудоражена, чтобы ненадолго забыть об очередном «розыгрыше» с мертвым голубем в рюкзаке Василисы. Меня беспокоило, как близко этот шутник подобрался к моей подопечной, но было трудно надолго сосредоточиться на этом, когда обе девушки выглядели такими беззаботными.
Я не решался упомянуть о том, что во время путешествия Роуз формально будет тренироваться, поэтому подождал с обсуждением этого вопроса до дня отъезда. Выезды за пределы кампуса и в человеческий мир всегда меняли наше расписание. Чтобы попасть в торговый центр до закрытия, нам придется покинуть школу поздно вечером, с восходом солнца. Вернемся мы уже после комендантского часа. Хотя это заставит всех нас немного вымотаться, есть и дополнительное преимущество: меньше вероятность атаки стригоев. Во время утреннего занятия я посоветовал Роуз надеть удобную одежду и отменил дневную тренировку, чтобы мы оба могли отдохнуть перед отъездом.
Когда пришло время встретиться возле фургонов у ворот, было отрадно видеть, что Роуз последовала моему совету. Ее повседневная одежда более чем подходила для драки, если придется драться, и она даже убрала волосы наверх. Она пришла вместе с Лиссой, но девушки разделились, когда Лисса направилась поздороваться с остальными своими подругами, и я махнул Роуз, жестом приглашая присоединиться ко мне и другим стражам, которые уточняли последние детали «операции».
– Директриса Кирова считает, что с момента возвращения ты хорошо потрудилась... – начал я, но меня перебили.
– Даже несмотря на драку, которую я затеяла на уроке мистера Надя?
– Она не винит тебя в этом. – Я сделал паузу, переосмысливая данное утверждение, и исправился: – Не только тебя.
Роуз улыбнулась и подавила смешок, зная не хуже моего, что ей ставили в вину практически любое происшествие в кампусе и куда больше, чем она того заслуживала, независимо от степени ее участия.
– Я убедил директрису, что тебе нужна передышка... и что ты сможешь использовать эту поездку в качестве тренировки.
Ее радость на миг угасла. Было очевидно, что «тренировка» и «передышка» не стоят для нее в одном ряду.
Когда все загрузились в фургон, я попытался объяснить план наших действий на этот вечер.
– В нашей группе девять человек. Четыре мороя, – я указал на принца Виктора, Василису, Наталью и Камиллу, – а также пять стражей, включая тебя и меня.
Широкая улыбка Роуз стала еще шире, когда я причислил ее к стражам, а не поставил особняком, как новичка без знака обещания. Воспользовавшись моментом, я представил ее личным стражам Виктора – Бену и Спиридону.
Бен был примерно того же возраста, что и Стэн, который тоже присоединился к группе. Он из тех невероятно преданных делу стражей, которые редко открывают рот и нагоняют страх, кажется, одним только своим присутствием. Возможно, в какой-то момент я был близок к тому, чтобы стать подобным типом, но работа в школе, особенно за последние месяцы, сделала из меня чуть более открытого человека.
Его напарник, Спиридон, был полной противоположностью, болтливый и дружелюбный одновременно. Мой ровесник, он выглядел ходячим противоречием. Это парень носил традиционное греческое имя, но вырос в южном штате и разговаривал с сильным сельским акцентом, однако в его внешности не было ни на намека на какую-либо из этих черт. Я встречал его и раньше, когда Виктор приезжал с визитом, и хотя во время работы Спиридон старался вести себя как профи, он периодически устраивал небольшие проделки в гостиной стражей. Излюбленной мишенью был Стэн, и я слышал, что их последнее противостояние едва не кончилось дракой. В качестве мести он предложил поместить кол Стэна в желе, но, к счастью, Юрий его отговорил. Это могло привести к чьей-нибудь смерти.
Стэн вместе с Беном ехали впереди, морои заняли ряды сидений посередине, а Спиридон, Роуз и я сидели в задней части фургона. Когда мы выехали за ворота Академии, я продолжил объяснение с того места, где закончил.
– У Камиллы и Натальи пока нет личных стражей. Они находятся под защитой стражей своих семей, а если покидают Академию, то их сопровождает школьный страж – в данном случае Стэн. – Я кивнул в его сторону. – Я здесь как утвержденный страж Лиссы. Большинство девушек ее возраста не имеют собственных стражей, но, с учетом обстоятельств, для нее сделано исключение.
Роуз кивнула, прислушиваясь к моим словам, и оглядела оставшуюся часть группы.
– У Лиссы должно быть два стража. У принцев и принцесс всегда по два.
Спиридон успел с ответом раньше меня.
– Не переживай, придет время, и у нее будет сколько нужно. Дмитрий уже один из них, вторым скорее всего станешь ты. Именно поэтому сегодня ты здесь.
Она вопросительно оглянулась на нас.
– Это как бы часть обучения?
– Ага! – Спиридон говорил с немного излишним нетерпением, переводя взгляд с нее на меня и чересчур, по моему мнению, скаля зубы. – Ты будешь партнером Дмитрия.
Когда я встретился взглядом с Роуз, повисло неловкое молчание.
– Партнером по страже, – уточнил я, хотя понимал, что это бессмысленно и делает ситуацию еще более щекотливой.
Я снова посмотрел на Спиридона, надеясь, что Роуз не заметит,
каким взглядом я его одарил.
– Ага. – Ухмылка Спиридона стала только отчетливее. Он совершенно точно знал, что делает, и хотя Роуз, казалось, в упор не замечала его насмешек, они начинали действовать мне на нервы.
Дальше он принялся объяснять, как стражи работают в паре, но не сказал толком ни о чем, кроме метода ближней и дальней охраны. Один страж находился рядом с объектом, обеспечивая его непосредственную защиту, в то время как второй держался на расстоянии и проверял территорию на наличие угроз. Этим методом чаще всего пользовались они с Беном, и было логично, что мы с Роуз поступим так же.
– Ты, скорее всего, всегда будешь ближним стражем, – пояснил я. – Ты девушка того же возраста, что и принцесса, поэтому можешь находиться рядом с ней, не привлекая внимания.
– И я должна глаз не сводить с нее... или с тебя. – Роуз всего лишь озвучивала информацию, которую, несомненно, не раз видела в учебниках, однако такой формулировки было достаточно, чтобы Спиридон захихикал.
Я бросил на него еще один взгляд, и он попытался скрыть свою не особо призрачную насмешку, быстро сменив тему.
– Твоя ученица просто звезда. Ты уже дал ей кол?
– Нет. Она еще не готова.
Роуз тотчас же закатила глаза.
– Я была бы готова, если бы
кое-кто показал мне, как им пользоваться.
Подобный спор между нами случился не впервые, но я был решительно настроен стоять на своем, пока не буду уверен, что она освоила базовые приемы защиты. Сегодня кол ей не нужен. В поездке участвуют достаточно стражей, у каждого из них при себе кол и пистолет. Если бы дело дошло до настоящего нападения, то с Роуз обращались бы как с одним из мороев и защищали бы как любого мороя, хотя я бы ни за что не сказал ей об этом. Я также никогда не признался бы, что у меня с собой есть второй кол – приготовленный для нее, на всякий случай. И я молился, чтобы ей не пришлось узнать ни о том, ни о другом.
– Просто использовать кол недостаточно, – я буквально слышал, как перехожу на «менторский тон», за который Роуз иногда меня поддразнивала. – Ты должна одолеть стригоя и заставить себя его прикончить.
Я заметил, что Бен и Стэн впереди кивают в знак согласия. На счету у обоих хватало убийств, и они точно знали, о чем я говорю. На лице Спиридона читалось иное. Он был со мной согласен, однако смотрел не так затравленно, как остальные. Я не удосужился проверить заранее, но ненадолго задумался, успел ли он убить своего первого стригоя.
Роуз выдернула меня из раздумий.
– А почему бы мне его не прикончить?
Она произнесло это как самую очевидную в мире вещь, и на мгновение я позавидовал такой наивности. Морои тоже прекратили свои беседы и, как Роуз, терпеливо ждали, что я отвечу.
– Большинство стригоев – это сознательно обратившиеся морои. Некоторые были мороями или дампирами, которых обратили насильно. Это не так важно. – Я вспомнил встречу с одноклассником в начале своего пути и стряхнул с себя это воспоминание. – Велика вероятность, что ты знакома с кем-нибудь из них. Ты смогла бы убить того, кого знаешь?
Напряженная тишина сгустилась в воздухе так плотно, что ее можно было резать ножом. Я мысленно поблагодарил Роуз за то, что она ответила не сразу, не повинуясь порыву, а воспользовалась моментом, чтобы обдумать вопрос.
– По-моему, да. Мне придется это сделать, верно? Либо он, либо Лисса...
– И всё же не исключено, что ты засомневаешься. Пусть на миг. Это секундное колебание может убить тебя. И ее.
– Ну и как тогда не колебаться? – В ее глазах вспыхнула решимость, но я не знал, мыслью о чьей смерти та была вызвана: своей или Василисы. Хотя, будь я заядлым игроком, поставил бы на второе.
– Надо постоянно твердить себе, что это
уже не тот человек, которого ты знала. – Проще сказать, чем сделать. – Он превратился во что-то темное, извращенное. Неестественное. Тебе нужно отринуть былые привязанности и сделать то, что правильно. Если в нем осталась хотя бы крупица прежнего «я», он, скорее всего, будет тебе благодарен.
– Благодарен за то, что я его убиваю?
На мгновение я задумался, как бы объяснить, а затем развернулся, насколько это возможно в тесном автомобиле, так, чтобы мы оказались лицом к лицу.
– Если бы тебя обратили, чего бы ты хотела?
Она попыталась отвести взгляд, однако я продолжал напирать:
– Чего хотела бы ты, если бы узнала, что тебя собираются обратить в стригоя против воли? Если бы знала, что утратишь все моральные устои и понимание того, что правильно, а что нет? Что остаток своей жизни – бессмертной жизни – ты проведешь, убивая ни в чем не повинных людей? Чего бы ты хотела?
Я спрашивал искренне, но уже знал, что она ответит. Знал, потому что сам ответил бы так же. Я бы предпочел смерть как спасение от подобной участи. Мы были единодушны в отношении многих вещей, когда дело касалась нашего общего призвания. Мы знали, что на кону нечто большее, чем просто жизнь или гибель. Я разглядел в Роуз эту зрелость еще со дня нашей встречи и знал, что она осознает свой долг куда лучше большинства учеников и даже лучше некоторых стражей.
Мы оба понимали, на какие жертвы придется идти. Стражи проживали короткую и нередко одинокую жизнь. Нам обычно приходилось отказываться от друзей, родных, любимых ради высшей цели: защиты наших подопечных. Вот истинная причина, почему я никогда не позволил бы себе по-настоящему полюбить Роуз. Ведь, в конечном счете, и наша разница в возрасте, и мое наставничестве – это временные трудности, но одна вещь останется неизменной. Я обязан поставить Лиссу на первое место. Как обязана и Роуз. С того момента, когда мы становимся ее официальными стражами, безопасность и благополучие принцессы Драгомир должны заботить нас двоих в самую первую очередь.
Об этом было легко забыть в стенах Академии, где мой статус в качестве стража Лиссы являлся не очень-то и действующим. Но в реальном мире, находясь за пределами безопасного кампуса, мы практически в любой момент можем столкнуться со смертью. Поскольку Лисса – последняя в своем роду, опасности гарантированно не избежать. Мантра должна въесться в каждую клеточку нашего существа, в каждую мысль и в каждое движение:
они на первом месте. Мы оба живем и, возможно, погибнем ради нее и ее защиты.
– Если я стану стригоем... Я бы хотела, чтобы кто-нибудь убил меня, – тихо, но непреклонно сказала Роуз.
– Как и я.
Пока я произносил эти слова, меня посетило ошеломляющее чувство, что это не просто согласие между нами, а невысказанное обещание. Всё, что я мог сделать – молиться, чтобы до этого никогда не дошло. Смотреть, как она умирает, было за гранью моих представлений. Но убить ее самому... я бы вряд ли сумел это пережить.
Я совсем забыл, что остальные нас тоже слышат, и был слегка удивлен, когда заговорил принц Виктор:
– Это напоминает мне, как Михаил выслеживал Соню.
Я отвернулся от Роуз, вспомнив историю двух влюбленных. Она больше подходила для шекспировской трагедии, чем для пустых разговоров по пути в торговый центр, однако она доказывала, насколько это реально – встретиться лицом к лицу с тем, кого ты знал и любил, чтобы убить его, потому что иначе нельзя. Я слышал оставшуюся часть разговора, но скорее издалека, из глубины собственных размышлений.
– Кто такие Михаил и Соня? – спросила Лисса.
Виктор взглянул на нее со странным выражением.
– Я думал, что ты знаешь. Соня Карп.
– Соня Ка... Вы имеете в виду мисс Карп? А она-то тут при чем?
Она перевела взгляд с Виктора на Роуз, но та, казалось, избегала ее взгляда.
К моему удивлению, ответила именно Роуз.
– Она... стала стригоем. По собственной воле.
Признавшись в том, что она знает, Роуз выглядела почти виноватой, и я не мог понять почему. Не похоже, чтобы она была как-то причастна. Соня обратилась примерно тогда же, когда пропали девушки, Михаил ушел вскоре после этого.
– Но кто такой Михаил, я понятия не имею, – добавила Роуз.
– Михаил Таннер, – вклинился Спиридон.
– Ох, страж Таннер. – Она повернулась к Лиссе, чтобы пояснить: – Он был здесь до нашего побега. Но зачем ему преследовать мисс Карп?
Никто не торопился с ответом, и я не мог заставить себя посмотреть ей в глаза, когда наконец заговорил:
– Чтобы убить ее. Они были любовниками.
Последняя деталь этой головоломки была не так широко известна среди студентов, и я услышал, как некоторые из девушек ахнули от удивления. Роуз же выглядела просто обеспокоенной.
– Может, пора сменить тему? – мягко сказал Виктор. – Сегодня неподходящий день, чтобы зацикливаться на печальных вопросах.
Затем он переключился на обсуждение чего-то гораздо более светлого и уместного. Однако Роуз не участвовала в беседе. Когда она смотрела в окно, я видел, что ее размышления такие же тягостные, как и мои. Я пытался болтать ни о чем со Спиридоном и остальными, но душа к этому не лежала. Всё, чего мне хотелось, это обнять Роуз и пообещать, что ей никогда не придется сталкиваться с такими трудностями или делать такой невыносимый выбор. Тем не менее, я знал, что не имею права ей этого обещать. Какое бы утешение это ни принесло сейчас, полностью убедить себя в правдивости этих слов ни ей, ни мне никогда не удастся.
***
Пару часов спустя, когда мы прибыли в торговый центр, большая часть нашей группы почти забыла об удручающей теме. Мы с Роуз в последний раз коротко проговорили план, прежде чем я вставил в ухо наушник и проверил маленький микрофон. Роуз, похоже, немного расстроилась, что она не будет на связи с другими стражами, но я попытался ее успокоить, напирая на то, что если у нее получится охранять по старинке, то гарнитура только облегчит ей работу, когда придет время. По правде сказать, я не планировал быть излишне строгим с Роуз в процессе этой вылазки и надеялся, что она сможет хотя бы немного развлечься в компании друзей. Это куда труднее сделать, когда тебе в ухо одновременно бубнят несколько стражей.
Роуз и Спиридон держались ближе к основной группе, в то время как Стэн, Бен и я рассредоточились по территории. Хотя формально у нас были две пары стражей и «одиночка», работали мы скорее как команда. Иначе бы Стэн находился гораздо ближе к охраняемым девушкам. Роуз и я были единственными, кто действительно применял метод «ближнего и дальнего», и это просто было частью нашего тренировочного упражнения.
Я не выпускал Лиссу и Роуз из поля зрения, но держал дистанцию в пять-десять метров. Существовала тонкая грань между охраной и жутким видом для всякого, кто тебя заметит. Поскольку у Роуз не было связи, приходилось сохранять зрительный контакт дольше обычного, но достаточно незаметно для других посетителей и персонала.
Роуз не отходила от Лиссы дальше, чем на несколько метров, и по факту проделывала очень тщательную работу. Мне следовало предугадать, что она отнесется к происходящему с такой серьезностью. Это напомнило о ночи, когда я впервые встретил их. Несмотря на то что Роуз знала о стражах вокруг нее, вооруженных и куда более опытных, я ни на секунду не сомневался, что она лично выступит против любого врага, который будет угрожать Лиссе.
Я видел, как она беседует с Лиссой, пока та рассеянно перебирала вешалки с одеждой. Девушки находились слишком далеко, чтобы можно было их услышать, но я мог разобрать отдельные слова, читая по губам. Понять, о чем именно шла речь, было нельзя, однако можно было предположить, ориентируясь на язык тела. Принцесса уговаривала Роуз примерить парочку нарядов, а Роуз отказывалась. Это было верное решение, учитывая, что она на страже, но ее подруга этого, похоже, не понимала. Время от времени Лисса добавляла странный предмет одежды в свою постоянно растущую гору вещей, которые, на первый взгляд, совершенно не соответствовали ее обычному стилю. Лишь после третьей терморубашки до меня дошло, что она взяла несколько вещей для Роуз. Даже учитывая, что Лисса вряд ли когда-нибудь сумеет понять, сколь многим Роуз готова пожертвовать ради нее, я был благодарен, что наша подопечная была достаточно заботливой, чтобы оказывать такие знаки внимания.
В какой-то момент Бен и Спиридон поменялись местами, так что Бен оказался ближе к группе. Поскольку мы со Спиридоном ровесники, не было ничего странного в том, чтобы переброситься парой фраз, стоя на страже.
– Знаешь, она отлично справляется, – заметил Спиридон, и я кивнул в ответ на его замечание. – Ты проделал хорошую работу. Однажды эта девчушка станет прекрасным стражем.
– Спасибо. Хотя, должен признать, я просто научил ее приемам. Заботы и преданности у нее было с лихвой еще до нашей встречи. – Я гордился Роуз, она продвинулась далеко вперед, и было приятно осознавать, что посторонний человек разглядел в ней то же, что и я.
– И все-таки приятно, наверное, тренировать своего возможного напарника. Это сблизило вас двоих, да?
Я покосился на него, без слов спрашивая, к чему он клонит. Спиридон весь день оставлял небольшие, наводящие на размышления комментарии вроде этого, но последний был одним из самых наглядных. Он ухмыльнулся, но ничего не добавил. Я испытал толику признательности, поскольку прямо сейчас наш разговор транслировался остальным стражам.
– В этом есть свои преимущества, – осторожно сказал я, тщательно подбирая слова, однако Спиридон, пусть и на мгновение, всё равно растянул рот до ушей. – У нас была возможность выстроить доверительные отношения до того, как мы приступим к работе, и я ценю такую возможность. Будет интересно взглянуть, как это отразится в будущем.
– А-а, понимаю. – Он по-прежнему лыбился, как идиот. – В любом случае, если басни о ней – правда, то она прошла долгий путь. Говорят, несколько лет назад эта девчонка была сущим кошмаром. Виктор собирается купить для нее что-нибудь, в честь первого рабочего дня.
На мой взгляд, этот день не был для нее первым. Хотя Роуз пока оставалась студенткой, я уже видел в ней напарника и равную себе во многих отношений. И всё же поездка стала идеальным предлогом для того, что я давно хотел сделать.
Это заняло некоторое время, но в итоге я все-таки отвлек Наталью от разговоров, которые едва ли требовали ее участия. Я махнул ей, отчего Спиридон как-то странно на меня посмотрел, однако от комментариев воздержался.
Девушка с опаской приблизилась к нам, переводя взгляд с одного на другого, прежде чем заговорить:
– Да, страж Беликов?
Я быстро отключил микрофон.
– Наталья, вы не могли бы прихватить для меня кое-что? Это небольшой подарок для Роуз.
Я знал, что, будучи младше их, девочка равнялась на Роуз и Лиссу, и она была готова помочь. Я объяснил, что именно ищу, после чего вручил ей немного наличных и указал в сторону светлого магазинчика, оформленного в черно-белых тонах. Мне следовало находиться в поле зрения Роуз, поэтому я попросил Спиридона присматривать за Натальей, пока она совершает для меня покупку. Он кивнул и встал прямо у входа. Было бы слегка подозрительно, зайди кто-нибудь из нас в этот конкретный магазин.
Спустя несколько минут Наталья вернулась с маленьким черно-красным пакетиком, который я торопливо спрятал в карман куртки, и только потом взял сдачу. Наталья хихикнула и вернулась к остальным. Казалось, никто даже не заметил ее отсутствия. Роуз и Лисса возле примерочных присматривались к маленькому черному платью. Меня удивил выбор Лиссы, пока она не приложила его к Роуз. Я уже отсюда видел, что это платье будет потрясающе на ней смотреться, и попытался сдержать улыбку, когда Лисса добавила его к стопке вещей, которую несла на кассу.
***
День тянулся, и я заметил, что основная часть группы, включая Роуз, устала. Она изо всех сил пыталась это скрыть, но я различил уже не первый спрятанный зевок. Принц Виктор шагал всё медленнее и медленнее, и в конце концов ему понадобилась помощь Бена, который находился поблизости. Это был сигнал, что пора уходить.
Последнюю остановку мы сделали в ювелирном магазине. Пока Роуз и Лисса потешались над чем-то у витрины с ожерельями, я задержался возле обручальных колец в другом конце зала. Каким бы странным это ни казалось, но я неплохо сюда вписывался. Никто не прицепился бы к двадцатипятилетнему парню, разглядывающему кольца. Будь я обычным парнем, я бы сейчас, вполне вероятно, готовился задать
тот самый вопрос своей давней подруге, настраиваясь на то, чтобы остепениться и создать семью. По правде говоря, я бы не возражал против чего-то подобного: жена, дети, работа. Но это не входило в мои планы. Я вновь посмотрел на Роуз. На самом деле, мы с ней не так уж сильно друг от друга отличались. Я тоже мечтал о свободе, которой так часто жаждала она.
– Желаете приобрести что-нибудь для своей девушки? – улыбнулась продавщица по ту сторону прилавка.
Видимо, она закончила с другой парой, что была здесь несколько минут назад.
Я замешкался, вынуждая ее заполнить короткую паузу:
– Это же она вон там? С темными волосами? Симпатичная.
– Да, она такая.
Роуз, должно быть, почувствовала, что я на нее смотрю, потому что подняла глаза, перехватив мой пристальный взгляд, и ответила улыбкой, прежде чем снова повернуться к Лиссе.
Принц Виктор заканчивал с последней покупкой, и Наталья нетерпеливо подпрыгивала рядом с ним. Похоже, он выбирал для нее нечто особенное. Наконец мы вернулись к фургону, настраиваясь на двухчасовое путешествие домой. Бен помог Виктору занять его место, сел рядом с ним и достал какие-то лекарства, способные облегчить боль пожилого мороя и, надеюсь, дать ему отдохнуть. Спиридон сел впереди, а Стэн в это время прогревал двигатель. Три девушки-моройки уснули спустя несколько минут после того, как мы тронулись. Роуз и я вновь сидели сзади, чтобы можно было провести небольшой разбор полетов. Поскольку она действительно очень хорошо справилась, действуя как по учебнику практически во всем, я мало что мог добавить к рекомендациям. Даже Стэн нехотя похвалил Роуз за проделанную работу.
Вскоре наша беседа перешла в другое русло. Мы наклонились поближе друг к другу, стараясь поговорить тише, чтобы остальные могли отдохнуть. Я слишком ясно осознавал, что мое колено соприкасается с ее, и ощутил мягкость ее кожи, когда Роуз прислонилась к моей руке. Даже зимой солнце нагревало машину настолько, что я снял куртку.
– Значит, у меня больше не получится примерять одежду?
Я постарался не засмеяться, вспомнив выражение лица Роуз, когда Лисса заставляла ее примерять наряды. И пару раз она действительно хотела это сделать, особенно в случае с тем маленьким черным платьем.
– Почему? В свободное от работы время примеряй, сколько хочешь.
Ее веки отяжелели, а голос из-за потребности во сне стал хриплым.
– Не надо мне свободного времени. Я хочу всегда охранять Лиссу. – Она попыталась спрятать широкий зевок, прежде чем положила голову мне на плечо. Сомневаюсь, что она отдавала себе отчет в своих действиях, но я-то уж точно отдавал.
Секунду спустя Роуз снова заговорила, с легкой усмешкой:
– Видел то платье?
Не нужно было уточнять, о каком платье идет речь.
– Видел.
– Тебе понравилось?
Она будто бы и не поняла, о чем только что спросила, но я прикусил язык, зная, что любой ответ на этот вопрос будет совершенно неприемлемым. Полагаю, она знала меня достаточно хорошо, чтобы догадаться, что означает мое молчание.
– Моя репутация окажется под угрозой, если я надену его на танцы?
Прямо сейчас глаза Роуз были закрыты, и, не знай я ее лучше, наверняка решил бы, что она спит.
Я наклонился к ее уху и шепнул так тихо, как только мог:
– Вся школа окажется под угрозой.
Она улыбнулась и промычала что-то одобрительное, а потом придвинулась ближе. Ее дыхание замедлилось и выровнялось, войдя в спокойный ритм сна. Я смотрел сверху вниз на ее мирное и безмятежное лицо. Прежде я никогда не видел ее такой. Волосы Роуз начали выбиваться из пучка, в который она собрала их, отправляясь в путь, и я отвел прядь в сторону. Когда она слегка вздрогнула от моего касания, я потянулся за своей курткой, чтобы укрыть ее. Роуз много работала сегодня, и эти усилия ее измотали. Я ею гордился. Как хорошо, что она может отдохнуть перед возвращением домой, и раз она нашла пристанище у меня на плече – так тому и быть.
Чувствуя, что на какое-то время она останется неподвижной, я обнял ее за плечи, чтобы мне самому было удобнее, и приготовился к долгой поездке. Заметив, что все остальные в машине либо спят, либо отвлеклись, я не сумел удержаться и легонько поцеловал ее волосы, прошептав на родном языке:
– Доброй ночи, моя Роза.
