* * *
Когда могучие крылья Караксеса разбивали волны над морской гладью Черноводного залива, Рейнира смотрела на яркие лучи полуденного солнца, чувствуя его ослепительное спокойствие. Но стоило им приземлиться недалеко от Гавани, как только что обретенное подобие умиротворения пошатнулось. Она сама редко прилетала с Сиракс ко дворцу, всегда оставляя дракона в Логове после прогулок. Деймон же предпочитал давать Караксесу больше свободы. Когда они слезли с дракона в Королевской роще, невдалеке от побережья, зверь утробно заурчал, а затем вновь поднялся в воздух. Деймон и Рейнира медленно прошли по тропам, ведущим ко дворцу. На удивление, народу вокруг было слишком мало, а непонятливых взглядов, сопроводивших родственников, ещё меньше. Они расстались в большом холле: Рейнира, в отличии от Деймона, отправилась наверх по боковой, скрытой от лишних глаз, лестнице, вовсе не желая встретиться с отцом раньше времени. Для начала нужно привести себя в порядок и решить, что сказать ему. Непросто будет объяснить, почему прискорбные новости повлияли на неё столь сильно. Подходя к своим покоям, девушка смущённо улыбнулась, обнаружив своего стража на привычном месте. - Сир Анхель! - Принцесса, - облегченно вздохнул рыцарь. - Рад, что с вами все в порядке. Эта ситуация вызвала панику, ворота закрыли. Король искал вас. - Разумеется, - хмыкнула Рейнира и уже направилась к своей двери, но потом резко замерла. - Для чего закрывать ворота? Дракона это явно не остановит, или отец думал, что она вернётся на повозке? И вообще, неужели он хотел вот так просто оставить ее за пределами… дома? Интересно, королевская карета все ещё стоит возле Драконьего логова или принцессу и впрямь никто не ждал обратно? - Такое нападение на представителя королевской семьи, - возмущённо заговорил гвардеец. - Совет в бешенстве. Рейнира непонимающе уставилась на своего защитника. - Нападение? - Моя принцесса, вы не знаете? - теперь его вид был почти испуганным, Рейнира поежилась. - О чем? - Ваш муж, - осторожно заговорил рыцарь, и Рейнира вздрогнула, ощутив новую волну тревоги. - Что с ним? Лейнор. Что ещё могло произойти, пока она отсутствовала? - Он…- продолжил гвардеец, запнувшись. - Он тяжело ранен. Рейнире казалось, что вот-вот с разных сторон послышаться хлопки и смех, это была та часть реальности, когда представить, что может быть хуже, уже невозможно. Куда ещё хуже? - Что произошло? - Господина Велариона принесли гвардейцы рано утром, его нашли на одной из улиц города. Он без сознания. Снова болезненная пульсация прошла по всему телу, и в ответ ей каждая клеточка, изнеможённая ночными стенаниями, откликнулась почти с энтузиазмом. Невозможно. - Где он? - В своих покоях, - как только эти слова сорвались с губ, Рейнира приблизилась к двери и потянула на себя ручку. Она должна его увидеть, должна убедиться, что все в порядке, и мир не полетел к чертям в очередной раз. - Принцесса, король искал вас, - послышалось ей вслед, но она уже целенаправленно пересекала свои покои в направлении ещё одной двери. Когда дверь в смежные комнаты супруга захлопнулась за принцессой, все присутствующие вздрогнули. Не смотря на то, что здесь было достаточно много народу, в покоях стояла тишина, которую нарушал лишь тихий разговор полушепотом мейстера и его помощника. Они стояли возле кровати Лейнора: один из мужчин в это время явно накладывал повязку на торс. Краем глаза Рейнира заметила, что Лейна уже здесь. Девушка, судя по всему, со своей служанкой стояла чуть ближе всех остальных и не сводила глаз с лежащего на кровати брата. Она окинула Рейниру быстрым равнодушным взглядом, когда та приблизилась к кровати. - Что с ним? - чуть громче, чем располагала обстановка, спросила девушка, глядя на супруга. Лейнор, как и Деймон, не отличавшийся смуглостью кожи, теперь казался ещё более бледным. Картина, что предстала перед принцессой, напомнила ей то страшное время, когда дядя вот также лежал на кровати без сознания. В этот раз, правда, зрелище было куда менее умиротворенным: красивое бледное лицо было испещрено багрово-синими разводами, а в уголке губ и под носом запеклась кровь, светлые волосы выглядели пыльными и грязными, а та часть тела, что не была прикрыта одеялом, практически полностью закрывалась многочисленными бинтами, через которые в нескольких местах можно было увидеть просочившуюся кровь. Девушка неосознанно поморщилась, глядя на израненное тело супруга. - Кто мог сотворить это с ним? - Ситуация серьезная, моя принцесса, - произнёс мейстер Рунцитер, сочувственно глядя на подошедшую. - Насколько? - стараясь сохранить остатки хладнокровия, девушка сложила руки на животе, прокручивая пальцами один из тяжёлых перстней. Помощник мейстера как раз закончил с очередной повязкой и отошёл от кровати. Рейнира сразу же присела возле мужа, сжав в руке его кисть, на вид здоровую. - Несколько глубоких ранений на теле и травма головы, нападение было жестоким, - каждое равнодушное слово звучало в тишине издевательским приговором. Но сейчас, когда она в очередной раз за сутки ощутила под ногами гору осколков своей разбитой жизни, на первый план вышла злость. Ей хотелось отомстить, уничтожить каждого, кто причастен к её бедам, хотелось кричать и ненавидеть… Но стоило девушке повернуть голову к мейстеру, дабы высказаться хотя бы одну из накопившихся претензий, она услышала знакомый голос, пропитанный сарказмом. - Интересно знать, где ты шлялась столько времени, пока мой брат лежит тут. Взгляд тут же перескочил на Лейну: ее лицо выглядело почти также бледно, как и лицо брата. Темные круги под глазами и красные щеки почти уродливо контрастировали между собой. Девушка вовсе не выглядела здоровой, и Рейнира, вместо злости, вдруг ощутила жалость и болезненные спазмы внутри живота. - Мой король, - послышался голос кого-то из присутствующих. - Я была не здорова и спала со снадобьями, - тихо, но чтобы услышала Лейна, произнесла принцесса, на этот раз потупив взгляд. Сейчас перспектива ссоры, ещё минуту назад казавшаяся необходимой, стала слишком неуместной. - Ну конечно, только вот… - Лейна же явно была не против выплеснуть на кого-то свои ужасные ощущения, но она не закончила фразу, поскольку в поле ее зрения появилась новая фигура. - Мой король, - девушка поклонилась, освобождая место подошедшему Визерису. - Рейнира, ты здесь, - король подошёл ближе, бросив сочувственный взгляд на постель больного, а затем перевёл его на дочь. - Да, - кивнула девушка. Она видела, что отец зол, она видела плещущееся негодование в фиолетовых омутах глаз. А ещё она видела почти удовлетворённое лицо стоящей чуть позади него Алисенты. - Королева, - произнесла Лейна, видимо, как и Рейнира, только сейчас заметив, что король не один. Принцесса же просто вернула взгляд отцу. - Оставьте нас, - холодно произнёс король, обращаясь к присутствующим. - Но, мой король, я должен… - заговорил мейстер. - Я сказал всем выйти вон, - взвизгнул Визерис, даже не глядя на члена Малого совета. Он продолжал смотреть только на Рейниру. Девушка же снова оглядела мужа, подтянув его пуховое одеяло выше, до самой груди: покои, до этого больше суток пустовавшие, ещё не успели прогреться. Затем она проводила взглядом выходящую из комнаты королеву и наконец поднялась с кровати, отходя немного в сторону. Окна этих покоев, как и ее собственных, выходили на Королевскую рощу, теперь залитую красно-золотыми цветами. Как только дверь за последним вышедшим человеком захлопнулась, раздался негодующий голос Визериса. - Где ты была? - На Драконьем камне, - произнесла девушка почти равнодушно, повернувшись к отцу. Она снова ощутила себя настолько обессиленной, что злость, возникшая несколько минут назад, показалась вовсе чужой эмоцией. - Что ты творишь, черт тебя дери? - Мне стало плохо и я не хотела отвлекать вас, отец, в и без того трудный час. Деймон лишь оказал мне услугу, - спокойно продолжила Рейнира, переведя взгляд на бинты, окутавшие тело супруга. Руки неосознанно легли на живот, будто он был единственной опорой для её спокойствия. - Не притворяйся, я знаю этот взгляд. Я слышу, что болтает каждый из них, - Визерис был зол и явно не собирался делать поблажки из-за состояния девушки. Если он вообще мог понять ее состояние. - Может, ты слишком много слушаешь, отец, когда надо заняться чем-то более важным, - саркастично заметила Рейнира, глядя на собеседника. Теперь ей хотелось разбудить злобу, что отступила так рано. Но девушка будто говорила о ком-то другом, будто была лишь сторонним наблюдателем, оценивающим происходящее. - Теперь ты обвиняешь меня? - повысил голос отец. Рейнире вдруг стало почти смешно: она бы точно рассмеялась, если бы у неё остались для этого силы. - Видят боги, я терпел каждую сплетню о тебе, закрыв глаза, но ты сама провоцируешь их, снова и снова, - лицо короля раскраснелось, а рука взлетела в воздухе, указывая на дочь указательным пальцем. Словно она могла усомниться в том, что отец обращается именно к ней. - Они болтают о Стронге, о Деймоне, и, бог знает, о чем ещё, Рейнира, я хочу черт возьми знать, в чем дело! Теперь принцесса не могла отвести взгляд, даже если бы захотела. Снова она ощутила то бездумное чувство вины, что толком не успело ещё угаснуть в сознание. Такое привычное, домашнее... Кто-то в этом мире может быть ею доволен? - Ну и что ты молчишь? - ещё громче добавил отец, продолжая активно жестикулировать. Как же хорошо было на Дрифтмарке. - Нет, не хочешь, - как только молчание было нарушено, девушка уже не смогла остановить поток слов. - Никогда не хотел, тебе всегда было плевать! Даже сейчас, когда мой муж лежит раненный, ты заперся в своей норе, как трусливый хорек, и нападаешь с глупыми обвинениями на меня. Это низко для короля! Когда же ты поймёшь, как ничтожно выглядишь… - Рейнира, ты моя дочь, но не смей… - Не сметь что? Ты же хотел.. ты хочешь услышать правду, ну тогда слушай! - выплюнула принцесса, на этот раз сделав шаг по направлению к отцу. Она чувствовала, как рвутся последние нити терпения, что долгое время удерживали ее от подобного разговора. Видят боги, она не хотела быть ещё более ужасной дочерью, чем он и так считал. Но организм действительно был слишком измождён, и на хладнокровие сил уже не хватило. - Я говорил не о твоих взбалмошных взглядах! Будь все короли такими, как ты или Деймон, королевство сгорело бы дотла, - Визерис был зол, но он все ещё не видел очевидных вещей. Неужели можно быть таким глупым? Она снова понимала Деймона, который пусть по-братски и с любовью, но презирал короля именно за эту слабость. Он бы не стал таким правителям, не станет. - Оно горит, отец, просто ты не видишь! Ты ни черта не видишь ! Твои подданные грызутся, как собаки, творя страшные вещи. Твоего брата чуть не убили у тебя на глазах, и ты ничего не сделал. Ты выпроводил меня из замка, потому что переживал за свою репутацию, выгнал свою единственную дочь! Тебе наплевать на все, ты живешь в иллюзиях, и, вместо того чтобы принять здравые решения, ты опускаешься все ниже. Они не боятся тебя, - на удивление, каждое слово, явно доставляющее отцу дискомфорт, слетало с ее языка почти спокойно. Почти равнодушно. Возможно, дело было в том, что она и впрямь верила в то, что говорила, а возможно, сказалось слишком долгое молчание. Нечасто у неё требовали правду, так пусть получают. - Боятся? Я — их король, они уважают меня, - истерично хмыкнул Визерис, явно стараясь переварить все только что сказанное дочерью. Люди редко готовы слушать правду, даже когда сами её требуют. - Отец, уважения не бывает без страха! - Конечно, ты все знаешь лучше всех. Ты глупо… - она задумалась, будет ли происходящее иметь смысл. - Ты бы думал иначе, если бы знал меня лучше, но тебе это не нужно. Ты говоришь, что хочешь знать правду? Ты заставил сделать меня этот выбор. Ты заставил меня выйти замуж за того, кто не подходит мне. Физически не может подходить. Ты хочешь знать правду? Ребёнок, которого я ношу, не от крови Лейнора. Вот тебе правда, - она видела, как поморщился отец, прикладывая руку к груди. Визерис выглядел искренне удивленным от услышанного. Неужели действительно не сомневался в дочери? Рейнира бы порадовалась, если бы это не было очередным доказательством его глупости и слепоты. Все видели, а он словно замер в каком-то своём пространстве после смерти Эйммы и вполне довольствовался спектаклем, что перед ним разыгрывается. - А теперь уходи! Ты можешь казнить меня за измену королевству или выставить правду перед своими верными подданными, но сейчас я хочу остаться наедине со своим мужем, - последние слова она произнесла чуть тише, чувствуя, как невыносимая усталость наваливается на плечи. Она никогда не признавалась никому в том, в чем сейчас призналась отцу. Она словно была заперта в каком-то порочном круге с тремя мужчинами, что были дороги сердцу. Ей было достаточно того, что они разделяют общую тайну, хотя вряд ли происходящее можно назвать одной тайной. Да, слухи вокруг иногда беспокоили принцессу, но она сохраняла хладнокровие. Видимо, лишь для того, чтобы вот так вот просто выложить всё отцу. Рейнира глубоко вздохнула и вновь присела возле Лейнора, не глядя на короля. Она поймала себя на мысли, что, не смотря на всё, не напугана тем, что наконец произнесла правду. Сейчас казалось, что у неё из под ног уходит путь, ведущий к светлому будущему: Лейнор лежит перед ней тяжело раненный, а Харвина больше нет. Есть лишь она, и Деймон. Она сама поломает остатки своей прошлой жизни, вот так вот, кирпич за кирпичиком, а Деймон… Деймон точно может сам о себе позаботиться. Услышав хлопок двери, девушка вздрогнула и повернулась. В комнате, кроме неё, никого не осталось.* * *
Рейнира в очередной раз за вечер отвлеклась от мыслей, что не давали покоя, и сосредоточила своё внимание на присутствующих в зале. Сегодня, в отличии от многих других мероприятий, проходящих в этом просторном помещении, стены не были украшены ничем, кроме гербов правящего дома и дома Стронгов. По всем традициям, уважаемого лорда и члена совета провожали долгими речами и затянувшейся попойкой. Рейнира совсем не хотела спускаться к ужину, организованному в честь прискорбного происшествия, но уважение, что она питала к Харвину, не позволило ей проигнорировать его. День, тянувшийся, казалось бы, бесконечно долго, никак не хотел оканчиваться, а разговоры за столом действовали бы почти усыпляюще, если бы размышления хотя бы ненадолго оставили принцессу в покое. После беседы с отцом девушка ещё долго сидела возле супруга: сначала пытаясь с ним поговорить, а потом, когда вернулись мейстеры и несколько придворных, просто стараясь вникнуть в происходящее. Рейнира ощущала, как чувство вины за то, что не смогла уберечь людей, что так ей дороги, разъедает внутренности и не отпускает. Когда в покоях Лейнора появился сир Анхель и объявил девушке, что её ждут на ужине в честь Стронгов, первой мыслью было остаться у постели и выслать всех к черту. Но, вспомнив про чувство долга, которое все ещё жило в ней несмотря ни на что, Рейнира поднялась со своего места, оставляя несколько поцелуев на лбу и щеках мужа. Принцесса, словно во сне, побрела в свои комнаты, где достаточно быстро переоделась с помощью служанки и почти сразу отправилась к ужину. В большом зале собралось множество знатных людей высокого положения: те, кто по тем или иным причинам был при дворе в этот период, и те, кто успел прибыть сюда, узнав прискорбные новости. Девушка скучающе переводила взгляд с одного на другого , пока длился ужин, стараясь игнорировать рассказы людей, что отдавали последнюю дань погибшему семейству. Большинство речей было посвящено лорду Лионелю, но было и немало тех, кто высказался в адрес Харвина. Такие речи слушать было вдвойне прискорбно, поэтому Рейнира старалась не углубляться в сказанное, хотя вряд ли то, что бурлило в душе, являлось менее болезненным. Наконец отец и Деймон поднялись со своих мест, давая понять, что официальная часть мероприятия окончена. В отличии от прочих событий, что ознаменовывались ужинами в этом зале, после завершения банкета заиграла скорбная музыка, под которую вряд ли кому-то пришло бы в голову танцевать. И все же люди, явно закаленные привычкой, разбрелись как обычно по всему пространству, формируя небольшие группы для продолжения бесед. Теперь происходящее ещё больше напоминало любой другой праздник, проходящий в этих стенах когда-либо. Рейнира тяжело вдохнула, проводя взглядом по многочисленным знакомым лицам. Все было так… обычно. Ничего не поменялось вокруг, мир не полетел к чертям в очередной раз. Некоторые даже улыбаются. Девушка краем глаза заметила, как Алисента, сидящая через пустой стул от неё, поднялась и направилась в её сторону. Рейнира чувствовала, как королева положила руки на спинку кресла позади неё, едва заметно касаясь костяшками пальцев шелковой ткани платья принцессы. Девушка даже не пошевелилась. - Да, прискорбное событие, - её голос был обычным, почти равнодушным. - Безусловно. Рейнира удивилась самой себе, заметив, что голос даже не дрогнул. - Знаешь, всегда грустно, когда ребёнок растёт без отца, - на этот раз мачеха слегка наклонилась и почти прошептала слова на ухо Рейнире. Надо же, а ведь принцесса даже сочувствовала ей после смерти ребёнка. Какая глупость. - Ты забываешься, - Рейнира едва заметно повернула голову в ее сторону, но глаза не подняла. Алисента не дождётся от неё абсолютно ничего. Затем принцесса резким движением поднялась со своего места и сделала буквально полшага, тем самым оказавшись бок о бок почти вплотную к королеве. Их взгляды на мгновение пересеклись, а затем почти синхронно вернулись к изучению окружающего пространства. - Я — королева, - хмыкнула Алисента так, словно это было самой забавной шуткой. - Или, все же, не он — отец? После этих слов девушка сосредоточила взгляд на Деймоне, что стоял недалеко от них и беседовал с Тиландом Ланнистером. Рейнира видела этот намёк: грязный, почти неприличный. Но, к её же удивлению, он почти никак не отразился на чувствах. Теперь все сказанное казалось слишком незначительной мелочью, чтобы даже обращать на это внимание. После признания отцу какой-то из узелков, долгое время тяготящих душу принцессы, распустился и позволил сделать несколько глубоких вдохов. Может быть, правда и впрямь освобождает. Алисента, не получив ответа, перевела взгляд на Рейниру. - Может быть, твой ребёнок умер потому, что пропитался в твоей утробе злобой? - вопрос с губ принцессы слетел все также равнодушно, почти холодно. Она действительно сочувствовала горю бывшей подруги, она действительно проявила к ней сострадания. И вот, что она получила в ответ. Хороший урок, чтобы помнить, как вести себя с такими, как она. - Я пережила своё горе, дорогая, - голос Алисенты прозвучал скорбно, но Рейнире показалось, что скорбь эта скорее наигранная. А затем мачеха едва заметно усмехнулась и добавила чуть тише: - И ты переживешь. Не дожидаясь ответа, она повернулась и направилась в гущу толпы. Минуло совсем немного времени прежде, чем девушка, бесцельно блуждающая по огромному шумному залу, встретилась с отцом. Король подошёл к ней на расстояние в несколько шагов и остановился в ожидании. Первой мыслью было развернуться и уйти, но Рейнира взяла себя в руки и приблизилась к нему. - Я не должен был… - начал отец, и Рейнира почти облегченно вздохнула. Значит, ссор быть не должно. - Не надо, отец. Не сейчас, - она и правда не была готова снова возвращаться к прошлому разговору, сейчас это казалось чем-то противоестественным. - Ты — моя дочь и всегда ею будешь, и мне жаль, что я тебя разочаровал, - Визерис говорил скомкано и быстро, но все же слова его звучали почти заученными, словно он готовился к разговору и изрядно нервничал. Только вот это ничего не меняло. - Знаешь, а ведь я хотела выбрать Стронга. Может, все было бы по-другому, - вдруг произнесла девушка, глядя на отца. Ей хотелось, чтобы он знал. Она так оберегала его после смерти матери, она прощала ему то, что он стал почти равнодушным. Она радовалась, что он не знает о печалях дочери. А теперь ей хотелось разделить эту боль с ним, будто так в ее душе она уменьшится, может быть, стоило делать это чаще, тогда все было бы по-другому… Почувствовав одинокую слезинку, скатившуюся по щеке, девушка быстро ее смахнула и почти искренне улыбнулась королю. Отец явно хотел что-то сказать, но, к сожалению или к счастью, их единение прервал голос Деймона. - Лорд Карстарк прибыл с посланием из Винтерфела и жаждет с тобой пообщаться, Визерис. - Конечно! - кивнул мужчина, все ещё не сводя взгляд с Рейниры, а затем сделал несколько шагов к ней и едва заметно сжал предплечье. Глядя в след уходящему отцу, девушка пыталась подавить то чувство опасности, что поселилось где-то в недрах, бок о бок с разбитым сердцем. Странное предчувствие тревожило душу, все вокруг казалось чужим, инородным и злым. Будто вот она снова совсем одна, нет никого, кому можно было бы довериться… Но прежде, чем чувство паники захватило угнетенное сознание, Рейнира резко повернулась к дяде, встречаясь взглядом с серыми омутами. При свете сотен свечей глаза казались более темными, чем обычно, а фиолетовая радужка совсем померкла, словно стерлась. - Можно я задам вопрос, дядя? А ты ответишь мне честно. - Конечно, - с секундной заминкой ответил Деймон, удивленно изогнув бровь. - Произошедшее - случайность или убийство? - Рейнира не смела отводить взгляд от его глаз, хотя, как только вопрос сорвался с губ, ей уже захотелось замять эту тему. Она по-настоящему боялась услышать то, к чему вовсе не была готова. Или, все же, просто опасалась услышать подтверждение своим догадкам от того, кому доверяла. Хотя, доверяла ли? Теперь, после всего этого. - Почему ты? - начал Деймон, и лицо его напомнило деревянную маску, что использовались в представлениях придворного театра. - Ответь, что ты думаешь об этом, - перебила Рейнира, в нетерпении сжимая руки за спиной. - Подозрительно удачная случайность, потому что многим из… них пойдёт на руку произошедшее, - дядя говорил спокойно, даже чересчур. Так, будто речь не шла о смерти близкого ей человека. Но он говорил. И это помогало девушке вновь почувствовать себя нормальной, а не сумасшедшей, ищущей врага там, где его нет. - А тебе? - вопрос слетел с языка раньше, чем она успела обдумать, действительно ли готова его задать. - Что мне? - Пойдёт это тебе на руку? - ее тон оставался почти хладнокровным, поразительная удача. Правда вот, и Деймон оставался хладнокровен, его лицо даже не дрогнуло от услышанного. Может быть, она… - Рейнира, - мужчина сделал шаг навстречу племяннице и взял ее руку в свою. Раньше один такой жест мог вытеснить всю тревогу из души девушки, только вот теперь душа была полна не только тревогой, а чтобы вымести из неё всю боль мало было даже его. - Поклянись мне, Деймон, поклянись всеми богами и всем, что тебе дорого, что ты не причём, - голос дрогнул, разумеется, в самый неподходящий момент. Она сильнее сжала его руку и почти умоляюще вновь посмотрела в глаза. Будто могла увидеть там правду, прочесть её, будто если его язык ещё может обмануть, то серые омуты уж точно не выдержат напора. Только вот проблема была в том, что девушка боялась услышать правду, которая может разбить ее снова, на этот раз окончательно. Губы Деймона дрогнули в какой-то странной улыбке, словно он на самом деле не верил в то, что она говорила. Словно его задел произнесённый вопрос… - Даже я не способен на такую жестокость, - наконец произнёс он, разрывая плотное рукопожатие, но только лишь для того, чтобы убрать невидимую прядку с лица девушки. Тёплое касание пальцев к щеке отрезвило Рейниру. Она ощутила что-то очень похожее на облегчение, наблюдая за дядей. Он не мог. - Тогда кто? - наконец произнесла она, вновь отходя на шаг от Деймона и оглядывая присутствующих. - Кто знает... Стоит задуматься о том, кто займёт место в Совете, кому это выгодно? - слова Деймона звучали холодно и расчетливо. Он всегда был таким: воин и стратег. Он был в битвах открытых и вёл тайные игры при дворе. Он знает, как нужно действовать, а значит он ей нужен. Неожиданно в голове всплыл разговор, подслушанный в роще, и взгляд словно по щелчку остановился на мужчине, беседующем теперь с королевой. - Он, - выплюнула девушка, делая шаг вперёд. - Братоубийство? Страшный грех, - хмыкнул Деймон, проследив за взглядом девушки. - Они не ладили, Ларис получил слишком многое. Он… - неосознанно она снова сделала шаг в направлении калеки, который именно в это мгновение поднял взгляд на принцессу и улыбнулся той мерзкой подхалимской полуулыбкой, которая в принципе не могла вызвать ничего, кроме отвращения. - Ты ведёшь себя глупо, принцесса, опасно глупо, - чуть тише произнёс Деймон, снова хватая девушку за руку. - Я не боюсь этого ублюдка, - злость закипала снова, словно принесенная сильной волной, она никак не хотела при этом откатываться назад. Рейнира снова испытала настоящую жажду, жажду мести. - Не нужно бояться, нужно думать…- прошелестел Деймон, явно понимая, что племянница не в лучшем расположении духа. - Поэтому я не хотел, чтобы ты возвращалась! - Может стоило посвятить меня во все, а не прогонять, - она так резко повернулась к дяде, что тот почти вздрогнул от неожиданности. - Нет, ты не подходишь для этой игры, слишком эмоциональна, - и снова холод, холод фактов. Ничего лишнего. - Деймон, - возмущённо прошипела Рейнира. - Тшш… Я не пытаюсь тебя оскорбить, все это время я хотел лишь защитить, - произнёс он абсолютно серьезно, притягивая девушку в объятия. Скорее всего это было слишком глупо с их стороны, тут было слишком много наблюдателей. Но на одно мгновенье Рейнира, как и ночью, почувствовала себя почти в безопасности в его крепких объятиях. А ещё, впервые, в споре они не были противниками и не дрались по разные стороны. Наоборот. Она наконец ощутила, что они становятся союзниками. За минутным умиротворением мысли снова вернулись к сжавшемуся сердцу, что вряд ли когда-то сможет это пережить. Неужели, чтобы почувствовать неразрушимость их союза, она должна была потерять то, что было дорого. И достаточно ли этой цены? - Ты прав, мне стоило остаться там, на Дрифтмарке, вместе со Стронгом, - прошептала Рейнира в грудь дяде. Он точно слышал ее, но лишь глубоко вздохнул и сжал сильнее хрупкое тело девушки.* * *
Утро принесло с собой запах вкусного чая и пирожных, но даже эти привычные ароматы не несли в себе ни капли спокойствия. В эту ночь, как и предыдущую, Рейнира плохо спала, постоянно просыпаясь после ночных кошмаров. Они не отпускали даже ненадолго: слишком свежи были раны и слишком силён страх. Закрывая глаза, девушка пыталась представить себе прошлый мир, всего лишь двухдневной давности, когда Харвин был просто вдали от неё, но услужливое сознание тут же подкидывало страшные картинки, а какая-то внутренняя часть, видимо, отвечающая за самоистязание, ещё и внушала чувство вины за то, что девушка вообще вернулась в чёртову столицу. Помимо этого, страх ее распространялся на супруга, возле постели которого она снова сидела вчера вечером, прежде чем заставить себя пойти спать. Лейнор выглядел действительно плохо, и это пугало ещё сильнее. Дверь в комнату со стороны спальни супруга резко распахнулась, заставляя девушку вынырнуть из размышлений и удивленно замереть, глядя на вошедшую гостью. - Ты здесь, - словно уточняя самый странный факт в мире, произнесла свекровь, захлопнув за собой дверь. - Рейнис, что ты здесь делаешь? - все ещё удивленно глядя на вошедшую женщину, спросила Рейнира. - Ох прости, прибыла к сыну, - с сарказмом произнесла Рейнис, проходя в центр комнаты. Рейнира уже была одета в дневное платье, но от ледяных взглядов матери Лейнора поёжилась. - Я думала, ты останешься с Корлисом, - взяв себя в руки, спокойно произнесла девушка. При этом чувствуя разрастающуюся пульсацию где-то между висками. Так обычно накатывала паника. Руки в привычном жесте опустились на живот. Если Рейнис прибыла так скоро, то что девушка могла пропустить за ночь? - Да уж, нелегкий выбор, - саркастично усмехнулась свекровь, но затем добавила более спокойным тоном: - Корлис пришёл в себя. - Я рада, - кивнула Рейнира, при этом отметив, что Рейнис высказала новость без энтузиазма. Она действительно не желала плохого своему названному родственнику. Более того, Корлис Веларион всегда вызывал в ней лишь уважение. -Так и будешь стоять или что-то сделаешь? - снова произнесла собеседница гораздо резче, чем предполагала обстановка. - Прости? - Рейнира, я не желала этой свадьбы, зная, что ты не сделаешь моего сына счастливым, но он вынудил меня дать согласие. И я почти поверила, что он тебе дорог на Дрифтмарке. Но сейчас, ты… - ее голос дрогнул на последних словах. - Что я? Что я могу сделать, Рейнис? - вскрикнула Рейнира, словно нож, которым Рейнис ковыряла каждую из душевных ран, мог ощущаться физически. - Ты бездействуешь, также, как лекари! В одной из ран сильное загрязнение, они ни черта не делают, ему не помогают, будто… - Что будто? - Рейнира присела на край высокого табурета, ощутив что ноги могут её подвести. Ему не помогают… - Будто кому-то это выгодно, - на удивление хладнокровно заключила Рейнис, сложив руки на груди. - Ты намекаешь на то, что это я… - теперь принцесса почти кричала, вновь вскочив со своего места. Происходящее казалось абсурдом. Рейниру обвиняли во многом: что-то было ложью от начала до конца, а что-то вполне имело смысл. Но она любила своего мужа. - Я говорю прямым текстом и я не называла твоё имя, - все также хладнокровно произнесла женщина и, вмиг преодолев расстояние между ними, взяла Рейниру за плечи, словно пытаясь привести ее в сознание. - Но зачем? - вопрос звучал почти обреченно. - Затем, - пожав плечами, Рейнис почти искренне усмехнулась, а потом внимательно посмотрела в глаза Рейнире: - затем, что он - твоя поддержка.* * *
Как только за Рейнирой захлопнулась дверь, все члены Малого совета сосредоточили внимание на вошедшей. - Всем доброго дня, - произнесла девушка, проходя к длинному столу. - Рейнира, - король поднялся со своего места, удивленно глядя на дочь. - Принцесса, - кивнул Деймон, глядя на племянницу. В его глазах плескался тот ехидный интерес, что дядя проявлял ко всем непривычным событиям двора. Остальные сохраняли молчание, явно ожидая объяснений тому, почему их прервали. - Я хочу обсудить важный вопрос, - внутренности сжигал огонь ярости и негодования, но девушка старалась сохранить спокойствие. Голова болела ещё с пробуждения, а живот неприятно стягивало. Она понимала, что должна хотя бы попытаться оставаться хладнокровной, но приход Рейнис стал последней каплей. - Какого рода? - молчание нарушил десница, презрительно оглядывающий девушку. - Думаю, вы догадываетесь, - выплюнула Рейнира, глядя на него, а затем повернулась к отцу: - я требую помощи для своего мужа! - Рейнира, твой муж получает уход, - с едва заметной заминкой произнёс Визерис, оглядывая представителей совета, будто нарочно пытаясь игнорировать взгляды дочери. Рейнира вслед за ним оглядела присутствующих, которых явно встревожило неожиданное появление. - Нет, недостаточный! За ночь ему стало хуже, а вы сидите и болтаете тут черт знает о чем, - сжав руки в кулаки, произнесла девушка. Теперь ее голос звучал на несколько октав выше. - Мы решаем дела государственной важности, - усмехнулся Отто Хайтауэр, словно объясняя элементарную вещь маленькому ребёнку. - Вашими решениями столица скоро превратится в склеп, - живот тянуло все сильнее, и девушка тяжело вздохнула после произнесённых слов. Ей нужно успокоиться, но она не могла уступить. Не теперь. - Мы понимаем, что у вас сейчас непростой период: потеря, положение и вы обеспокоены… - снова чертов десница делал вид, что ничего не происходит. Рейниру раздражало, что отец молчит. Когда Визерис перестанет быть слабаком и возьмёт дела в свои руки? - Мне не нужно ваше сочувствие, - почти прошипела девушка, кладя руку на живот и всеми силами пытаясь сохранить остатки хладнокровия. - Я требую, чтобы ваши чертовы мейстеры начали шевелить задницами. - Рейнира, - предупреждающе начал король, но было слишком поздно. - Моя госпожа, вы требуете невозможного, - старый Рунцитер, до этого тщательно прятавший глаза, вдруг поднялся со своего места. - Не понимаю, мейстер, вы хотите признать свою некомпетентность? - злая усмешка слетела с губ. - Увечья вашего супруга гораздо опаснее, чем мы думали. Боюсь, мы уже ничего не можем сделать. Пульсация, что до этого ощущалась лишь в голове, стала распространяться по всему телу. Почему-то вдруг захотелось расхохотаться. - Что это значит? - Рейнира сделала шаг в сторону стола и опёрлась руками о каменное покрытие прямо напротив старика. - Лейнора Велариона не спасти, - произнёс Тиланд Ланнистер… сочувственно. Девушка уставилась на блондина, пока тот переводил взгляд с неё на Деймона и обратно. Деймон, в свою очередь, выглядел почти разъярённо. Его пальцы сжались в кулаки, а брови сильнее обычного сдвинулись у переносицы. - Что, черт возьми, ты несёшь? - вместо яростного крика, получилось сдавленное шипение. Рейнире казалось, что пульсация увеличилась настолько, что мешает дышать. А живот болезненно сжался. - Принцесса, мы рассчитывали дождаться вашего родоразрешения в надежде, что и ваш супруг его дождётся, дабы лишний раз не… - Хайтауэр продолжил говорить абсолютно равнодушно, обводя взглядом совет. Словно давая понять, что они слабаки, а вот он вполне способен сказать все, что угодно. - Закрой рот, закройте чертовы рты, что вы говорите… - голос наконец сорвался на крик. Но облегчения это не принесло. Они подписывают Лейнору смертный приговор, вот так вот просто, без попыток спасения. Чертовски холодно. - Принцесса, - Деймон резко подскочил со своего места, внимательно оглядывая племянницу, словно… - Рейнира, дорогая, - Визерис, до этого стоявший у трона, теперь сделал несколько шагов к ней. - Дрифтмарк не простит этого, вам грозит война, - последняя попытка добиться хоть чего-то человечного. Она ещё никогда не чувствовала себя такой бессильной, может, именно поэтому угроза, сорвавшаяся с губ, звучала правдоподобно. - И на каком основании Дрифтмарк объявит нам войну? - все явно понимали, что девушка находится не в лучшем положении, но только десница никак не успокаивался. Его бездушные слова звучали дешёвой провокацией, и это подогревало и без того кипящую ярость в сотни раз. - На основании моего слова, - выплюнула принцесса, теперь неотрывно глядя на него. Тот враг, которого знаешь в лицо, теперь не казался почти безопасным. На что способен Отто Хайтауэр, чтобы укрепить своё влияние? - А вы кто? - слишком снисходительно. - Я - мать наследника, - Рейнира выдавила усмешку. Но Отто ответил ей тем же, никак не комментируя последние слова. - Так хватит, - наконец встрял Визерис в накаляющуюся беседу. - Рейнира, мейстеры работают круглосуточно, чтобы облегчить состояние Лейнора. Как только он договорил, лицо вспыхнуло ярким румянцем, будто король только осознал, что на самом деле озвучил. Рейнира резко повернулась к отцу. Ей казалось, что в глазах темнеет, а пульсация, завладевшая телом, вдруг впускает под кожу тысячи иголок, и это несло за собой слишком серьезный дискомфорт. - Мне не надо.. - стоило начать говорить, как боль, такая дикая, что Рейнира вскрикнула, пронзила все тело, сосредотачиваясь где-то внизу живота. Девушка испуганно прижала ладонь к вмиг затвердевшему животу и обвела взглядом присутствующих, ощущая как в глазах темнеет настолько, что несколько лиц она даже не смогла бы узнать, если бы не знала, кто занимает то или иное место. Она услышала, как король что-то говорит мейстеру, при этом сделав несколько шагов на встречу дочери. А затем тёплые руки, которые она узнала бы даже будь она вовсе без зрения, обвили ее тело. Деймон что-то прошептал на ухо племяннице, и только теперь Рейнира почувствовала, как сползает вдоль его тела, потому что ноги вдруг отказались слушаться. В это время боль в животе становилась все сильнее, тем самым отрывая девушку от реальности. - Ей… кровь, срочно в мои покои, - сквозь сгущающуюся дымку прорвался голос короля. Рейнира, уже готовая впасть в небытие, снова испуганно сжала живот. Она не может потерять ещё и его. - Ребёнок не выживет, если будете медлить, - произнёс, кажется, мейстер, пока Деймон подхватывал девушку на руки. - Я рядом, Рейнира, - тихий шёпот дяди почему-то звучал громче всех остальных разговоров. - Деймон, не позволяй им сделать со мной то, что сделали с матерью, - ей казалось, что она в бреду, губы еле шевелились, а глаза не открывались, потому что шокированный болью организм явно пытался отключиться от реальности. Она не знала, понял ли Деймон, о чем она говорит, но хотела верить… - Я обещаю тебе, ты не умрешь, - последнее , что услышала девушка прежде, чем потерять сознание. Когда принцесса очнулась, боль во всем теле все ещё ощущалась. Она была в покоях и вокруг было множество людей. Прошёл ли после совета час или день она не знала. Ощутив крепкую руку, сжимающую ладонь, Рейнира перевела взгляд на Деймона, но прежде, чем сосредоточиться на его лице, вновь отключилась. - Как она? - вынырнув из какого-то слишком умиротворенного сна, девушка услышала голос короля, отчетливо выступающий среди ненавязчивого шуршания, что раздавалось вокруг. - Она пока отдыхает, - Деймон заговорил, и голос его звучал более напряжённо. Девушка все ещё не открыла глаза. - Рейнис потребовала, чтобы при родах присутствовал ее мейстер с Дрифтмарка, лично полетела за ним на Мелеис. - Но зачем? - Потому что она не доверяет нам, вы плюнули на Лейнора. - Лейнора не спасти, так утверждают наши уважаемые мейстеры, - голос короля звучал смущённо, в отличии от почти злого тона Деймона. - Лейнор — достойный воин и единственный сын Корлиса, им бы постараться его вытащить, а тебе лично это проконтролировать! Его смерть нам не простят! - Воды, - еле слышным хрипом Рейнира нарушила повисшее между собеседниками молчание.* * *
Следующие часы или дни тянулись долго: Рейнира то приходила в сознание, то снова отключалась. Наконец ей объявили, что для родов все готово, и она, мужественно стараясь преодолеть боль, сосредоточила все усилия на происходящем. Мейстер Дрифтмарка, тот, что первым заключил ее беременность, давал спокойные наставления и всячески способствовал умиротворению обстановки. Рейнира мысленно благодарила Рейнис, хоть и не понимала, почему та пошла на этот шаг. Наконец, ребёнок появился на свет, его положили на живот изнеможённой матери, проводя ритуалы, что являлись частью появления на свет нового человека. У девушки не было сил даже взглянуть на младенца, происходящее вокруг виделось через мутную дымку. Рейнира выпила ещё несколько травяных настоек, поданных заботливыми руками мейстера, и чувствовала, как долгожданное облегчение обволакивает тело. Последним, что она увидела, были те же руки, взявшие младенца и укутавшие его в чистую ткань. Затем пожилой мужчина передал маленький комок в руки Деймону. Рейнира знала, что он был здесь почти все время, но в момент самих родов удалился за дверь, как полагалось любому мужчине. Затуманенным рассудком она не уловила минуту, когда он вернулся. Но было что-то более умиротворяющее, чем выпитые травы, в том, как Деймон прижал к себе маленький комочек, глядя на него в первый раз. Казалось, на мгновение даже дымка отступила, чтобы Рейнира увидела смесь удивления, страха и трепета на красивом лице, а затем ее накрыла тьма.