Долго и счастливо

— Это за отцом? — тяжело дышит окончательно пришедший в себя Малик, пытаясь встать на ноги. — Можешь не отвечать, вопрос риторический. — Часто с тобой такое случалось? — Хоран сглатывает ком в горле, мешающий говорить и упирается ладонью в тянущий бок. Не привык он к таким физическим нагрузкам. — Сбился со счета после четвертого раза, — вторит его отдышке Зейн, пытаясь немного размять ноющую спину. Слышится глухой хруст. Либо это ветки под ногами, либо его позвоночник.  — За мной в последний раз такая толпа мужиков гналась, когда я в спорт-баре уронил плазму во время финального пенальти, — Хоран смешно щурится и прислоняется лбом к ближайшему дереву, делая глубокий вдох-выдох. Ох, и разнервничался он. — Боюсь представить, что с тобой сделали, когда поймали, — ухмыляется бывший полутруп, стремительно возвращая яркие краски на свое лицо. Красные щеки, ярко-розовые губы и две ослепительные блестяшки вместо глаз. Похоже, что кому-то для выздоровления не хватало простой вечерней прогулки по лесу. И страха скорой смерти, конечно. — Возможно, тоже самое с нами захотят сделать и эти ребята. Будь готов и смазан. — А кто сказал, что меня тогда поймали? — фыркает светловолосый, оглядываясь вокруг. Вдали медленно ползет огромная черная туча, обещая им еще одну неприятность в виде дождя. Глаза натыкаются на небольшую скалу где-то в сотне метрах от них, и парень улыбается внезапной догадке. — И сейчас нас хрен поймают. Шевели покрывалом и иди за мной. — «Как ты себя чувствуешь, малыш Зи… Наверное ты все еще болен и слаб, давай я тебя понесу? Я ведь не хочу, чтобы ты умер от температуры и дикого кашля…» — ерничает Зейн, все же следуя за Хораном. — О, нет, что ты, любимый братик! Я в любом случае умру, так что не хочу утруждать тебя лишний раз. Моим последним желанием будет стакан горячего молока с медом. — В чем дело, малыш Зи? — передразнивает его Найл, руками отодвигая низкие ветки, что лезут в глаза. Одна из них случайно слишком быстро отгибается назад и хлещет по лицу бубнящего юношу, идущего следом. Почти случайно. — Может тебе еще и овсяного печенья испечь? — Да, с крошками молочного шоколада, пожалуйста, — шипит брюнет, потирая покрасневший лоб. — Куда ты меня ведешь? — Потерпи немного, — они минуют еще несколько метров, после чего Хоран резко хватает брата за руку, ускоряя шаг. Где-то вдалеке мелькает молния. — Я думаю, где-то здесь должен быть… — Вход в гребанную пещеру?.. — Нет, конечно, — фыркает глупой догадке, продолжая пробираться вперед. Осталось совсем немного. — Откуда ей здесь взяться? Мы же не в DC, парень, прекращай смотреть телик. Я просто хотел найти какой-нибудь выступ, под которым можно спрятаться от дождя, понимаешь? — Тогда зови меня «Брюс Уэйн», малышка, — смеется Малик, на этот раз самостоятельно утаскивая друга немного в другую сторону. — Потому, что сейчас я отведу тебя в свою Бэт-пещеру, которой здесь «быть не должно», умник. — Стой, что ты… — не понимает Найл, на секунду теряясь после чужих слов. А после присматривается к темному пятну в скале и застывает. Серьезно? — Твою мать, такого не бывает. — Может, ты очень везучий? — Зейн забавно двигает бровями, ускоряя шаг. Огромная черная туча громко грохочет, посылая на землю первые капли дождя. — Ну уж нет, — останавливается у самого входа светловолосый, не боясь намокнуть. — Если тут замешано мое везение, то там нас ждет семья голодных медведей с битами. — Мы поэтому надели тапочки в виде звериных лап? Для конспирации? — закатывает глаза Малик, против воли затаскивая брата в небольшую пещеру, скрытую за бурной растительностью. — Ты очень продуман, я не спорю. Но ты не находишь, что умирать в этом как-то не брутально? — Знаешь, я уже скучаю по тем временам, когда ты молчал, — шипит Найл, пихая друга в плечо, а после устало садится прямо на землю. — Черт возьми, надеюсь мой байк в порядке. — Надейся, — Зейн фыркает, брезгливо усаживаясь рядом. О том, что он и так уже по уши в грязи парень старается не вспоминать. — Ты припарковал его в неположенном месте. Его найдет и увезет злой эвакуаторщик. — Мне страшно, — внезапно выдыхает светловолосый, зарываясь лицом в подставленные колени. Страх накатил на него, как только они оказались в относительной безопасности. — Эй… — Зейн притягивает блондина к себе, обнимая одной рукой за плечи, а второй кутая его в свободный край пледа. — Не бойся ты так за свой мотоцикл… — Придурок, — вновь не сильно толкает его в плечо Хоран, понимая, что Малик просто пытается снять напряжение. — Ты знаешь, о чем я. — Послушай меня… Все будет хорошо, слышишь? — брюнет доверительно прислоняется своим лбом к чужому и кладет горячие ладони на побледневшие щеки сводного брата. — Скоро приедет отец с полицией, нас найдут в течение часа. Твоя мама, скорее всего, уже выела им всем мозг десертной ложкой, так что найти нас — это самое простое, что они могут сделать, чтобы избавиться от нее. Понимаешь? Найл грустно улыбается и поспешно кивает, стараясь сморгнуть лишнюю влагу с глаз. Он не плачет — это обычная аллергия на пыль. Голубые глаза смотрят так пристально, что парень напротив невольно начинает любоваться причудливыми отблесками света в чужих зрачках. Хоран так восхитителен, когда нуждается в его заботе. Без глупых шуток, на которые нужно отвечать такими же, без язвительных замечаний… Такой хрупкий, просящий спокойствия и защиты… Такой настоящий. Малик опускает взгляд немного ниже, на секунду зависая на приоткрытых розовых губах, и беспомощно закрывает глаза, пытаясь бороться с демонами в голове. Нет, нельзя. Это просто влияние момента, Найл этого не хочет, они же теперь одна семья… Нельзя-нельзя-нельзя… — Эй, ты в порядке? — Хоран, словно издеваясь над ним, становится еще милее, пытаясь проверить, нет ли у него температуры. — Черт, у меня руки слишком холодные, я не могу понять. Ты не против, если я губами?.. Огоспадибожемой, конечно он не против! Он согласен на все, что угодно, если это связано с губами Хорана. Зейн боится, что наговорит лишнего, если посмеет открыть рот, поэтому просто кивает. Найл думает, что у Малика совсем не осталось сил на разговоры и стыдится своего поведения. Брюнету и так тяжело, а он еще и сопли развел. Позорище. Светловолосый мягко касается подрагивающими губами до покрытого испариной лба кареглазого и начинает слегка паниковать. У Малика сильный жар. — У меня в рюкзаке есть какие-то таблетки, булочки и немного воды, — бубнит парень зарываясь руками в недра неглубокой сумки. — Подкрепись немного, а я пока выйду и попробую найти связь, чтобы позвонить матери. Зейн в ответ снова тихо качает головой. Провозившись с телефоном на улице больше двадцати минут Хоран возвращается обратно мокрый и злой. Зейн понимает, что ничего у него не получилось. — Сука… — шипит негромко парень, оттягивая пальцами неприятно липнувшую к телу футболку. — Нет сети. — Не волнуйся, нас почти уже нашли, — улыбается Зейн, стряхивая крупные капли воды с волос парня. — И лучше сними пока майку, а то можешь заболеть. — Откуда такая уверенность? Мы хрен знает где, и хрен знает кто за нами охотится… — не разделяет его энтузиазма Хоран, послушно стягивая с себя мокрую футболку. — Раздвигай объятия, мне холодно. — Ну, конечно, греться об человека с температурой под сорок твое лучшее решение, — фыркает брюнет только для виду, охотно принимая полуголого парня в объятия. Хоть какой-то прок от этой болезни. — Если я назову причину своей уверенности, ты начнешь кричать, и плохие люди найдут нас раньше полиции. — Скажи… — делает грустную мордашку Найл, становясь похожим на маленького ребенка, и Зейн снова невольно умиляется. — А если я закричу, то закрой мне рот. Я разрешаю. — Хорошо, но я предупреждал, — Малик зарывается носом в чужие волосы под предлогом того, что хочет рассказать секрет на ушко и тихо шепчет. — У меня маячок в браслете. — Сука! — не выдерживает такой подставы Найл, начиная кричать на брата. — И ТЫ МОЛЧАЛ ВСЕ ЭТО ВР…? Зейн, прекрасно изучивший несдержанный характер светловолосого со спокойной душой затыкает ему рот собственными губами. А что? Он же действительно предупреждал.