Дети Вороньего Шпиля

3.13.79 г. века Презрения. Граница Дакора и Исины. Деревня Вранки. - Вода, лед, пар – суть одно, только форма разная, - говорил Умберт Ландель – молодой маг на службе у исианской короны. Пятеро деревенских сорванцов – четыре мальчика и рыжая курносая девчонка – внимали ему. - Процесс обращения одного в другое естественен природе, - продолжал чародей, склонившись над лужицей, растекшейся у самой окраины двора. Повел рукой, прошептал пару колдовских слов, и грязно-бурая вода затянулась коркой. Сначала тоненькой и прозрачной, потом толстой и матово-белой. Ландель поднял ладонь вверх. Из лужи вытянулся льдистый шип. Бледное осеннее солнце на миг озарило его ровные грани, затем молодой маг в последний раз махнул рукой – произнес очередное заклинание. Ледяное острие под восторженно-удивленные вздохи детей зашипело. На гладкой почти хрустальной поверхности выступили капли. Белые витки пара потянулись к небу. Довольный собой Ландель улыбнулся. - Сделаешь горячо – вода испарится, а сделаешь холодно – замерзнет, станет твердой, и тогда ей можно будет придать форму. - маг вскинул голову, заправил за ухо непослушную темную прядь. - Моя магия не спорит с природой, скорее потакает ей, а потому я не трачу много сил на подобные преобразования. Сказанное было правдой. Истиной в чистом виде. Несмотря на молодость и пока еще вполне скромные запасы чародейской энергии, Ландель чувствовал себя неплохо. Откат – плата за колдовство – почти не затронул его. Никакой боли и усталости в мышцах, только легкая сонливость. - Подлинно великий маг – это не тот, кто творит великие заклятья, отдавая им все, что у него есть, - уверенно, едва ли не воодушевленно заявил Ландель, - а тот, кто знает, как сотворить большее, потратив меньше. Магия и знание мира сопряжены. Они... - Папка говорит, что магия – это плохо! Что Спасителю она неугодна! - перебив чародея, сказал Кипп – чернявый мальчишка лет семи-восьми в протертых на коленях портках. Он был сыном местного старосты, и к «зрителям» Ланделя присоединился лишь вчера. - А ты только и делаешь, что папку слушаешь, Кипп! - тут же встряла десятилетняя Ирма – дочка мельника. - Своей-то башкой думать не умеешь! - А вот и нет! - тут же взвился Кипп. Дело стремительно шло к драке – Ландель это видел. Кипп сжимал кулаки. Ирма вызывающе ухмылялась. Трое оставшихся детишек – Иво, Кнуд и Вильям – явно размышляли чью сторону принять в грядущей потасовке. «Маленькие волчата!» - подумал Ландель, чувствуя, что теряет власть над публикой. Раздражение на миг охватило его, но маг тут же себя осадил. Он знал почему дети так злы и нервозны, почему готовы сцепиться друг с другом из-за сущего пустяка. Во Вранки – их родную деревушку – пришла беда сродни голоду или мору, только куда более стремительная в своей убийственности. Война. Она явилась вместе с синими исианскими знаменами и первыми отрядами дакорцев у границы. За половину луны селение оказалось в ловушке между двумя войсками. Исианцы разбили лагерь подле деревни. Дакорцы меньше чем в сутках езды от пограничных столбов. Еще одну семидневку тягостное ожидание отравляло все живое во Вранках. Дипломаты от Исины встречались каждый день с дакорцами. Говорили и возвращались обратно, толком так ничего и не добившись. Дакорцы, впрочем, отчего-то не торопились нападать. Выжидали. Уступать несколько пядей земли, ставших поводом для войны, они явно не собирались. Беспокоились солдаты в ожидании битвы. Беспокоились селяне. Беспокоилось все вокруг обреченных Вранок. Дети не могли этого не перенять. Они чуяли, что скоро их спокойный мир, пропитанный запахами полей и лесов, рухнет – погибнет под тяжестью солдатского сапога. - Эй, ну-ка тихо! – прикрикнул на детвору Ландель. Выпрямился. Расправил плечи. Природа не одарила мага высоким ростом и мощной статью, однако сказались годы учебы в Вороньем Шпиле. Жилистый и верткий, Ландель верил в себя. Держался твердо и в меру гордо. Это производило впечатление – маг знал. Уважение в глазах деревенской ребятни, смиренное фырканье Ирмы и стоическое молчание Киппа послужили ответом. - Я не жрец, - выдержав короткую паузу и обведя детей строгим взглядом, сказал Ландель, - но кое-что знаю. Тоже читал святые книги. В них написано, что Спаситель подарил нам магию, - чародей улыбнулся Киппу. Не зло, скорее мягко и благосклонно, точно неразумному дитю. - Разве может быть дар Спасителя плохим? Кипп яростно замотал головой. Ирма торжествующе хмыкнула. - Но как всякий дар, магия обязывает быть разумным, - продолжил Ландель. Внутренне он даже наслаждался своей... сознательностью. Просвещенностью! - Спаситель сотворил наш мир. Обозначил для него законы. Я изучаю и мир, и эти законы. Колдую, не противореча им, а значит следую воле Спасителя, - заявил молодой маг. - Такие чародеи угодны Спасителю. Это сказал, между прочим, верховный жрец из Исуна! - Вот! Послушай господина-чародея, бестолочь! - поддакнула Ирма. Иво, Кнуд и Вильям закивали. Кипп нахмурился. Попытался сменить тему: - А как вы стали магом? Когда? - спросил мальчик. Ландель нахмурился. Тот день, когда магия проснулась в нем, он помнил до сих пор ясно и отчетливо. Они тогда прибыли с отцом из далекого Навариона, и Умберт – совсем еще сопляк – подпалил мачехе платье. Она не слишком любила пасынка... Называла ублюдком. - Давненько, - чародей изобразил беспечную улыбку, пожал плечами. - Мне было одиннадцать, когда я вступил в Круг Вороньего Шпиля. Моя магия проснулась поздно... - Поздно? - заинтересованно переспросила Ирма. Она даже шагнула ближе. Вытянула тощую шею, будто пытаясь заглянуть Ланделю в глаза. - А когда не поздно? Когда рано? - напирала девчонка. Ландель громко усмехнулся. Поскреб ногтями слегка заросший подбородок. - Ну, в восемь лет – рано, а в одиннадцать-двенадцать уже поздно, - протянул чародей со знанием дела. - Вот в десять – в самый раз! В десять у большинства просыпается магия. Ну, у кого проснуться должна, конечно. Ирма снова было открыла рот. Наверняка хотела спросить что-то еще относительно магии и «пробуждения», но ее перебил Иво – худенький бледный паренек. Он жил на самой окраине деревни вместе с матерью-знахаркой. Ландель пару раз бывал у них в доме. По приказу старших чародеев покупал травы и ингредиенты для чар. - А расскажите что-нибудь еще, господин-маг! - попросил Иво. - Что-нибудь про дождь и снежинки! Или... - Почему зимой нет грозы? - тихонько спросил Вильям – ученик кузнеца – самый нерешительный и рослый из собравшейся компании. - Хм... - протянул в ответ Ландель. Кивнул, но с рассказом не торопился. Хотел немного выждать и как следует насладиться разгорающимся интересом детей. Снова повел пальцами. Позвал магию. Она засверкала в ладонях, обращаясь в крохотную молнию. С охами и удивленными шепотом деревенская детвора подалась назад. Только бесстрашная Ирма осталась на месте. - Ну, дело вот в чем... - наконец начал молодой маг и тут же осекся, потом развеял искрящуюся меж пальцев молнию. Боковое зрение уловило знакомый силуэт. - А, вот ты где! Так и знал, что опять с мелюзгой нянькаешься! - знакомый же голос огласил небольшой дворик, около которого крутился Ландель с детворой. Калеб – соученик Умберта – выскользнул из-за низенького забора. В темно-синем мундире, со знаком ворона на груди, он казался каким-то совсем чуждым этому деревенскому захолустью. Высокий, складный, с прямыми ровными чертами и с не присущей для исианца (те в основном черноволосы и рыжи) светлой шевелюрой, Калеб походил на столичного аристократа – такого же холеного и горделивого. Он смерил Ланделя насмешливым взглядом. Ландель ответил недовольно-вопросительным. - Мастер Абель зовет, - пояснил Калеб. Ландель вздохнул, коротко глянул на притихшую ребятню. Мальчишки казались разочарованными. Ирма недовольной. Калеб ей не нравился. Как-то раз она сказала Ланделю, что его товарищ – «заносчивая задница». - Мне пора возвращаться в лагерь… - извиняющимся тоном молвил Умберт. Молвил и удостоился понимающего кивка от Ирмы. Пара минут прощаний, и вот Ландель вместе с Калебом шагали по грязной деревенской дороге. Крестьянские домишки и хибары медленно отступали, давая место обширному палаточному лагерю. Ржание боевых коней, лай псов, приказы офицеров и крики солдат, хлопанье стягов... из уютного детского мирка с магическими фокусами и разговорами о естественных природе процессах Ландель вступил обратно в предбоевую суету. - Любишь же ты красоваться перед деревенщиной! - пытаясь завязать разговор, брякнул Калеб. - Неужели так нравится детишек развлекать, а? Ландель поморщился. Он считал Калеба другом: лучшим и единственным. А вместе с тем и самодовольным придурком. - Я это делаю не из гордости, - попытался оправдаться Умберт. Не совсем правда, но все же магом руководило не только самолюбие: было в нем и простое желание помочь. - Мои, скажем так, уроки отвлекают их от дерьмовой действительности, - сказал Ландель. - Они ведь бояться того, что может случиться со дня на день, а тут я со своей магией. Весь такой из себя чародей! - Умберт улыбнулся, давая понять, что шутит. - Бесстрашный и великолепный! Пусть знают, что гнусным захватчикам – грязным дакорским свиньям – не взять исианской земли, пока есть я и мое колдовство! Калеб насмешливо фыркнул: - Лучше б ты так перед местными девками хорохорился! - бросил он. - А тебе бы все за девками волочиться! - отозвался Ландель, демонстративно закатив глаза, потом рассмеялся. Засмеялся и Калеб. Впрочем, веселье их не длилось долго. Юноши смолкли одновременно. Переглянулись. Ни улыбки, ни намека на беспечную радость или решимость, только страх. Страх перед грядущим и неизвестным. «Это ведь наша первая битва...» - обреченно подумал Ландель.

***

Ночь сомкнулась над лагерем исианцев. Похолодало. С далеких морских берегов нагнало тучи. Впрочем, дождя не было. Потрескивающий огонек костра собрал вокруг себя семерых магов. Трех высокочтимых мастеров – мэтров и менторов – и четверых учеников. Время ужина. Ели, однако, только мастера. Молодь покорно ждала своей очереди, вдыхая манящие ароматы тушеной с пряностями дичи. От мага к магу (опять же исключая учеников) переходил бурдюк с вином. Его в военный лагерь доставили аж из самого Исуна – столицы исианского королевства. Ландель слышал, будто это личный подарок какого-то герцога или графа его наставнику – мастеру Абелю. Правда это или нет юноша не знал, а спрашивать не смел. Особенно сейчас, когда старшие по званию чародеи изволили кушать. Вместе с другими учениками он просто сидел в стороне и молчал. Говорить, пока кто-то из мастеров не велит, запрещалось. Пялиться на старших тоже было нежелательно. Чтобы совсем не заскучать и не слишком отвлекаться на тихое унылое бурчание в брюхе, Ландель изучал свои руки. Кожа на них стала сухой и болезненной. Особенное неудовольствие доставляли мозоли. Целая куча мозолей на ладонях, пальцах и между ними! А вот руки Калеба… Да, на них мозоли тоже были – Ландель это видел в свете костра – но… Их точно меньше! «Потому что чистить доспехи и мечи оставляют меня! - обида жалом кольнула внутри. - Из-за того, что я всего-то на две луны младше Калеба, а учиться начал на год позже!» Весь минувший день, с того самого момента, как покинул Вранки и до ужина, Ландель провел за уборкой в шатре наставника и за подготовкой его снаряжения к бою. Мастер Абель тем временем, прихватив с собой Калеба, решал некие вопросы с главнокомандующим исианской армии – Отто Рикертом – герцогом Эскера. И так было всегда! Всегда мастер Абель брал с собой по делам Калеба, а на Ланделя оставлял всю грязную работу. Опять же только потому, что именно он – «младший» ученик! Злиться на учителя Умберт не смел, а на Калеба… Что ж, если бы тот не был его единственным другом, Ландель наверняка бы обиделся. «Я бы мог, конечно, поладить с Гансом или Сверчком, но…» - молодой маг покосился на двух других учеников и сразу отбросил прочь крамольную мысль. Нет-нет, он не станет искать их дружбы! Сверчок – тощий, нагловатого вида болтун – не внушал доверия. Такому не расскажешь тайну, не откроешь душу. Про любую твою оплошность он сразу донесет учителю. А Ганс… Ганс слишком себе на уме. От таких непонятно чего ждать! Тем временем старшие маги вели неторопливый, но достаточно громкий разговор: - Думаю, двух-трех щепоток сухого звездолиста хватит, а то башку так затуманит, что ни слова, ни полслова не свяжешь, какой там формулы начитывать, стоя по колено в чужих кишках! - это сказал Вольфгарм – здоровенный мужик с густой черной бородой. Походил он скорее на рубаку-наемника, чем на мага, однако колдовал превосходно. Если верить слухам, конечно. - Да, но если пить отвар каждый день, чтобы быть всегда готовым к бою, то лучше ограничиться одной! - вставил свое Дедрик – с виду совсем седой старик, но убедиться в его силе Ланделю однажды удалось. Это случилось за семидневку до отправки во Вранки. Мастер Дедрик застукал Умберта с Калебом за распитием спирта в одной из многочисленных кладовых Вороньего Шпиля. Синяки после «справедливого суда» не сходили долго… - Так хоть старина Отто не сразу допрет, что кто-то из нас под дурманом! - закончил свою мысль Дедрик. Мастер Абель и мастер Вольфгарм поддержали сказанное смешками. - Да уж, лучше не испытывать терпение старины Отто, - приняв от Дедрика бурдюк, сказал Абель. - Он все-таки весьма любезен с нашей братией. Кормит не хуже своих офицеров и вино пить позволяет. - Так выпьем за Отто? - предложил Дедрик, ухмыляясь. - Конечно же выпьем! - согласился Абель, затем отхлебнул из бурдюка и передал его Вольфгарму. Ландель завистливо вздохнул и тут же напрягся. - Эй, Абель! - вытерев усы и отдав бурдюк обратно Дедрику, начал мастер Вольфгарм. - Раз уж разговор об алхимии зашел, да и я все давно спросить хотел... В общем, этот твой самый мелкий из мальчишек, - кивком старший маг указал на Умберта, - он часом не сынок Никаса Ланделя, а? Ну того, который алхимик из Навариона… Юноша вжал голову в плечи, глянул на наставника. Тот усмехнулся: - Так ты сам у него спроси! - молвил мастер Абель, потом поманил ученика пальцем. - Эй, мальчик! А ну иди сюда! - позвал он. Ландель встал, украдкой оглянулся на Калеба. Тот улыбнулся: то ли жалостливо, то ли ободряюще… Не понять! Молодой маг послушно зашагал к старшим. Остановился подле наставника. - Да, мой учитель? - спросил Умберт, опустив взгляд к носкам ботинок. - Мастер Вольфгарм желает задать тебе пару вопросов, - мягко, даже ласково сказал Абель, потом приглашающим жестом велел Вольфгарму начинать. Тот не заставил себя ждать: - Так что, мальчик, кем приходится тебе Никас Ландель из Навариона? - спросил он. Молодой маг вздохнул. Ответил: - Он мой отец, мастер, - Умберт выдержал короткую паузу, потом продолжил. - Моей матерью была его первая супруга – леди… - И что, высоки твои успехи в алхимии? - бесцеремонно оборвал юношу Вольфгарм. - Ну, спирт он жрать горазд! - вставил свое мастер Дедрик. Вольфгарм разразился громоподобным хохотом. Мастер Абель поддержал его скупым смешком. - Не выше чем у остальных, мастер, - смущенно выдавил Ландель. Уши его заалели. - Как тебя угораздило оказаться в Вороньем Шпиле, а? Ты разве не в Наварионе должен учиться? - отсмеявшись, спросил Вольфгарм. - Так получилось, - Умберт пожал плечами. Требовательный взгляд старшего чародея обжег его. Пришлось объясняться: - Я сопровождал отца в поездке по Исине, и моя магия пробудилась внезапно, - сказал юноша. На слове «внезапно» все три мастера понимающе кивнули: мало у кого волшебный дар просыпался не «внезапно». - Здешние слуги Спасителя взяли меня под опеку, - продолжил Ландель, всеми силами не давая голосу дрожать. - Верховный жрец Исуна направил меня на обучение в Вороний Шпиль. Так я стал магом Исианского Круга. Отец, конечно, пытался договориться о том, чтобы меня направили в Наварион, но Его Величество король Адлар настоял, чтобы я остался у него в услужении, ведь дар мой пробудился на его земле, а император… Наварионский император не проявил интереса. - Вот как значит… - протянул Вольфгарм и задумчиво оглядел Ланделя. Сочувствия, впрочем, не выразил, да и юноша не ждал ничего подобного. - Вот же сука! Закончилось! - тем временем ругнулся Дедрик, разочарованно тряхнув бурдюком. Мастер Абель в ответ ему только развел руками. - Вот так всегда, господа, - вновь подал голос Вольфгарм. - Мы – маги – повелеваем природой, направляем ее и сокрушаем врагов десятками, если не сотнями за раз, а нами самими распоряжаются точно пешками короли, да церковники! - Это да, - отозвался Дедрик, мрачно усмехаясь. - Мы тут не столь давно с дакорскими братьями расшифровывали друидские трактаты. Интересную штуку нашли: могло бы помочь с урожаями, искусственно увеличить плодородность земли, но что вы думаете? Как только войной запахло, так все исследования велели прекратить и рукописи сожгли! - Война – враг разума! - поддакнул Вольфгарм, а мастер Абель недовольно скривился. Ланделю захотелось отступить от костра, вернуться на место и более не участвовать в разговоре старших (пускай и в качестве безмолвного наблюдателя, как сейчас), но приказа он не получил, а нет приказа – стой на месте. - Война – это, конечно, не слишком хорошо, - довольно сдержанно начал Абель, - но штука в чем, господа: благодаря войне магия развивается. Наши чары все сильнее и смертоноснее… И потому мы еще живы, а старина Отто кормит нас от пуза и вина не запрещает. Знает, что если мы довольны и сыты, значит драться будем дольше и яростнее! А притесняют… Кого только церковники с королями не притесняют? Да всех они притесняют! И дворяшек, и крестьян, и купцов с ремесленниками! Мы даже получше некоторых живем, прошу заметить! - Вон как загнул! - усмехнулся Дедрик, но все же согласился: - Твоя правда! - Это ты про боевую магию, дружище, а я тебе про другую, про «мирную», понимаешь? - а вот Вольфгарм не сдавался. - «Мирной» магии и «мирной» науке война – только помеха! Ты только представь какой была бы Исина, если б мы не только убивать друг дружку учились, а? Отдался ли фантазиям мастер Абель, Умберт не знал, но сам… Сам он попытался представить жизнь с «мирной» магией вокруг. Недостатка воображения юноша никогда не испытывал, однако сейчас ничего толком на ум не шло кроме всякой уж совсем очевидной банальщины. Да, при помощи чар наверняка можно быстро строить замки и города. Может даже и впрямь увеличить урожаи. Но что еще? К чему еще можно применить «мирную» магию? Для сотворения колдовских фонарей и освещения улиц? Для врачевания ран и болезней? Это чародеи и так умеют! Странное неприятное чувство зашевелилось в груди. Оно было жутким и пустым. Отдавало обреченностью. Ландель попытался отбросить его: «Мастер Абель прав! - сказал юноша сам себе. - Быть боевым магом довольно неплохо! Кормят, поят, еще и церковники особо не докучают, пока ты исполняешь волю короля, а нужно только-то не помирать и врагов убивать, когда скажут! И что в войне такого дурного, если она справедливая? Если она за правое дело, и мы только защищаем свои земли?» Умберту почти удалось убедить себя. Почти. К костру чародеев прибежал всклокоченный взмыленный гонец. Даже в ночном полумраке было видно, как бледно его лицо и как градины пота катятся по нему. Встревожились ученики. Мастера прервали спор. Взгляды всех обратились к новоприбывшему. - Дакорцы!.. - едва отдышавшись, прохрипел тот. - Дакорцы пошли в атаку! Разведчики видели их у границы… Скоро будут! Его Светлость велел… - У его знамени собраться? - оборвал сумбурную речь посланца мастер Абель. - Так точно! - кивнул тот. - Понял, - Абель кивнул в ответ. - Закончим с приготовлениями и сразу же прибудем. Гонец снова закивал, потом развернулся и потрусил дальше: к другим магам и офицерам исианского войска. Заторопились и Вольфгарм с Дедриком. Сверчок и Ганс последовали за ними. Мастер Абель глянул на своих учеников. - Ну что, щенки, скоро узнаем остры ли ваши зубки! - он улыбнулся: не слишком добро, но без издевки. - Снаряжайтесь и марш под знамя Его Светлости! Взволнованный и воодушевленный, Ландель подчинился приказу.