Дети Вороньего Шпиля

С уходом Марвы все и впрямь изменилось. Не в лучшую сторону. Сперва отстранился Марлен. Он и Зигмунд не помирились. Никаких извинений, только сухие разговоры по необходимости. Марва тоже теперь избегала старых друзей, а в особенности Зигмунда, а тот и не пытался наладить общение заново. Брат и сестра с той поры сосредоточены были только друг на друге. Следом ушел в себя Зигмунд. Стал мрачен и неразговорчив, а уединение полюбил больше всякой компании. Анхельм и Велтон сами по себе никогда не отличались общительностью, и вся их дружная детская стая распалась совсем, как Рихард не пытался удержать. В застенках Вороньего Шпиля время текло иначе, и в свои четырнадцать лет Рихард чувствовал себя уже мужчиной лет тридцати-сорока: еще не стариком, но уже человеком изрядно потрепанным жизнью. Молчание и тишина стали для него привычными спутниками, а чтение – любимым времяпрепровождением. Иногда, впрочем, эту унылую рутину разбавляли недолгие беседы с кем-то из старых друзей. Обычно с Велтоном, реже с Зигмундом или Анхельмом. В совсем уж изредка кто-то из них проводил с ним целый вечер. Это был как раз такой случай. За окнами выла и ревела вьюга. Дворы и парапеты Вороньего Шпиля занесло сугробами, и маленькие горочки колючего снега выросли на подоконниках. Они мешали открывать ставни, хотя вряд ли кто-то в здравом уме возжелал бы это сделать: стужа свирепствовала знатная! Была зима. Рихард и Анхельм остались после уроков в зале для практических занятий. Оба считали, что им не помешает пара дополнительных часов магии. Хоть могущество обоих заметно выросло (Рихард мог уже целых полчаса удерживать в воздухе перышко!), стремиться было к чему. Мастер Ландель не возражал, а храмовники… Они даже и не знали об этих внеурочных занятиях! Пускай и с приходом сира Грегори на должность командующего Меченосцев правила и их исполнение ужесточились, кое-что для магов Вороньего Шпиля поменялось в лучшую сторону. Прибавилось свобод. Мастер Ландель оказался тем еще лисом! Некоторые правила сира Грегори он и его подопечные обходили посредством хитрости, недоговорок и, пожалуй, обмана. Так мастер Ландель попросту не стал уведомлять Меченосцев о том, что оставит зал открытым. Рихард и Анхельм же никому из церковников не сказали о дополнительных занятиях. - Только будьте осторожны и не переусердствуйте! - напутствовал учеников мастер Ландель, прежде чем оставить их одних – без всякого докучливого присмотра. Достав необходимые для занятий принадлежности: перья, камушки, стеклянные шарики и прочую мелочевку, которую надлежало с помощью чар двигать, поднимать в воздух, изменять и преображать, взяли с учительского стола грубые волшебные палочки и принялись за дело. Мастер Ландель учил их фокусировать силу через предметы: кольца, посохи, колдовские фетиши и все те же палочки. Среди магов эти навыки считались крайне полезными. Мастер Ландель говорил, что в будущем пользование таких вещиц здорово пригодится при творении особенно сложных чар. Процесс освоения, впрочем, шел пока не очень успешно, и из этого родилось желание Анхельма потренироваться еще. По крайней мере, так полагал Рихард. У него же имелась своя причина, хотя себе он говорил, что это не так. Просто… В последнее время Рихард чувствовал потребность быть рядом с Анхельмом. Говорить с ним, смотреть, просить его совета и охотно соглашаться. Почему? Рихард не знал. Ему лишь хотелось этого, и все. Он знал, что когда окажется рядом с Анхельмом, сердце будет томно и волнительно бить в груди. Дыхание станет прерывистым, трепещущим, а внутри чуть что хорошее случится, так сразу разольется ощущение всепоглощающего удовольствия. Рихард так привык к этому! Учеба и без того нравилась юноше, но теперь она еще и давала ему возможность почаще разговаривать с Анхельмом. Учеба стала едва ли не единственной отдушиной в эти стылые зимние дни. Особые надежды Рихард возлагал на такие вот внеурочные занятия. Тогда он мог рассчитывать не только на разговоры, но и на нечто большее. - Давай я тут, а ты там, лады? - Анхельм кивком указал на место в двадцати шагах от Рихарда. Там он и собирался практиковаться с палочкой. - Да, конечно! - отозвался Рихард. Голос его слегка подрагивал от волнения, а на губах то и дело мелькала бестолковая улыбка. Анхельм кивнул (он будто бы не замечал всего этого!) и начал упражнение. Рихард тоже взялся за палочку, занял позицию, но вместо того, чтобы тоже приступить к занятию, невольно глянул на товарища. К своим пятнадцати Анхельм стал не просто складным юношей, но и удивительно красивым. Высокий и стройный, с прямыми чертами лица и черными вьющимися волосами, он куда более уместен был подле благородного дворянина, нежели среди магов Вороньего Шпиля. Он был бы великолепен в роли оруженосца для какого-нибудь высокомерного рыцарька из Баронств. В некоторых своих снах Рихард даже видел Анхельма среди придворных своего отца! Судьба решила иначе. Забавно, но даже без Вороньего Шпиля, Анхельм едва ли бы оказался в числе дворян. Сын ремесленника – портного из Рабана – он бы пробился ко двору лишь недюжим талантом и удачей. Возможно, совсем не как портной, а как чей-нибудь возлюбленный. Об этом Рихарду тоже снились сны. Очень-очень постыдные сны. “Хватит глазеть! Тренируйся!” - приказал сам себе юноша. Рихард поднял волшебную палочку и принял позу, показанную днем ранее мастером Ланделем. Всеми силами юноша пытался сосредоточиться: на палочке в руках и на силе, текущей по венам, но разум… Мысли то и дело возвращались к Анхельму: к его пасмурно-серым глазам и к его скупой, но такой манящей улыбке. Сделав лишь половину взмаха палочкой, Рихард замер. Слова заклинания застряли у него в горле, а магическая сила выплеснулась наружу блеклой вспышкой. Всколыхнула воздух и потухла, так и не коснувшись разложенных на полу камушков. “Тупица!” - отругал сам себя Рихард. Вслух он успел только тихонько рыкнуть. Внезапно голос подал Анхельм: - Ты неправильно делаешь взмах, - заметил он самым непринужденным и дружелюбным тоном. Анхельм, когда они с Рихардом занимались вдвоем, всегда как-то по-особенному тепло и мягко подходил к критике. - Позволь я покажу! - предложил он, и прежде, чем Рихард успел что-то ответить, подошел ближе. Дыхание замерло в груди. Рихард замер… обмер. Он выдавил из себя вместе с судорожным выдохом какое-то несуразное согласие. Для отказа никогда не нашел бы столько глупости! Анхельм зашел со спины. Его холодная, но сильная рука взялась за руку Рихарда: ту самую, что сжимала палочку. Аристократично тонкие пальцы сжали запястье Рихарда. Они держали крепко и с тем же бережно, едва ли не нежно! Рихард млел. Он чувствовал запах Анхельма. Прижался спиной, жадно впитывая чужое тепло и подстраивая свое дыхание под дыхание Анхельма. Анхельм почему-то не спешил прерывать этот миг странноватого и такого головокружительного единения. Его взволнованные вдохи-выдохи жгли Рихарда у самого уха. Сладкая истома переполняла. Невольно в разум Рихарда потекли густым потоком фантазии. В одной Анхельм нежно и трепетно прижимал его к себе, целовал шею и плечи, оставляя отчетливые следы. В другой Рихард смело поворачивался к Анхельму лицом и сам целовал его прямо в губы. В третьей от скромности и стыда не осталось и следа – Рихард уже беззастенчиво запустил руки под мешковатую мантию Анхельма, ощупывая его стройное тело. От таких непристойностей Рихарду стало дурно, а в горле совсем пересохло. От ужаса и смятения перед собственными же мыслями горели щеки и уши. Разве может маг любить? Разве не демоны искушают его – существо изначально бесстрастное и неспособное на чувства? А даже если и может, то разве следует мужчине любить мужчину? Разве это не грех? “Болван!” - в отчаянии ругал себя Рихард, а Анхельм почему-то совсем не торопился делать то, ради чего подошел так близко. - Расслабься, а? - вдруг тихо попросил он. - Д-да! Хорошо! - Рихард судорожно закивал головой, потом случилось непредвиденное: затылком юноша почувствовал нечто твердое, и вдруг Анхельм вскрикнул от боли. Рихард тут же ожил. Он, бормоча неловкие извинения, обернулся. Анхельм шипел от боли и держался за нос. Похоже, именно носу и досталось больше всего! - Прости! Прости! Прости, Анхельм! - раз за разом повторял Рихард, беспомощно суетясь вокруг друга. Друга ли? - Все в порядке! - когда поутихла боль, отозвался Анхельм. Он убрал руку от лица, указал на нос - Крови нет, значит жить буду! - с чересчур уж уверенной улыбкой заверил он. Рихард лишь растерянно кивнул. Как быть дальше он не знал, а потому передал инициативу визави. Тот не растерялся. - Присядем? - предложил Анхельм как ни в чем не бывало. - Немного в себя приду, - добавил он мгновение спустя. Рихард снова кивнул. Разве мог он возразить? Вместе с Анхельмом юноша устроился за одной из дальних парт. Утихшая было лихорадка ударила в голову с новой силой. Рихард смотрел на Анхельма очарованный его красотой и не находил слов, чтобы завязать разговор. Молчание затягивалось и становилось неловким. Возможно, это чувствовал и Анхельм. По крайней мере, именно он первым нарушил тишину: - Я все спросить хотел… - начал Анхельм, а Рихарда обуял дикий нечеловеческий страх. Что если он спросит что-то о странностях в поведении Рихарда? Или того хуже: напрямую потребует ответить уж не влюбился ли он в него? Это было бы… немыслимо! Лучшая защита – нападение. Рихард решил действовать на упреждение. - Зигмунд так изменился за последний год, да? - выпалил юноша первое, что пришло на ум. - А? - Анхельм удивленно вскинул брови, потом нахмурился. - Изменился, - в конце концов, он согласился. - Но мы все изменились, и в этом нет ничего удивительного, - пожал плечами. Рихард согласно закивал. Внутренне юноша радовался тому, что Анхельм так легко поддержал предложенную им тему. С другой стороны, Рихард не то, чтобы уж очень был готов говорить об этом. Впрочем, говорить пришлось, отгоняя неловкое молчание. - Церковники делают для этого все! - вставил Рихард, почти не думая. Он уже слишком привык видеть причиной всех бед слуг Спасителя. - Не только, - Анхельм пожал плечами. - Мы взрослеем и тоже меняемся. Он это сказал, и Рихард впервые заметил сколько мудрости, несвойственной пятнадцатилетнему мальчишке, сияет во взгляде Анхельма. - Но церковники свое дело тоже делают, - немного поразмыслив, добавил он. - Они делают все, чтобы мы перестали чувствовать себя людьми. Лишают свободы, запрещают любить… - Зачем? - только и спросил Рихард. В этот момент он чувствовал себя глупым мальчиком, пристающим с вопросами к вечно занятому отцу. Анхельм снова пожал плечами: - Думаю, они нас разобщают, - и все же сказал он. Немного помолчал, затем продолжил: - Они делают все, чтобы мы ожесточились, стали злыми и совсем не способными на дружбу или что-то… что-то большее! - когда разговор коснулся любви, Анхельм отчего-то смутился и слегка покраснел. - Они не хотят, чтобы мы были заодно, ведь тогда мы сможем обратиться против них. А еще они хотят, чтобы мы были готовы стать боевыми чародеями. Ты знаешь, что делают боевые чародеи, Рихард? Пронзительный взгляд Анхельма теперь не одарял своей безграничной мудростью, а требовал ответа: - Они сражаются за короля и Исину… - неуверенно отозвался Рихард. - Да, - согласился Анхельм, - а еще они убивают. Много и без колебаний! Рихард замер озадаченный сей мыслью. Он не думал об этом, точнее не привык думать о том, что война – это не только слава и почет победителю, но и убийства, грязь, разруха и поругание побежденного. И не то, чтобы оно стало откровением для Рихарда. Нет, он всегда знал, что так бывает, просто… Не хотелось думать прежде! - Зигмунд просто первый. Мы тоже станем такими. Однажды, - мрачно произнес Анхельм. И тут нечто внутри Рихарда потребовало возразить. - Но как же мастер Ландель? - спросил юноша, глядя прямо в глаза Анхельму. Невольно придвинулся ближе. - Разве мастер Ландель такой? Он совсем не злой и не жестокий! Со странностями, да, но делает все, чтобы мы были с ним друзьями! Анхельм поиграл желваками, после медленно кивнул: - Да, мастер Ландель другой, - согласился. Рихард просиял. Впрочем, улыбка его вскоре погасла. - Но он скорее исключение, чем правило, - заметил Анхельм. - Мы тоже можем стать исключениями, ведь так? - осмелев, Рихард поддался еще ближе. На этот раз умышленно. Он не отводил глаз от лица Анхельма, от его губ. Анхельм не отстранился. Он тоже смотрел на Рихарда. Рука его лежала подле руки визави. Рихард чувствовал, как холодные пальцы Анхельма касаются его горячих и слегка подрагивающих. - Можем стать, - подтвердил Анхельм, как показалось Рихарду, тоже поддаваясь вперед. - А можем и не стать… Кто знает что будет завтра? Рихард, едва себя пересилив, положил свою ладонь на руку Анхельма, накрыл ее. Анхельм в ответ лишь коротко глянул на Рихарда, но не воспротивился. Тогда Рихард почувствовал себя увереннее. Он был готов действовать дальше. Почти. Чуть приоткрытые губы Анхельма манили... - Непременно сможем! Ты хороший, Анхельм! Я это знаю! - горячо заявил Рихард и крепко сжал пальцы Анхельма. И снова тот не отстранился. - Ты не все про меня знаешь, Рих, - вдруг заметил Анхельм. - Ты даже не знаешь как я попал в Круг! Что натворил!.. Голос Анхельма стал напряженным и взволнованным, однако Рихард того не замечал. По правде сказать, он сейчас ничего не замечал, не слышал и не видел. Вал чувств обрушился на юношу, и он наконец решился. - Это неважно, Анхельм. Я… - слова застряли в горле, но отступать Рихард не собирался. Он поддался еще ближе, тем самым оказавшись едва ли не вплотную к собеседнику. - Рихард?.. - голос Анхельма из уверенного и сильного окончательно превратился в какой-то уж чересчур взволнованный и робкий. Холодный ток прошелся по телу Рихарда. Сердце в его груди на миг забыло как биться. Оно замерло, и горячая волна крови прокатилась по всему телу. Рихард покраснел до самых корней волос, однако отступать по-прежнему он не собирался. А Анхельм… Он лишь во все глаза смотрел на Рихарда. Словно бы ждал, когда тот наконец сделает первый шаг! Рихард вытянул шею. Его губ коснулось дрожащее дыхание Анхельма. Как быть дальше юноша не знал, только кое-что представлял и смутно помнил из скабрезных любовных книжонок. Анхельм опустил ресницы. Рихард был неловок, но порывист и страстен. Свободной рукой он коснулся Анхельма куда ниже, чем допускалось приличиями. Ощутил упругость и твердость того, что скрывала мешковатая мантия, и от бесстыдства зарделся еще пуще. Они почти поцеловались. Почти. - Стой! - просипел вдруг Анхельм. Его рука уперлась Рихарду в грудь. Рихард не успел даже спросить, что не так, когда за дверью раздались торопливые шаги. Анхельм довольно скоро отстранился, а Рихард успел лишь убрать руку с его промежности. В зал для практических занятий ввалился Велтон. Совсем запыхавшийся, он словно бы и не заметил сколь сконфуженно выглядят его друзья. - Вот вы где! Я вас совсем обыскался! - выпалил он, едва-едва переведя дух. Рихард и Анхельм смотрели на новоприбывшего во все глаза. - Что случилось, Вэл? - спросил за обоих Рихард. Анхельм пока еще не отошел от недавнего… волнения. Велтон не заставил ждать с ответом: - Там новенький! - просиял он, а Рихард и Анхельм удивленно переглянулись.

***

Смущение не отпускало. Не только Рихарда, но и Анхельма. Вслед за Велтоном они шли по пустынному коридору к спальням. Прохлада жгла разгоряченную кожу. Взгляд то и дело обращался к Анхельму. Тот тоже пылал. Бледную кожу залил румянец, да такой ярко-алый, что Анхельма можно было бы запросто принять за больного лихорадкой. Его даже слегка потряхивало! Рихард почти не мог не смотреть на друга… возлюбленного. Беспокойство не позволяло, а отчасти все то же любовное восхищение. Впрочем, чем больше Рихард смотрел на предмет своей страсти, тем острее и яснее он сознавал возможность, упущенную из-за появления Велтона. Если бы не он, Рихард бы наверняка поцеловал Анхельма! А теперь что? Когда еще выдастся такая оказия? Когда все сложится так удачно, и когда Рихарду еще хватит смелости?! Накатило разочарование. Оно изрядно разбавило романтический настрой, отравило всякую радость от недавней мимолетной близости. “Это неправильно! Дико! Странно!” - тут же забушевали в голове разрозненные мысли. “Диким” и “странным” разум Рихарда счел то, что его привлекает другой парень, а не то, что его вообще кто-то привлекает. О последнем юноша вспомнил с изрядным запозданием, и разум сам собой пришел к неутешительному выводу: “Это все демоны меня искушают!” Велтон, к великому облегчению Рихарда, кажется не заметил странностей в поведении друзей, либо уж очень ловко скрыл это. Все трое в молчании добрались до спален. К тому моменту Рихард даже не помнил зачем и почему Велтон привел их с Анхельмом сюда – настолько был занят своими неутешительным мыслями! - Его недавно привезли, - сообщил Велтон каким-то странным тоном, - и он тоже ну… взрослый! “Тоже взрослый…” - про себя повторил Рихард, удивленный и озадаченный этим самым “тоже”. Юноша привык звать взрослыми полноправных магов Вороньего Шпиля и старших учеников, но никак не себя самого. Впрочем, войдя в спальню Рихард вдруг понял насколько он “тоже взрослый”. Перемены настигали башню и ее обитателей порой совсем незаметно. Только сейчас юноша сообразил, что от прошлых старшаков в спальне остался один только хмурый Сайлех, а места самого Рихарда и его друзей заняли неуклюжие шумные десятилетки. Теперь старшаками были они – Рихард и Анхельм, Велтон, Марлен, Зигмунд и… “Новенький”. Рихард сразу заметил его. Ростом этот тип превосходил даже Анхельма на добрые полголовы и был при этом болезненно худ. Не на пользу новичку играла и чересчур бледная кожа, а также глубокие тени под болотно-зелеными глазами. Странными глазами!.. Не разобрав сразу в чем дело, Рихард невольно оцепенел. Напрягся. Нечто едва ли не животное взяло над ним верх, когда почти лишенные белков глаза с совсем нечеловеческими широкими радужками уставились на него. Выражение? Рихард уловил в чужом взгляде усталость и страх. Последний помог юноше смирить свой собственный испуг. Он получше пригляделся к новенькому. Заметил, как из-под темно-каштановый гривы выглядывают по-эльфийски острые уши. Однако присущих эльфам стрекозиных крыльев не обнаружилось, а потому Рихард сделал логичный вывод, что парень этот – очередной полукровка. - Привет… - неуверенно начал Рихард. - Это Рихард и Анхельм, - представил их Велтон. Новичок кивнул. Во взгляде его мелькнул слабый осторожный интерес. - Кристоф, - голос полукровки оказался совсем слаб и тих. - Привет, - Кристоф улыбнулся Рихарду. - С Марленом и Марвой познакомлю тебя потом, - пообещал Велтон. - Один Спаситель знает, где их носит! Кристоф понимающе кивнул, и тут же воцарилась тишина. Новичок не спешил брать инициативу, а Рихард не знал как быть и как продолжать беседу. Внезапно голос подал Анхельм: - Чувствуй себя как дома, друг! - вдруг сказал он как-то благосклонно и даже покровительственно, чем сорвал с губ Кристофа еще одну растерянную улыбку. Испуг и напряжение, очевидно, мало-помалу отпускали полукровку. Он почти отважился на ответ, только вот ничего произнести не успел. Кристоф открыл было рот, как вдруг о себе напомнил Зигмунд. Громко хлопнуло. Рихард вздрогнул. С немалым запозданием он заметил Зигмунда. Тот сидел на своей постели и читал книгу. Именно ее он и закрыл так громко. Судя по обложке, “Драконий атлас” за авторством какого-то альданского зверолова. Зигмунда в последнее время увлекла драконология. - Раз все тут, - подойдя ближе, начал Зигмунд, - рассказывай, полукровка, - это слово он выделил особенно, - сколько тебе и откуда ты такой взялся? В Шпиль обычно совсем малых забирают. Кристоф сжался. Тон Зигмунда его определенно смутил. Не оставил равнодушным тот и Рихарда. Зная о вздорном нраве друга, юноша тоже напрягся. Впрочем, выглядел Зигмунд вполне безобидно. Подозрительно безобидно! - Ты отступник? - вдруг спросил он Кристофа напрямую. “Отступник…” - Рихард с удивлением воззрился на новичка. И впрямь, а не отступник ли он? Магия, как говорил мастер Ландель, пробуждалась в людях лет в восемь-двенадцать и почти никогда в более позднем возрасте. Кристофу было явно не восемь и даже не двенадцать. Неужели он прятался от церковников? Годами скрывал свой дар, обучаясь магии сам и рискуя каждую минуту убить себя или ближнего? - Нет… - начал было Кристоф, но тут же поправился: - Да. Наверное, да. Короткая пауза. Рихард во все глаза смотрел на новичка. Велтон тоже. Анхельм оставался невозмутим, а вот в глазах Зигмунда мелькнул интерес. - Я никогда и никому не вредил, честно! - попытался оправдаться Кристоф. - Все в порядке, - довольно спокойно произнес Анхельм, а Зигмунд усмехнулся: - Тут всем плевать на твое прошлое! - ввернул он. Удивление мелькнуло в зеленых глазах Кристофа. Полукровка медленно кивнул, мол, хорошо, я рад, что вы меня не осуждаете. - Так откуда ты? - напомнил Зигмунд. - Я местный. Из Исуна. Моя мама была прачкой, а отца… Ну, он умер давно, - ответил Кристоф. Голос его чуть подрагивал. Не встретив осуждения и насмешек, новичок добавил: - Мне семнадцать. Анхельм тихо усмехнулся, затем хлопнул Кристофа по плечу и сказал: - Поздравляю, теперь ты самый старший в нашей братии! Нам с Зигмундом по пятнадцать, а этой малышне, - он с улыбкой указал на Рихарда и Велтона, - по четырнадцать. В учет явно не пошел девятнадцатилетний Сайлех, однако никого это особо не смутило, да и частью их компании он все-таки никогда не был. Кристоф в очередной раз кивнул. Украдкой улыбнулся. - Спасибо, - до умиления смущенно поблагодарил он, а Рихард про себя отметил: “Он похож доверчивую лесную животину, которая прежде не знала человека и зла, которое люди причиняют”. Снова подал голос Зигмунд: - Как ты оказался здесь? - задал он новый каверзный вопрос. - Тебя поймали паладины? Сложно сказать что ожидал услышать Зигмунд, но ответ Кристофа поразил всех: - Я пришел сам, - звучал он.