Птичка

— Прости… Что? — Я в неверии сделала шаг назад. Как, как он может так думать, а тем-более говорить такое? — Повторять не стану. — Я этого не делала! — Мой взгляд мигом переносится на Морозову. Она улыбается… Стоит за спиной Пятифана и нагло лыбится! — Это не моих рук дело! Да мне даже не зачем было тебя колотить! — Закипаю и выкрикиваю это несколько Роме, сколько Полине. — Лера! Не ври хотя бы сейчас! Знаешь, как это было больно?! А теперь, ты хочешь выйти сухой из воды… — Затравленно говорит брюнетка и смотрит то на меня, то на парня. — Ромочка, ей не понравилось, что я якобы лезу в вашу дружбу. Врет, сука! Как же хочется стереть это притворство с ее лица. Сейчас Морозова показала себя во всей красе, себя настоящую. Расчетливый манипулятор, который не перед чем не остановится. Рома этого не разглядел. Дурак… — Ладно, тогда как ты можешь объяснить это? — Парень намекает на избитое лицо моей одноклассницы. — Да понятия не имею, что с ней произошло… Скажи, ты ведь за дело огребла? И просто решила воспользоваться возможностью меня подставить? — Полина в страхе прикрывает рот ладонью, и молча таращится на меня. Чертова актриса. — А ну перестань! Довольно сказок. — Звучит стальной голос парня, отчего мне становится еще хуже. — Знаешь, Орлова, а я стало быть начал тебе доверять. — Пугающе холодно произносит Рома, глядя на меня. — Не, я понимаю, что ты по-сильнее Полины будешь, но это не дает тебе право распускать руки! — Но это не правда! — Кислорода в легких стало не хватать. Обидно, до смерти обидно! — Почему ты мне не веришь?! Никогда ведь тебе не врала, и в драках за всю жизнь ни разу не участвовала! — Достаточно! — Грозно рыкнул Рома, отчего я вздрагиваю и в миг замолкаю. Только с мольбой гляжу на хулигана. Ну поверь мне, прошу тебя! — Хватит врать. — Дыхание спирает. Уже силюсь как-то возразить, но меня перебивают: — Мне противно от тебя. — Обычные слова, будто ножом проходятся по сердцу. Словно кукла, застываю, не в силах вдохнуть. — Уходи, Орлова. — Блять! — Я поднимаю руку к голове, сжимая пальцами короткий мех ушанки. Не хотелось верить в реальность происходящего. К глазам подступают гребаные слезы, из-за чего ухмыляюсь. Надо держаться. — То, что ты ее любишь, не значит, что она будет искренна с тобой. Почему все так.? Да, Полина ему нравится, и они давно знакомы, но… Неужели, он действительно ничего не видит? Не видит ее отношение к нему, не видит, что она по-просту им пользуется, ведь Морозовой это выгодно. — Пятифан… — Замолчи. Я и так еле сдерживаюсь. Уходи. С силой сжимаю руки в кулаки, оставляя на ладонях рисунки полумесяцы. Внутри что-то сломалось. С грохотом и треском рухнуло. Наконец-то выдыхаю наружу облачко пара. И не видящими глазами смотрю на спину Ромы, что уже шёл к Полине. — Ты идиот, Пятифан. — От моих слов его еле заметно передёргивает, но мне скорее-всего кажется. Разворачиваюсь, и стараясь не упасть на ватных ногах, ухожу оттуда прочь.

***

— Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу … По приходу домой мне лучше не стало. Пришел всепоглощающий гнев, из-за чего я, можно сказать, разгромила собственную комнату. Чувствам нужно было вырваться наружу. Благо, что Карина была у подруги, и мне никто не смог помешать. Но когда разрушать уже было нечего, пришла усталость и печаль. Я рухнула на кровать и уставилась в потолок. В носу предательски защипало, явный признак того, что слёзы вот-вот польются из глаз. Тогда, у «повешенного», я соображала плохо. Даже вразумительных фактов моей невиновности не смогла привести, так как была обескуражена. Сейчас-то, они лезли в голову с бешенной скоростью… Но уже поздно. До сих пор не понимаю, как так можно слепо верить человеку. Похоже, моя мама была права… — Омерзительный, поганый день. — Взвыла я и прикрыла лицо руками. Почему он не захотел хотя бы выслушать меня?! У нас же всё было хорошо, мы дружили, общались, а теперь… Рома меня ненавидит.? «Тот ветер, который все ненавидят.» — Отозвались в голове слова Морозовой. Боль вновь вспыхнула в груди, на этот раз сильнее. Я заплакала. Было так обидно от всей этой несправедливости, что хотелось рвать на себе волосы. Зачем ему нужно было говорить все это? С чего он решил, что я могла это сделать? Неужто, так искренне верит Полине.? Сажусь на кровати прижимая руки к голове. На душе было тоскливо, гадко, и больно. Слишком много вопросов, и не одного ответа. А они были так важны... Казалось, все сказанное Пятифаном вызывало физическую боль. — Блять, даже в такой ситуации я умудряюсь о нем думать. — Улыбка сквозь слёзы была вымученной. — Ну не дура ли? Чертов Пятифан... Ты решил растоптать все эти чувства? Что ж, наверное, у тебя получилось. Полностью опустошенная падаю на подушку. Больше не осталось сил.

***

На следующий день, я не пошла в школу. Наврала сестре что плохо себя чувствую. Она, конечно, не сразу поверила. Сунула градусник мне подмышку, и удалилась за чаем. Пришлось сильно растереть его конец, дабы температура дошла до тридцати семи градусов. В конечном итоге, девушка разрешила остаться дома, а ей самой нужно было отойти по делам. Карина вся испереживалась, что оставляет меня одну почти до самого вечера. Но мне удается ее заверить, что все со мной будет нормально. Итак, сестра уехала. И где я? На улице, бреду сама не знаю куда. Меня грызла совесть, что пришлось наврать Карине. Но с другой стороны, сегодняшний день я бы не высидела. Видеть Рому и Полину не хотелось от слова совсем. Моя боль до сих пор не утихла, и не собиралась. Незаметно для себя, я набрела на дом Антона. Парень говорил, что его дом самый крайний к лесу, и выглядит он явно лучше остальных. Возникло острое желание зайти. Поговорить хоть с кем-нибудь. И вот, я мнусь на крыльце деревянного дома. Но не решаюсь даже постучать. — Лер? — Дверь тихонько открывается, и я вижу перед собой чуть обеспокоенного Петрова. — Антон. — Вырывается из меня хриплый голос. В глазах тут же появляются слезы. Прижимаю руки, что находились в теплых варежках, к щекам, и стараюсь стереть побежавшие вниз соленые дорожки. — Лер... — Петров подходит ко мне и слегка приобнимает. — Я всё знаю. — Говорит он мягко и заводит меня в дом. Блондин закрывает дверь и начинает легко поглаживать меня по спине. — Тош, скажи, что хоть ты мне веришь? — Растерянно смотрю на него снизу вверх. — Успокойся, я тебе верю. — Петров выпускает меня из объятий и заходит на кухню. — Снимай куртку и проходи, сейчас чай тебе заварю. — Слышится голос парня. Я вешаю верхнюю одежду на вешалку и прохожу на кухню. Мне хотелось увидеть сестру моего одноклассника, но головой мне было ясно, что сейчас для этого не лучшее время.

***

— Прости, Антон, что вот так заявилась. — Проговариваю я, утирая слезы рукавом свитера, и исподлобья гляжу на парня. — Ничего страшного. — Блондин протягивает мне кружку с дымящимся чаем. — Спасибо. — Что сегодня было в школе? Пятифан и Морозова под ручку ходили? — Спрашиваю, мрачно прихлебываю напиток. Петров поперхнулся чаем, но откашлявшись, заявил: — Нет. Они наоборот, сегодня вообще не разговаривали. — Я удивленно приподняла брови. Не общались? Совсем? Теперь мне в принципе ничего непонятно. — Думаю, тебе лучше с Ромой поговорить. — Нет! — Резко ответила я, но потом дополнила. — Пока не могу с ним говорить. Надеюсь, после выходных наберусь смелости. — Усмешка тронула мои губы, впервые за этот день. — Так… А завтра пятница! Нам сегодня сказали, что завтра мы не учимся. — Вот и прекрасно. Трёх дней мне хватит. — Лер, можно мне задать вопрос? — Неожиданно серьёзно спросил Петров. — Да, конечно. Чего спрашиваешь? — Ответила я и отпила горячего чая, внутри разлилось тепло от приятного напитка. — Хорошо. Ответь, тебе нравится Рома? — Не мешкая проговорил Антон. Я опешила, и ошарашенно взглянула на блондина. — Ну, а что ты так смотришь? Знаешь, я начал это подозревать ещё… — Подожди! Пришлось прервать его самоуверенный монолог и сказать: — Антон, я не знаю… Наверное, все же, нравится… Но это сложно! — Я откинулась на спинку стула и тяжко вздохнула. — Всё, что мне стоит знать — Роме нравится Полина. Дальше нет смысла об этом думать. — Но, а как же твои чувства? — В том то и проблема, я не знаю, что чувствую. Мне никто и никогда не нравился, я не знаю, что такое любить. Видя, что Петров хочет ляпнуть что-нибудь поучительное, говорю: — Прошу тебя, давай закроем эту тему. — Парень выдохнул и почесал затылок. — Хорошо. Что-то я чересчур разнервничалась, из-за умозаключений своего друга. А теперь задумалась. В присутствии Ромы со мной явно начинает творится что-то не то. Одновременно хорошо, и странно… Мне комфортно с ним рядом. Даже более чем. Ох, не хочу сейчас о нём думать. — Скажи лучше, — Я быстро оживилась, начиная интересующую тему. — Когда ты меня с Олей познакомишь? Мне очень хочется её увидеть. Блондин тут же потеплел и заулыбался. Больше парень не возвращался к данной теме, что меня радовало.

***

Не помню, о чем мы говорили, когда раздался громкий стук в дверь. Антон рывком поднялся со своего места, и подошел к двери. Я выглянула из дверного проема, особо не показываясь. Через пару секунд, Петров шепнул: — Это Рома. — Я мигом встрепенулась и пришла в себя. Думаю, мы оба не хотим сейчас видеть друг друга, а уж тем более говорить. Кажется, блондин это понял. Антон продолжил все также шепотом: — В конце коридора есть черный ход — выйди через него. Я тебе потом все расскажу. — Киваю и стремительно напяливаю на себя пальто и шапку с шарфом. Пришлось крайне быстро покидать дом друга, но мне захотелось перевести дух и немного послушать, а потому, я притаилась у стенки дома. — Привет, Рома. Не ожидал тебя увидеть, случилось что? — Петров открыл дверь и говорил абсолютно спокойно. — Здарова, Тох. Пустишь? Разговор есть. — Сухо произнёс Пятифан. — Блондин кивнул и впустил парня внутрь. Дальше, мне было не слышно, а потому, я побежала дальше от дома Антона, скрываясь за деревьями. Сестра скоро придет. Боюсь представить, что будет, если она не застанет меня в своем доме.