Ручной дракон для принца

      Ночь было решено провести в том самом доме, во дворе которого гуль напал на них. Не то что бы Ибо был очень рад подобному предложению, просто все остальные постройки в деревне выглядели гораздо хуже. А тут и крыша относительно целая, и есть пара длинных лавок. На них-то и было решено спать по очереди, хотя Чжань и утверждал, что совершенно не устал. Странно все это, голода они не чувствовали, а вот спать порой хотелось с невероятной силой – в воображаемой Гайне Ибо ничего подобного за собой не замечал. То ли это очередные выверты подсознания принца, то ли местной нежити, которую, впрочем, тоже можно было отнести к фантазиям Чжаня.       Теплый бархатный сумрак обступил их со всех сторон, Ибо не решался разжечь огонь, да и не чем было. По ощущениям время давно перевалило за полночь, да так там и застряло, не спеша приближать долгожданный рассвет. Днем в Приболотье хоть и было что-то неприятное, но ночью ужас забирался под одежду, обвивал своими щупальцами все тело, стремясь проникнуть внутрь и коснутся самого сердца. И лишь тихое ритмичное дыхание принца немного успокаивало, позволяя дракону мыслить здраво и не срываться в панику. Когда тишина стала казаться невыносимой, до боли давящей на барабанные перепонки, Чжань сонно зашевелился на твердых скамьях, сдвинутых для удобства, неловко переворачиваясь на бок. От этого одна его рука свесилась, невольно мазнув Ибо по волосам. Дракон тот час подхватил ее, желая положить на место, но несколько замешкался, решая, как же лучше это сделать. Пока он размышлял, Чжань легонько сжал свои пальцы, удерживая ладонь Ибо в своей, а после прошептал:        – Не уходи.       Теперь у парня точно не осталось вариантов, он знал, что однажды прикоснувшись к принцу, уже не сможет его отпустить, разве что тот сам его об этом попросит. Но Чжань хотел совершенно иного. Осторожно прижавшись щекой к теплой руке принца, Ибо замер. Хотел бы он так провести всю оставшуюся жизнь. Разве он много просит? Ему достаточно сидеть рядом с Чжанем, едва касаясь кончиков его пальцев.       Прикрыв глаза, как парню показалось лишь на пару секунд, он задремал, и если бы не тонкий пронзительный то ли вскрик, то ли писк, то так бы и проспал до самого утра. От чужеродного, пронзающего ночь звука проснулись оба. Ибо, как по команде, открыл глаза и с колотящимся в груди сердцем принялся вслушиваться во все еще звенящие в ушах отголоски этого крика. А вот Чжань просыпался медленно, он даже не сразу принялся вырывать руку, по-прежнему находящуюся в крепком захвате дракона. Только дернув сильнее, он все же смог ее освободить, при этом слегка ударив Ибо по щеке.       – Прости, – сонно произнес принц, поглаживая, как ему показалось, оцарапанный ногтями участок кожи парня. – Что это было?       – Кхм, не знаю, – лицо Ибо горело, но не от удара – Чжань едва задел его, а от нежных прикосновений и тех чувств, которые они рождали. – Может, мышь пищала?       – Мне больше напомнило крик котенка, слишком громко для мыши было.       Оба замолчали, напряженно вслушиваясь во вновь опустившуюся на Приболотье тишину, даже пальцы Чжаня застыли на одном месте, прожигая Ибо насквозь.       – Шлеп, – раздалось, как показалось Ибо, из сада. – Шлеп, шлеп, – звук повторился, но теперь уже под окном, выходящим как раз на этот самый сад, а значит и на кладбище.       Сделав знак принцу не шевелиться, дракон тихо поднялся с пола и, стараясь не выдать себя, скользнул к окну. Задержав дыхание, он прижался спиной к стене, а после выглянул на улицу – никого. За окном было темно, тусклый свет звезд совершенно не позволял что-либо различить. Ибо хотел было использовать драконье зрение, но у него ничего не вышло – во сне принца он продолжал быть обычным человеком. «Значит, вот как ты все время себя чувствовал», – пронеслось в голове у парня.       – Шлеп, – звук удалялся, словно кто-то невидимый огибал дом.       – Дверь, – едва слышно произнес Чжань, тоже поднимаясь.       Нечто слабо блеснуло у него в руке. Точно, Ибо вспомнил, в тот раз принц взял с собой кинжал.       – На лягушку похоже, – парень теперь стоял рядом с принцем.       – Скорее уж на жабу, – Чжань практически вплотную приблизился к двери, но толкнуть ее все никак не решался. – Болота же рядом, могла и от туда прискакать.       Дракон вслушивался в ритмичные звуки, раздающиеся из соседнего помещения. Раньше в доме было две комнаты, но время и погода сделали свое дело, и в более или менее нормальном состоянии осталась одна – та в которой они с Чжанем решили провести ночь. Похоже, что принц был прав, жаба прискакала с ближайшего водоема, запуталась в обваленных балках дома и теперь никак не могла найти выход. Оставался один вопрос: стоит ли выходить наружу и помогать ночной гостье? Вспомнив, что где-то дракон читал нечто похожее, он наклонился к принцу и тихо зашептал на ухо:       – Ваше Величество, если вы поцелуете несчастное животное, то, вероятно, оно обратиться в прекрасную принцессу.       Ибо был готов поклясться, что Чжань от его слов покраснел, хотя, что-то утверждать он бы не стал, все-таки ночь на дворе, а зрение у него теперь не лучше человеческого.       – Еще слово, и сам пойдешь целовать незнакомых жаб, – принц все же пришел в себя.       – Я ж как лучше хотел, – наигранно обиженным тоном продолжил Ибо. – Кто знает, вдруг там прыгает любовь всей вашей жизни? Пока не чмокните – не поймете.       Внезапно атмосфера чего-то ужасного и неопределенного куда-то исчезла, когда знаешь логичное объяснение всему происходящему, не так уж и страшно. Бояться жуткого чудовища можно лишь тогда, когда не видишь это самое чудовище, но стоит лишь осознать, что за стенкой прыгает обычная лягушка, как весь мистицизм ночи улетучивается, уступая место логике и здравому смыслу.       – Тогда поцелуй меня, – облизывая пересохшие губы, попросил Чжань. – Мне необходимо потренироваться…       Он не успел закончить, и дракон так и не услышал последние слова, поскольку выполнил только что прозвучавшую просьбу. Привычным жестом Ибо обхватил талию Чжаня, притягивая его ближе к себе. Где-то далеко звучало это «шлеп, шлеп», но дракону уже было не до жаб и лягушек вместе взятых. Стараясь не действовать слишком порывисто, он прижался губами к губам принца, податливо разомкнувшихся ему навстречу. Желание, подавляемое несколько последних дней, тот час разгорелось внутри него. Подтолкнув Чжаня к деревянной стене, Ибо выставил вперед колено, упираясь им между ног принца. Дракон разорвал поцелуй,тяжело дыша, он изучала человека рядом с собой. Одна его рука продолжала сжимать талию Чжаня, а вторая в это время порывисто вытаскивала непослушный край его рубашки из штанов. И в этот момент принц сам подался вперед и поцеловал: осторожно, бережно касаясь губ Ибо своими, словно это не их сейчас снедало безудержное желание.       – Побудь со мой еще немного, – шептал дракон, с одной стороны жаждая зайти дальше, а с другой, боясь ошеломить Чжаня своим напором. – Позволь мне целовать тебя снова и снова.       Потеряв счет времени, они обнимали и целовали друг друга, порой до боли прикусывая губы и переплетая языки. За шумом бешено колотящегося сердца Ибо уже не слышал ничего, для него был важен только один человек, сейчас находящийся в его руках. Дыхание Чжаня обжигало, особенно когда он сам принялся целовать глаза парня, а после скользнул по линии челюсти к подбородку и кадыку. Ибо в это время лизнул ухо принца, а после несильно прикусил мочку – Чжань простонал что-то невыносимо сексуальное, а его пальцы сжались на рубашке парня. Чувствуя, как любимый дрожит в его руках, Ибо лизнул его шею и прижал еще крепче к себе, точно хотел растворить в собственном теле.       – Уже светает, – в какой-то момент произнес Чжань. – Нам стоит осмотреться.       И если бы не эти слова, то кто знает, смог бы Ибо удержаться и не переступить черту? С первыми лучами солнца закончилось не только томительное ожидание чего-то неизбежного, но и вся прелесть этого жаркого и безумного поцелуя. Совершенно позабыв про случайно забредшую к ним жабу, Ибо на утро обнаружил, что она благополучно сама выбралась из дома. Однако поддавшись на уговоры Чжаня, все же решил внимательно осмотреть не только дом, но и сад возле него. Уныние и запустение царили как во всем Приболотье, так и конкретно в этом доме, в котором они решили переночевать. Пока Чжань осматривал уцелевшие дворовые постройки, Ибо, обогнув их, увидел переда собой заросший бурьяном сад. Из-за высоких раскидистых белых зонтиков какой-то дикой травы дальняя часть участка, граничащая с кладбищем, была практически не видна. И только подобравшись вплотную, дракон все же смог рассмотреть покосившийся забор, отделяющий мир живых от мира мертвых.       На вопрос: «Откуда могла прийти жаба?» – подходящего ответа не было. Пруд находился в противоположной стороне, болота достаточно далеко, никаких колодцев в этой части деревни тоже быть не могло. Никто в здравом уме не согласиться рыть их рядом с покойниками, трупные яды легко могли отравить воду. Хотя сады же подступали к самым могилам. Раздумывая, стоит или нет перемахнуть через невысокую оградку и сбегать до вчерашней приметной могилы, Ибо заметил какой-то кусок белой тряпки, зацепившейся за гвоздь. Небольшой лоскуток находился на уровне середины икры, даже чуть ниже. Наклонившись за ним, чтобы отцепить, парень отметил, что ткань достаточно чистая и новая, а по одному краю даже видны вышитые кем-то узоры. Он видел подобные на одеждах человеческих детей, люди отчего-то верили, что они способны защитить младенцев от всяких болезней. Однако откуда в Приболотье мог взяться живой ребенок, да к тому же такой маленький, раз клочок его одежды застрял на уровне ног взрослого человека? Вероятно, ключевым словом здесь было – живой.       – Ибо! Ибо! Где ты? Иди быстрее сюда! – Чжань яростно махал от едва видневшегося из-за зарослей дома.       Сжав кусок расшитой ткани в ладони, парень поспешил к принцу. Он не знал, стоит ли рассказывать ему о своей находке и пугать легендами о детях-демонах. Вдруг неистлевшему за столько лет материалу есть логичное объяснение.       – Ты что-то нашел? – Ибо посмотрел на взволнованное лицо принца. Определенно, лучше промолчать и не пугать его еще больше.       – Идем, – Чжань схватил парня за руку и потащил за собой в сторону одной из надворных построек.       В ней или соседней в прошлый раз они осматривали найденные трупы. Во сне же это был обычный сарай не слишком ветхий, чтобы развалиться, но и не слишком крепкий – сквозь щели между грубо подогнанными досками солнечный свет легко проникал внутрь. Заклинив дверь, найденным тут же поленом, Чжань первый вошел внутрь. Ибо невольно залюбовался, каким красивым и мягким было лицо любимого, освещенное лишь слабым светом. Вокруг Чжаня плясали поднятые их внезапным появлением пылинки, но вдоволь налюбоваться этим зрелищем Ибо не позволили.       – Смотри, – Чжань ткнул куда-то в самый дальний угол.       Там, в груде полусгнивших вещей, дракон с легкостью различил люльку. Старая, темная, с наполовину расколотым дном отчего-то она производила жуткое впечатление. Но хуже всего были следы маленьких детских ладошек, оставленные на ее боках снаружи и изнутри. Ибо провел пальцем по одному такому следу, желая убедиться в своей догадке – он не стерся, лишь немного темно-бурой субстанции осталось у дракона на пальцах. Это была не краска. В другой своей ипостаси он, пожалуй, мог бы попытаться проанализировать с помощью чего их нанесли, но единственным ответом, скорее всего, была бы кровь.       – На полу тоже есть, – принц присел на корточки и провел по крошечным следам кончиками пальцем. Только в этот раз они с легкостью стерлись, так словно были оставлены настоящим ребенком на грязном полу заброшенного дома. – Те звуки… ведь это была не жаба?       – Скорее всего, нет, – Ибо достал найденный лоскуток и передал его принцу. – Нашел застрявшим в заборе.       – А ты мне ночного гостя еще целовать предлагал, – обижено произнес принц, но тряпку внимательно рассмотрел. – Подобные защитные узоры вышивают на одеждах новорожденных детей. В них же могут и похоронить, если ребенок умер в первые дни после рождения или сразу появился на свет мертвым.       – Плохо, – Ибо стало невероятно душно, а затем резко холодно в этом маленьком темном помещении, и он поспешил поскорее выйти на улицу – туда, где яркое солнце еще стояло в самом зените.       – Почему? – Чжань вышел следом и плотно закрыл за ними дверь.       – Призрачные дети всегда плохо, а уж младенцы и подавно. Кто знает, отчего их душа осталась на земле? Какие незавершенные дела могут держать его в мире людей? Со взрослыми призраками в этом плане куда проще: поговорил, узнал чего он хочет от тебя, выполнил и со спокойной совестью отправил его на следующий круг перерождения. А тут?       – Мы, по крайней мере, можем попытаться узнать, что это за ребенок. Думаю, у старосты должны были сохраниться какие-нибудь записи. Кто знает, попытаться-то стоит?       Чжань с надеждой в глазах заглянул дракону в лицо. Как Ибо мог устоять перед таким? Когда-нибудь он поплатиться за свою беспечность, а пока стоит поспешить. Это только кажется, что до первых сумерек еще далеко, а на самом же деле, они начнут подниматься из леса уже через несколько часов.       Ошибиться с домом главы Приболотья Ибо не мог: во-первых, это был самый большой дом в деревне, а во-вторых, он точно знал, где жил староста. На удивление и нужная книга нашлась, стоило только им войти в дом и начать его обшаривать, словно их уже кто-то ждал. А впрочем, вероятно, это всего лишь подсознание Сяо Чжаня стремится им помочь быстрее разделаться с местной нежитью. Пока принц просматривал записи родившихся за последний, как ему показалось, год, Ибо изучал умерших. И там, и там встречалось только одно имя – Вэнь И. Как же звали ту тетушку, первую потерявшую мужа, Ибо не мог припомнить, как и то, была ли у нее дочь или нет. А вот у старосты точно была дочь, как раз на ее свадьбе Чжань и поцеловал дракона в первый раз. Но если это ребенок дочери старосты, то отчего люлька найдена не в его доме? Или в этот раз девица не имеет к монстрам никакого отношения?       – Вэнь И – это не наш ребенок, – через какое-то время произнес принц. – Она мать.       – Которая умерла при родах? – не понял Ибо.       – Нет, она выжила, а вот ребенок скончался. Ему даже имя дать не успели, просто написали имя матери, сделав перед ним приписку «ребенок». Но из-за старости чернила выцвели, вот мы и не разобрали сразу.       – Выходит, у ребенка нет имени? – догадка осенила дракона, едва он услышал слова Чжаня.       – Думаешь, его только это держит на земле? А вымершая деревня? А кровавы отпечатки на люльке? В конце концов, а могила?       – Слышал о поронцах и клобуках?       – Нет, – Чжань мотнул головой.       – По сути, это два вида призрачных младенцев, но только первые злые, а вторые добрые. В любой семье есть умершие дети, которым даже имя дать не успели. Вот они-то и становятся либо теми, либо другими.       Принц стоял рядом, рождая в голове дракона совершенно неприличные мысли. Но для начала им стоило разобраться с поронцем. Как Ибо полагал, именно со злобным духом в Приболотье они и столкнулись.       – Поронец – это нежелательный ребенок, которого мать ненавидела, будучи еще беременной. Возможно, даже всячески пыталась извести его, вот он и мстит ей после смерти. Только, если я правильно помню, питаются они кровью беременных женщин, а тут целая деревня вымерла.       – Откуда ты это знаешь? – Чжань совершенно позабыл, что в той, реальной жизни, сам дал дракону справочник нежити Восточных земель.       – Читал где-то, – Ибо пожал плечами.       – И как с этими поронцами следует поступать? – принц внимательно слушал.       – Дать имя, – в книге был приведен и другой метод, но где они сейчас найдут мать этого ребенка? Ибо понятия не имел, кто такая Вэнь И, и под чей порог стоило закопать кости младенца, чтобы он навсегда упокоился.