Письмо с того света

Резкий звук дверного звонка раздается в предрассветной тишине набатом. Черён подскакивает с пола так резко, что голова идет кругом. — Я открою, — подхватывает ее Сокджин под локоть и усаживает в кресло. Она не заметила, как задремала сидя на полу возле все еще бессознательного Чимина. — Привет, — впускает растрепанного и жутко уставшего Намджуна в узкий коридор крохотной квартиры. Два крепких рослых мужчины с трудом протискиваются в мизерном помещении, задевая друг друга плечами. — Приехал, как только смог вырваться, — сбрасывает обувь Джун. — Привет, Черён, — делает легкий поклон хозяйке, но тут же застывает на месте, переводя взгляд на друга. Чимин лежит на спине, заботливо укрытый мягким пледом. Его голова с растрепанными волосами покоится на небольшой диванной подушке. Но Намджуна больше всего привлекают руки. Рукава одежды закатаны выше локтя, открывая вид на исполосованные глубокими и не очень царапинами. Некоторое из них заклеены пластырем, а на одном из локтей даже есть повязка. — Что случилось? — подходит ближе и опускается перед диваном на колени. — Почему он в таком состоянии? — осторожно касается плеча Пака. — Новый пропавший, — тихо отвечает психолог. — Но не в этом проблема… — замолкает, переводя взгляд на потемневшую Черён. — Не знаю всех подробностей, но он приехал сюда и рухнул в обморок на пороге квартиры. — Что? — оборачивается Джун. — В обморок? — перед глазами тут же проносятся сцены из прошлого. Джу видит мертвецки бледного Чимина, который мечется по палате, не находя себе места. Он кричит, рвет на себе волосы, отшвыривает врачей и медсестер, а затем просто отключается, падая кулем на кафельный пол. — Как тогда… — бубнит под нос Намджун. — Такое уже было? — уточняет Джин со своим идеальным слухом. — Когда погибла Ёнсо? — Да, — кивает полицейский. — Когда его доставили в больницу, он был в состоянии шока, но потом стало еще хуже. Как только он приходил в себя, кричал, метался, а затем просто отключался. Врачи начали давать ему какие-то препараты. Крики и обмороки прошли, зато он ушел в себя и не разговаривал ни с кем. Даже не реагировал ни на кого. Первый раз я увидел в его глазах искорку интереса, когда начал рассказывать о расследовании. Постепенно он стал реагировать на мои визиты, а затем даже заговорил. Расследование — единственное, что его интересовало. — Это я во всем виновата, — заламывая руки, шепчет Черён. — Я открыла штору, — поясняет она, замечая удивление во взгляде полицейского. — Я же объяснил тебе, ты тут не при чем, — хмурится Джин. Зря он подтолкнул Черён к этому шагу. Пак так и так бы сорвался через какое-то время, а вот чувство вины Черён придется прорабатывать. — При чем здесь стена? — крутит головой в разные стороны Намджун, бегая взглядом от девушки к психологу. — Не при чем, — отмахивается Ким. — Это должно было произойти еще месяц назад. Ситуация с Черён была слишком похожа на его прошлое. Можно сказать, что он пережил все это заново, только с хорошим концом. Я был уверен, что его прорвет, как только Черён окажется в его доме, он у него невероятная выдержка! Он больше месяца боролся сам с собой, уверен, что не спал и изматывал себя работой. Да? — переводит взор на девушку. — Не могу точно сказать, — не выдержав пристального взгляда психолога, отворачивается Ча. — Когда мне снились кошмары, он сидел рядом со мной, держа за руку. Но в последнее время они приходят все реже, поэтому Чимин… Чимин~щи, — поправляет себя А, — спал на диване в гостиной.       — Хватит уже его так называть, — усмехается Джин. — Он жутко бесится от этого. — Что? — глазки Черён округляются в удивлении. — Он Вам сказал? — Я и так все вижу, девочка моя, — по-отечески похлопывает по плечу А. — Не зови его так больше, хорошо? — Не уверена, что он вообще захочет со мной общаться, — бубнит Черён. — Сказал же тебе, у него нет ненависти к тебе. Я бы даже сказал наоборот… — сам себя прерывает психолог, оставляя Паку возможность признаться в чувствах самостоятельно. — Что теперь делать? — вмешивается Намджун, не переставая смотреть на Чимина. — Он скоро должен очнуться, поэтому нам с тобой лучше всего свалить отсюда. Не будем мешать, — уже собирается вытолкать полицейского из квартиры, как дорогу им преграждает Черён. — Нет, — хмурится А, — вы не уйдете отсюда, пока не объясните все Чимину. Я сама не смогу. — Ты же моя прелесть! — смеется Джин в полный голос, вызывая шок и у девушки, и у полицейского. — Ты себя хорошо чувствуешь? — уточняет Джун, прикладывая большую ладонь ко лбу психолога. — Не заболел? — Отлично! — смахивает его руку Джин. — Просто не могу нарадоваться на эту девчонку. Ты посмотри, какая смелая, сердится на меня, мне даже кажется, что очень хочет треснуть чем нибудь тяжелым. Да, мой ангел? — Сейчас я тебя тресну, — вырывается из пересохшего горла звук больше похожий на хрип. — Чимин~а, — взвизгивает А, бросаясь на колени в дивану. Она хватается за его израненные пальцы и с нетерпением ждет вердикта. Слезы текут ручьем по побледневшим щекам, но даже сквозь них она видит беспокойство в глазах журналиста. — Все хорошо, малышка, — сипит он, проводя по девичьей щеке огрубевшими пальцами и стирая влагу. Сердечко Черён взмывает вверх, ускоряя бег до невероятной скорости. Она услышала это снова! «Малышка» из его уст звучит теперь по-другому, с горчинкой сожаления, но А рада любой интонации. Она в блаженства прикрывает глаза, упиваясь теплотой прикосновения. — Прости, что оставил тебя одну, — отталкивается от дивана локтями в попытке сесть журналист, но рана дает о себе знать, простреливая болью. — Не вставай, пожалуйста, — всхлипывает Черён. — Тебе же больно. — Это все ерунда, — все же принимает сидячее положение Пак, не сводя с нее глаз. Если бы не маячащие рядом Кимы, Чимин бы сгреб ее в охапку и не выпускал никогда. Он бросает быстрый косой взгляд на две пары ног. — Ты как? — присаживается на корточки Намджун, всматриваясь в друга. Выглядит мягко говоря отвратительно. Практически так же как в клинике много лет назад. — Все нормально, — стандартная фраза, заставляющая Намджуна поджать губы в обиде. Сколько раз он пытался разговорить Чимина, но тот упорно отгораживался. Лишь их посиделки с соджу могли хоть немного расслабить Пака и позволить Джуну заглянуть за стену, которую тот пытался воздвигнуть между ними. — Чего нормального-то? — встревает Джин. — То, что не спал больше месяца, мучаясь от бессонницы или может то, что изводил себя, а может, что ты в обморок грохнулся? Ты вообще отдаешь себе отчет, что твой организм не железный? То, что ты молод, не значит, что можно наплевательски относиться к своему здоровью, — не выдерживая повышает голос Ким. — Умерь свой пыл, профессор! — язвит Чимин. — Не дурак, знаю. — Незаметно, — огрызается психолог. — Хоть бы о девчонке подумал, — отворачивается и направляется в коридор, даже не оборачиваясь. Чимин поджимает губы в недовольстве, закатывает глаза, но все же спускает ноги с дивана и зовет: — Джин! Ким Сокджин! Ким нарочно не оборачивается, делая вид, что не слышит. Шуршит одеждой, даже ботинки на ноги успевает натянуть, когда слышит вскрик А Черён: — Чимин~и, нет! Джин еще никогда так быстро не разувался. Он резко выпрыгивает из ботинок и залетает в комнату. Пак стоит возле дивана, широко расставив ноги для равновесия, а Черён отбивает его талию руками, подставляя себя в качестве опоры. Намджун расположился максимально близко, чтобы подстраховать, но Пака не трогает. — Куда ты собрался? — тяжело вздыхает психолог. — Что ты за человек? Почему тебе не сидится на месте? — Спасибо, — хрипит Чимин, — за Черён, — переводит взгляд на перепуганную девушку и крепко прижимает к себе. Она тут же прячет смущение, утыкаясь носом в его грудь. — Ей стало намного лучше. Ты спас ее. — Она сама молодец! Старалась изо всех сил, — улыбается Ким. — А вот ты балбес! Предлагал же тебе все решить еще месяц назад. Нет надо было тянуть, не спать, истязать себя, а самое главное ребенка довел до слез, — указывает подбородком на притихшую А. — Прости, малышка, — Чимин целует Черён в висок и прижимает еще крепче. — Я пытался сделать как лучше. — Так, голубки, — хлопает в ладоши Джин, — завтра жду вас обоих у себя. И даже не думай отвертеться, Пак Чимин! — грозит изогнутыми пальцем перед носом журналиста. — Если будет упираться, бей чем нибудь тяжёлым, -дает самую ценную рекомендацию Черён. Она округляет глаза и губы в молчаливом шоке. — Приду я, приду! — отмахивается от психолога журналист. — Хён, спасибо, что приехал, — переводит взгляд на молчаливого Джуна. Тот слабо улыбается и кивает в ответ. — Езжай домой, хён. Хана в курсе? — чуть морщит нос, надеясь на отрицательный ответ. — Нет пока, — мотает головой Ким, сгоняя сонливость. Глаза закрываются прямо на ходу. — Но если ты и дальше будешь прикрываться своей дежурной фразой «все нормально», честное слово, я все расскажу. Тогда тебе точно не поздоровится. — Хён, будь человеком! — завывает Пак, представляя этот вынос мозга. Хана не умеет сдерживать эмоции, поэтому его ожидает цунами криков, ураган обвинений и муссон слез. — После беседы с Джином завтра мы идем ужинать! — настаивает Намджун. — Хён, — канючит Пак. — Не обсуждается, — отрезает Ким и толкает психолога к выходу. — Ты на машине? Отвезешь меня? — Пошли, спящая красавица, — усмехается Джин, видя тщетные попытки коллеги бороться с закрывающимися на ходу глазами.