Огонь в их глазах

      Сухие ветви "живого" лабиринта покачивались от ветра, почерневшие опавшие лепестки, подгоняемые порывами воздуха, перекатывались по земле. Слуги предусмотрительно вынесли на улицу небольшой столик с тарелкой фруктов и двумя чашками кофе, а также стулья с мягкими спинками, на которых и расположились Белиал и Неллас. Позади устроился секретарь с записной книжкой на коленях.       Король Белиал позвал сына на составление списка приглашённых гостей, Неллас противился, парируя, что и без посиделок может назвать список приглашённых — всего четыре имени: Александр и три его жены. Несмотря на статус и возраст, принц не обладал большим количеством знакомых. Почти всю свою жизнь он провёл в замке, занимаясь колдовством и изучением книг, размеренные учебные дни изредка нарушались посиделками с Александром, оканчивающимися головной болью и незнакомкой в постели.       Неллас после того как вновь огласил свой короткий список, потерял интерес к беседе. Всё оставшееся время он думал о своём.       Многие из названных Белиалом фамилий и имён он слышал впервые и уж точно не испытывал ни к кому такого уважения, чтобы идти встречать лично.       — Скажи уже, — закатил глаза Неллас. Неведенье надоело принцу, хотелось поскорей узнать, чьё прибытие так встревожило сурового Бугату. Слуга шёл впереди, близко к каменной стене, Неллас семенил следом. — И почему мы не через главный вход идём, а окольными путями?       — Главные двери магией заперли.       — И что ж? — вскинул бровь принц. Магические замки его не страшили: и сам мог наложить, и сам мог снять. Это не причина продираться через кухню, пугать прислугу и, как воры, красться, прижимаясь к стеночке.       — Не хочу, чтобы вы с порога да в самое пекло. Сами же говорили: «лучше притаиться, рассмотреть врага и потом уж нападать».       — Да, говорил. Но прежде нужно хотя бы имя врага знать! Неужто там кто-то настолько страшный, что и имя его произносить в слух боязно?       Слуга резко остановился. Выглянул из-за угла и развернулся. Глаза, подёрнутые белесой дымкой, вперились в лицо принца.       — А вы сами взгляните, Ваше Высочество. Поглядите-поглядите. Страшен враг или, так, цветочки.       Бугата сцепил руки в замок за спиной и сделал шаг в сторону, давая принцу занять его место и выглянуть из-за угла.       Дешёвая старая рухлядь, именуемая каретой, стояла на подъездной дорожке боком к лестнице, ведущей в замок. Карету Неллас не признал — среди его окружения бедняки не водились. Денег у обычного люда на личное средство передвижения, как правило, не имелось, а значит, и корыто это не принадлежало прибывшим, а являлось наёмным транспортом, коих можно было много встретить в городе.       Рядом с каретой стояла дама в голубой накидке и простеньком платье с белой в синий цветочек юбкой. Декольте закрывал фишю (повязанный и заправленный в корсет платок). Она, склонив голову и глядя на свои руки, стягивала белоснежные перчатки. Шляпка с широкими полями скрывала лицо, и Неллас за эти несколько секунд успел перечислить в голове с десяток женских имён. И когда девушка вскинула голову, проще принцу не стало. Темноглазая молодая особа ему не знакома. Круглое личико, тёмно-русые завитки, выпавшие из причёски… Она, растянув губы в тёплой улыбке, искоса посмотрела на карету. Милашка. Очаровашка. Невинное создание. Нет, с ней Неллас точно не встречался. Иначе запомнил бы её простую без изыска красоту.       Спиной вперёд от кареты отделился высокий мужчина. И Нелласа парализовало. Ноги вросли в землю, руки налились свинцом и повисли вдоль тела. Не моргая, принц следил за тем, как мужчина, взяв ребенка под подмышки, спускает его со ступеньки кареты. Девочка лет шести, почувствовав под ногами землю, сразу же бросилась к девушке, обняла ту маленькими ручками и уткнулась лицом в пышную юбку. Мужчина ещё раз нагнулся и вновь разогнулся с ребёнком на руках. Мальчик лет восьми не побежал к матери и остался стоять подле отца.       Зелёные глаза девочки встретились с холодными глазами принца. Малышка вытащила палец изо рта и, не разрывая зрительного контакта, окликнула родителя:       — Пап, на нас кто-то смотрит!       Мужчина обернулся, и они встретились взглядами. Впервые за столько лет. Изумрудные глаза, доставшиеся ему от покойной матери, сначала загорелись удивлением, а потом резко потемнели и заискрились ехидством. Неясно что, но что-то однозначно веселило брата. Может ситуация, может своеобразная слежка, а может их прибытие и уверенность в том, что как бы Неллас сейчас не бесился, они не покинут территории замка.       — О, милая, это твой дядя, — улыбнулся Киран и положил руку на плечо дочери. Посмотрел на брата нагло, без стеснения. И Нелласу это не понравилось.       Неллас битву взглядов проигрывать не собирался: пока шёл, глаз с брата не сводил, думал Киран сдастся, а он ухмыльнулся снисходительно, похлопал сына по плечу и обернулся к жене.       — Познакомься, Лана, это мой младший брат — Неллас.       Бедняжка растерялась. Выполнила книксен и потупила взор в землю.       — Рада знакомству.       Неллас промолчал. Бросил на неё тяжелый взгляд и вернулся к брату.       — Я тебя не приглашал.       Киран пожал плечами:       — Я знаю. Но мы ведь родственники, разве нам нельзя пройти без бумажки?       Киран ёрничал. Неллас сам любил так делать, но ему не нравилось, когда окружающие вели себя так по отношению к нему. А от брата это ещё стало неожиданностью, тот никогда не прибегал к подобному поведению, чтобы вывести Нелласа из себя. Он и без этого прекрасно справлялся.       — Нельзя, — отрезал младший принц.       — Жаль… Очень жаль. Но ничего, нас интересовала не так свадьба, как твоя несчастная избранница. Уже поставил на окна решётки?       — А что, ты можешь возле себя жену только решётками удержать? «А муж?.. А муж объелся груш», да? — изогнул одну бровь и, увидев в глазах брата вспыхнувшую ярость, довольно улыбнулся. — У нас, Киран, и без прутьев все смирно на жердочках сидят. Боятся. Уважают. Так что можешь взять свои советы, своих детей, жену и трястись отсюда обратно в свой шалаш.       У старшего принца глаз дёрнулся. Не выдерживает. Прыгнул выше головы, не представляя насколько больно будет падать. Думал поёрничает, поехидничает, и Неллас стушуется, но как бы не так. Неллас в этом плане мастер, а издёвки никогда не были коньком Кирана.       Лана прижала детей к себе и сделала шаг назад, словно боясь, что волны ненависти собьют их с ног. Киран напротив — подобрался, выпрямился и сделал шаг навстречу брату.       — Мой брак не твоя забота, Нел.       — А мой — не твоя.       — Ты прав, бесспорно. В дела мужа и жены никто не может вмешиваться, но вот в дела страны… — Киран многозначительно замолчал.       — Это уже не твоё дело, Кир. — Киран скривился, услышав ненавистное сокращение. — Восемь лет назад ты сделал свой выбор, и, смею напомнить, он был не в пользу страны, а в пользу юбки.       — Я заручился наследниками, только и всего. — Переместил вес с одной ноги на другую и сцепил руки в замок за спиной. Нелласу до скрежета зубов захотелось лишить его этой раздражающей самоуверенности.       — Боюсь, что наследников ты делал не с особой нужного статуса, посему — о чудо! — тебя вычеркнули из королевской семьи.       Киран хохотнул:       — Пускай так, только папа, как ты знаешь, человек мягкосердечный: прогонит, остынет, в дом пустит, приласкает. А тут ещё на старости лет внуки! Ты-то детьми брезгуешь, куда там с таким сыном продолжение рода.       — Хах! А ты лучше? Бастардов приволок. — Махнул рукой на детей. Лана прижала их к себе.       Киран в миг стал серьёзным. Грозно нахмурился и уже собирался выдать что-то едкое, но скрип двери заставил обоих отвлечься от беседы и повернуть головы. Наверху лестницы стоял король. Белиал, недовольный отсутствием жениха рядом с невестой, первым делом, заприметив Нелласа, смерил того злобным взглядом. Перевёл взгляд на Кирана, и в миг гнев сменился удивлением, а затем — радостью.       Белиал сбежал вниз по лестнице и заключил старшего сына в объятия. Неллас закатил глаза и отвернулся, испытывая отвращение к разворачивающейся драме.       — Здравствуй, сынок. – Король похлопал Кирана по плечу. Отстранился, дабы получше разглядеть повзрослевшего сына. Черты стали острее, глаза, на которые спадала чёрная челка, стали чуть выразительнее, в ухе блестела золотая серьга в форме когтя. Подтянутый, высокий, широкоплечий — крестьянские заботы пошли на пользу его фигуре. В юности Киран не отличался крепкостью и красотой — тощий, бледный, вечно больной. Нелласа удивлял тот факт, что он — не рождённый на Калиго был крепче здоровьем, чем тот, кто от рождения находился в этом непростом климате.       — Здравствуй, отец. – Склонил голову Киран. — Мы прибыли на свадьбу в качестве гостей, но брат не хочет нас принять.       Неллас усмехнулся. Внутренне он всё такой же, ни капельки не изменился — чуть что сразу к отцу докладывать. Нытик.       Киран не стал ждать ответа отца, развернулся и обратился к Нелласу:       — Я член королевской семьи и имею право находиться в этом замке и на твоей свадьбе.       — Киран, у тебя склероз? Ты не член королевской семьи уже как восемь лет. У тебя есть приглашение? Нет. Я не обязан впускать тебя на свою свадьбу. У моего конюха и горничной будет свадьба в конце месяца — милости прошу.       Желваки заиграли на лице Кирана. Он сжал руки в кулаки и перевёл взгляд на отца, ожидая поддержки и защиты.       — Неллас прав, сынок, — Киран опешил. Белиал, не обратив на это внимания, продолжил. — Ты покинул наш дом много лет назад, а сейчас без предупреждения заявляешься на праздник брата, ставя под удар нашу репутацию. Скажи мне, правильно ли ты поступил по отношению ко мне? К короне?       Киран побледнел от стыда или же он просто осознал, что план его фееричного возвращения в семью пошёл прахом. Неллас победно улыбнулся, предвкушая, как отец прогонит брата пинками под зад. Но услышав следующее, улыбка слетела с его лица:       — Давай не будем портить праздник Нелласу. Пройдите через кухню. К вашему возвращению нужно подготовить советников да и народ… — голос стал тише, когда взгляд короля пал на детей, прижимающихся к матери. Он подошёл к ним, присел на корточки: — Как вас зовут?       Дети вскинули головы, глядя на маму.       — Не бойтесь, скажите дедушке, — пролепетала она и тепло улыбнулась.       Мальчик взглянул на короля и, облизав пересохшие розовые губы, представился:       — Нэш.       За ним представилась девочка:       — Кэсси.       — Нэш и Кэсси… Прекрасные имена, — улыбнулся Лане король, та густо покраснела и отвела взгляд. Белиал поднялся на ноги. — Пойдёмте, я вас провожу. Бугата! — обернулся он к стоящему поодаль слуге. Тот выпрямился и сделал шаг вперёд. — Прикажи подготовить гостевые комнаты для детей на втором этаже в правом крыле и спальню Кирана. Вы ведь его супруга, так? — обратился уже к даме. Та потупила взгляд в землю и коротко кивнула. — Всё понял? Тогда иди. И вещи пусть отнесут!       Бугата поклонился и скрылся в дверях замка.       — Пойдём, сынок. — Король положил руку на плечо старшего сына и повёл его ко входу в кухню, расположенному с другой стороны замка. Девушка с детьми поспешила за ними, а Неллас остался стоять, провожая их самым ненавистным взглядом из всех возможных.       — Кааррр! — черный ворон уселся на его плечо.       — Что, Крикун?       — Мне наааадо вам кое-что рррасказааать…       «Что если и меня постигнет та же участь? Что если приход графини Лавели — своеобразное предупреждение свыше? Предзнамение чего-то худшего в браке: боли, измен, бед?... Хотя нет, измены пойдут только на пользу. Весь свой пыл Неллас обратит на других особ, и я избегу унизительных супружеских обязанностей. Унизительных, потому как исполнение их без любви — подчинение, а подчинение животным инстинктам другого — это безволие, предательство собственных чувств и ценностей. Моя ценность — верность Тристану. Осквернять её я ни за что не стану.»       Голос Марии вторгся в мысли Беатрис. Вернулись звуки, голоса, смешивающиеся в один бурный поток. Противный женский смех… Звон посуды.       — …и вот он сказал ей… — отрывки фраз доходили до сознания принцессы и обрывались, когда она вновь погружалась в пучину собственных мыслей. Успокоив свой зудящий язык, Мария отходила в сторонку, болтала, запасалась новыми сплетнями и возвращалась к Беатрис, преподнося их в своей беззастенчивой манере и со всеми подробностями. — …а она такая: «Не нужно, господин, вы чего? Нас же заметят», а сама юбку приподняла и показывает…       — Расскажи мне о Лавели, — перебила её принцесса. Мария растерялась, но быстро взяв себя в руки, с готовностью кивнула и ещё больше наклонилась. Тихо заговорила, обжигая шею Беатрис горячим дыханием. — Она…       Вампирша поведала интереснейшую историю о молодой дочери герцога, ставшей жертвой договорного брака. Семья Лавели была бедна, семья старого графа — богата. Несмотря на мольбы Лавели, отец отдал её за графа. После свадьбы она перестала улыбаться, перестала носить яркие наряды и ходить на праздники. А теперь она здесь.       — Символично... — озвучила свои мысли в слух. Мария взглянула на принцессу с удивлением, чуть погодя поняла и согласно кивнула.       — Сея сказала так же... Она в этой... как её... — почесала пальчиком голову, нахмурив тонкие брови. — А! В философии понимает, — и пояснила, — читает.       Беатрис словам Марии удивилась. Сея не была похожа на девушку, интересующуюся книгами. Только если книгами с картинками...       Мария замерла, уставившись куда-то выше головы Беатрис. Принцесса обернулась, и сердце подпрыгнуло и рухнуло вниз — взгляд наткнулся на разъярённого Нелласа. Марию как ветром сдуло.       — Вот же!.. — Неллас опустился на стул, вставил в рот сирку и снова прикурил свечой из подсвечника. Когда он перехватил сирку тонкими пальцами, Беатрис заметила, что они подрагивают. Он нервничает. Черные брови сошлись на переносице, образуя вертикальную складочку. — Ну что ж в партии новый игрок, а значит игра затянется на неизвестный срок...       Он усмехнулся своим же словам и так и замер с лёгкой улыбкой на губах. Сделал затяжку и выпустил белый дым.       — Мило побеседовали? — бросил он между затяжками.       Беатрис вскинула голову и с недоумением посмотрела на принца. Тот продолжил, вальяжно откинувшись на спинку стула:       — Мило… Я бы даже сказал — трогательно. Бедных птиц до слёз довели, такой драмы тут давненько не видали.       У Беатрис всё внутри сжалось.       — О чём… — прохрипела. Прокашлялась и продолжила: — О чём ты?       Он поднял на неё взгляд:       — Ты знаешь, о чём. Не советую тебе меня обманывать, я не прощаю предательств. — и его глаза потемнели: голубой превратился в тёмно-синий, почти черный. — Теперь ты моя. И только я могу к тебе прикасаться. Больше никто.       Ей стало страшно. Страшно за Тристана. На чужой земле у него нет защиты.       — Не делай ему ничего… — прошептала Беатрис, и её глаза заблестели от подступающей влаги. — Мы расстались. Мы отпустили друг друга. — По щеке предательски скатились пару слезинок.       Неллас протянул руку и большим пальцем вытер мокрую дорожку:       — И проливать слёзы ты можешь лишь по мне… — прошептал, задумчиво поглаживая её скулу, размазывая влагу по коже. — Я его не трону. Это будет моим тебе свадебным подарком. Но вот вальдерийская стража на границе… За них я не ручаюсь.       — Что?.. Какие стражники?       — Ты же знаешь, что мы граничим с Масфой, а к северу с Вальдерией?       Беатрис кивнула, всё ещё не понимая, к чему он ведёт. Поглаживания опустились на шею, и девушка насторожилась.       — Вдоль всей границы расположены посты. На небольшой границе с Вальдерией даже строится стена. Пройти сюда легко, а вот вернуться обратно… Первые два раза ему каким-то чудом удалось, но вот удастся ли в третий?..       — Что если не удастся?       Неллас надавил ей на затылок, притягивая к себе.       — Сожгут заживо горящими стрелами.       Глаза Беатрис распахнулись от ужаса. Она отпрянула, высвобождаясь из его хватки. Вскочила со стула и быстрым шагом покинула залу, скрывшись в лабиринтах коридора.       — Ну и видок у тебя, — присвистнул Александр, оказавшись возле принца. — Что случилось? И почему солнышко убежало?       Неллас бросил сирку в бокал с вином и вцепился пальцами в подлокотники.       — Брат мой приехал, — процедил сквозь стиснутые зубы.       — Ах! Сатана-сатана-сатана, что же он тут забыл? Неужто от своей дворняжки убежал?       — Нет. С ней прибыл. Да ещё с двумя щенками.       — И что, господин Белиал его принял?       — Принял-принял... Ещё как. Так, как будто он отдохнуть уезжал на недельку, и вот сейчас с двумя сувенирами вернулся... даже с тремя.       — О, это уже опасно.       — О чём ты? — нахмурился принц.       — Во-первых, он старший сын, во-вторых, у него дети. Он по всем пунктам — первостепенный наследник трона. И похоже господин Белиал простил сыну долгое отсутствие. — Александр оторвал виноградинку, покрутил в пальцах и забросил в рот. — Поторопись, Неллас, может свезёт, и она с первого раза забеременеет. Тогда отцу труднее будет выбрать...       — Без этого обойдёмся. Обскакать Кирана уже не выйдет — у него сын. — Неллас посмотрел в сторону стола господ и усмехнулся. — Погляди, как лицемерят, добряки. А сами на срочном Совете верещали, как резаные, с пеной у рта сто один довод приводили против этого брака.       — Так всегда: на Совете орут, окрылённые поддержкой других аристократов, а как тыла нет, так сразу со всем согласны и всему рады. По правде сказать, я и сам был бы не прочь получить такой лакомый кусочек, как Масфа. Поля, леса, чистый воздух… Ты-то не застал то время, когда мы ещё могли тайком передвигаться по странам Клана Света. Эх, чудные были времена… А потом инквизиторов стало больше, и свободы не стало… Тут её тоже нет. Мы ушли навстречу свободе, но так её не получили.       — Нужно было биться до последнего. Если бы дети тьмы объединились и нанесли удар… Возможно, ты бы смог и дальше скрываться за маской обычного человека и спокойненько разгуливать по Масфе или Вальдерии или ещё какой стране.       Александр усмехнулся:       — Они шли по моим следам, дышали в спину. Сюда бежали все, бежал и я. А твой отец ещё меня князем сделал. Я не жалуюсь, я лишь говорю, что Масфа это… — смолк, подбирая подходящее слово, —…глоток свежего воздуха. Если вдруг… — осёкся, засомневавшись на секунду в том, что просьба не покажется наглостью, — если вдруг встанет вопрос о наместнике, я бы хотел занять это место.       Неллас улыбнулся и кивнул в сторону стола высокопоставленных господ.       — Не боишься, что они тебе глотку перегрызут?       — Если проблема только в этом, то не стоит переживать, мои жёны загрызут их быстрее.       Принц хохотнул.       — Не сомневаюсь. Но дело не только в этом. Когда мы нападем на Вальдерию, Масфа примет на себя весь удар.       — Ты всё-таки решил...       — Да. Решил. С её силой это будет несложно. Мы получим плодородные земли, солнце, скот…       — Калиго останется клеткой для тех, кто здесь давно. Они не перенесут такой климат.       — Неважно. Останутся здесь. Я смогу перенести — это главное.       Александр прищурился:       — Мне нравится, что твои планы масштабны, а известны лишь тебе и мне.       — Я не Мария, язык за зубами держать умею, — хмыкнул Неллас. С губ Александра сорвался смешок, взгляд невольно пал на жену, шепчущую что-то на ухо Сее. — Её…умение может быть нам полезно. Сейчас случись что, аристократы начнут бунтовать, устраивать заговоры. Возвращение Кирана может чем-то дурным обернуться, как никак за предателя считают.       — Не на твою голову камни посыпятся, Неллас, не забывай. Ещё старуха Фросинья говорила: "Одного принца воспевать будут, другого проклинать".       — "До первого пепла". Ты всегда забываешь об этой строчке.       — Я нарочно её не упоминаю. Она бессмысленна. Что значит «До первого пепла»? У нас тут кругом пепел! — Александр всплеснул руками.       — Белёсая мне то же самое сказала, не могут они обе ошибаться… Ладно, иди, Александр. Несмотря ни на что, ты должен насладиться праздником.       — Как и ты. — Александр отсалютовал принцу бокалом. — Выше нос — впереди брачная ночь.