***
Двумя днями ранее Рейнира была настолько изведена мыслями о том, что происходит при дворе, что проведя очередной беспокойный день в попытках узнать хоть что-то: через разговоры с гвардейцем и даже пустую болтовню с придворными дамами, которых в самом-то деле не заботило абсолютно ничего, кроме нарядов и глупых сплетен, принцесса, дождавшись темноты, пробралась в комнату, в которой последний раз была ещё до отъезда из Королевской Гавани. Дверь за спиной громко хлопнула из-за образовавшегося сквозняка. В покоях Деймона было пусто и очень холодно. Окна, открытые почти нараспашку, не препятствовали ледяным порывам ветра. Большое помещение, в отличии от других спален дворца, практически не походило на жилое. Здесь не было ничего, что могло бы выдать характер жильца: тщательно застеленная кровать, небольшой стол с напитками и массивный шкаф по одной из стен. Ни одной небрежно забытой вещи, ничего, что говорило бы о том, кто живёт в этих покоях. Рейнира на мгновение задумалась о том, не перепутала ли она комнату, но вспомнила, что Деймон редко теперь остаётся во дворце, предпочитая Драконий камень, помимо этого, что-то внутри не давало усомниться в том, что это комната дяди. Девушка, проделав круг по обширному пространству, присела на огромную кровать, обхватив себя руками. Неужели она на самом деле зря пришла? Что она скажет Деймону? Да и вообще, с чего она решила, что сегодня он не на Драконьем Камне? Уж принц явно не сам готовил похороны жены, а в течение этих двух дней после произошедшего она его даже не видела. И всё же было что-то подозрительно успокаивающее в этом ледяном помещении, словно была какая-то часть Деймона, заключенная между этими одинокими стенами… Даже в абсолютной пустоте и безликости покоев она отчётливее чувствовала ту близость, что нитью тянулась между ними. Рейнира была по-настоящему измотана событиями последних дней: она мало спала и ещё меньше ела, ей так хотелось пообщаться с кем-то, кто услышит её, а может даже утешит, а ещё больше она была раздражена тем, что Деймон будто специально игнорировал её. Но здесь, в тишине и темноте комнаты, стало легче дышать, словно его незримая тень, оставленная на злобу дня в пустоте этих покоев, присела рядом и прижала её к себе. Принцесса, поднявшись с кровати, откинула с края, на котором сидела, покрывало, скинула мягкие домашние туфли на пол и прямо в халате улеглась в кровать дяди, закутываясь в одеяло. Казалось, она ощущает его запах, окутавший всё тело, хотя бельё, на котором она лежала, пахло лишь свежестью и морским бризом. Девушка была почти уверена, что Деймон проводит время в своём замке, и она пришла напрасно. Но было что-то почти безопасное в том, как холодная кровать заключала её в себя. Впервые за эти пару дней было спокойно, поэтому Рейнира продолжала лежать. Спать совсем не хотелось, а потому это состояние больше напоминало сознательное небытие: особенный транс, которому девушка отдалась целиком и полностью. Она не знала, сколько прошло времени, прежде чем в соседней комнате, находящейся за дверью, которую Рейнира ласкала взглядом, послышался шум. Разговоры были приглушены и как бы девушка не старалась, она не могла вникнуть в суть происходящего за стеной или узнать голоса. Страх стал подкрадываться к ней, когда принцесса осознала, что если окажется застигнута в таком положении, выглядеть это будет очень недвусмысленно, а сейчас ей только не хватало очередной болтовни об их с Деймоном связи, которой, к тому же, нет. Нехотя поднявшись на постели, девушка уже собиралась откинуть одеяло и подняться, когда дверь, в которую всё ещё был устремлён её взгляд, резко распахнулась, чтобы также захлопнуться, пропуская в комнату знакомую фигуру. Деймон был почти обнажён: лишь набедренное полотенце прикрывало тело. И он был чертовски прекрасен в холодном свете луны, что пробивался через открытые окна. В темноте его взгляд сложно было разобрать, но вот усмешка, показавшаяся то ли удивлённой, то ли весёлой, смутила Рейниру. - Какой сюрприз, - наконец произнёс Деймон, проходя к одному из распахнутых окон. Несколькими ловкими движениями он запер рамы и вновь вернул взгляд племяннице. - Привет, - шепнула Рейнира, ощутив, как дрогнул её голос под пристальным взглядом дяди, который она так и не смогла понять. Деймон закрыл второе окно, а затем прошёл ближе к кровати. Свечи, возле главного предмета мебели, зажглись так резко, что Рейнира вздрогнула, обнаружив Деймона в нескольких шагах от себя. Она всё ещё сидела неподвижно, укутавшись в плотное одеяло. Несмотря на холод, пронизывающий комнату, Деймон выглядел абсолютно расслаблено в тусклом свете прикроватных свечей. - Что ты здесь делаешь, принцесса? – вопрос прозвучал почти ехидно, почти как раньше, когда, будучи подростком, негодующая от чего-то племянница выискивала своего дядю в стенах замка и прижималась к нему в объятиях, дабы он утешил её не самые светлые порывы. - Я искала тебя, - как завороженная Рейнира бродила взглядом по красивому лицу и телу, лишь изредка заглядывая в серые глаза. Девушка старалась всеми силами вспомнить, зачем же она пришла. Точнее, думала, как начать разговор о том, зачем она пришла… Правда вот взгляд никак не хотел отрываться от острых скул Деймона, от его напрягшихся сосков, которые видимо всё же ощутили холод, в отличии от своего хозяина, от резких черт торса, выделяющих каждую мышцу, и от тёмной полоски волос, что скрывалась за тканью, обхватывающей узкие бёдра. - Зачем? – бровь Деймона игриво приподнялась. Он, кажется, заметил смятение Рейниры, но продолжал лишь наблюдать за тем, как она пожирает взглядом его полуобнажённое тело. - Не могла найти тебя днём, хотела поговорить, - на последних словах девушка тяжело вздохнула, сглатывая образовавшуюся во рту слюну. Какая-то часть сознания, видимо, самая разумная из всех, стала вдруг громче восклицать о том, что это не самое подходящее время для бесед, и пора бы убираться в свои покои. Но Рейнира категорически игнорировала эту часть, не в силах оторваться от представшего перед ней вида. В это мгновенье для неё, абсолютно не ожидавшей такого поворота, мир вдруг схлопнулся до тесного пространства комнаты. Перестало существовать всё вокруг, кроме пронизывающего холода и Деймона, который, словно единственный источник тепла, стоял абсолютно расслабленный в нескольких шагах от неё. - О чём? – протянул мужчина, сделав ещё несколько шагов, чтобы подойти вплотную к кровати. Рейнире пришлось закинуть голову, чтобы хотя бы сделать вид, что она смотрит на лицо дяди. - Я забыла, - сорвалось с губ принцессы, прежде чем она успела обдумать сказанное. Было почти страшно, потому что она давно не ощущала этой болезненной откровенности, что могла быть только наедине с ним. Девушка была изъедена постоянными страхами, потерями и болью, что рвали сердце, и вот впервые, за, черт знает, сколько времени, она обо всём забыла. Не было ничего важнее, чем просто смотреть на Деймона. После её слов дядя как-то растеряно улыбнулся, словно и сам не верил, что эти слова произнесла она. По его лицу пробежала тень сомнения, а уголок губ предательски дрогнул. - Плохо, - снисходительно бросил он, а затем провёл рукой по подбородку девушки, надавливая на нижнюю губу, тем самым приоткрывая рот. - Признай, что ты просто скучала, - теперь его голос звучал почти расслабленно, а в глазах загорелись те огоньки ехидства, которые раньше были привычными его спутниками, но давно уже не встречались девушке. Большой палец снова почти грубо скользнул по нижней губе, а затем вернулся на подбородок, потянув его вверх. Девушка, как заколдованная, начала приподниматься вслед за рукой Деймона. Оказавшись на коленях, она всхлипнула: теперь их лица были почти на одном уровне. Деймон снова провёл пальцем по губам, в какой-то момент едва углубив его в рот девушки и задевая язык, мимолётно, почти случайно. - Деймон, - всхлипнула Рейнира, ощутив, как тело наливается тяжестью, а холод комнаты перестаёт ощущаться на горящих щеках. - Ты скучала? – снова спросил Деймон, на этот раз его вторая рука потянулась к завязкам на тёплом халате, и проворные пальцы стали ловко их ослаблять. Принцесса ощущала, как ненависть к этим чёртовым глазам зажигается внутри неё вместе с невыносимым желанием его прикосновений. Он снова играл с ней: как раньше, невыносимо, со всей жаждой, мучительно медленно. И девушке очень хотелось быть настолько смелой, чтобы отстраниться от него и задать в ответ подобный вопрос, хотелось быть смелее, чтобы ответить на каждое его мучительное касание чем-то подобным, ещё больше хотелось просто оттолкнуть, чтобы почувствовать, как сам Деймон притягивает её обратно. Но сейчас, глядя в его глаза, она видела там то же желание, что сковало и подожгло её собственное тело, она видела, как напряжённо пульсирует жилка на его шее, и она чувствовала, как движения, которые должны быть тягучими, всё равно выходят слишком отрывистыми и резкими. Как только Деймон справился с халатом, развязывая последний узелок, девушка подалась вперёд, на коленях подвинувшись к самом краю кровати. Она аккуратно положила руки на широкие плечи мужчины и, прислонившись к нему всем телом, тягучим движением слизнула капельку воды, что стекала по шее с волос, а затем прошептала прямо на ухо: «да». Деймон довольно рыкнул, одним резким движением стягивая с девушки халат, затем также быстро он избавился от длинной ночной рубашки, потянув её наверх и снимая через голову. Наблюдая за тем, как голодный взгляд пропутешествовал вдоль её тела, Рейнира почти смутилась: в голове тут же мелькнули мысли о том, не стало ли её тело выглядеть хуже после родов, а может быть кожа живота, что ещё не до конца пришла в тонус, ведь роды были совсем недавно, выглядит отвратительно. Но мысли эти не успели зайти так далеко, чтобы огорчить девушку, потому что Деймон вдруг снова посмотрел прямо ей в глаза. - Ты даже не представляешь, как сильно я скучал, - прошептал он, а затем наконец притянул её к себе, опустив руку на шею. Этот поцелуй, на удивление, был почти нежным: Рейнира ощущала, как Деймон раскрывает её губы и вторгается внутрь рта, изучая его языком так, словно это было первое подобное прикосновение между ними. Она чувствовала, как длинные пальцы сжимают обнажённую кожу, притягивая девушку к себе, а его тело дрожит от нетерпения почти также ощутимо, как её собственное. Но Деймон всё ещё не торопился, оторвавшись от губ, он покрыл поцелуями нежную кожу скулы и щеки, затем поцеловал шею, оставляя несколько укусов там, где бешено бился пульс. Запечатлев на груди принцессы влажные следы от прикосновений языка, он резко притянул её к себе, стягивая с кровати и ставя на пол лишь для того, чтобы минутой позже опустить хрупкое тело на эту же постель. Рейнира лишь всхлипывала и постанывала, ощущая каждое прикосновение необыкновенно остро, словно въевшееся под кожу пламя, пальцы Деймона оставляли на ней незримые следы. Но стоило ей попытаться убедить себя, что нет ничего непривычного в этих прикосновениях, стоило заставить чёртово сердце не изводиться от восторга, как движения мужчины стали грубее, резче, поцелуи всё больше напоминали укусы, а руки сильнее сжали тело. - Деймон, - вскрикнула Рейнира, ощутив, как пальцы Деймона скользнули в неё в то время, как губы его впивались в ключицу. - Тшш, принцесса, - с усмешкой прошептал дядя, - за дверью служанки. И, словно издеваясь, согнул пальцы, ускоряя движения внутри неё. Рейнира вновь не сдержала громкого стона, а Деймон усмехнулся. - Ты невыносим, - всхлипнула она, ощутив, как очередное движение заставляет её ноги, согнутые в коленях, сжаться сильнее. - Невыносим? – тягуче медленно произнёс он, вырывая новый стон откуда-то из груди Рейниры, - Ты, кажется, забыла кое-что. Затем усмешка, и всё… Напряжение, уже успевшее стянуться в тугой узел внутри живота, болезненно пульсировало, когда Деймон прекратил движения. Его пальцы всё ещё оставались внутри неё, но он замер, а вместо поцелуев дядя поднял голову и посмотрел прямо в глаза принцессы. - Деймон, не останавливайся, - захныкала девушка, почти умоляюще глядя в серые глаза. Она знала, как Деймон любил играть, и она любила это в нём почти также сильно, как и всё остальное, но сейчас… - Я ведь невыносим, - приподняв бровь, Деймон сделал медленное поступательное движение пальцами, но этого было слишком мало для того, чтобы принести удовольствие разгоряченному телу. - Чертовски, - теперь негодующе простонала Рейнира, пытаясь поёрзать бёдрами, будто это могло вернуть хотя бы часть того удовольствия, что приносили движения Деймона. - Ты должна доказать мне, что тебе это нужно, - усмехнулся дядя. - Пожалуйста, Деймон, - прошипела Рейнира, желая лишь возобновления потерянных ощущений. Всё вокруг перестало иметь значение. Где-то на окраинах разума мысль, что всё происходящее неправильно и она пришла сюда, чтобы получить ответы, всё ещё пыталась пробиться через пелену вожделения. Но как же давно она не ощущала такой явной потребности в обычной близости. Как давно она не ощущала его прикосновений… Деймон снисходительно покачал головой и оставил влажный поцелуй на соске девушки. - Будь убедительнее, - снова смешок. Рейнира знала его так хорошо и, одновременно с тем, он каждый раз её удивлял. Она чувствовала дрожь его разгоряченного тела, видела неудержимый огонь в глазах и слышала бешено колотящееся сердце: то ли своё, то ли его. - Ты мне нужен, - на этот раз всхлип прозвучал по-настоящему отчаянно, и девушка вцепилась пальцами в мужские плечи, пытаясь притянуть его ещё ближе. Он помедлил всего мгновение, глядя прямо в широко распахнутые глаза девушки, а затем рыкнул и впился поцелуем в губы принцессы, возобновляя движения пальцев. Всего несколько умелых касаний, и мир вокруг взорвался всеми цветами радуги, смывая остатки мыслей. Деймон, не прерывая поцелуя, перекатился на спину, заставляя девушку оказаться сверху и резким движением вошёл в неё. Рейнира умело подстроилась под темп, заданный мужчиной, с наслаждением опускаясь и поднимаясь. Было какое-то особенное удовольствие видеть Деймона таким: сосредоточенным, почти серьёзным, с капельками пота на висках и той искусной полуулыбкой, что одним видом могла разбить сердце. Она и разбивала. Каждый раз… - Я приходила не за этим, - прошептала Рейнира, в очередной раз проводя пальчиками по мужской груди. Деймон, расслабленно откинув голову на плотную подушку, задумчиво смотрел на резной узор потолка. Она знала, что должна вернуться в свою комнату до рассвета, но сил оторваться от него совсем не было. К тому же, она помнила, что пришла за разговором. - Я почти оскорблён, - усмехнулся дядя, переводя взгляд на девушку. На его губах играла умиротворённая улыбка - совсем редкая гостья. - Ты меня избегаешь? - Я слишком занят в последнее время. - Чем? – вопрос прозвучал серьёзнее, чем хотелось Рейнире. Деймон провёл рукой по волосам девушки, заправляя выбившуюся светлую прядь за ухо. - Нужно решить вопросы государственной важности, их накопилось немало, - снова эти размытые ответы. - Деймон, я хочу знать, что происходит. - Я позабочусь об этом, принцесса. Обещаю, скоро ты всё узнаешь. Замечательный ход: теперь он планировал просто отделаться отговорками. Рейнира в который раз разозлилась на собственную неспособность повлиять на лежащего рядом мужчину, но будто когда-то было по-другому… - Разумеется, - выдавила девушка, оторвавшись от тела Деймона и присаживаясь. Теперь оставаться почти не хотелось, снова давняя обида начала поднимать голову где-то внутри. - Останься, - такое тихое, почти неслышное. Деймон сжал запястье принцессы, всё ещё не отводя взгляда от неё. Рейнира удивилась такому неожиданному порыву со стороны дяди, а предательское сердце застучало быстрее от мысли, что вот теперь, спустя столько злосчастных одиноких бессонных ночей, она может украсть для себя ночь в его объятиях. И каких же усилий ей стоило погасить эту нелепую надежду. - Я должна быть там, Джекейрис… - они оба знали, что причина далеко не в малыше, что спал под пристальным вниманием нескольких нянек. Они оба знали, что сейчас лишние сплетни при дворе вовсе не нужны. Но ещё точнее они оба знали, что Рейнира не может просто так остаться, в то время как её снова пытаются отстранить от важных вопросов. Как бы сильна не была её привязанность к дяде, как бы сильно она не жаждала впитывать его присутствие каждое возможное мгновение, какая-то часть внутри неё, видимо, самая разумная, не могла ей этого позволить…***
- Рейнира, - девушка вздрогнула, выныривая из воспоминаний. Деймон всё ещё был очень серьёзен, она бы даже поверила, что он искренне скорбит по супруге, если бы знала Деймона хуже… Они не виделись после той ночи, точнее, не разговаривали. Она несколько раз пересекалась с ним во дворце, и дядя лишь почтенно кивал или улыбался девушке. В следующую ночь после их встречи какая-то наивная часть Рейниры ждала, что дядя появится на её пороге, но этого не произошло. Чем ближе были похороны, тем жестче и серьёзнее становилось лицо Деймона. Теперь ей казалось, что он ненавидит всё вокруг, и почему-то в душе ютилось беспокойство, что это и её вина тоже. - Деймон, её отравили у всех на глазах, - проблема была в том, что вывести Деймона на разговор наедине у неё не вышло, было почти нелепо – пытаться сделать это здесь, на похоронах Лейны, где взгляды всех присутствующих периодически останавливались именно на них. - Я знаю. - Ты не можешь гарантировать, что этого не случится со мной, - принцесса настолько часто думала о том, что озвучила: от того подобное развитие событий казалось уже чем-то предрешенным. Вопрос был лишь в том, что она совсем не боялась за себя… - Скоро всё это закончится, - теперь его голос прозвучал почти устало, словно он уже в тысячный раз повторяет эту фразу глупому ребёнку. - Что? Ей хотелось быть всепонимающим другом, женщиной, которая не изводила бы его своими вопросами, а поддерживала и помогала. Вот только проблема была в том, что неизвестность чертовски сильно раздражала, не давая тем самым послушно следовать чьим-то ожиданиям. - Не молчи, - чуть громче произнесла девушка, отметив при этом, что прощание подходит к концу. - Тшш, - шикнул Деймон. - Деймон. - Я обещаю тебе, что всё будет… - О боги, только не снова… - усмехнулась принцесса, поймав на себе взгляд нескольких придворных, которые с любопытством наблюдали за беседой дяди и племянницы. - Я устала от обещаний, я хочу правду, - продолжила принцесса, переходя на валирийский. - Я расскажу тебе всё, дай мне немного времени. Это походило на самый бесполезный и долгоиграющий фехтовальный поединок, когда соперники сосредоточены лишь на обороне и вовсе не торопятся наносить удары. - Это был он? – наткнувшись взглядом на непроницаемое лицо Веймонда Велариона, спросила девушка, пытаясь перевести тему разговора, пока они окончательно не поссорились. - Сомневаюсь, - проследив за её взглядом, дядя пожал плечами. - Но, ведь… - Для него слишком невовремя… хотя… - девушка всё ещё сверлила взглядом ненавистное лицо, но холод в голосе дяди заставила её перевести взгляд на него. Деймон говорил так, будто для него… уже всё давно стало понятно… - Что? – сейчас бы она отдала многое, чтобы проникнуть в его голову и узнать, что происходит на самом деле. - Возможно, отравить хотели не её. Как только слова слетели с его губ, Рейнира замерла. В это же время главный мейстер произнёс заключительную речь, уведомив присутствующих, что прах Лейны Веларион будет собран и опущен на дно морское, как того требовали традиции дома её отца. Почему, интересно, они не подумали об этом в случае Лейнора? Или они сделали также? Мысль о покойном супруге неприятным уколом отозвалась между рёбер. - Ты сказал, что хотели отравить не её. О чём ты? – продолжила разговор принцесса, когда вся делегация присутствующих неровными разбитыми кучками направилась обратно к замку. Они с Деймоном шли почти позади всех, но рядом всё ещё были люди, которые не переставали кидать на них странные взгляды. - Ей было плохо, и она отпила мой чай, - Деймон говорил равнодушно, абсолютно без эмоций, в то время как внутренности Рейниры покрылись ледяной коркой. Это то, чего она даже не ожидала услышать, но то, чего в глубине души так долго боялась… - Ты хочешь сказать...? – начало уточняющего вопроса прозвучало настолько нелепо, что девушка не договорила. Деймон лишь пожал плечами, заметив, что принцесса не закончила вопрос. - Я не знаю, - почти неслышно добавил дядя. - Нужно убираться отсюда, - Рейнира резко остановилась, хватая Деймона за руку. Было плевать на любопытные взгляды. Не было ничего важнее взгляда напротив, что разъедал душу своей глубиной. – Давай уедем на Драконий Камень? Как только последние слова сорвались с языка, девушка вздрогнула. Она не знала, почему вдруг ей в голову пришла эта мысль и, что самое странное, почему она решила её озвучить. Просто первобытный инстинкт – защитить того, без кого она не представляла своей жизни, - взыграл над всеми другими. Деймон усмехнулся той уставшей, почти вымученной, улыбкой. - Сейчас мы оба должны быть здесь, на днях будет заседание, - взбодрился мужчина и подмигнул принцессе, продолжая путь. - Дожить бы до него, - смешок вышел почти истерическим. К чёрту Веймонда, к чёрту дворец… - Не говори так, никогда! – буркнул Деймон, выпуская руку девушки и проводя длинными пальцами по волосам, запутавшимся от порывов ветра. Внимание Рейниры отвлёк разговор проходящей мимо Рейнис с одним из лордов Дрифтмарка. Женщина держалась абсолютно равнодушно, на губах даже мелькнула вежливая улыбка. Принцесса наблюдала за свекровью ещё в начале церемонии: мысль о том, как у неё хватает сил держать себя в руках, поражала воображение, ведь Рейнира не сомневалась в том, что Рейнис в глубине души абсолютно разбита. В какие-то считанные месяцы она потеряла всю семью: надежды на то, что Корлис придёт в себя, таяли также быстро, как недавно выпавший снег. - Может, я не Таргариен? – возмутилась Рейнира, когда Рейнис оказалась на почтительном расстоянии от них. - Почему? – Деймон явно был удивлён подобному вопросу. - Потому что, когда я вижу тебя и Рейнис… я бы хотела…, - запнулась девушка. Деймон снисходительно улыбнулся, бросив мимолётный взгляд в сторону представителей Дрифтмарка: он явно понял, что имеет ввиду Рейнира. Порой ей вообще казалось, что дядя способен прочесть её мысли. - Глупости, это не лучшее качество, - наконец ответил он, возвращая лицу серьёзное выражение. - Думаешь, ей плевать? Раньше Рейнире казалось, что если она и обретет ту примечательную способность своей семьи сохранять лицо при любых обстоятельствах, то уж глаза то точно не смогут лгать. Глаза вообще на это не способны. Ей казалось, что во взгляде Деймона всегда можно отыскать ростки истины, даже в труднейшие из времён. Но Рейнис… Казалось, душа её оставила оболочку: лишь картина, воплощение искусства, обычный вид, никаких эмоций. Может быть, постоянное видимое равнодушие однажды захватывает то, что внутри? - Я думаю, ей очень больно, - чуть тише добавил мужчина. Рейнира задумчиво взглянула на него, а затем подняла взгляд, пытаясь отыскать что-то в пёстром пространстве среди облаков, что украсили небо всеми оттенками серого. Какая глупость… Ей вдруг стало стыдно перед Рейнис: она не может ни с кем разделить свою боль, и эта маска единственный способ сохранить лицо… Они в абсолютной тишине, нарушаемой лишь отголосками разговоров, идущих впереди людей, что доносил ветер, приближались к главным воротам дворца. Рейнира лихорадочно думала о том, как возобновить, так и не начавшийся разговор. - Ступай со всеми, - вдруг произнёс Деймон, подталкивая девушку к главным воротам, в то время как сам ступил в сторону городских улочек, берущих своё начало прямо у подножия королевского дворца. - А ты? – удивлённо спросила девушка, пытаясь понять, куда направляется Деймон. - Я должен увидеть стражу и отдать кое-какие распоряжения, - отмахнулся мужчина, и в последний раз глянув на племянницу, направился в противоположную сторону. Рейнире хватило всего нескольких секунд, чтобы понять, что такой ответ её не устраивает, поэтому без промедлений она двинулась следом. Но не пришлось ей пройти и десяти шагов, как взгляд наткнулся на фигуру, приблизившуюся к Деймону: она уже видела её раньше, под тёмным плащом точно скрывалась женщина. Они обмолвились парой слов, а затем направились в сторону одного из переулков. Рейнира двинулась следом, но спустя несколько шагов услышала почти рядом знакомый голос и, вздрогнув, повернулась. - Твой дядя не меняется, - Визерис задумчиво глядел в том направлении, где Деймон скрылся со своей спутницей. Сейчас, находясь так близко к отцу, Рейнира не могла не отметить, как он сдал в последнее время: серебристые волосы, когда-то густые и шелковистые, теперь сильно поредели, глубокие морщины покрыли высохшую кожу, а хромающая походка и сгорбившаяся фигура лишь дополняли образ стареющего больного человека. Девушка, так увлеченная происходящими событиями в последнее время, была неприятно удивлена своему неожиданному открытию. - Думаешь? – уточнила она, последний раз глянув на одну из улиц столицы, и повернулась к отцу, делая несколько шагов по направлению к стенам замка. - Только он скорбит о жёнах в объятиях других женщин, - снисходительная усмешка на лице Визериса заставила принцессу улыбнуться. Отец всегда по-доброму подтрунивал над младшим братом, и сейчас она словно снова оказалась в тех далеких годах, когда её жизнь ещё не омрачало столько событий. Всё было просто: её любили, и она чувствовала себя в безопасности. - Ты не можешь быть уверен, что только он, - с улыбкой ответила девушка, в то время как король взял её под руку, направляясь к воротам. - Как поживает мой внук? Рейнира уже успела забыть, когда они с отцом вот так просто разговаривали: без ссор, упрёков и взаимных обвинений. После рождения Джекейриса они обмолвились, разве что, парой вежливых фраз. - С ним всё хорошо. - Я даже не знаю, что сказать, - произнёс Визерис после долгого молчания, в то время как они преодолели путь и оказались в стенах замка, недалеко от главного входа. Страж Рейниры, как и два охранника короля, держался на почтительном расстоянии, давая возможность отцу и дочери спокойно вести беседу. - О чём ты, отец? – остановившись, девушка повернулась к отцу, сжимая исхудавшую руку. Она знала, что короля одолевает болезнь, практически съедающая его изнутри, знала давно, но только теперь отчётливо видела её проявления. - Я чувствую, что здесь стало небезопасно, - протянул Визерис, сжимая в ответ руку дочери и не поднимая глаз от их рукопожатия, - я не глупец, и я помню твои слова… Она знала, о чём он говорит. Она помнила тот неприятный разговор у постели больного Лейнора. И сколько она не пыталась испытать за него настоящее чувство вины, не смогла, но всё же старалась забыть об этом, потому что все те дни неразрывно связывали происходящее и последующую трагедию. А Рейнира пока была не готова обдумывать то, что произошло совсем недавно. - Забудь, отец, - вкладывая в свои слова всю возможную беззаботность, произнесла девушка. - Нет, такое не забыть, даже в моём возрасте, - снова усмешка, теперь почти вымученная. Король поднял руку и провёл пальцами, затянутыми в кожаную перчатку, по щеке дочери. – Будь осторожна! Я не переживу, если с тобой что-то случится. Девушка вздрогнула от той боли, что сочилась в сиреневых глазах и пропитывала каждое слово. - Отец… Рейнира улыбнулась, стараясь показать отцу, что понимает его чувства. Мысли в голове дребезжали и стучали от этой неожиданной близости, ей вдруг захотелось так много ему рассказать. Поведать о страхах, которые он абсолютно точно мог бы развеять. - Прости меня, Рейнира, прости, что не смог защитить Лейнора! Всё та же одинокая слезинка, что была словно заговорена на имя погибшего супруга, скользнула по щеке. - Ты не виноват. Считала ли она так на самом деле? Скорее всего, нет! Но почему-то сейчас, глядя в это почти старческое лицо, на котором читалось явное отчаяние, она не могла не утешить отца. Никогда не могла перестать думать прежде всего о ком-то другом. Ещё пара незначительных фраз, и они разошлись в большом и светлом коридоре Красного замка. Девушка так и не сказала ничего из того, что так хотелось озвучить. Почему-то теперь, в этих стенах, всё казалось слишком неуместным.***
Рейнира уже забыла, когда в этом зале последний раз собиралось столько народу. Здесь проходила коронация отца, когда девочка была ещё совсем маленькой, здесь Деймона назвали наследником после того, как он возложил к ногам отца ту костяную корону. Здесь с почестями встречали важные делегации из различных уголков Вестероса. Здесь подданным было объявлено об её союзе с Лейнором… Перед глазами была почти привычная картина: король восседал на троне, а многочисленные придворные и гости столицы собрались в тронном зале, разделившись на две большие группы, между которыми образовался естественный проход от массивных дверей зала к могущественному трону. Рейнира с удивлением отметила, что Деймон, обычно занимавший место в первых рядах слушателей, сегодня стоит подле трона. С противоположной от него стороны Отто Хайтауэр высокомерно оглядывал зал, не забывая при этом периодически поворачиваться к королю, дабы продемонстрировать своё всестороннее участие в процессе. После того, как всем присутствующим было объявлено, по какой причине они собрались, Веймонд Веларион, до этого спокойно стоявший в окружении своей свиты, вышел на несколько шагов вперёд. На его лице играла почти дружелюбная улыбка, но Рейнира прекрасно понимала, что под ней замаскирован злобный оскал. Ублюдок наконец получил, что желал: ему дали слово. - Я рад приветствовать всех собравшихся! Жаль, что из-за прискорбных событий нам всем пришлось немного отстраниться от жизни, и жаль , что мой серьезный вопрос сейчас отвлечёт вас от скорби, - он говорил, словно выступая с дешёвого пьедестал, активно жестикулируя руками и периодически поворачиваясь, дабы охватить вниманием даже тех, кто наблюдал за происходящим с самых задворок зала. - Но… - выдержав длинную паузу, вновь начал Веймонд. - Господин Веларион, - ко всеобщему удивлению Визерис резко перебил мужчину, даже не поднявшись со своего места. – Давайте сразу перейдём к делу, я бы хотел скорее приступить к ужину! Король снисходительно усмехнулся, и по залу прокатилась волна откликов. Рейнира с сомнением наблюдала за каждым действием отца и была удивлена таковой невежливостью короля. Это точно было ему совсем несвойственно. Обычно Визерис был крайне спокоен и уж точно никого никогда не перебивал. Глядя на скупую улыбку Деймона, девушка задумалась о том, что снова упускает что-то важное. - Да, мой король, - наконец продолжил Веймонд, когда последние смешки в зале утихли. - На самом деле моей целью является лишь ускорение и без того логичного разрешения… - Веймонд, ты становишься скучным, - на этот раз говорившего перебил Деймон, показательно зевнув. И опять же, к удивлению, Рейниры, король отреагировал на это абсолютно…никак. Визерис скучающим взглядом бродил по залу, словно специально игнорируя всех присутствующих. - Я прошу королевского дозволения, чтобы занять трон Дрифтмарка. Повисла почти звенящая тишина. Рейнира наблюдала за тем, как Визерис выпрямился на своём троне, как Деймон, словно неосознанно, сжал пальцами рукоять Тёмной сестры, как усмехнулась Алисента… Ей было почти любопытно, с чего начнёт Веймонд, и потому она так сосредоточилась на услышанном, что реакции организма словно замедлились, и она, в отличии от остальных, продолжала стоять, не шелохнувшись. Наконец минутное затишье прервали доносившиеся из зала шёпоты, которые нарастали с каждым новым мгновением. Веймонд почти самодовольно оглядывал тех, к кому так нагло обращался. - Трон Дрифтмарка занят, - первой официальную тишину прервала Рейнис, стоящая с противоположной стороны зала от Рейниры. Её голос прозвучал громко и надменно, заставляя умолкнуть то ли наглые, то ли удивлённые перешёптывания. - Мы оба знаем, сестрица, что Корлис не придёт в себя… - тут же ответил Веймонд, поворачиваясь к женщине. - Не знаем, - продолжила свекровь. - К тому же… - Попрошу, Рейнис, - Отто Хайтауэр резко прервал говорившую, подняв руку в останавливающем жесте. Рейнира вспомнила ту беседы в кругу королевы, при которой присутствовал и Веймонд. Неужели они знали, что он замышляет? Неужели пытаются использовать происходящее в своих интересах? - Спасибо, Отто, - на этот раз заговорил король, и на губах его светилась абсолютно неискренняя усмешка. Словно Визерис давал говорившему шанс обдумать ещё раз своё прошение. - Наследником престола является Джекейрис Веларион, разве нет? Вы хотите предложить кандидатуру регента? - Я считаю, - голос Веймонда звучал всё также уверенно. Разумеется, он подготовился к каждому из вариантов развития событий. По крайней мере, так бы сделала Рейнира. - Ребёнок мал для того, чтобы занять Морской Трон. Сложно было проигнорировать этот снисходительный тон по отношению к прямому наследнику, на чьё место в данный момент претендовал Веларион. Рейнира взглянула на Деймона, словно один его вид мог уладить любую ситуацию. Дядя перехватил её взгляд и подмигнул девушке. Судя по его виду, ничего странного в этом зале сейчас не происходило. - С каких пор возраст что-то определяет? – Визерис слегка наклонился вперёд, вновь обращаясь к собеседнику. - Мой король, мы оба понимает, что ситуация иная, нежели обычно… Создавалось ощущение, что Веймонд с трудом выдерживает роль почти доброжелательного дальнего родственника, которого заботит абсолютно всё, кроме собственных амбиций. А возможно он чувствовал смятение от того, что в данный момент его спектакль поддерживают почти овациями… Принцесса действительно не понимала, почему все реагируют на происходящее… абсолютно не так, как она ожидала. Хотя, если честно, мысль о том, что представлять, её не мало пугала и потому девушка в ожидании этого слушания частенько просто отметала её в дальний угол сознания. И всё же это не исключало того, что происходящее напоминало дешёвую сценку городского театра. - И в чем же она иная, Веларион? – спросил Деймон, не дав королю продолжить диалог. - Отец не признал мальчика, - голос Веймонда прозвучал абсолютно уверено. Рейнира поморщилась, прекрасно понимая, что представление перешло к самой интересной части. - Что вы имеете ввиду? – теперь Визерис не смог скрыть негодование в голосе, хотя лицо его и поза по-прежнему выглядели расслабленными. - Мой король, я всегда был благосклонен к вам, как и вы ко мне, но мы оба понимаем, что королевству не нужен раздор, - мужчина, не стесняясь своих слов, перешагнул с ноги на ногу, и снова обвёл весь зал взглядом. Рейнира была зла, но что-то мешало ей встрять в эту беседу. Сейчас несмотря на то, что происходящее касалось непосредственно её, она ощущала себя лишь сторонним наблюдателем. - На что вы намекаете? – снова заговорил Деймон и на этот раз почти показательно опустил ладонь на рукоять меча. - Я не намекаю, я заявляю прямым текстом, что Морской трон должен перейти ко мне, - теперь голос Веймонда звучал громче. Его терпение истекало, а происходящее начало вводить в ступор. Это действительно походило на игру, только вот ни сути ни правил никто не понимал. - Мой сын – наследник, Веймонд. И вы его не обойдёте, - наконец прервала молчание Рейнира, даже не глядя на отца и дядю. Временный ступор прошёл, и она почувствовала, как закипает негодование по отношению к такой наглости. - Ваш сын…- теперь Веймонд, впервые с начала этого процесса, обратился непосредственно к принцессе, но вовремя замолчал, глянув в сторону короля. Было видно, что в его голове происходят последние заключения о том, как правильно поступить. И всё же, Веймонд Веларион решил идти до конца, добавив чуть тише: - есть доказательства. - Доказательства чего? – Рейнира сделала шаг по направлению к оппоненту. - Того, что он – бастард. Но и они не нужны, достаточно одного взгляда на мальчика, - наконец договорил Веймонд. Зал словно завибрировал откуда-то из центра, когда эти слова наконец были озвучены. Толпа получила зрелище. - Я почти оскорблена, - громко произнесла Рейнис, явно намекая на свой цвет волос. - Я все ещё здесь, - практически одновременно с ней вскрикнул король, поднимаясь со своего места. Рейнира удивленно наблюдала за краснеющим от злости лицом отца. Не смотря на всю мерзость сложившейся ситуации, светлое чувство мелькнуло в этом хаосе. Он её защищал… - Мой король, мы должны увидеть доказательства! – вдруг встрял десница, окончательно убеждая Рейниру в правдивости её догадок об участии Хайтауэров в происходящем. - Я увидел все, что хотел, - чуть тише произнёс Визерис, глядя на своего десницу. Рейнире показалось, что она увидела разочарование на лице отца: ей ли не знать этого чувства? Обычно он испытывал его по отношению к ней. А затем Визерис вдруг встретился взглядом с младшим братом и едва заметно кивнул. - Не понимаю, - произнёс Отто Хайтауэр, скорее себе, чем кому-либо. Принцесса заметила, как Алисента приблизилась к трону, но всё ещё оставалась стоять у подножия, будто решая имеет ли право сейчас встрять в беседу. - Веймонд Веларион, вы обвиняетесь в измене королевству за оскорбление дочери короля! – слова Деймона, прозвучавшие словно громовой раскат, окончательно разбили хрупкое спокойствие тронного зала. Теперь люди даже не пытались скрыть свои эмоции: будь они негодующими, или удивлёнными. - Что? – закричал Веймонд, хватаясь за рукоять меча. - К черту! Вы что все слепые? Я не отдам ублюдку то, что принадлежит мне по праву. Дрифтмарк взбунтуется, Ваше Величество. Я лишь прошу вас поступить разумно. Его речь уже не была тем нахальным выступлением главного театрального актёра, но он всё ещё пытался сохранить видимость уважения хотя бы к королю. - Единственный наследник Морского трона - Джекейрис Веларион, - произнёс король, вновь присаживаясь на свой трон. - Не так ли, принцесса Рейнис? - Да, - абсолютно спокойно произнесла мачеха. - К тому же, стоит упомянуть, что мы решили заключить союз между Джекейрисом и Бейлой, внуки Корлиса будут править Дрифтмарком. Впервые в жизни, слушая свекровь, Рейнира задумалась о том, что было бы, если бы когда-то на Великом Совете Рейнис назвали наследницей вместо Визериса? Смогла бы Почти Королева стать достойной правительницей? Что-то подсказывало, что это – не случайное осознание. То, как держалась Рейнис, то, как изъясняла происходящее в пространстве, где мужчины не могли сдержать повышенных тонов, вызывало лишь восхищение и уважение. - Это абсурд, я подниму весь флот, - продолжил Веймонд, явно не собирающийся сдаваться. - Ты попадёшь под суд за свои грязные оскорбления, - крикнул король, которому явно было далековато до спокойствия кузины. - Я не верю вашим продажным судам, - теперь закричал Веймонд, пристально глядя на нескольких стражей, что уже делали неспешные шаги по направлению к нему. – Единственный суд, который я признаю, - поединок! - Тебе не кажется, что это неравноценно? – голос Деймона прозвучал насмешливо, когда он сделал шаг по направлению к Веймонду. - За оскорбление тебе не обязательно будет полагаться смерть, можешь выбрать темницу. Тот самый огонёк в его глазах, который в редкие неприятные моменты напоминал Рейнире, что от Деймона можно ожидать слишком многого и не самого хорошего, можно было видеть даже с её теперешнего места. Деймон был поистине зол. - Я знаю свои права, и у меня есть доказательства моей правоты, суд - прекрасное место, чтобы их продемонстрировать, но вы будете покрывать эту шлюху, потому что судьба сложилась так, что она – Таргариен… - этот крик был последним всплеском, тем ярким знаком, до использования которого говоривший надеялся не доходить. И всё же, слова были произнесены, и слова были услышаны… - Стража, - ледяной тон Деймона, как по мановению руки, сдвинул подготовившихся заранее гвардейцев в сторону Веймонда Велариона. Гвардейцы, схватив мужчину за руки, сопроводили его в сторону трона, и, к удивлению Рейниры, заняли место недалеко от представителей Малого Совета. Девушка удивленно оглядела присутствующих. Она не понимала, почему никто не двигается с места. - А теперь, дамы и господа, мы выслушаем следующее прошение, - произнёс один из гвардейцев короля. Рейнире показалось, что голос его дрогнул, но она не успела задуматься об этом, поскольку её внимание привлёк Деймон, сделавший несколько шагов по направлению к лестнице, ведущей к Железному трону. Принц в своей обычной высокомерно-насмешливой манере обвёл толпу глазами и уже явно собрался что-то сказать, но вновь повернулся в сторону трона. - Вас, десница, попрошу встать к своей семье. - Прошу прощения? – сложно было не заметить смесь возмущения и удивления на лице Отто Хайтауэра. - Выполняй, Отто, - холодно бросил король, и мужчина, помедлив ещё мгновение, медленно направился в ту часть зала, где стояли оба его сына. Алисента выглядела не менее удивленной: она переводила взгляд с мужа на отца и обратно, но всё же явно не решалась задать волнующие её вопросы. Рейнира подумала о том, что королева явно не понимает, что происходит, впрочем, как и она сама. - Добрый день, друзья мои! – голос Деймона звучал громко и звучно. Принцесса, глядя на дядю, вдруг осознала, что никогда не видела Деймона выступающим перед толпой. И вид, что теперь предстал перед её глазами, был необыкновенен. Деймон действительно станет достойным королём, хотя бы потому, что великая сила и стать заложена в нём уже с рождения. - Я, наследник трона и ваш покорный слуга, сегодня вынужден обратится к вам! – продолжил дядя. - Я стою здесь перед вами, чтобы обратиться к каждому достойному жителю нашего королевства! Рейнира была так заворожена представшим перед ней зрелищем, что на какой-то момент мысли улеглись, и она почти забыла, что вовсе не понимает происходящего. - Я расскажу вам историю о том, как в стенах моего родного дома вокруг меня сплели заговор, пытались убить, что почти удалось, и убили мою супругу. От этого заговора также пострадали муж моей дорогой племянницы и его друг, а также маленький ребёнок, чья смерть стала случайной ошибкой его же близких. - Что здесь происходит? – выкрик королевы отвлёк внимание Рейниры, которая теперь окончательно потеряла логику происходящего. Нет, она понимала, что перед ней разыгрывается представление, скорее всего, крайне важное, но всё казалось слишком нереальным. Как процесс, что волновал её столько дней, перетёк в какой-то странный фарс с Деймоном в главной роли? - Я всё объясню, - спокойно кивнул Деймон, обращаясь к Алисенте. Король даже не взглянул на жену, он сосредоточенно смотрел куда-то вдаль, словно боясь потерять нить повествования. - Сегодня наш король дал мне право выступить обвинителем… на этом предсудебном слушание, - продолжил дядя. - Я считаю, что каждому присутствующему необходимо знать то, что я сейчас расскажу. Предсудебное слушание в стенах тронного зала… Рейнира была готова расхохотаться, настолько всё звучало абсурдно. Но она лишь переводила удивленный взгляд с Деймона на отца и обратно. - Люди, что стоят тут перед нами, что живут среди нас, что улыбаются, глядя нам в глаза, оказались предателями. Они отравили мой чай на заседании совета больше года назад, я долго искал виновных, но, к сожалению, не смог найти. Вот только недавно дело вновь сдвинулось с точки, когда погиб маленький принц. Есть свидетель, который подтвердит, что смерть эта стала некой случайно-продуманной схемой, дабы обвинить меня в преступлении… Деймон говорил холодно и снисходительно, но было что-то властное и горячее в тягучем тембре его голоса. Что-то, что заставляло присутствующих взирать на наследника, не издавая ни звука. В зале действительно висела мёртвая тишина. - Король, муж мой, что происходит? – снова истеричный возглас Алисенты вклинился в паузу, что Деймон явно создал специально. На этот раз королева приблизилась почти вплотную к трону. Она явно хотела подойти к мужу, но на лестнице, разделяющей их, стоял Деймон. - Я ещё не закончил! – мужчина негодующе усмехнулся, обводя её взглядом. - Алисента, займи своё место! Продолжай, Деймон… - Визерис, в отличии от своего младшего брата, говорил вовсе не торжественно. Наоборот, Рейнира вдруг поймала себя на мысли, что отец чем-то сильно встревожен, даже опечален… - Моя супруга была убита тем же ядом, которым отравили меня, и вот так незадача, бедняжка пострадала напрасно, ведь тот бокал предназначался мне, хотя, будем честными, её бы всё равно настигла та же участь, ведь она напрямую мешала одному из заговорщиков… - богам бы стоило наказать того, кто так снисходительно говорит о совсем недавно почившей супруге, только боги явно не были готовы столкнуться в схватке с Порочным Принцев. - Вы спросите, откуда я это знаю? – теперь Деймон обратился к толпе, и Рейнира вновь вспомнила давний вечер, когда они с ним оказались на уличном спектакле, где улюлюкала толпа, вторя словам актёров. Сейчас она наблюдала, как, словно по мановению руки, люди вокруг зашушукались: кто-то даже кивал, а несколько голосов выкрикнула «да». Любой толпе нужно зрелище, а Деймон разворачивал его перед ними самостоятельно и очень щедро. - Я протестую, что за цирк! – раздался голос Отто Хайтауэра. Его лицо оставалось неизменным, правда вот, Рейнире показалось, что он побледнел. Деймон, как и король, проигнорировал возглас десницы, вместо этого он махнул рукой одному из гвардейцев и через минуту золотые плащи ввели в зал двоих мужчин: судя по виду, они явно были придворными слугами. Лица обоих мужчин, испещренные многочисленными синяками, были опущены, один из них сильно прихрамывал, гвардеец практически тащил мужчину на себе. - Это, господин Хайтауэр, слуги, которые получили яд от некого мужчины с гербом морского гада на доспехах, - указав рукой на вошедших, произнёс Деймон не отводя взгляд от десницы. - И вот так радость, мужчина, на которого они указали, нашёлся совсем случайно, - затем в зал вошли ещё два гвардейца, придерживая руками нового участника процесса. Всё внутри Рейниры похолодело, когда она узнала лицо, что теперь покрывали ссадины и синяки. Вошедший держался ещё хуже двух предыдущих: его не вели, а скорее тащили под руки, и бросили на колени, заняв место, которое явно отводилось для этого спектакля. Принцесса вновь ощутила липкий страх, холодком прошедший по костям с ног до головы. Разрозненные картинки, до этого жившие в голове лишь сумбурным хаосом, начинали приобретать чёткие очертания. Руки непроизвольно сжались в кулаки, когда она поняла, что перед ней стоит предатель, более того, картина складывалась таким образом, что… - У этого мужчины на руке был обнаружен странный шрам, удивительно напоминающий герб с морским коньком, и заживающее ранение, – голос Деймона подтвердил догадки, теперь ощущаясь громом среди ясного неба. - А я напомню, что возле израненного Лейнора Велариона нашли его меч, тот был весь в крови, предположительно, его убийцы, ведь сам Лейнор получил ранения от другого оружия. В зале раздались многочисленные вздохи и восклицания. Рейнира повернулась, находя глазами Рейнис, лицо которой оставалось всё таким же хладнокровным, словно она… - С сиром Корри была проведена беседа, и он признался, что получил деньги в сговоре, а затем напал на своего господина, после чего бежал в родные земли. Но, спустя несколько месяцев, вернулся во дворец, прибыв с делегацией с Дрифтмарка. Он также убил рыцаря Джоффри Лонмаута, верного друга Лейнора, который заподозрил его в убийстве господина и пытался рассказать об этом деснице. Этому тоже есть свидетель. - Я думаю понятно, на кого все указывает? – усмехнулся Деймон, обводя взглядом толпу. Рейнира отметила, что дядя за всё время своей речи ни разу не взглянул на неё саму. Он знал, что она будет злиться, ведь всё это было подготовлено явно не за пять минут до начала представления. И Рейнира знала, что обязательно будет злиться, нужно вот только осознать всё происходящее. - Но, видите ли, я долго не мог понять, зачем кому-то, кто убил моего дорогого Лейнора, убивать ещё и меня, - то, как Деймон говорил о смерти, было почти богохульством. Девушка бы обязательно закатила глаза, если бы на это были силы. Дядя бросал вызов не только тем, с кем сейчас вёл беседу, направленную уж явно не на толпу. Он бросал вызов самой мысли о том, что его можно было переиграть. Не смотря на то, о чём шла речь, Деймон выглядел не обвинителем, не судьёй: возле Железного трона стоял победитель. - Неужели он хочет сесть на оба трона? – мужчина снова показательно обратился к толпе. - Эта мозаика долго не складывалась, но затем ко мне пришёл человек, - теперь он почти сочувственно вздохнул. - Пришёл с повинной, он хотел очистить свой грешный дух, так как безвинная смерть моей супруги заставила его понять, что нельзя более скрывать то, что он знает. Тишина была почти оглушающей, казалось, даже ветер за окнами утих, а придворные задержали дыхание в ожидании развязки повествования. - Дешёвый спектакль, - вновь подал голос Хайтауэр. Алисента, так и замершая вблизи лестницы, хаотично переводила взгляд с отца на толпу, затем на короля, и так по кругу. Рейнире стало почти жаль девушку, ведь все в этом зале, кажется, уже понимали, к чему ведёт происходящее… - Отведите меня в камеру, тут становится скучно, - вдруг добавил Веймонд, который до этого молча наблюдал за Деймоном, всё также стоя в окружении нескольких Золотых плащей и явно делая вид, что всё происходящее к нему не относится. - Не переживайте, господа, это место скоро оживет, - улыбнулся Деймон, окидывая взглядом обоих мужчин. - Я раскрыл целый заговор, а вы не хотите подождать пару минут. Всегда мечтал быть актером. Деймон оставался абсолютно спокойным: на протяжении всей речи он, несмотря на живость выступления, абсолютно не жестикулировал и не двигался с места. Порочный Принц всегда умел держать себя в руках на глазах у толпы. Рейнира задумалась о том, что на самом деле сейчас испытывает дядя, кроме явного самодовольства. Ведь речь шла совсем не о шуточных делах… - Итак, - словно услышав мысли племянницы, Деймон развёл руки в стороны, будто привлекая внимание публики к финальной части представления, словно и так всё их внимание не было на нём сосредоточено. - Один человек в этом зале хотел занять трон, и он убрал на своём пути всех, кто ему мешал, почти всех… Второй тоже хочет трон, но не для себя, а для своей семьи! А все мы знаем, на что многие из нас способны ради семьи? – и на этих словах, впервые с начала своей речи, Деймон бросил взгляд в сторону принцессы, тут же отводя его. - А третий хотел взять в жены прекрасную женщину и получить ещё больше влияния, чем имеет, а может и власти... К удивлению Рейниры, тишина не прерывалась. Только что дядя бросил абсолютно понятные обвинения: сомнения в том, кому они предназначались, были практически невозможными. Но люди, столпившиеся в королевском зале, ждали конкретных имён. Так уж было принято при дворе. Догадки здесь лишние, догадываться можно о чём угодно. - Хватит, Деймон, пора заканчивать, - устало произнёс король, всё ещё глядя куда-то в пустое пространство. Деймон снова усмехнулся и наконец сделал шаг вперёд, сосредотачивая взгляд на одном из присутствующих. - Веймонд Веларион, вы обвиняетесь в убийстве своих племянников! Отто Хайтауэр, вы обвиняетесь в убийстве и покушении на убийство! Джейсон Ланнистер, вы обвиняетесь в заговоре, целью которого были множественные убийства. И вот тут, надутый мыльный пузырь разорвался, выпуская из себя неимоверный шум. Зрители кричали: кто-то возмущенно, кто-то злорадно, обвиняемые возмущались, Алисента бросилась мимо Деймона прямо к ногам короля. Рейнира же чувствовала себя так, словно её опустили в морскую пучину, словно всё это происходит за занавесом. Она видела, как Деймон наконец перевёл на неё долгий взгляд, в котором читалось что-то отдаленно похожее на сожаление. Она чувствовала то самое злорадство, чувствовала злость, чувствовала обиду, смешанную с негодованием, и чувствовала облегчение… Но все эти ощущения были сплетены в такой плотный комок, что проанализировать их отдельно друг от друга, казалось неразрешимой задачей. Наконец раздался удар молота о большой звенящий диск, привлекший внимание разбушевавшейся толпы. - Вы требуете доказательств? – усмехнулся Деймон, глядя на Отто Хайтауэра, который пытался вырваться из рук стража в золотом плаще. Взгляд Рейниры остановился на возмущенном лице Джейсона Ланнистера, видимо, его тоже притащили ближе к трону, раз уж все обвиняемые здесь. Девушка даже слегка удивилась, потому что не видела лорда Западных земель до этого момента. - Что ж, мои свидетели: сир Анхель Макборт, - Деймон вновь повысил голос, тем самым вынуждая толпу замолчать, поскольку любопытства было явно выше желания обсудить происходящее. - Принцесса Рейнис Таргариен, - как только свекровь, услышав своё имя, спокойно двинулась к трону, Рейнира поняла, что она всё знала заранее. Поэтому она не показала ни одной эмоции, поэтому она практически не смотрела в сторону обвиняемых. Всё это они уже обсудили, обо всём говорили, планировали по шагам. Рейнис, Деймон, отец. Но не она. Принцессу никто не посвятил в происходящее заранее, и несмотря на то, что сейчас было достаточно событий, которые стоили её внимания, девушка всё равно ощутила обиду и боль от того, что её оставили в стороне. - И Тиланд Ланнистер, - как только имя последнего свидетеля было названо, толпа вновь взбодрилась и подала голос. Ну точно бедняки в городском театре, никаких отличий… Хотя не стоит лукавить, Рейнира была поражена последнему свидетелю также сильно, как и все остальные. Что Деймон пообещал младшему Ланнистеру за предательство брата? А ещё она задумалась о том, как долго готовилось это представление, ведь связь принца и мастера над кораблями заинтересовала её уже довольно давно… В памяти тут же вспыхнули все те двусмысленные беседы Тиланда. Дальше время тянулось почти мучительно долго. Когда толпу наконец угомонили, свидетели озвучили свои обвинения. Сир Анхель, участие которого в этом процессе тоже не мало удивило девушку, поведал о том, как в один из дней, находясь на службе, видел Кварелла в покоях Алисенты и маленького принца, как раз незадолго до его кончины. А также он поведал, что видел ссору сира Корри с Джофри Лонмаутом за день до смерти последнего. Рейнира, к слову, вообще не знала о смерти бывшего любовника супруга до этого дня. Рейнис показала переписку Веймонда с Хайтауэром и Ланнистером, зачитав несколько предложений, которые внятно доказывали вину, предъявленную ему Деймоном. Жена, по словам Рейнис, предала Веймонда, поскольку он совсем обезумел в попытках завладеть троном брата. А Тиланд поведал, что слышал разговоры о предательстве среди членов Малого Совета и брат ему доверял, самостоятельно поведав многие планы, одним из которых была его женитьбы на Рейнире. Он жаждал этого ещё до её брака с Веларионом и очень явно рассчитывал стать хотя бы вторым супругом. Когда все свидетели выступили со своими речами, Деймон объявил, что обвиняемых поместят под стражу, покои обыщут, а затем, в ближайшее время состоится суд с участием большего количества свидетелей. - Это абсурд, мой король, я служил вам верой и правдой, - заговорил десница, когда Деймон наконец закончил очередную речь. Алисента, так и сидевшая у подножья трона, даже не пыталась сохранить лицо. - Визерис, - добавил Отто громче, обращаясь к королю. - Замолчи, - вдруг закричал король, и маска спокойствия вновь слетела с его лица, черты исказились в отчаянии. – Я верил тебе! Рейнира вздрогнула, отвлекаясь от своих мыслей. Теперь она поняла, почему отец был таким всё заседание… Он действительно доверял Отто Хайтауэру и нередко ссорился с Деймоном из-за того, что тот не разделял его чувств по отношению к деснице. Было понятно, что как бы отец не был причастен к данному процессу, он до последнего не мог поверить в то, что происходящее – правда… - Это всё – ложь, меня здесь не было во время первого покушения, - бросил Веймонд, усмехнувшись. Правда вот, вряд ли от кого-то ускользнуло, что усмешка эта была лишь попыткой спрятать истинные эмоции, в которых явно преобладал страх. - Ваши покои обыщут, в ближайшее время состоится суд, - холодно повторил Тиланд. В отличии от двух других мужчин, на чьи плечи легли тяжкие обвинения, Джейсон Ланнистер сохранял молчание и даже не смотрел на брата, который предал его на глазах у разъяренной толпы. - Вы не смеете, у вас нет доказательств, ваши свидетели - фуфло. Сир Ларис, - Хайтауэр повысил голос, словно пытаясь взять контроль в свои руки. Правда вот было слишком поздно… - Пока что все выглядит правдоподобно, нужно время, чтобы понять… - Стронг запнулся и замолчал, явно разочаровывая того, кто рассчитывал на его помощь. Странное решение для такого хитреца, как Отто, пытаться положиться на ублюдка Стронга. Рейнире казалось, что уж он точно последний человек, кого заботит хоть кто-то. И всё же теперь он занимал место в Совете, по слухам, улаживая многие сложные вопросы, за которых не решались браться другие члены. - Никаких судов, я не буду выслушивать вновь этот фарс, вы – кучка придурков, которые сами же разрушат своё королевство, - смех Веймонда прозвучал почти истерично. - За измену полагается казнь, Веймонд, - холодно ответил Тиланд. - Я уже сказал, что признаю лишь один суд. - Ты уверен? – Деймон вдруг резко повернул голову в сторону мужчины. - Я всегда отвечаю за свои слова, мальчишка, - снова усмехнулся Веларион, плюнув на пол. Рейнира, как и многие другие присутствующие, удивленно открыла рот, глядя на то, как Деймон поднял руку и обхватил рукоять Тёмной сестры. - Отпустить его и дать ему оружие. По толпе прокатились возгласы, в то время как Рейнира шагнула на шаг вперёд, пытаясь привлечь внимания дяди. Он не может… - Нет, это абсурд, - крикнула она, привлекая внимание дяди. - Деймон, не надо, - раздался позади мужчины тихий голос короля. Порочный принц лишь снова усмехнулся, а затем подмигнул племяннице, переводя взгляд на Веймонда, которому вручили его меч. Собравшиеся в зале, словно по молчаливому приказу, отступили дальше от центра, практически прижимаясь к стенам зала. Рейнира снова ощущала эту дикую дробь страха в каждой жилке, наблюдая за тем, как Деймон медленно спустился с лестницы и, сделав несколько шагов, занял позицию напротив соперника. Всё происходящее казалось дикостью, и принцесса была готова броситься между ними, лишь бы не позволить Деймону вот так напрасно рисковать своей жизнью. И всё же, кровь дракона призывно заурчала в венах, напоминая, что в её силах никогда не было возможности остановить Деймона. Ей оставалось лишь смотреть… Резкие отточенные движения напоминали скорее своеобразный танец, призывающий смерть. Оба противника двигались практически молниеносно, с лёгкостью отражая удары друг друга. Рейнира знала, что Веймонд был достойным воином, но не могла оторвать взгляда от движений Деймона. Она с детства наблюдала за ним, сражающимся в турнирах, она слышала множество историй о силе и жестокости дяди, она лично наблюдала костяную корону, украшавшую его голову после возвращения со Ступеней и помнила истории, что рассказывали о бесстрашии принца. Но сейчас, наблюдая за тем, как Деймон, воплощая в себе страшное правосудие, наносит неустанные выпады в сторону соперника, она была поистине напугана. Напугана мыслью о том, на что способен Деймон Таргариен… Несмотря на умелые попытки Веймонда обороняться и даже наносить ответные удары, противостояние не было долгим. В какой-то момент дядя, словно инстинктивно почувствовав секундную заминку оппонента, нанёс смертельный удар в плечо, а затем ещё одно движение – и голова Веймонда Велариона полетела на пол, куда секундами позже рухнуло обезглавленное тело. Гул перешёптываний прокатился по залу, когда Тёмная сестра заняла своё место возле пояса владельца. Пользуясь всеобщим замешательством, Деймон ступил в сторону племянницы, которая неосознанно сделала шаг назад. Перед глазами всё ещё стояло обезглавленное тело Велариона, валявшееся в нескольких метрах от неё. - Иди к Джекейрису, - тихо произнёс Деймон. - Я не уйду, - попыталась возмутиться Рейнира, с неосознанным облегчением отмечая, что дядя вовсе не пострадал. - Я приду, когда закончим здесь, - она видела обещание в его словах. Обещание объяснить ей всё то, что уже давно должен был. Деймон шагнул назад и снова повернулся к трону, не дожидаясь ответа принцессы. Разговоры становились громче, Отто Хайтауэр снова пытался докричатся до Визериса, а Джейсон Ланнистер наблюдал за происходящим слишком уж отстранённо. Рейнира двинулась к выходу из Тронного зала, игнорируя взгляды и перешёптывания, что раздавались за спиной. Подняв голову, она вдруг увидела девушку, что наблюдала за ней. Она не знала её лица, но вот плащ… слишком знакомый. Как только принцесса сосредоточила взгляд на незнакомке, та вдруг развернулась и быстрым шагом направилась прочь из зала. Принцесса тоже ускорила шаг, ощущая острую необходимость догнать её. Рейнира схватила девушку за руку уже за воротами замка. Та испуганно обернулась, но как только увидела принцессу, остановилась и повернулась к ней. - Я слышала о вас, но мы до сих пор не знакомы, - Рейнира опустила руку и оценивающе осмотрела собеседницу. Девушка и впрямь была красива: смуглые черты лица, присущие только представительницам восточного материка, на удивление ярко сочетались с искусственно выбеленными волосами. Принцесса задумала о том, связан ли этот цвет с предпочтениями Деймона. Хотя он всё равно был далёк от серебристых переливов волос Таргариенов. - Принцесса Таргариен, - девушка едва заметно опустила голову, также пристально рассматривая Рейниру. Будто встретила давнюю знакомую и пыталась понять, насколько сильно та изменилась. - К сожалению, не знаю, кто вы? – принцесса изогнула бровь в вопросительном жесте. - Бледная пиявка. - Не лучшее имя из тех, что я слышала, - уж бледностью девушка явно не отличалась. Даже наоборот, на её фоне Рейнира почувствовала себя слишком невзрачной. - Я сама его выбрала, - пожала плечами собеседницами, - оно счастливое. - Приятно познакомиться, - кивнула Рейнира, мельком оглядевшись, чтобы убедиться, что они не привлекли к себе ненужного внимания. Хотя страх этот явно был неуместным. Сейчас внимание всех придворных, в том числе гвардейцев, было приковано к происходящему внутри. - И мне. - Вы – подруга моего дяди? - Мы с ним знакомы, - Рейнире показалось, что в глазах девушки мелькнула какая-то скрытая печаль. Но они были недостаточно знакомы, чтобы принцесса могла верно истолковать эмоции девушки. - И как же вы познакомились? – продолжила она, теперь тон звучал почти снисходительно. Ей нужно получить ответы на вопросы, а значит, она должна показать свою власть над ситуацией. - Ваш дядя раньше любил мой бордель, - усмехнулась девушка, явно почувствовав себя более расслаблено. – Хотя с тех пор, как вы выросли, там ему никто не смог угодить… Рейнира пыталась скрыть удивление, в то время как собеседница даже не старалась подавить скрытое негодование в своих словах. Неужели перед ней одна из тех соперниц, что снились ей в кошмарах в те давние дни, когда поистине страшных событий она почти не знала? - И всё же, он продолжает с вами общаться… - отбрасывая неприятные воспоминания, продолжила принцесса. - Я оказываю ему… некоторые услуги, - с заминкой ответила девушка, оглядевшись. - Например? - Это странные вопросы, принцесса… Мне казалось, Деймон обговаривает с вами свои планы, - теперь красивые тонкие губы изогнулись в полуулыбке. Рейнира едва поёжилась от того, что её задело подобное замечание обычной шлюхи. Но дело было в том, что нежелание Деймона делиться с ней своими планами, было и так слишком болезненным вопросом. - Какие планы? - Простите, мне пора, - вдруг произнесла девушка, отступая на шаг назад. - Если вы не скажете мне то, о чём я спрашиваю, стража задержит вас, - теперь голос звучал почти равнодушно. Хотя в глубине души всё трепетало, ей казалось, что она вот-вот подберётся к ответам на вопросы, что мучительным грузом тянут внутренности. - Это угроза? – пытаясь сохранить спокойствие, усмехнулась Бледная Пиявка. Рейнира лишь кивнула, пристально глядя на неё. - Какая разница… Если я скажу кому-то хоть слово о Деймоне, он собственноручно меня убьёт. Слова прозвучали так искренне, что Рейнира поёжилась, в очередной раз напомнив себе, что то, каким она знает дядю, вовсе не гарантирует его добропорядочные качества. Это неприятное осознание давным-давно подвергалось всяческим анализам и в конце концов почти примерилось с разумом девушки. - Будь уверена, он не узнает о нашем разговоре. - Что вы хотите знать? – после небольшой заминки произнесла девушка. - Зачем вы встречались с ним после похорон маленького принца? - Я передавала ему товар, который он просил купить. - Что это было? – Рейнира поймала себя на мысли, что часть её боится услышать ответы, которых так жаждет разум. Одно дело – предполагать худшее, и совсем другое – убедиться в этом. - Точно не знаю, - девушка замялась, вновь оглянувшись, а затем натянула капюшон ещё сильнее, практически скрывая под ним глаза. – Но я забирала его в лавке снадобщика, пузырёк с отваром. Рейнире показалось, что девушка знает больше, чем говорит. Она словно выбирала, что хочет озвучить. Но тот факт, что она вообще говорила, заставил принцессу проигнорировать сомнения. - До этого ты выполняла подобные просьбы? - Да, такую же посылку я передавала ему за месяц до вашего возвращения ко двору, - чуть тише ответила она. - Это всё? – принцесса наоборот повысила голос и выпрямила спину, пытаясь тем самым предать себе больше важности. - Было ещё кое-что… Пауза была долгой, словно девушка давала Рейнире шанс отказаться от услышанного, либо же всё ещё сомневалась, насколько далеко она может зайти в предательстве Деймона. Но Рейнира выжидающе приподняла бровь. - Мои люди убили человека… по его приказу. - Кого? – снова тот неприятный липкий страх, что завладевал сначала внутренностями, а потом охватывал тело. Только теперь страх вовсе не был связан с боязнью за жизнь… - Рыцаря, я не знала имени, лишь описание… Рейнира не смогла скрыть удивления, накрывшего её. - Чей герб он носил? - Он искал общества молодых мужчин, герб не носил, но… - Что? – не смотря на размытые образы, что догадками появлялись в голове, Рейнира пыталась сосредоточится на беседе. - Раньше, примерно пару лет назад, он посещал мое заведение с вашим покойным мужем. - Спасибо, - принцессе хотелось задать столько вопросов, словно она приоткрыла ларец с правдой о человеке, что волновал её всегда чуть больше всех других. Но почему-то вопросы совсем не формулировались, а новое открытие – не то, чтобы оно было совсем необъяснимым, звучало неожиданно, и требовало разгадки связующих звеньев. Обвинения для присутствующих и так есть, зачем убивать Лонмаута и обвинять в этом заговорщиков? И неужели уже тогда всё это было спланировано? - Простите, принцесса, я знаю, что это – не мое дело, но я должна сказать. Я знаю вашего дядю очень давно, и всегда знала, что он не самый простой человек, но теперь мне кажется, что даже я его недооценила. Я советую вам быть осторожнее… - её речь была быстрой и скомканной, но Рейнире показалось, что она увидела в этой незнакомке беспокойство. Какая злая шутка. Шлюха, которая пытается её защитить… Будто Рейнира его не знала… Или же была настолько слепа, что, находясь в первом ряду, увидела меньше, чем эта женщина… - Вы правы, это – не ваше дело, - выплюнула Рейнира и, развернувшись, направилась обратно в замок. Слишком долгий день…