Стармарш. Новеллы.

      Здание планетарной администрации, высилось сводчатой громадой кубических форм над остальным городом. То был настоящий дворец, самая убранная вилла-пентхаус, но больше, в десятки раз и гораздо роскошнее. Куретский катер замедлился на подлёте к нему, плывя аккуратно, словно в почтительном преклонении перед величием дворца. Катер повернул, и пошёл боком, его турбины загорелись пурпуром, сбавив мощность дабы не повредить драгоценную отделку площадки приземления. Левый борт открылся и к площадке вытянулся золочёный трап. Из катера, облачённая в красные шелка и парчу, вышла фигура архикурета, коего встретила свита куретских слуг. Наместный архикурет Иманд, решил лично посетить Нурсию.       Гость с подобающим торжеством был проведён по балкону, во внутреннее помещение колоссальной величины. Там, почётного гостя, его премного почтение, уже ожидали городской курет Нореук, и спикер столичного парламента.  -        Мы безмерно рады приветствовать нашего почтенного господина – городской курет склонился с жестом приглашения за стол, спикер слегка кивнул. -        С какой целью ваше премногое почтение, изволили посетить наш оплот курии и всего закона-покорного человечества? – Норэук на максимуме исказил своё лицо в напускной улыбке выслуживающегося чина. -        Мой визит, по сугубо внутренне курийным вопросам. И как вы знаете, курия и государство пребывают в непоколебимом дуализме взаимного послушания и невмешательства. – Иманд взглядом намекнул спикеру, что разговор будет проходить без его ведомства. Спикер вновь поклонившись, ещё ниже чем в первый раз, покинул дворцовый зал.       Архикурет плавно опустился в кресло отодвинутое слугами курии, затем отослал и их. В помпезном, вздымающемся на тридцать метров вверх зале, остались двое. -        Дела внутри курии идут более чем прекрасно. Мы открыли пятнадцать новых школы для детей младшего возроста, с уклоном в куриистическое преподавание, для будущих слуг курии. Планируем также построить семинарию для будущих куретов. Обращение фёственов в куриизм… - Нореук тараторил как из пулемёта, не сводя улыбки с лица, пока архикурет жестом остановил его галдёж. -        Я не по этому вопросу. Неважно что делаете вы – закатив глаза, Иманд, словно шипящий змей, цедил своё каждое слово. -        Вы вероятно знаете, что его премноговерховное первопочтение живёт уже более четырёхсот лет. И его здоровье не в самом лучшем положении. – архикурет сложил руки перед собой, сверля Нореука холодным взглядом.  -        Мы, да, разумеется, безусловно, мы в полной мере жертвуем сырьё для клеток поддержки. Каждая вторая беременность здешних женщин идёт в пожертвование. Здешних покорных женщин, разумеется. – курет протёр шею, от набежавшего пота. -        Вы же понимаете, что при всех наших объёмах, его премноговерховное первопочтение не единственный нуждающийся в клетках восстановления, и я говорю не о почтенных слугах курии. – курет сменил растерянность на заискивание. -        Меня не интересует то, куда и сколько идёт сырья, любого, а не исключительно стволовой органики. Верховный курет при смерти. День когда его тело зальют алебастром и украсят платинновой отделкой, уже сочтён, остались считанные дни. А может и не остались? Речь же идёт - о приемнике. – архикурет положил ладонь на стол, скрипнув ногтями по лакированной поверхности. -        Ах, ну да, ну конечно! Я понял вас, я всё понял. Мы уже сформировали цеха и организуем торжественное производство статуй в честь его премноговерховного первопочтения. – у керета вспыхнули глаза. -        Не в этом дело! Якабиш IV не оставил наместника. Вернее как не оставил. Гудин. Этот слащавый лизоблюд. Он не вылезает с программ визрсети, его обращения и проповеди толкают не на одном проплаченном канале интервидения, не на одном десятке. В великой курии он занимает первые ряды возле его премноговерховного первопочтения, и не первый год, не первый десяток. Я знаю, и многие знают кто будет новым верховным куретом. – архикурет вздыбился с кресла нависнув над подчинённым. -        Решение его премноговерховного первопочтения утвердит нового Верховного курета. – курет сложил руки в притворном почтении. -        Он - не ходит, не видит, не принимает пищу. Я видел его, перед отправкой сюда, видел его, он не скажет, а если и скажет… А много ли сделал для Нурсии Гудин? – архикурет встав со стула, зашагал из стороны в сторону.  -        А я неоднократно посылал сюда новые войска. Последние тридцать лет, я вложился в дело ксеноцида, дело Денеля XIV. Я оплачивал баржи и заказы оборудования для заводов. А станции, а алые рыцари, а калькулянты и оформление заказов, а лицензий? Пускай не всех, но ни кто не вкладывается в дело ксеноцида, ни кто не стоит за Нурсию и её покорных как это делаю я! – архикурет хлопнув себя ладонью в грудь, со злобой зыркнул на городского курета. Тот не ответил, в растерянности молча и неуверенно дёргая головой и плечами. Архикурет замолк, продолжив блуждать по кругу. -        Я вижу, здесь сильны законы курии как ни где? Даже государственные законы меркнут перед ними и соблюдение дуализма действует в одном векторе? Но вижу закон курии крепок и властен.  – архикурет вновь обернулся к подчинённому. -        Я не улавливаю ход ваших мыслей? – Нореук непонимающе хлопал глазами. -        Как мне известно, здесь нет  ни одного архикурета, ни в одном из колониальных субьектов, при имеющемся, настоящем и законном центре-мегаполисе. – архикурет переплёл руки на груди. Нореук кивнул. -        А хотите им стать?! – Иманд резко навис над подчинённым, так что тот вжался в кресло. -        Но, ваше… но архикуретов назначает его премноговерховное первопочтение. Мне не выпало такой чести. – дрожащей рукой Нореук стал лихорадочно тереть потную шею, пока кожа на ней, в местах касания платка не раскраснелась как от ожёга. -        А если я скажу вам, что Якабиш IV признавал мои заслуги как ни кого из других? Все эти тридцать лет, что я вложил в дело Денеля XIV, он неоднократно извещал меня в своих начинаниях. Я восседал в первых рядах, а не этот пухляк Гудин. – архикурет сжал клаки с такой силой, что его перстни почти до крови впились в кожу пальцев. Городской курет поникши молчал. -        Вы интересовались, с какой целью я прибыл сюда? Его премноговерховное первопочтение вероятно присоединился к другим понтификам, ещё во время моего пребывания в пути. Поэтому, новый верховный курет уже назначен им, назначен законно, как того повелел бы его премноговерховное первопочтение если бы не болезнь, как пожелал бы Денель XIV, и многие понтифики! И он перед вами! – Иманд гордо выпрямился во весь рост. -        Но… это отступничество! У вас, вас, у вас нет, нет скипетра его премноговерховнго первопочтения! Вы не законны, да простит меня ваше премногопочтение, но вы же знаете, что не имеете законности без скипетра. - Нореук пробил холодный пот. -        Кто вам сказал такое? – архикурет повёл бровью, затем подозвал к себе прибывших с ним слуг курии. Они несли в руках замотанный алой тканью свёрток, развернув его, протянули архикурету скипетр из чистого золота увенчанный катотой в оправе из драгоценных металлов и изысканных инкрустаций.  -        Теперь вы видите? Верите, господин архикурет?! – Иманд указал скипетром в миллиметре от лица дрожащего городского курета. -        Ваше премноговерховное первопочтение, простите, простите! – городской курет, теперь уже архикурет, упал на колени пытаясь расцеловать обувь. -        Хватит, поднимитесь. Хватит я сказал! Созовите всех куретов, и младших тоже. Объявите срочно, собрать всех жителей центра! Я лично выступлю перед собранием. Пусть Нурсия узрит нового верховного курета – Иманд, «верховный курет», повернулся на месте, сжимая скипетр в руке с высокомерием на лице, удалился от стола на середину зала. Он понимал, что пути назад теперь уже нет.