Долго и счастливо

— Вы еще долго там? — слышится от кого-то из взрослых, пока дети разгружают машину с вещами. — Мы бы хотели зайти в дом до того, как Землю заполонят безмозглые зомби, созданные ученными для истребления человечества. — Мам, я больше не буду разрешать тебе смотреть телевизор, — пропыхтел парень, погребенный под весом очередной «бесценной» картины с вазой и цветами. — Дом уже приобретен с мебелью, зачем тащить туда этот хлам? — А домашний уют тебе что создавать будет? Пустые стены и серые обои? Давай работай и не спорь с хозяйкой очага, — как бы невзначай поправила прядь, демонстрируя руку со сверкнувшим на ней обручальным кольцом. — Поторопитесь, мальчики. Там остались только мелкие статуэтки. ~*~ Прошла уже неделя после знаменательного события «объединения двух одиноких сердец посреди океана любви» под торжественную музыку, громкие завывания подруг невесты и ряд чиханий от сына жениха. Малыш Зейн уже вторую неделю силился отойти от коротенькой прогулки на крыше под прохладным дождем. Свадьба, к слову, как и хотели родители, прошла скромненько. Сто пятьдесят человек даже не заметили, как быстро в их толпе смешались музыканты, приглашенные певцы, клоуны и акробаты. «А что? Тут цирк затопило неподалеку. Найл, сыночек, не выгонять же бедняжек на улицу!» То, что банкет вообще-то тоже проходит на улице, ее вовсе не смущало. Под конец вечера друг жениха и приглашенный глотатель шпаг немного повздорили, но под взглядом невесты быстро заключили мир, устроив дружеское представление с прихуевшим питоном и нетрезвой слонихой. Бог им судья, конечно. А кто и чем успел споить слониху, не знал никто, кроме хитро улыбающегося жениха, что уже присаживался рядом с верблюдом и заводил с ним жизненные разговоры на тему «Ты меня уважаешь?». На третий день «скромной свадьбы» у ведущего свадьбы отказал орган, ответственный за фразу «выпьем за почти молодых» и вместо него приехала мама. Новые тосты рекой посыпались на заскучавших родственников и гостей. А дрожащий питон все еще отказывался слезать с шеи слонихи. Это и не удивительно после всего того, что между ними было. После четвертого пойманного букета невесты официантка не стала противиться судьбе и прямо на месте вышла замуж за голубого бармена. Его парень, на удивление, был не особо против такого развития событий и решил, что первый ребенок будет от него. Пятый букет поймала слониха, просто потому, что «женское счастье должно быть у каждой». Засмущавшегося питона нашли на дне морковного салата. Но от судьбы не уйдешь. А от «женского счастья» тем более. Музыканты попались на редкость хорошие. Правда, после слов «а давайте, как в Титанике» держались подальше от бассейна. И от кубиков льда в бокалах тоже. На всякий случай. А в целом, было довольно весело для «скромной свадьбы». ~*~ Пока вдохновленная мать развешивала картины при помощи новообретенного мужа, ребятам было позволено осмотреть свои комнаты. Смотреть было особо и не на что, честно говоря. Обычный двухэтажный дом на окраине какой-то заброшенной деревушки. Несколько комнат, приблизительно одинаково обустроенных, лестница, кухня и две ванные комнаты на разных этажах, для удобства жильцов. Не настроенный на какие-либо подвиги Малик просто нашел кровать в самой отдаленной комнате, чтобы ненароком никого не заразить, и со стоном повалился на кровать. Заболевал он крайне редко, но каждый раз очень тяжело. А выпитые таблетки действовали очень плохо и странно. То ли он выпил не то, то ли не так. Найл, озабоченный состоянием своего сводного брата, решил особо не осматриваться и закинул вещи в соседней комнате. Чувство вины неприятно давило изнутри, поэтому он решил взять все заботы о больном на себя. Покормив и дав тому все нужные таблетки по расписанию, Хоран напоследок приложил ко лбу пациента смоченную (слезами горя) марлечку, и устало прилег на соседнюю кровать. Спалось плохо. Возможно, это новая обстановка не позволяла расслабиться должным образом. А может дело в тихо поскуливающем рядом почти-трупе. Проснуться пришлось от громкого хлопка закрывающейся двери. Видимо, родители уехали в город за очередной партией мелкой рухляди. Превосходно. Лучше бы они закупились горой продуктов на год, потому, что когда Найл нервничает — Найл ест. Пошарив по дому в поисках чего-нибудь съедобного, находит лишь какие-то консервы и пару черствых булочек, молящих их добить. Что ж, за неимением других вариантов приходиться съесть половинку, а второй накормить плохо выглядевшего парня. Если бы Хоран был доктором, он бы ходил рядом с постелью с важным видом и делал очень важные пометки в личном деле пациента. «18:00. Состояние больного ухудшается. Тело сотрясается от жуткого кашля, а лоб горит от температуры. Шансов все меньше. Маленькие седые дети бегают у его кровати, омывая пол горькими слезами. Горожане заказали в честь пациента службу в церкви. Правда пока решают «за здравие» или «за упокой». Кажется, в этот раз наука бессильна против вируса. Мы запомним тебя молодым, Зейн Малик» Конечно, никого хоронить он пока не собирался, но примерить на себя роль сумасшедшего доктора-поэта было здорово. Родителей все еще не было. Решив, что мать может и вовсе остаться на старой квартире на ночь, пока будет выбирать, что брать, а что нет, парень быстро переоделся и взял скутер, чтобы съездить в ближайшую аптеку за нормальными лекарствами. Похоже, что дешевые антибиотики из аптечки не давали никакого результата. Проделав нелегкий путь, и чуть не попавшись дорожным инспекторам, юноша послал всех к чертям и, припарковав транспортное средство неподалеку, прошел оставшийся путь пешком. Конечно же он поторопился и забыл взять с собой шлем. Ну только приди в себя больной ублюдок… За все расплатишься с полна. Трижды объяснив аптекарю, что у него там человек умирает, и никакие витаминки не помогут, забрал свой куш и уехал обратно, показав отвернувшимся на секунду гаишникам фак. Не сегодня, ребята. По приезду вновь накормил таблетками нуждающегося, сменив полотенце на лбу и устало прилег рядом, оплетая ворочавшееся тело ногами. Что? Он тоже заслужил немного сна.