Письмо с того света

Это самый настоящий побег, но не от А Черён, а от самого себя. Чимин подсознательно понимает, что это не поможет, но поступает так, как привык. С первой секунды, как за Чимином захлопывается дверь квартиры, он не перестает бороться с желанием сорваться с места и вернуться назад или хотя бы набрать номер и поговорить. Обида клокочет внутри, удушая и делая слабым, а он знает единственный верный способ борьбы с душевным раздраем — работа. Когда в фонд поступает новый запрос о пропавшем мужчине, Пак без раздумий возглавляет поиски. Сквозь промозглый ветер, дождь со снегом и непролазную грязь он шерстит лес в окрестностях города наравне со своими волонтерами. На все предложения коллег отдохнуть, журналист лишь хмурит брови, опускает взгляд и тяжело вздыхает. Знает, если остановится мысли о Черён просто разорвут его голову, а сожаление — сердце. Сутки холода, непрерывного лазания по холмам сказываются даже на молодом организме. К концу двадцатого часа Пак буквально ползком осматривает небольшой участок, то и дело соскальзывая в овраг из-за раскисшей почвы. Именно его усталость играет главную роль в нахождении пропавшего мужчины. Чимин в очередной раз съезжает с пригорка, сильно ударяясь локтем о торчащую корягу, и воет от боли. В глазах резко темнеет, и он откидывается затылком на мокрую листву. Несколько секунд лежит не шевелясь, но потом слышит странный звук, похожий на скулеж. Он точно знает, что дикие животные в этом лесу не водятся, остается лишь думать, что это бездомная собака. Журналист отталкивается здоровой рукой от влажной земли и осматривается. Нижнего яруса леса практически нет, поэтому местность просматривается довольно хорошо. Беглый взгляд захватывает несколько поваленных деревьев вдалеке среди которых что-то белеет. Чимин щурит уставшие глаза и встает. Скулеж повторяется только намного тише, чем раньше. Он едва уловим поэтому Пак сомневается вообще в его наличии. Он преодолевает расстояние меньше чем за минуту и застывает на месте. Среди стволов сухих деревьев, а точнее сказать под одним из них он видит израненное человеческое тело. — Эй, Вы слышите меня? — наклоняется и пытается понять как помочь выбраться. Мужчина придавлен одним из мощных стволов практически наполовину. Его руки и ноги представляют собой сплошные продольные раны. Видимо он пытался выбраться из-под завала, но смог лишь содрать кожу. — Помогите, — хрипит он севшим голосом. — Потерпите, я сейчас позову помощь. Ствол слишком тяжелый, одному здесь не справиться, — журналист выдергивает из кармана телефон и быстро набирает номер координатора. Чимин объясняет ситуацию и сбрасывает геолокацию, прося поторопиться. Через несколько минут тишину разрезает шорох листвы, топот ног и шум сбившегося дыхания. Несколько молодых ребят с носилками в руках подлетают к Чимину, который уже ухватился за один конец упавшего ствола. Они с трудом приподнимают его и отбрасывают чуть в сторону. Спасение приходит довольно скоро. Абсолютная тишина квартиры напрягает Пака, как только он переступает порог. Он все еще в грязи и засохшей крови, быстро сбрасывает испачканные ботинки и крадется на цыпочках к спальне, но застывает на месте, сделав несколько шагов. Дверь комнаты раскрыта на распашку, света внутри нет. Обычно в столь поздний час Черён уже спит или читает, но с закрытой дверью. Чимин делает еще несколько шагов, надеясь увидеть полоску света под дверью ванной комнаты, но и тут его ждет разочарование. Он столбенеет, шумно сглатывая и пытаясь осознать ситуацию. — Черён, — зовет девушку осипшим после длительного нахождения на холоде голосом. Он все еще надеется, что откроется дверь ванной комнаты и покажется знакомое личико. Но секунды тикают, а чуда не происходит. Пак, пошатываясь от усталости, движется в ванную комнату и включает свет. Тот режет глаза после сумрака пустой квартиры так сильно, что Чимин жмурится. Нечто непонятное, грязное и жутко взъерошенное отражается в зеркале. Черён здесь нет. Тревога захлестывает словно цунами, руки ходят ходуном, а в горле встает ком. Хочется закричать, чтобы Черён услышала и отозвалась. Чимин бросается в ее комнату, включает свет и в растерянности застывает на месте. Все ее вещи аккуратно сложены стопочкой на кровати, а поверх них лежит та самая записка, которую он оставил ей перед уходом. Аккуратным, словно напечатанным, почерком выведено лишь одно слово: «Прости». Легкие сжимает резкая боль, но Чимин, превозмогая ее, идет к шкафу с одеждой и резко распахивает створки. Все, как и прежде, на своих местах, единственное, что отсутствует — нижнее белье Черён и тот самый комплект одежды, в котором Чимин забирал ее из клиники. Она давно присвоила его себе, оправдываясь мягкостью и теплотой ткани. Он был абсолютно не против, частенько мягко улыбаясь ее милому внешнему виду в мешковатой мужской одежде не по размеру. В ЕГО одежде. — Где ты, малышка? — бормочет Чимин, шаря по карманам в поисках телефона. Пальцы с трудом шевелятся после напряжения, но ему все же удается разблокировать экран. Геолокация — отличная вещь! Поиск приносит плоды, указывая примерное местонахождение А Черён. — Ты же говорила, что не сможешь там долго находиться, — бормочет журналист, осознавая, что А отправилась в квартиру матери. Напряжение нарастает с каждой секундой, Чимин начинает дрожать всем телом, представляя, что могло произойти с Черён за его суточное отсутствие. Воображение яркими красками подбрасывает самые худшие варианты, поэтому Пак срывается с места и несется к машине на парковке даже не переодевшись. Огни ночного города сливаются в одно желтое пятно, идущее по кругу, но журналист продолжает гнать на максимальной скорости. Звуки клаксонов со всех сторон нисколько не заботят Пака, он их практически не слышит, ведя машину словно на автопилоте. Дрожь охватывает все тело, словно в лихорадке. Пальцы с трудом удерживают руль. Тошнота достигает наивысшей точки, когда он паркуется возле подъезда, резко высовываясь наружу прямо на мокрый асфальт. Еды в желудке не было почти сутки, поэтому из него выходит лишь немного воды, смешанной с желудочным соком. Чимин утирает рот рукавом и пытается встать. Асфальт резко меняется местами с небом, но Пак в последнюю секунду хватается за открытую дверцу машины. Тяжело дыша, он трясет головой, отгоняя новый приступ тошноты и хоть немного фокусируя взгляд. Последний раз он чувствовал себя так, когда нашел Ёнсо. Организм не справляется, сбиваясь напрочь. Сердце заходится в бешеном ритме, пульсируя в висках. Чимин с трудом поднимается на ноги, расставляя их пошире для устойчивости. Нужно пройти всего лишь несколько метров до подъезда, но предварительно найти запасные ключи в бардачке. Поиск занимает больше трех минут, потому что Чимин откровенно не видит ничего, кроме размытых цветных пятен, а израненные толстой корой дерева пальцы не чувствую предметы на ощупь. Он вообще с трудом ощущает себя в пространстве. Хорошо, что в доме есть лифт, иначе Чимин бы просто не смог подняться самостоятельно. Его штормит из стороны в сторону, но он продолжает хвататься за любой выступ и идти к своей цели. Ноги подгибаются примерно за метр от двери Черён, и Пак приземляется на колени. Тянет руку в сторону двери, желая ухватиться хоть за что нибудь, но воздух проскальзывает сквозь пальцы. Перед глазами резко темнеет, дыхание становится поверхностным и частым, а холодный пот покрывает журналиста с ног до головы. Еще чуть-чуть и он достигнет цели, но сознание отключается на короткое время. — Черён, — ударяя кулаком по закрытой двери, зовет Чимин. Он очнулся перед ее дверью и подполз поближе. Ему кажется, что он кричит, но из горла вырываются лишь сиплые звуки после многочасового поиска пропавшего мужчины. — А Черён, — сползает по двери, прислоняясь виском к приятно холодящей металлической поверхности. Ему кажется, что он то горит в адском пламени, то резко окунается в прорубь. — Открой, — шарит в кармане в поисках ключа, который все же отыскал в бардачке. С большим трудом он поднимается на ноги, дрожащие словно у новорожденного олененка. Осталась самая малость — попасть в замочную скважину, которую он видит сквозь туман искаженного сознания. Карусель продолжает свой бег, сливая воедино верх и низ. Лязг железа режет слух, но Чимин пытается вставить ключ. В таком состоянии все его чувства обостряются. Звуки становятся резче, свет ярче, а вот разум покрывается дымкой, подводя своего хозяина. Его в очередной раз ведет в сторону и он в последнюю секунду успевает ухватиться за ручку двери, чтобы не встретиться лицом с кафельным полом. Ручка пружинит, и дверь открывается, а Пак повисает на ней, стараясь удержать равновесие. Из-за головокружения обзор не самый лучший, но Чимин видит маленький темный коридор, такую же темную гостиную. Опираясь на ходящую ходуном дверь, журналист все же заходит внутрь, закрывая ее за собой. Хлопок в ночной тишине расходится слишком громко и резко, от чего Пак морщится и чувствует новый приступ тошноты. Внутренние органы взбунтовались против своего хозяина, желая показать, что он слишком долго пренебрегал своим здоровьем. Он сбрасывает с ног обувь и готовится сделать первый шаг, когда свет резко озаряет маленькую гостиную. А Черён стоит в одежде Пака, держа в руках сковородку в качестве защиты.        — Черён, — успевает прохрипеть Чимин, прежде чем рухнуть к ее ногам. — Вот не может он нормально все решить, — бубнит Ким, расхаживая широченными шагами, которых умещается в мизерной комнате не больше трех. — Обязательно надо выбрать экстремальный путь решения. А ведь я ему предлагал с самого начала так сделать, но под моим контролем. Нет, дотянул до последнего, измотал себя до потери пульса, а теперь валяется тут, — останавливается и оборачивается на бессознательное тело на диване. — Я вообще удивлен, что он продержался так долго, — качает головой из стороны в сторону. — Был просто уверен, что сорвется раньше. — Почему он в таком состоянии? — всхлипывает Черён, обтирая грязные лицо журналиста влажным махровым полотенцем. Руки она не просто обтерла, но и обработала антисептиком, заклеив пластырем самые крупные порезы и наложив на разбитый локоть повязку. — Постоянный стресс, бессонница, отсутствие отдыха и психологическое напряжение в течение длительного времени. Но этого ему мало! Он сутки носился по лесу в поисках пропавшего мужчины. Он не ел все эти сутки, по крайней мере волонтеры этого не видели, — отвечает Ким. — Откуда вы это знаете? — хмурит брови Черён. После случившегося она все меньше доверяет психологу, но он оказался первым, до кого она смогла дозвониться среди ночи. — Среди волонтеров есть одна моя знакомая, — слишком скомкано отвечает Сокджин и отворачивается. — Это моя вина, — сжимает мокрую ткань и прикусывает губы Черён. — Ты здесь ни при чем, — тут же отвечает Сокджин, делая к ней шаг и присаживаясь на корточки. — Он бы сорвался рано или поздно. Но Пак Чимин слишком выносливый засранец, — усмехается Ким. Черён тут же хмурит брови и осуждающе смотрит на психолога. Она не может высказать все свое недовольство, которое клокочет внутри, поэтому взгляд выражает все то, что невозможно сказать. — Ох, простите, что обозвал вашего рыцаря в блестящих доспехах, — шуточно кланяется Ким. — А если серьезно, то ты тут ни при чем. Я думал, что его ограничители сорвет еще когда он тебя из больницы забрал. Но… Ладно, не важно. Лучше расскажи, что послужило толчком. Ведь не из-за заявленного деревьями мужика ему так поплохело. Что произошло между вами? Черён молчит около минуты, тиская в руках испачканное полотенце и думая о том, можно ли вообще теперь доверять Киму. Но выбора нет. Одна она проблему решить не может. — Я открыла штору, а он увидел, — коротко сообщает девушка, отворачиваясь от психолога. За месяц их общения она поняла, что он читает ее эмоции как книгу. Воспоминания вчерашнего инцидента вновь гонят слезы к глазам, но А кусает щеку изнутри, чтобы избавиться от них. — Кричал? Ударил? — хмурится Ким, силясь рассмотреть личико Черён. — Что? — тут же оборачивается она с широко распахнутыми глазами. — Нет! Нет! Ничего из этого! — машет ладошками перед носом Джина, стараясь уверить в своих словах. — Расскажи все подробно, чтобы я мог помочь и тебе, и ему, — аккуратно берет за дрожащие пальцы девушку и отбирает истерзанное полотенце. Черён набирает побольше воздуха в легкие, словно собирается нырнуть в океан и на одном дыхании рассказывает все, описывая свои ощущения, как и учил ее Сокджин. — Это хорошо, — пребывая в своих раздумьях, бормочет психолог. — Что хорошего? Он меня теперь ненавидит! — всхлипывает А, утирая все-таки выступившие слезы. — Глупенькая, — улыбается психолог, — если бы он тебя ненавидел, вышвырнул бы сразу из дома. — Он сам ушел, — дует губы Черён, вспоминая как хлопнула входная дверь. — Ушел потому, что боялся наговорить лишнего, боялся не сдержать эмоций и обидеть тебя, не потому, что ненавидит, — убеждает ее Джин. — Откуда Вам знать, что он думает? — неуверенно спрашивает А. — Скажу по секрету, — наклоняется к самому уху и шепчет Ким, — я наблюдаю за ним уже давно. — Как? — брови Черён взлетаю вверх, а сама она отшатывается от Джина, как от прокаженного. — Вы меня обманули, — вскакивает на ноги, но тут же морщится от резкой боли в ушибленном колене. — Вы предложили мне посмотреть на эту стену, чтобы увидеть реакцию Чимина? — сверкает глазами Черён. — Ты сама хотела на нее посмотреть, — напоминает ей психолог. — Я лишь ждал реакции Чимина. — Зачем он вам? Ставите эксперименты? — неожиданно шагает вперед, закрывая лежащего без сознания Пака своим телом. — Уходите! Извините, что потревожила в столь поздний час, — дрожащим голосом произносит А, стараясь до последнего быть вежливой. — Молодец! — хлопает в ладоши Сокджин. — Просто умница! — искренне улыбается, ввергая Черён в ступор. Девушка хлопает ресницами, не понимая собеседника, но с места не сходит, продолжая защищать журналиста. — Я горжусь тобой, А Черён! — Джин поднимается на ноги и протягивает ладонь к ее макушке. Осторожно, чтобы не растрепать, поглаживает шелковые волосы. — Ты проделала большую работу и достигла отличного результата. Ты смелая, добрая и очень отзывчивая девочка. — О чем Вы? — делает шаг назад, упираясь ногой в край дивана. — Ты перестала бояться. Споришь, повышаешь голос, даже выгоняешь меня, — улыбается Сокджин. — Простите, — опускает взгляд Черён, покрываясь румянцем. Резкая обида за Чимина вынудила ее буквально броситься на его защиту, не думая о последствиях. — Не за что извиняться, я ждал от тебя такой реакции, — спокойно отвечает Джин.