* * *
Поднявшись к своим покоям, Рейнира увидела, как в комнату, смежную с её, где теперь была детская, захлопнулась дверь. Девушка прошла в свои комнаты: двери между покоями закрывались неплотно, чтобы принцесса могла услышать беспокойство ребёнка. - Мама, даже не заглядываешь к родным внучкам, неужели маленький бастард тебе милее? - раздался голос Лейны за стенами, и девушка замедлила шаг, подходя к едва приоткрытой двери. - Закрой рот, Лейна, и не позорь меня! Что ты тут забыла? - голос Рейнис звучал напряженно, и Рейнира задумалась о том, почему она вообще прибыла так неожиданно. Любопытство гнало её распахнуть дверь и поприветствовать свекровь, но что-то, отдаленно напоминающее интерес, останавливало. - Видела Мелеис, решила встретиться с матушкой, и раз уж ты сама не посетила нас, я догадалась, куда ты пошла, - голос Лейны был пропитан ядом. Рейнира поморщилась, замерев на месте и сосредоточенно прислушиваясь к беседе. Интересно, где няньки Джекейриса? В последнее время при дворе происходило многое из того, что вовсе не вселяло спокойствия и уверенности. Рейнира чувствовала, как вокруг неё зреют заговоры: возможно, с ней они даже не связаны, но напряжение чувствовалось на каждом квадратном сантиметре. Именно это стало причиной её размышлений об отбытии из дворца. - Мне нужна Рейнира, хочу с ней поговорить, - теперь голос Рейнис звучал спокойнее. - Я поприсутствую, пожалуй, - продолжала собеседница. Рейнира в очередной раз задумалась о том, что именно повлияло на жену Деймона, ведь в последнее время её трудно было даже узнать. Девушка выглядела напряженной и почти злой, а в глазах горел лихорадочный огонёк, иногда пугающий окружающих. Рейнира не решалась говорить об этом с Деймоном, поскольку после рождения Джекейриса они и так редко общались, к тому же дядя постоянно выглядел слишком сосредоточенным на каких-то вопросах. Принцесса чувствовала, что какие бы игры не велись при дворе, Порочный принц точно является их частью, вот только узнать у него подробности она то ли не решалась, то ли вовсе не хотела. - С каких пор ты стала пить вино до захода солнца, дочь моя? - спросила свекровь, словно, наконец, решив обратить внимание на то, что беспокоит дочь. - С тех пор, как ничто другое меня больше не утешает, - тон Лейны становился всё истеричнее. Рейнира почти посочувствовала девушке, которая, возможно, просто искала внимания матери и мужа. - Это опасные игры, Лейна! Сейчас не время для твоих срывов! - Для меня никогда не было времени! И теперь нет для моих детей, ты так сильно любила Лейнора, что его бастард роднее моих дочерей, - голос, пропитанный злобой, заставил Рейниру поморщиться. Нет, она не была зла за себя, она, черт возьми, была реалистом и могла признаться себе, что Лейна права. Но то, с какой злобой она упомянула имя Лейнора… Будто девушка уже перешла ту грань, которая разделяет ненависть к определенному человеку и миру в целом. - Что ты несёшь? Рейнире было почти также любопытно, как и самой Лейне, почему Рейнис так упорно делает вид, что всё в порядке. Она не хуже дочери понимала, что ребёнок не может быть от Лейнора. Но Рейнира до сих пор помнила, как ей принесли малыша, когда она пришла в себя. Тогда Рейнис с доброй усмешкой закаленной бабушки отметила, что безумно счастлива, что малыш взял себе такую явную черту Баратеонов. Рейнира до сих пор не понимала, почему она так решила, но уж точно знала, что не из-за вдруг резко проснувшихся тёплых чувств к внуку, точнее, к бастарду сына. Принцесса ни с кем не обсуждала происходящее, да и вряд ли могла бы с кем-то поднять эту тему, от этого мысли все более не давали покоя. - Ненавижу ее, - девушка вновь отвлеклась на голос за стеной. - Угомонись, она — наша семья, - теперь тон Рейнис звучал раздражительно, словно она впрямь устала повторять элементарные вещи в сотый раз. - Матушка, я знаю тебя лучше других! И я не понимаю, какого черта мы терпим эту шлюху, опозорившую нашу семью? Она родила бастарда Стронга в день смерти Лейнора! Она даже умудрилась притянуть к себе Деймона, снова. Я видела , как он брал на руки этого выродка… Как родного. Когда я рожала девочек, он пил в борделе, но, когда рожала она, он не отошёл ни на минуту от тех покоев. Я хочу, чтобы она сдохла, я не смогу жить спокойно, пока она есть. Рейнира не успела даже тщательно обдумать каждое слово, что тяжкой обузой вины ложились ей на плечи, как услышала характерный звук пощёчины. Рейнис ударила дочь. - Закрой рот и прекрати орать, няньки могут прийти. А теперь послушай меня, я запрещаю тебе болтать все это, ради твоей же безопасности, - теперь голос свекрови звучал не просто хладнокровно, а был пропитан льдом. - Это дитя — будущее нашего дома, и мы должны оберегать его, как родного. И я не потерплю от тебя грязных речей! Однажды Джекейрис женится на одной из твоих дочерей, и они займут Морской трон! Девушка не успела обдумать услышанное, но почва для размышлений явно была обширная. У Рейнис есть план: на удивление Рейнире не было обидно, что за её спиной решается судьба её же ребёнка, ей наоборот вдруг захотелось поверить в то, что будущее малыша, абсолютно спланированное теми, кто не желает ему зла, будет светлым. - Думаешь, я позволю? Принцесса услышала достаточно, к тому же ей стал порядком надоедать этот одинокий спектакль Лейны. Девушка явно не была здорова, но почему-то казалось, что всем на это наплевать и помочь ей никто не собирается. К слову, Рейнира точно не считала, что может быть одной из тех, кто эту помощь предложит, поэтому хотя бы в этом вопросе её совесть оставалась чиста. Принцесса сделала несколько оставшихся шагов до дверей, что разделяли две комнаты, и вошла в детскую, обращая на себя внимание собеседниц. - Ох какая неожиданность, Лейна! Рейнис, я не думала , что ты так скоро вернёшься, - натянув на лицо саркастично-наигранную улыбку, Рейнира обошла двух женщин и направилась к кроватке младенца. Удивительно, но он даже не проснулся, не смотря на громкий разговор свекрови и её дочери. Маленькое безмятежное личико выглядело также умиротворенно, как утром, когда Рейнира покидала замок. Обычно ребенок проводил первую половину дня в окружении нянек, которых сейчас, на удивление, не было видно, видимо, Рейнис их выставила. А вот после обеда и до вечера сама Рейнира обычно проводила с маленьким Джекейрисом время. - Соскучилась по внуку, а вот Лейна как раз собралась уходить, - заговорила Рейнис за спиной девушки. Рейнира снова повернулась к ним, глядя на то, как Лейна, высокомерно задрав голову, направилась к выходу из покоев, даже не удостоив принцессу словом приветствия. После её ухода Рейнис направилась к Рейнире. Остановившись возле кроватки, женщина пристально оглядела младенца. - Прошу прощения за переполох, младенец отлично набирает вес, - Рейнире нравилась свекровь, потому что никогда не была излишне дружелюбной или наигранной, она просто общалась с ней так, как того допускали нормы, учитывая положение в котором они обе оказались. И было в этом что-то слишком искреннее, от того привлекательное. - Я слышала часть разговора, - хмыкнула Рейнира, оглядывая неожиданную гостью с ног до головы. Она выглядела так, словно добиралась в Гавань в спешке, и любопытство стало ещё сильнее. - Не обращай внимания, - Рейнис небрежно махнула рукой в сторону двери, за которой минутой раньше скрылась её дочь. - Рейнис, ее болтовня - почти измена, - да, Рейнира могла даже понять Лейну, и ей было абсолютно плевать, что она думает о ней. Но её разговоры в стенах замка могли навредить не только принцессе, но и ребенку. - Она не в себе, - на лице женщины мелькнуло то выражение лица, которое явно говорило об её беспокойстве. Какое бы безумие не овладевало Лейной, оно явно пугало окружающих, которым было на неё не плевать. Особенно мать. - Зачем ты здесь? - согласно кивнув, Рейнира перевела тему, искренне не желая вникать ещё и в чужие душевные проблемы. - Через несколько часов в Королевскую Гавань прибудет делегация Веймонда Велариона, - как только эти слова были озвучены, Рейнира поёжилась. Она ожидала чего-то подобного, вся обстановка вокруг набухала словно огромный пузырь из тончайшего сплава, который вот-вот грозил взорваться и принести за собой не самые приятные последствия. - С какой целью? - пытаясь сохранить спокойствие, спросила девушка, хотя была уверена в ответе практически абсолютно. - С целью прошения назначить его наследником Дрифтмарка, ввиду того, что Корлис уже потерян для нас, а твой сын — слишком мал, ну или бастард. Рейнира всё ещё не могла точно ответить себе на вопрос о том, почему Рейнис делает всё это для неё. И тем не менее сейчас, как и в тот период, когда Джекейрис появился на свет, она чувствовала незримую поддержку, исходящую от свекрови. - Ты могла предупредить меня вороном. - Я допустила много ошибок в воспитании детей, я мало им позволяла, навешивая долг и прочую ерунду. Когда Лейнор объявил нам о своём… выборе, я была категорически против, я знала, что он не сможет… но Корлис сказал мне , что дело не в крови, дело в том, что вы сможете стать счастливыми. Я об этом даже не подумала. А теперь думаю, я должна защитить наследие мужа и сына! Она говорила тем равнодушным тоном, что выдавал в ней особу королевской крови, и всё же сейчас Рейнира видела в собеседнице прежде всего мать и жену, разбитую смертью любимого ребенка и находящуюся в неизвестности из-за состояния супруга. - А если Корлис...? - девушка не смогла закончить вопрос, потому что не была уверена в том, как прозвучит сказанное. Вряд ли и сама Рейнис не рассматривала варианты, при которых Корлис больше не очнется, его состояние слишком затянулось. И всё же озвучить это — представлялось почти предательством. - Нам не отдали королевство, племянница, но Дрифтмарк никто не заберёт! - теперь свекровь едва заметно улыбнулась, а в глазах загорелся тот огонь, что Рейнира описала бы, как принадлежность к роду Таргариенов. Рейнис была истинным представителем своей фамилии: она не могла повлиять на жизнь родных людей, но могла повлиять на ситуацию вокруг того, что принадлежало её семье по праву. Она, как и сын, относилась к Веймонду с презрением, прекрасно зная, что тот не прочь скинуть со счетов семью Корлиса, он не скрывал этого ещё при жизни Лейнора. Теперь же самое время открыто действовать, ведь трон Морского Прилива фактически свободен. Он мог бы попытаться его отнять даже если бы Джекейрис был родным сыном Лейнора, поскольку новорожденный младенец мало подходит на роль лорда, а женщину с места регента скинуть не так уж трудно. Но он, кажется, в действительности не понимал, на что способны Таргариены, защищая своё. - Спасибо тебе, - она так и не сказала Рейнис этих слов раньше, хотя они постоянно рвались наружу. Теперь ситуация подвернулась. Рейнира ощущала, как новое чувство, очень сильно напоминающее доверие, крепнет под рёбрами по отношению к родственнице. - На твоём месте я бы собрала союзников, хотя их у тебя и немного… Союзники. В Королевской Гавани это слово звучало почти шуткой, потому что здесь каждый в первую очередь думал лишь о себе, пытаясь выхватить для своих амбиций кусочек послаще. Были ли у неё настоящие союзники? Она доверяла Деймону. Но она также знала, что дядя прежде всего заботится о самом себе и сохранении наследия, она знала, что он ведёт какую-то скрытую борьбу с шайкой Хайтауэров, правда вот, что именно стояло на кону в этой игре пока оставалось загадкой. Она могла в полной мере рассчитывать только на себя, уверенная в том, что Деймон никогда не поставит её в приоритет над своими собственными амбициями. В этом была натура Таргариенов. Девушка подумала о том, чтобы пойти к отцу. Ведь этот вариант казался наиболее логичным из всех возможных: просто предупредить его о том, что против дочери и внука зреет заговор. Вот только была ли Рейнира уверена, что отец закроет глаза на членов совета и возможных наблюдателей, дабы защитить интересы дочери? Не была. И, не смотря на то, что для неё зрела реальная угроза, девушка не могла пересилить обиду на отца за все то, что произошло в последнее время. Хотя ей искренне хотелось верить, что даже без предупреждений и просьб, король защитит её интересы и интересы ребёнка. Если он и Рейнис объявят отказ от сомнений в том, что её сын — Веларион, то никто не сможет официально в этом усомниться. Но вопрос всё ещё оставался в регентстве, ведь Корлис не мог управлять Дрифтмарком, лёжа без сознания… - Значит, хочешь женить нашего сына и дочь Лейны, - стараясь сосредоточиться на насущных делах, Рейнира перевела разговор в другое русло. У неё ещё есть немного времени, чтобы всё обдумать, она составит ответное прошение… - Я задумалась об этом, когда ты была беременна, а потом я увидела, как твой дядя держит тебя на руках в тот день, и подумала: потрясающая партия - почти родные брат и сестра. Таргариены с фамилией Веларионов. Рейнира удивленно уставилась на свекровь. Она знала, что при дворе болтают о Стронге, учитывая цвет волос ребёнка, догадки не заставили себя ждать. Несколько мелких скандалов, в которых был замешан Деймон, на этом фоне совсем померкли. Принцессе казалось, что уж эта часть её жизни навсегда умерла в обсуждениях, ведь не было повода предполагать связь дяди и племянницы… И вот снова Рейнис удивила её: так, как могла только она. Проницательность женщины ударила в самую грудь, при этом, на удивление, не вызывая никакого страха. - Рейнис, я… - А потом я увидела его волосы, - перебила её свекровь, нежно проводя по темным спутанным завиткам на голове младенца. - Есть в этом что-то символичное...* * *
Король, как и многие подданные, был немало удивлён неожиданной делегации с Дрифтмарка. Приём был организован за несколько часов, и теперь гости, как и придворные лица, расположились в зимнем саду, недалеко от одного из входов во дворец. Не смотря на то, что настолько зимняя погода была крайней редкостью для Королевской Гавани, люди явно не пугались холода, а наоборот наслаждались свежестью воздуха столицы, который в летнее время зачастую казался удушающим и был пропитан гораздо более неприятными запахами. Здесь, в саду, развернули несколько столов с закусками и напитками, а люди, посетившие неожиданную сходку, почти беззаботно общались между собой. Погода и впрямь казалась идеальной: обычно яркое солнце было приглушено облачной дымкой, а лёгкий едва заметный снег предавал дню особенное очарование. Рейнира, плотно укутавшись в длинный шерстяной плащ, с наслаждением вдыхала леденящий воздух, оглядывая всех присутствующих. На самом деле девушка всеми силами выискивала среди них высокую фигуру дяди: она чувствовала почти физическую потребность в разговоре с ним. Ей нужно было обсудить происходящее, но, как назло, его среди гостей не было. - Принцесса, я давно вас не встречал, посвятили себя заботам о сыне, - Рейнира вздрогнула, отвлекаясь от созерцания белоснежных хлопьев, кружащих над землёй. - Разумеется, Ларис, - хмыкнула девушка, всем видом давая понять неожиданно появившемуся собеседнику, что ему не рады. - Лорд Стронг, - произнёс он абсолютно равнодушно, глядя на принцессу. Рейнира едва сдержала хладнокровное выражение лица. Она ненавидела человека, стоящего перед ней, всей душой. Она ненавидела его показное радушие и плохо скрываемую наглость. Ненавидела за то, что он сделал. А уверенность в том, что именно он причастен к произошедшему в Харенхолле, укрепилась в ней с того момента, как эта догадка впервые озарила разум. Но ещё больше в его присутствии она ненавидела себя, потому что ничего не могла ему сделать… - Да, конечно, лорд, - выплюнула девушка, всё же не сдержав презрительность. - Мне и самому непривычно, знаете, прошло ведь так мало времени, - он продолжил беседу так, словно они были хорошими друзьями, и Рейниру впрямь могло интересовать что-то, что произносил лживый язык. - Я вижу, вы освоили новый титул, - с сарказмом добавила она. Сейчас девушка молилась богам, чтобы кто-то прервал этот неприятный диалог своим появлением. - Каждому из нас осталось что-то после той трагедии, принцесса… - его тон мог бы даже показаться сочувственным, но она услышала то, что мужчина имел ввиду. Стронг открытым текстом намекал на её связь с Харвином. И ей хотелось задушить ублюдка голыми руками только за то, что он оскверняет светлые воспоминания своим грязным ртом. - Простите? - Рейнира, впервые с момента его появления, посмотрела прямо в глаза мужчине. Она не позволит… - Ох Рейнира, мы живём в трудное время, нет времени ждать, мы должны думать, как освоить… Она не слышала продолжения слов, поскольку где-то между яростью от его наглости и удивлением, от того, что он обратился к ней по имени, пробилось что-то ещё. Давнее воспоминание, казалось бы, давно похороненное под толщей событий. «Нет времени ждать, мы должны думать, как… устранить эту проблему». Разговор, подслушанный Рейнирой после свадьбы. Голоса в подземелье: знакомые, но не узнанные из-за акустики зала… Это был он. Она помнила то беспокойство, что испытала от услышанной беседы, помнила бессонные ночи, когда снова и снова прокручивала тот диалог в голове. Это была мозаика с существенной недостающей частью: главные лица разговора оставались в тени. Но вот теперь пазл резко встал на место… Злость нарастала всё больше, и лишь капля здравого рассудка помогла девушке тут же не высказать Стронгу всё, что она о нём думала. Она не может вот так просто выдать то, что знает. Ей нужно решить, что делать с этой информацией. - На вашем месте, я бы не забывала: что-то, что приходит в руки слишком легко, очень быстро из них уплывает… лорд Стронг, - выплюнула Рейнира, пытаясь осмыслить снизошедшее прозрение. - Слишком легко? Уж поверьте, я всю жизнь к этому шёл, - хмыкнул мужчина. Рейнира, всё ещё ошарашенная своим открытием, отступила на шаг, глядя на Лариса, который, в свою очередь, удивленно приподнял бровь, явно ожидая ответа на свой вопрос. Но девушка, посчитав, что всю возможную пользу из неприятной беседы она извлекла, демонстративно отвернулась и направилась к небольшому столу с закусками, расположенному у противоположной стены. Зимнее солнце уже начинало клониться к закату, хотя ещё было слишком рано. Принцесса привыкла к длинным летним дням и всё ещё не могла перестроиться на новый режим. Наконец, в поле её зрения появилась знакомая фигура. Деймона сопровождала Лейна, крепко вцепившаяся в предплечье мужа. На мгновенье взгляды дяди и племянницы пересеклись, девушка едва заметно подняла бровь, надеясь, что Деймон поймёт этот полунамёк на разговор. Но прошло ещё около получаса, прежде чем принц избавился от собеседников, что словно по закону подлости снова и снова появлялись возле него. - Где ты был, черт тебя дери? - негодующе заговорила Рейнира, почувствовав присутствие дяди, подошедшего со спины. Даже это присутствие не угомонило гнев, клокочущий в груди. Она всё ещё пристально наблюдала за Стронгом, который после их беседы направился к своей излюбленной компании. Теперь, правда, помимо королевы и Коля, небольшой круг пополнил Отто Хайтауэр, а затем и сам Веймонд Веларион. - Такое ощущение, что у меня две жены, - усмехнулся дядя, делая несколько шагов, лишь для того, чтобы пересечься взглядом с племянницей. - Я… прости, - зло выплюнула девушка и попыталась обойти Деймона, но тот тут же схватил её запястье. - Боги, я просто пошутил, - мужчина выглядел уставшим, словно только поднялся с постели и заставил себя спуститься сюда. - Прости, я был занят, а потом Лейна одолела… Рейнире казалось, что она никогда не привыкнет к извинениям Деймона, не смотря на то, что в последние несколько месяцев он вёл себя с ней совсем иначе, нежели раньше. Дядя вновь стал почти заботливым, уделяя принцессе всю теплоту своего скупого сердца. И всё же, даже не смотря на это, он оставался чересчур отстраненным, вовсе не планируя делиться с Рейнирой тем, чему посвящено его свободное время. На прямые расспросы у девушки не хватало смелости, лишь иногда, в такие моменты как сейчас, она могла попробовать украсть маленький кусочек знаний. - Чем занят? - Скучные дела, племянница, - лёгкая усмешка слетела с губ почти автоматически. Так привычно. - Чуть не пропустил интересное представление, - Рейнире было обидно, что он продолжает скрывать от неё свои задумки. Но она также понимала, что не имеет права чего-то требовать… Поэтому девушка перевела тему, указывая рукой на Веймонда, что сейчас рассказывал своим собеседникам какую-то веселую историю. Его хохот при этом не звучал искренне. Это было скорее… показное веселье. - Шут попал в свою стезю и развлекается, - Деймон пожал плечами, презрительно глянув в указанную сторону. - Ты недооцениваешь его, - Рейнира почти обреченно пожала плечами, а затем продолжила. - Он прибыл, чтобы скинуть моего сына с Морского трона! Но, к её собственному удивлению, она не получила от дяди ожидаемой реакции. Более того, Деймон не был удивлён. Она могла поставить на это… все, что у неё было. - Ты знал? - теперь она сверлила мужчину взглядом, не отрываясь от его лица. Неужели он снова…? - Знал, - Деймон даже не пытался спорить. Рейнира яростно выдохнула и снова попыталась уйти, обходя высокую фигуру дяди. И снова он схватил её за руку, на этот раз достаточно сильно притягивая к себе. Его лицо сохраняло абсолютное спокойствие, что теперь раздражало девушку ещё больше. - Почему ты меня не предупредил? - вскрикнула она, тут же одёргивая саму себя, когда несколько человек, находившихся поблизости пристально посмотрели на них. - Я обещал, что позабочусь о вас , зачем доставлять тебе лишнее беспокойство, - Деймон оставался абсолютно хладнокровным, теперь обводя взглядом сад, словно выискивая возможную опасность для них обоих. Рейнира заметила, как справа на них неотрывно смотрит король. Эх, она же обещала не давать папочке поводов злиться. - Будет королевское прошение, я должна буду защищаться, мне нужно подготовиться, - вновь попытавшись вырваться из крепкой мужской хватки, прошипела девушка. Теперь она искала прямого взгляда Деймона, но он, как назло, смотрел поверх её головы. - Нет, - наконец, после долгой заминки, произнёс Деймон, затем опустил взгляд на девушку и, подняв руки, сжал её лицо в своих ладонях. - Ты просто скажешь правду, это несложно… Он выглядел абсолютно серьёзным, но от чуткости принцессы не улизнули те заговорщические нотки, что крылись за маской хладнокровия. Она всё ещё смотрела в серые омуты, пытаясь увидеть в них план, который явно был у Деймона. - Но… - Тшш, мы не одни, - добавил дядя и, в последний раз сжав лицо ладонями чуть крепче, опустил руки, подмигнув девушке.* * *
Как только солнце опустилось к горизонту, холодный день стал по истине морозным. Все присутствующие в саду были приглашены к ужину. На этот раз застолье было скромным по королевским меркам: один широкий вытянутый стол, накрытый как всегда очень богато, располагался в обеденной. Рейнира, усаживаясь на своё места, оказалась между Алисентой и лордом Бисбери. Девушка удивленно отметила, что по обе стороны от короля сидят Хайтауэры: королева и десница. Деймон же и вовсе сидел напротив: между Веймондом и Лейной. Интересно, кто из них с отцом планировал такую странную посадку гостей, ведь наследник обычно всегда находится подле короля. Она вдруг поймала взгляд Деймона, который явно прочитал её удивление, и в ответ лишь мягко усмехнулся принцессе. Снова её одолело ощущение того, что вокруг что-то происходит, но это что-то почти в наглую обходит её саму стороной. - Дорогая падчерица, поговаривают, этот праздничный ужин может оказаться для тебя поминками. Рейнира повернула голову к мачехе, на лице которой сияла беззаботная улыбка. Ужин тянулся почти скучно, но вот развлекаться беседами с королевой девушка не горела желанием. - Правда? Кто говорит? - принцесса выдавила из себя подобие улыбки, но скорее всего со стороны это больше походило на оскал. Она всегда старалась относиться к окружающим с предельной вежливостью и пониманием. В глубине души именно Алисенте она сочувствовала, ведь судьба её не вызвала бы вдохновения у романтиков и поэтов. Она напоминала безжизненные пожелтевшие листья на кронах осенних деревьев: красиво, но ничего светлого впереди их не ждёт. Но после смерти Лейнора всё изменилось: каждый, кто вступал с Рейнирой в диалог, а тем более делал это снисходительно или насмешливо, вмиг становился врагом. И обуреваемая душу ненависть вскипала в жилах, вперемежку с кровью. - Птички щебечут, - сейчас Алисента напомнила ей ту девчушку, что делила с ней подростковые будни и выслушивала тайны, хранимые в девичьей душе. Беззаботность молодила даже её. Но при этом казалось противоестественным, что бывшая подруга использует такую манеру для выказывания не самых лучших мыслей. - И что же ещё они щебечут? - Рейнира неосознанно поморщилась, вновь поворачиваясь к своей тарелке: сладкие фрукты одиноко украшали блюдо, так и не попробованные. - Что тот, кто милостиво просит у короля, всегда получает своё! - усмешка слетела с губ, а принцесса всё же потянулась к вилке, пытаясь сохранить контроль над собой. Сука. Рейнира вдруг задумалась о том, какова будет реакция сидящих за столом, если она ударит мачеху. Вечер явно перестанет быть томным и скучным. Взгляд прошёл по Деймону, который беседовал с Веймондом и одним из его сыновей. Удивительно всё же, что король позволил ему сесть со стороны Веларионов, напротив Таргариенов. Обычно такие символичные процессы отслеживались строго, и семьи сидели по одной стороне. Девушка подумала, что этот момент — очередная уступку наглому Веймонду, которого король и без того принял чересчур хорошо. Интересно, Визерис уже знает причину его прибытия ко двору? - Ты можешь поручиться за это жизнью? - наконец отвлекаясь от мыслей, произнесла Рейнира чуть тише. В этот момент их взгляды с Деймоном пересеклись, и девушка выдавила почти искреннюю улыбку. Дядя, правда, оставался серьёзным. Деймон всегда был таким в обществе, сколько она себя помнила: он либо равнодушно взирал на окружающих, либо разбрасывал саркастичные замечания. - Не беспокойся, дорогая подруга! - на этот раз Алисента положила свои столовые приборы и сжала запястье падчерицы пальцами. - Сегодня ты ещё на высоте, не стоит сваливаться оттуда раньше времени. Рейнира снова повернулась к королеве, на этот раз улыбнувшись почти искренне. Сколько бы Алисента не строила из себя ту, кем не является, уж старую подругу она точно не обманет. В глазах девушки не было той беззаботности, которую демонстрировало надменное лицо. То, что зрело при дворе, явно было двусторонним и доставляло дискомфорт не только Рейнире. - В отличии от тебя, я на этой высоте родилась и упасть не могу. На этот раз Рейнира произнесла лишь то, что на самом деле думала. Как бы её не беспокоили непонятное поведение людей, которых она считала врагами, и заговоры, что плелись в тёмных покоях замка, она всё ещё не сомневалась в себе и своём положении. Её раздражали происходящие события, она ненавидела Веймонда, который пытался воспользоваться ситуацией, ненавидела лицемерную рожу королевы и наглого Стронга, которому сейчас никак не могла отомстить. Но она всё ещё верила в то, что та исключительность, дарованная ей кровью Таргариенов, не может просто так позволить списать её со счетов. Рейнира не знала, чего ждать от отца, ведь в последнее время они практически не общались, она не знала, на что он способен, чтобы приструнить строптивую дочь, но она точно знала, что он не позволит себе выбросить её за ненадобностью. - Посмотрим, - буркнула Алисента, когда Рейнира, вырвав руку из её цепкого хвата, приступила к поеданию сочного апельсина. Спустя какое-то время нудного мероприятия, проходящего слишком тихо для подобных посиделок, Веймонд Веларион поднялся со своего места, чем привлёк к себе всеобщее внимание. - Мне приятно получить такой приём от короля, я благодарю каждого из вас! Сегодня я здесь как посланник с Дрифтмарка, приехал с особыми целями и получил эту дружескую компанию, - мужчина мерзко засмеялся, выдерживая паузу. - Но для всего моего рода теперь Гавань все чаще ассоциируется со скорбью, поэтому я бы хотел попросить вас выпить за моего дорогого племянника, скончавшегося недавно, я не смог присутствовать на похоронах. Веймонд поднял бокал, и это действо повторил каждый сидящий за столом. Даже Рейнира. Хотя гораздо больше в этот момент ей хотелось вцепиться ему в глотку зубами. Это мерзкое лицемерие, казалось, пропитало всё вокруг. Интересно, сколько танцев сплясал этот ублюдок, узнав о смерти Лейнора? Отпив глоток вина, принцесса встретилась взглядом с Рейнис. Женщина, сидящая почти напротив неё, явно, как и сама девушка, не испытывала всеобщего воодушевления. - Что ж, а теперь, - Рейнира раздражено вздохнула, когда Веймонд продолжил беседу. - Я хотел бы в официальной форме попросить короля рассмотреть завтра же мое прошение перед всеми придворными. Удар. Складно и ожидаемо. Рейнира почти удивилась: обычно такие мероприятия не оглашались за попойками, ведь лорды редко прибывали ко двору с какими-то незначительными или веселыми прошениями. По традиции, собранный в честь гостей ужин проходил беззаботно, а уже на утро озвучивались просьбы, или же претензии. - Разумеется, Веймонд, ваше желание будет удовлетворено! - Визерис не поднялся со своего места, он лишь кивнул и снова пригубил из бокала вино. Между Рейнирой и королём сегодня сидела Алисента, с другой же стороны устроился десница, поэтому принцессе было не очень удобно наблюдать за отцом, но она всё же посмотрела в его сторону, когда он говорил. Никаких признаков беспокойства или негодование, обычное вежливое равнодушие. - Премного благодарен, - на этот раз Веларион кивнул почти также равнодушно и наконец уселся обратно за стол. А затем на какую-то долю секунд, девушка и не заметила бы, если бы не наблюдала за ним, Веймонд повернулся к Рейнире и с его губ слетела усмешка. Ублюдок. Она с такой сосредоточенной ненавистью наблюдала за ним, что, только услышав крик, отвлеклась. Лейна вскрикнула и поднялась со своего места, хватаясь за живот. Буквально минуту Рейнира пыталась сообразить, что произошло. Но затем в глазах начало темнеть. Рейнис и Деймон, сидящие по обе стороны от девушки, вскочили со своих мест. Она не слышала, что они говорили. За столом поднялся шум, какого не было на протяжении всего вечера. Рейнира, вдруг очнувшись, резко встала со своего кресла, чувствуя, как тошнота подходит к горлу, а собственные ноги начинают двигаться назад. Она выскочила из-за стола, в последний раз глядя на то, что за ним происходит, и быстрым шагом покинула зал. Девушка прошла через два длинных коридора и спустилась по лестнице. Как только принцесса оказалась в саду, тело закололо от ледяного воздуха, но было плевать. Колени врезались в твёрдую землю, а немногочисленное содержимое желудка оказалось на одной из пустых клумб. Но даже после этого тошнота не отступала: дрожь пробивала тело. Холодный ночной воздух пробирался под тонкое вечернее платье, охлаждал раскаленные щёки и раздирал горло. Но не одно из этих ощущений не могло сравниться со страхом, что расцветал очередной огромной дырой где-то внутри. И страх этот вызвала картинка того, как синеют губы и закатываются глаза Лейны Веларион. Рейнира знала, что произошло. Она видела подобное тогда, в зале Малого совета. Лейну отравили. Она не очень-то хорошо общалась с девушкой в последнее время, даже очень плохо, если так можно сказать. Но она абсолютно точно не желала ей смерти, никому не желала. Но кто-то желал. Кто-то воплотил отравление прямо за столом. И на месте Лейны мог быть любой другой: король, Деймон… или она сама...