***
Странник не проснулся – он подскочил с места. Его Флепджек чирикнул, не понимая столь резкого и неожиданного пробуждения. Парень бегло огляделся по сторонам, потом поднялся на второй этаж, огляделся там, и с ужасом осознал: в Доме никого не было. – Хути! – Почти что крикнул он. – Где все?! Черве-демон появился сбоку, но Странник не испугался его. Сейчас пугало другое. – Привеееет, Хааааан- – Нет времени! Где они?! – Ида повела Луз на рыыыынок, а другие Хантеры пошли за ниииими. А что? Странник почувствовал, как земля уходит из-под ног. «О нет».***
Когда он впервые пришёл в этот жалкий, мерзкий мир, был рассвет. Поганое солнце поганых Островов вновь поднималось над горизонтом, омерзительно-яркое, слепящее глаза и заставляющее беситься от одного своего вида. Рёбра Титана уродливо торчали, заслоняя блевотно-фиолетовое небо. Он уже ненавидел этот мир. Раздражение тихонько звенело в голове, постепенно разрастаясь от «слабенького» до «вполне серьёзного». Вместе с ним по телу мелькали, завиваясь в бесполезные завитки, куски чёрной жижи. Пока бесполезная и бесящая одним своим присутствием, жижа покрывала всё большую и большую часть его тела, затвердевая. Медленно. Слишком, мать его медленно! Злоба яркой вспышкой прошила разум, и жижа, наконец, полностью покрыла тело. Чувства обострились, теперь он мог слышать мелких демонических тварей, которые… КОТОРЫЕ МЕШАЮТ, КОТОРЫЕ ДОЛЖНЫ СДОХНУТЬ К ЧЕРТЯМ СОБАЧЬИМ! Тело изменилось, но он не чувствовал, весь его разум занимала ярость. Одним рывком он переместился к ближайшей твари – мелкой, слабой, ТУПОЙ БЕСПОЛЕЗНОЙ ТВАРИ – и сомкнул на ней когти. Она орала (они всегда орут, истошно орут. И ЭТО БЕСИТ), но уже через секунду испустила дух. Всё рядом с ним замерло – он чувствовал, как бьются испуганно сердца, как твари стараются убежать или улететь от него как можно дальше… Как они боятся. – Поздно. Собственный голос рычит и трескается, и он резко прыгает то на одну тварюгу, то на другую. Они орут, пищат, кричат, кто-то даже умоляет… Они бесят. Рядом (он чувствует) множество существ. Кажется, в той стороне должен быть Боунсбуро. Туда ему и надо. Он облизывается удлинившимся языком и чувствует привкус демонической крови. Это приносит удовольствие, он против собственной воли концентрируется на нём, и чёрная «шкура» расплавляется, становясь жидкостью, и растворяется, не успев упасть на землю. Там лежат маленькие уродливые трупики, некоторые без ручек и ножек, другие – проткнутые насквозь его острыми когтями, третьи – просто напросто раздавленные, превращённые в непонятное месиво из крови и внутренних органов. Он машинально выделяет в ещё не потерявших вид внутренностях желудки, сердца и нечто, похожее на почки. Раздражение, бурлящее под кожей, стихает на время. Ничего, всё равно до города ещё идти и идти. А там уже можно будет не сдерживаться.***
Странник с Флепджеком летят так быстро, как только могут, но парня всё равно не покидает ощущение, что всё плохо и они не успевают. Боунсбуро тут совсем рядом от Диких Островов, и всё равно полёт занимает довольно много времени. Слишком, слишком много драгоценного времени, которого у них нет! Странник едва ли не задыхается, Флепджек машет крылышками со всех сил, и они не успевают, они всё равно летят слишком медленно. А опасность идёт быстро.***
По его внутренним часам время близится к девяти утра, а он только-только добирается до ворот в Боунсбуро. Ворота охраняются хорошо, стражи, едва завидев его, достают копья и готовятся чертить циклы. Они бесят. Ублюдки. Они – всего лишь тупые ублюдки. Один из стражей подходит к нему и требует что-то. Кажется, документы. Он бесит. ДА ВСЕ ЭТИ ТУПЫЕ УБЛЮДКИ ЕГО БЕСЯТ! ВСЕ ЭТИ ТВАРИ И МУДАКИ ДОЛЖНЫ СДОХНУТЬ! СДОХНУТЬ!!! СДОХНУТЬСДОХНУТЬСДОХНУТЬ!!! ОНИ ВСЕ ДОЛЖНЫ ПРОСТО СДОХНУТЬ!!! В этот раз он превращается моментально. – СДОХНИТЕ! Первый стражник, тот самый, что вывел его из себя своими ублюдскими требованиями, пытается уклониться, но он не успевает. На его шее сцепляются чернильно-чёрные когти, и он чувствует, как в его руке оказываются шейные позвонки придурка. А затем он рвёт. С глухим хрустом кости ломаются, я теле что-то мерзко хлюпает. Пару позвонков остаются в его когтях, когда он вырывает их из тела уже мёртвого стражника, но он не останавливается. Позвонки швыряет на землю, сам того не замечая, а затем бьёт наотмашь, да так, что голова, державшаяся до этого лишь чудом на дырявой шее, отлетает в сторону. Из тела льётся кровь, она омывает его когти, но это ни сколько не успокаивает. И, когда ему в спину прилетает какое-то заклинание, которое сейчас не опаснее дуновения ветерка, он вспоминает. Там есть ещё ублюдки. ПУСТЬ СДОХНУТ!!! Он кидается к первому и быстрее, чем тот успевает среагировать, хватает его за руку. Он тянет, и рука с влажным чавканьем отрывается от тела, а сам стражник орёт, как резаный. – ЗАТКНИСЬ, УРОДЕЦ! По маске стража прилетает кулаком, маска ломается, нос, судя по хрусту, тоже. Пока оставшийся стражник пытается вызвать подкрепление, он бьёт. Бьёт и бьёт, пока его кулак не проламывает череп. Затем откидывает тело. Последний стражник всё же вызвал подкрепление, он чувствует, как буквально в паре десятков метров от них сразу много тварей. Их сердца бьются слишком громко, их дыхание слишком омерзительно… ОНИ ВСЕ БЕСЯТ! Дрожащего и плачущего, омерзительно слабого последнего стражника он хватает за шкирку, и впечатывает его в стену, кости ломаются об камень, что-то мерзко хлюпает, и стражник начинает биться в конвульсиях, и не затихает ни после третьего удара, ни после четвёртого. Это… ЭТО БЕСИТ, МАТЬ ТВОЮ, СДОХНИ! Следующим ударом он буквально пробивает стену телом стража. Оно, наконец-то замирает, изломанное, разорванное… Мерзкое. Только он сам заходит в город, его слуха доносится крик. Какая-то маленькая ведьма, школьница, скорее всего. Мекая, тупая, бесполезная школьница! БЕСИТ! Ей хватает и одного удара. Нижняя челюсть отлетает куда-то в стену, так и оставаясь на ней алым пятном, а остальное тело падает. Но он всё равно пинает её пару раз как следует. Вокруг, но за домами, собирается стража, его хотят окружить. «Слабаки» – думает он. – ВЫХОДИТЕ, МРАЗИ УЩЕРБНЫЕ!!! Он убьёт их всех, они все умрут от его когтей, ОНИ ВСЕ СДОХНУТ. А потом он доберётся до местного Золотого Стража.***
Когда они прилетели, было чуть больше девяти. Город выглядел нормально, и у Странника, по ощущениям умирающего от недостатка воздуха, от облегчения покосились ноги. Беда была одна – всё то же магическое поле, которое, кажется, только усилили после их нападения на Конформаториум. Сердце у Странника билось, как птица в клетке. Надо было как-то попасть туда, а отпускать Флепа нельзя, больше ни за что. Но ведь можно же как-то пройти, надо пройти, а иначе… Нет, лучше об этом не думать. Думай, Странник, думай! Проходят же как-то Ида и Хантер, и ты сможешь! Ну же, Странник! Поле мерцает ярко-алым цветом и Странник чувствует, как паника подступает к горлу, он не успеет, он не справится, они все умрут из-за него опять. Однако поле внезапно вспыхивает, Флепджек чирикает Страннику отойти (он ещё не понимает, полёт оказался изнурительным, а паника только отбавляет способности мыслить здраво, он не справился, он всех подвёл, они все мертвы). Он слушается, и вовремя – по полю проходит огромная трещина, вторая, третья, его покрывает сеть мелких трещинок, а затем оно взрывается, и осколки его летят во все стороны, Странника не задело, но те, кто был в городе… Нет, у него нет времени думать об этом, поля больше нет, он может войти, путь свободен, но это значит, что и он теперь там, и может убить их всех, и Странник должен их предупредить, чтобы они спрятались и не отсвечивали, но если он не справится, они умрут, они все скоро умрут… По городу пронёсся первый крик.***
Бесят. Они его бесят. ЭТИ ГРЯЗНЫЕ МРАЗИ И УБЛЮДКИ ЕГО БЕСЯТ!!!! Он обернулся на чей-то испуганный вздох. Ведьма. Женщина, немолодая, из Ковена Растений. БЕСИТ! БЕИТБЕСИТБЕСИТ!!! Он мгновенно оказывается около неё и клыками впивается в ключицу. А затем сжимает клыки. Толком и не начавшийся крик переходит в тихий возглас, когда он буквально отрывает от неё кусок и когтями рвёт её лицо. Он чувствует, как они раздирают кожу, ломают кости, оставляют уродливые раны, в которых то, что раньше было глазами смешивается с кровью и другими жидкостями. И это тоже бесит, поэтому он кулаком впечатывает бывшее лицо в землю. С влажным треском череп ломается, отдельные его кусочки, вместе с кусочками мозга отлетают, и это ТОЖЕ БЕСИТ. Внезапно, сзади себя он слышит знакомое биение сердца. Оборачивается. Вся улица Боунсбуро в трупах, они лежат на земле, висят, пришпиленные к стенам, «выглядывающие» из окон (и дыр) в домах, куда он их кинул. Тут стражи, обычные ведьмы и демоны, Хексайдовцы. Однако все они по сравнению с той, кто сейчас пришёл к нему – никто. Пешки, жалкие и бесполезные, хотя многие даже до пешек не дотягивают. – А, Ида… Ведьма останавливается, и в руке её появляется посох. Что ж… Она бесит.***
Странник бежит по Боунсбуро, времени мало, он не успевает, он даже не знает, где они, а криков всё больше и больше, и Странник уже видел, как нескольких бедняг подбрасывало высоко в воздух на другой стороне города, но рынок не там, он должен успеть, но он не успевает, ему страшно, он снова будет виновен в их смерти… Флепджек летит рядом, он что-то щебечет, Странник не может разобрать, всё происходит слишком быстро, он бежит слишком быстро, но он не успевает, ему нужно быть быстрее, а иначе они умрут. Рынок рядом, совсем рядом, он знает, Странник много раз там бывал, он помнит дорогу, но он бежит слишком быстро и не успевает ориентироваться, он бежит слишком медленно и не успеет найти их Странник не понимает, Странник паникует, он уже видел его, однажды, но видел, и если это он, если это правда он – всё плохо, и он не сможет ничего с эти сделать, их всех убьют, а он будет виноват в этом. Странник действительно паникует. А потом резко врезается на всём ходу в кого-то, этот кто-то удивлённо вскрикивает вместе со Странником, и Странник падает, падает от секундного облегчения, потому что голоса их звучат синхронно и одинаково, а это значит, что вот они, он их нашёл! Хантер, именно Хантер, тот, который Третий, он стоит перед ним, удивлённый, недовольный, напуганный, живой. Рядом, совсем рядом, с ним – Хантер, который теперь Калеб, который точно такой же, и тоже живой. Странник цепляется за них, Хантеру явно не нравится, но он отчего-то не отцепляет его, он понимает, и Калеб понимает, а Странник пытается отдышаться, лёгкие болят, ноги болят, горло дерёт, паника застилает голову, а Флепджек рядом, и он трётся об его щёку, успокаивает. «Мальчик, дыши! Не бойся, мальчик!» А Странник боится. И всё равно поднимается, и замечает, что пальцы у него белые-белые оттого, как он вцепился в Хантера, а сам Хантер зубы стиснул, и ему, наверное, больно, и Страннику тоже больно, но ему больше страшно, чем больно, и он говорит: – Нам… надо… Бе… Бежать... Голос у него хриплый и как будто стеклянный, но они его понимают, они, кажется, всё понимают, но они не бегут, и Странник хочет крикнуть им, чтобы они бежали, но он не может, воздуха не хватает, как тогда, когда он тонул, и он снова тонет, но в этот раз всё намного хуже, почему они не бегут? – Идалин ушла на бой с… Тем нечто. – А меня тут вообще быть не должно. Я Страж и должен сражаться с ним! – НЕТ! Странник кричит, и крик громкий, и кажется, что он выбивает последний воздух из груди, но не выбивает, и Странник может дышать, но всё всё ещё плохо, но он убедит их бежать, он должен, иначе они умрут. Однако внезапно над улицей проносится дикий крик, и все трое оборачиваются. И Странник знает, что он увидит, Странник боится и ненавидит себя за то, что боится, но он знает. – Ида! Окрик раздаётся где-то далеко, но Странник слышит, Странник понимает, что Кингу нельзя этого видеть, но он не может больше крикнуть ему ничего, он леденеет от страха, он парализован и он понимает: это конец. Странник видит его. Он видит Тварь.***
Он зол. Он очень зол. Очень, очень и очень зол. ОН В БЕШЕНСТВЕ, И ЭТОТ ПАСКУДНЫЙ СОВИНЫЙ ЗВЕРЬ ВИНОВАТ В ЭТОМ! СДОХНИ!!! Совиный Зверь умеет летать, и он спасает себя и хозяйку, которая уже исчерпала всю свою магию и оставила ему несколько малоприятных ран. Сам он летать не умеет, но он отлично прыгает, и вот-вот поймает зверюгу, которой всё сложнее держаться в воздухе. Он поранил ей крылья, а теперь и вовсе был готов оторвать их, потому как тварюга с ними была слишком ловкая. Но не такая ловкая, как он. Зверь пробует улететь, уже который раз. Но он не намерен давать ему такую возможность. Он прыгает, легко, свободно, и секунду ему кажется, что он тоже летит, но гравитация вступает в силу, и он лишь слегка чиркает когтем по крылу Зверя, а он ещё и лапой его ударяет. Бесит. БЕСИТ. – БЕСИШЬ МЕНЯ, СЛЫШИШЬ, МРАЗЬ?! Он орёт, он зол, очень зол, он практически ненавидит. И он прыгает. Так высоко прыгает, что уродец-Зверь оказывается чуть-чуть ниже, чем он, и он хватается за крыло этой твари. Она падает – они оба падают, но ему всё равно, он легко выживет. В конце концов, он падал и с гораздо больших высот. А тут ещё и «подушка» будет в виде Зверя. Они падают на землю, и Зверь издаёт нечто, напоминающее скулёж, но его этот звук не успокаивает, он вообще не успокоится до тех пор, пока НЕ ОСТАВИТ ОТ ЭТОЙ ТВАРИ МОКРОГО МЕСТА! Крылья у твари большие и его когти легко пронзают одно из них, вызывая у монстра крик боли. Он зол, ОН, МАТЬ ВАШУ, ЧЕТРОВСКИ ЗОЛ, И ОН ЗАСТАВИТ ЭТУ ПАДЛУ СДОХНУТЬ! Он бьёт, бьёт и ещё раз бьёт, до тех пор, пока крыло не превращается в месиво из плоти, крови и перьев, которое легко отделяется от остального тела, он рвёт второе крыло, которое с болезненным хрустом ломается, и отрывает его, как и первое. – НУ И КАК ТЫ ТЕПЕРЬ СВАЛИШЬ, УРОД?! Он готов уже оторвать Зверю голову, когда вдруг чувствует прилетевшее в него заклинание, и оно бесит его так сильно, что он тут же оборачивается на того, кто его отправил. И встречается глазами с Хантером. Тем, за кем он сюда и пришёл.***
Странник не понимает, что они задумали, но он понимает, что идея плохая, но Калеб всё равно тащит его к Луз и Кингу и говорит ещё что-то, но что он вообще может говорить, когда это Тварь, когда он тут, и вот-вот убьёт их всех, почему он вообще говорит? Почему не бежит? – Вам-надо-бежать. – Выдыхает Странник одним словом, и Версия смотрит на него, а потом на Хантера, который согласился отвлечь Тварь, но ведь она убьёт его, Странник знает, он видел. Хантер не сможет сопротивляться ей, он его убьёт, он его убьёт, он его убьёт! И, когда Тварь оборачивается на Хантера, который использовал посох-Флепджека, чтобы кинуть в него какое-то заклинание, когда Странник видит, что он вот-вот атакует, бескрылый Зверь вдруг совершает невероятный рывок и когтями сбивает Тварь с ног. – Ида! – Кричит Калеб, и Странник видит, что глаза у Зверя абсолютно нормальные, и это даже не Зверь сейчас, а Ида. Во взгляде её – нечеловеческая боль, но она шепчет что-то, Калеб наверняка понял, он рвётся к Хантеру, а Ида – на Тварь. Странник в это же время добегает до Луз и Кинга и берёт бледную, как мел, человека за руку. Он напуган не меньше неё, скорее всего даже больше, ведь он знает, что такое Тварь, но он понимает, что им надо бежать. И они бегут, пока сзади слышатся истошные крики и рёв, пока вся улица в крови и трупах, пока мир рушится как минимум для троих из них – они бегут. Луз плачет, Калеб выглядит так, будто это он умирает здесь и сейчас, Кинг цепляется коготками за Луз, и, когда раздаётся последний крик, обрывающийся на середине, Калеб останавливается. На миг, только на миг, он тут же продолжает бежать, но Странник видит – он весь остался там, там где Ида прошептала ему что-то перед тем, как броситься на Тварь. И только потом он понимает, что теперь Тварь охотится на них. В этот же миг прямо перед ними падает что-то чёрное, ужасное, напоминающее жижемонстра-Белоса, но ещё более опасное. Хантер успевает затормозить и не позволяет остальным врезаться в Тварь, однако Странник понимает – всё. Конец. Это Тварь, и если он тут, им не выжить. Он замахивается на них, и Калеб хватает свой палисман, готовый защищаться, но его просто сметают в стену. Слишком легко для того, чтобы убить, достаточно ля того, чтобы обезвредить. – ДУМАЛИ, СМОЖЕТЕ УБЕГАТЬ ОТ МЕНЯ?! СДОХНИТЕ!!! Тварь замахивается, в этот раз на них всех, и Странник понимает, что вот-вот умрёт, но может только закрыть глаза. Он ожидает удара, боли, смерти, но он надеется, что Флепджек останется жив, и только через пару секунд понимает, что удар должен был уже быть, но его нет. Странник открывает глаза… И застывает, чувствуя, будто бы что-то внутри оборвалось. Парень легко уклонялся ото всех атак Твари, двигаясь на такой скорости, что Странник с трудом замечал его. Он уводил его, легко, аккуратно, и он явно был для Твари противником равным. А потом, когда он хотел накинуться на него, парень начертил своим посохом идеальный круг, и Тварь провалилась в него, как в портал. Хотя, что значит «как»? На посохе парня сидел Флепджек, а на грудке у Флепджека слабо сияло нечто, напоминающее портальный ключ. И лицо его было Страннику знакомо до боли. – Ты же… Ты же умер… Глаза защипало от подступающих слёз, а парень неловко улыбнулся. – Сюрприз…? Эмоции навалились все и разом, и Странник почувствовал, что по щекам у него бегут слёзы. Облегчение, радость, гнев, боль… Для него одного этого было слишком много. – Ты… Ты серьёзно?! Ты жив… И объявился только сейчас?! Версия закусила губу. – Я понимаю и, обещаю, я всё тебе объясню, но давай для начала уберёмся отсюда, ладно? Странник не хотел сначала «убираться». Он хотел ударить, или обнять, или уйти, или просто продолжать плакать от столь внезапного возвращения того, кого считал мёртвым многие годы. – Кто он? – Хантер потерянно глядел на прибывшего, явно не понимая, что здесь забыл уже четвёртый «он». – Его зовут Бета. – Странник всё ещё полностью обескуражен, и от этого он даже не понимает, что должен чувствовать сейчас. – Он… Мой друг. «Друг, которого я считал мёртвым последние пару лет…» Флепджек Странника тихонько чирикнул. «Мальчику стоит сначала отдохнуть! Мальчик очень устал!» И… Он был прав. Странник действительно устал за сегодня, но расслабляться полностью было ещё рано – Калеб лежал в обмороке, город – в руинах, и им надо было уйти отсюда поскорее, да и Ида… Странник вздохнул.. Трое сегодня потеряли. Двое – нашли. А один Хантер, скорее всего, с этого дня будет стоять «на распутье» между остатками Дома и Ковеном. – Знаете… Нам ведь действительно нужно в Дом.***
Вот он снова стоит перед Первым, и снова чувствует на себе его снисходительный взгляд. – Проиграл? Одному из этих охотничков? И как же ты умудрился это сделать? «Morir es vivir» – доносится из коридора, и он чувствует, что ещё немного – и сдерживаться он больше не сможет, а значит – разнесёт тут всё. – Их было трое. И там был тот самый, который зовёт себя Странником. И ещё один, но он… Он облизывает разбитую губу, и не понимает, когда тот парень нанёс ему это повреждение. – … Он гораздо сильнее любого Хантера. Снисходительный взгляд становится презрительным, и он понимает, что по спине уже пробегает чёрная жидкость. – Хотя, чего это я, ты ж наверняка бы справился, чаще всех ведь на отлов ходишь, – он понимает, что язвить – идея мягко говоря плохая, но поделать с собой ничего не мог, – лучше меня знаешь, конечно же. Первый Апостол смотрит с издёвкой. «Не злиться, не злиться, не злиться…» – Хорошо. – Внезапно говорит Первый, и он смотрит на старшего с непониманием секунду, пока тот не поясняет. – Поймаем мы твоего Хантера, всех поймаем. И выходит из комнаты. А он не понимает. Филипп Виттебейн ни черта не понимает. «Morir es vivir» – всё так же звучит из коридора. «Правильно,» – думает он, – «Morir es vivir».