makoto ni

ему больше не хочется здесь быть. затея с участием в бойцовском турнире вдруг кажется неуместной и нелепой. по-человечески глупой. и скарамучча уходит. стремление очутиться как можно дальше от раздражителей, беспокойные мысли и воспоминания, жужжащие в голове, приводят его к сырому переходу от одного острова к другому. он идёт, не запоминая дороги, и только когда ступням внезапно становится мокро, понимает, что забрёл куда-то не туда. с ним давно такого не случалось. его уже давно ничто не волновало настолько, что он забывал следить за окружением. смешно: его вывел из себя человек. скарамучча усаживается на песок под камень высотой в два раза него больше, не зная, куда идти дальше. возвращаться ему не хочется. никуда: ни на арену, ни в отель к синьоре, ни в холода снежной, ни, тем более, в инадзуму. ему некуда возвращаться. нигде ему не будут рады и нигде он сам не захочет остаться. в этом мире для него нет места. скарамучча сидит, прислонившись к камню, в умиротворяющем одиночестве, и думает, может, действительно уйти? бросить всех и всё и провести оставшееся ему время наедине с собой, вдали от людей, богов и их общих игр? исходить весь тейват… а потом попробовать вырваться за его пределы. потому что чем он хуже путешественника? скарамучча поднимает руку и смотрит сквозь пальцы на небо. верно… узнать бы, что там, по ту сторону выкрашенного в голубой купола. уйти и оставить всё здесь. это будет легко: ему никто не нужен и сам он никому — тоже. скарамучча сидит, позволяя мыслям свободно перекатываться в голове. жизнь за пределами неба. сердце бога. красная прядь. шаги. шаги? и правда: кто-то идёт, плохо или совсем не скрываясь. скарамучча напрягается, но не двигается. не меняет позы даже тогда, когда ему загораживают вид на полупрозрачные марлевые облака, и пробегает глазами по фигуре. крупный мужчина с загорелой кожей, в лёгких доспехах и с чёрными волосами, убранными назад. по виду — воин. наверное, с турнира. а ещё от него за сто шагов разит странной энергией, как будто вместо сердца у него сгусток чего-то тёмного и нехорошего. скарамучча заинтересован, и лишь это любопытство спасает мужчину от бесславной смерти и погребения на дне океана. потому что как он смеет прерывать его уединение? — я твой противник, — сразу же заявляет мужчина, не удосужившись ни поприветствовать, ни представиться, — на турнире. ты придёшь на бой? он скоро начнётся. и вот после такой фамильярности его от смерти не спасло бы ничего, если бы внутренний радар скарамуччи не кричал «опасность! опасность! опасность!» и не заглушал тем самым раздражение. да откуда в этом тупице столько злобы, как будто он извалялся в останках всех мёртвых архонтов разом? — если я не приду, ты сразу пройдёшь в следующий тур, — лениво отвечает скарамучча, не подавая виду, что заметил что-то необычное. — зачем меня звать? — это будет нечестная победа, — мужчина складывает руки на груди, открывая вид на эфес висящего на бедре меча. — я пришёл сюда сражаться и хочу победить в честном поединке. с чего ты взял, что победишь, думает скарамучча, но отвечает другое: — а победить безоружного — честно? у меня даже меча нет. — я одолжу тебе свой. ого. хорошо, казнь отменяется. потому что что? скарамучча следит за тем, как мужчина протягивает ему ножны рукоятью вперёд. концентрация злобы в воздухе между ними повышается, и теперь он знает её источник. меч? становится интереснее. скарамучча глядит в немигающие глаза мужчины и думает: ну неужели он похож на того, кто попадёт в настолько очевидную ловушку? даже самый тупой человек заподозрит неладное, если первый встречный предложит ему бесплатное оружие. на месте этого условного идиота скарамучча уже давно бежал бы со всех ног. но он не какой-то тупой человек — он не бежит. он протягивает руку и вытягивает меч. нет, удивляется он. не какой-то там меч. катану. скарамучча рассматривает её, и с ним происходит странное. что-то схожее с тем, что было часом ранее, когда он встретил того каэдехару: он узнаёт. вспоминает форму и ярко-красную окраску клинка, на вид декоративного, а не боевого; но за внешней хрупкостью, знает он, скрывается твёрдость, способная разрубить камень. да… чем дольше скарамучча рассматривает клинок, тем яснее вспоминает. к сожалению, вспоминает. видит и слышит и чувствует так, как будто это происходит с ним прямо сейчас:

***

— посмотри! это клинки акамэ, — с благоговением произносит нива. — пусть они выглядят хрупкими, как будто вот-вот сломаются, но я видел, как одним таким разрубили камень! он недоверчиво рассматривает клинок. нива любовно проводит пальцем по металлу и продолжает рассказывать: — мастера акамэ изготавливают меньше клинков, чем другие, но каждый в итоге оказывается произведением искусства. — ты про всё оружие так говоришь, — качает головой он. — для тебя каждый клинок — произведение искусства. не вижу в них ничего особенного. нива возвращает катану на место так бережно, как будто ребёнка укладывает. они проникли в кузницу тайно — если кто-то узнает, им несдобровать. — для меня каждый клинок и правда особенный, — признаётся нива на обратном пути. — даже если особенно плохой. но я всё-таки вырос в татарасуне и мало что умею делать, кроме оружия. а наружу выбраться всё никак времени не найду… — нива поднимает голову, но вместо неба видит только закопчённый потолок. молчит. — ну, не бросать же здесь всех. а тебе, наверное, наружу хочется? — нет. мне всё равно некуда идти, — пожимает плечами он и, кажется, видит в этих глазах сожаление. — а здесь хотя бы есть вы.

***

воспоминания прерывает дискомфортное, но уже знакомое скарамучче ощущение: кто-то или что-то пытается проникнуть в его разум. ничего, разумеется, не выходит — мешает защитный барьер — но нечто не оставляет попыток и продолжает биться. и это не то что бы больно, но раздражает. бесит. скарамучча фокусирует внимание снаружи и только замечает, что мужчина уже не возвышается над ним, а тёмной кучей валяется в песке в двух шагах от него. голова его повёрнута набок, нос в нескольких сантиметрах от воды, так что если бы он упал чуть дальше, то захлебнулся бы. это скарамучча его так отбросил или?.. он смотрит на катану в своей руке, чувствует стук в голове, переводит взгляд на тело, и картина понемногу складывается. тёмная сущность. опустевший сосуд. назойливый гость, который всё никак — да успокойся ты уже! — не отстанет от него. понятно. в него пытается проникнуть нечто, ранее завладевшее телом этого мужчины, но не может пробиться через встроенную защиту. передача происходит через прикосновение к катане. сущность с ним разговаривала и даже пыталась обмануть, значит, она разумна. идеально. скарамучче нравится быстрота, с которой он всё это разгадывает, но есть ещё кое-что, что ему нужно проверить. он встаёт, опираясь на катану (треск ему послышался или нет?), подходит к мужчине и спрашивает обеспокоенно: — с тобой всё в порядке? — в этот момент в голову наконец-то перестают стучать. — солнечный удар, что ли? эй, очнись! он вглядывается в лицо мужчины, но тот не поднимается. значит, никто в его тело не возвращается. отлично. скарамучча садится на корточки и плещет мужчине водой в лицо; потом «случайно» теряет равновесие, машет руками и «ненароком» бьёт рукоятью катаны по лицу мужчины. — ой-ой… что же я наделал… — причитает он, поднимаясь, и вновь следит за лицом мужчины, надеясь, что у сущности хватило ума вернуться в тело в момент удара. — если кто-то увидит, подумает, я его убил… что же делать? и — есть! — мужчина открывает глаза. скарамучча торжествует. он даже руку протягивает и помогает мужчине подняться; тот своим весом едва не валит его на песок. — ты очнулся! — радуется скарамучча почти искренне. — солнечный удар? не стоит ходить без шляпы. — д-да… удар… — заимствует его оправдание сущность. — спасибо, что разбудил. скарамучча кивает и протягивает катану. — слишком непривычная для меня, — вздыхает он, и мужчина на автомате хватается за рукоять. — не смогу такой сражаться. — а ты будешь?.. — конечно! — улыбается скарамучча. о, ты ещё не представляешь, какой будет эта битва. — твоя решимость меня вдохновила. ты был готов отдать свой последний меч, чтобы со мной сразиться. как я могу не дать тебе бой? — а… погоди, откуда ты?.. — до встречи на турнире! — перебивает его скарамучча и уходит, прежде чем сущность успеет что-то заподозрить. настроение у него вновь превосходное — он предвкушает победу над тем, что нагло пыталось захватить его разум — и его не портит даже встреченный по дороге каэде-казуха, который следит за тем, как путешественник сражается с группкой слаймов. скарамучча не смотрит на него, когда проходит мимо, и ни разу не оборачивается, делая вид, что не чувствует спиной неприлично пристального взгляда. прошлое должно оставаться в прошлом.