***
— Очень по-взрослому убежал, молодец. — Раздраженно говорю я, ёжась от холода. На улице немного потеплело, хотя до летней жары ещё очень далеко. — Причём и литературу прогуливаешь. — Птичка, ну ты совсем дура. — Рома развернулся ко мне вполоборота, прикуривая сигарету. Меня окатило волной раздражения, стоило сообразить, что это был не вопрос. — Только с больничного вышла, и снова заболеть хочешь? Я на секунду замерла, недоумённо разглядывая чужое лицо. Его слова я также пропустила мимо ушей. — Ну-ка погоди. — Серьёзно говорю это, отчего парень хмурится и вынимает сигарету изо рта. За несколько шагов оказываюсь прямо перед ним и протягиваю руки к его голове. Поняв, что Рома от моих действий пока в ступоре, да и особо не препятствует, ладонями приближаю его лицо к своему, осматривая с разных сторон. — Ты чего это.? — Сдавленно спрашивает Пятифан, не отрывая взгляда от моего лица. — Барановский побитый ходит, а ты не лучше. — Рассеченная бровь Ромки до сих пор не зажила, а должна была. Кроме этого, на шее появилось подобие синяка — небольшое пятно фиолетового цвета выглядывало из-под ворота олимпийки. Губа у него тоже разбита. Я сложила два и два, из-за чего сразу насупилась и в неудовольствии поджала губы. — Ну, расскажешь, из-за чего вы подрались? Или как Антон и Бяша, будешь в партизана играть? Парень едва заметно дёрнулся, в зелёных глазах промелькнул страх. Я не позволила ему отстраниться, а Рома, поняв, что выбраться не получится, перестал сопротивляться. — Неважно… — Это слово я сегодня уже слышала. — Перемещаю руки с его щёк, ближе к вискам, заставляя посмотреть на меня. — Ответь, прошу. Я терпеть не могу, когда от меня что-то скрывают. Ромка молчал пару секунд, пристально смотря мне в глаза, меня это смущало, но виду старалась не показывать. Сигарета всё это время медленно тлела в его пальцах. — У тебя руки дрожат. — Констатировал Пятифан и перехватил мою ладонь своей. — Холодные… Действительно опять заболеть хочешь? — Ты от темы не уходи. — Усмехнулась я, на что парень закатил глаза. Перевожу взгляд на его руку, что держала мою. Лучше бы этого не делала, только хуже стало. — У тебя и костяшки сбиты… — Заживёт. — Как ни в чем не бывало ответил Ромка очевидную вещь. Не дура, сама это понимаю, но дело в другом. — Понять не могу: зачем всё это? — Перестаю на него смотреть, ведь чем дольше я это делала, тем обиднее становилась. Резко захотелось плакать, за что мысленно себя отругала. Не время! — Зачем так своему телу вредить? Неужто мирно решить было нельзя.? — Нельзя было, но я пытался… — Рома резко отстранился от меня, и сделал затяжку, через пару секунд выдыхая серый дым. — Ну, а вредить своему организму я предпочитаю сам. Выйду на улицу, покурю. — Это тоже не хорошо. — Бросаю это, и отвожу взгляд. Боковым зрением вижу, что парень кивает, соглашаясь. — Так, а почему не вышло? — Спрашиваю, скрещивая руки на груди. На улице и правда холодно… — Мой прокол. Не сдержался. — Еле слышно признаётся он. Пятифан развернулся и облокотился на перила. — Знать, из-за чего мы собачились, хочешь? Риторический вопрос, но киваю. Тихонько подхожу к нему и встаю рядом. — Я Барановского давно знаю, вместе на бокс ходим. Вечно лезет, куда не надо, хочет быть лучше всех, и вечно проигрывает. — Ромка усмехается, вновь поднося сигарету к губам. — Знаешь, почему он из прошлой школы ушёл? — Выдыхая дым, спрашивает парень. Отрицательно мотаю головой, а он вновь усмехается. — Разумеется… Я удивился, если бы знала. У него же, блять, батя прокурор… — К чему ты ведёшь? — Аккуратно спрашиваю, но Пятифан замолчал на пару секунд. — В прошлой школе он к девушке приставал, — Мрачно ответил Рома. — Папаша его отмазал. Вечно своего сыночка прикрывает… Барановский в подробностях рассказывал нам, парням из класса, об этом неделю назад, как и что он говорил и делал той девушке. Мерзость. Парень мотнул головой, отгоняя дурные воспоминания прочь. Свободной рукой он с силой вцепился в перила. — Теперь этот урод учится с нами. Я прикрыла рот ладонью, шокированно бегая глазами по всему, что видела. В голове творился хаос. Неужели, вот такой Саша внутри.? Отвратительный и гнилой человек… Как же жалко эту бедную девушку. Она ведь не виновата в том, что случилось, а Барановский причинил ей такую боль. А его отец? Взять и оставить преступника безнаказанным?! Потенциального насильника?! Ведь скорее-всего скоро, обычных приставаний ему станет не хватать… И нам ведь неизвестно, была ли эта девушка единственной его жертвой. Я молчала, стараясь как-то уложить всё это в голове, но картина вырисовывалась ужасная. Вдруг, Рома треснул кулаком по перилам, из-за чего я вздрогнула и резко вытянулась, словно струна. — Ты хоть понимаешь, что он мог сделать, не окажись меня рядом? — Пятифан спросил с нажимом, но чуть встревоженный голос выдавал его беспокойство. Я встала, как вкопанная. Черт, а об этом мне даже не думалось… Я ведь точно также могла оказаться на месте той девушки, и если бы Саша захотел сделать со мной что-либо, его бы ничего не остановило. Пришлось зажмуриться и сделать пару глубоких вдохов, дабы успокоится. Разговаривать на эту тему не было никакого желания, а потому я начала говорить совсем о другом. Лишь бы подрагивающий голос не выдал моё волнение: — Значит, ты из-за его признания с ним подрался? — Звучит правдоподобно, но что-то не клеится… Антон в тот раз бросил между делом, что Саша посреди учебного дня домой пошёл, а значит, подрались они тогда. Но у Ромы тренировки по боксу почти каждый день, неужто, после одной из них не мог разобраться с ним, раз его это так задело? Стоп, а вот сейчас вообще ничего не сходится: Саша сказал, что разукрасили его два дня назад, а если верить Пятифану, о своём ужасном поступке Барановский рассказал неделю назад. Тогда почему он в этот же день не начистил ему физиономию? Нет, должно быть что-то ещё… Может, Барановский ещё что-нибудь вытворил, и уж в тот момент Рома не стерпел? Но что же он сделал, что это стало для Пятифана призывом к действию? — Эй, ты мне чего-то не договариваешь. — Прищуриваюсь, внимательно следя за его реакцией. Парень остался спокойным, ни один мускул не дрогнул на его лице. Похоже, он предполагал, что я начну сомневаться. — Эх, вот вроде и хорошо, что ты умная, а вроде… Умные люди долго не живут. — Не стал отпираться Рома, и вновь сделал затяжку, глубоко вдохнув едкий дым. Я понимающе хмыкнула. — Ну, так что, будешь рассказывать? — А ты не отвяжешься? — Скучающе спрашивает парень, выпуская изо рта длинную струйку дыма. Хотя, он уже знает ответ, а потому кивает. — Барановский делился своими планами, мерзкими планами, ещё и улыбаясь при этом… Я разозлился. Мне хотелось выбить из него всю дурь, чтобы он даже думать не смел ни о чём подобном. Но у Барановского либо слишком сильно чердак протекает, раз сам не может понять насколько отвратны его действия и мысли, либо он слишком туп, чтобы понять это. — Парень щелчком пальцев отправил сигарету в полёт, и она упала в тающий снег за перилами. — До сих пор кажется, что слабо его отмутузил. Клянусь, я хотел разорвать его на части. Только я открыла рот, дабы спросить, что же такое ляпнул Саша, как Пятифан резко поднял свою ладонь и выставил её перед моим лицом, призывая замолчать. Я досадно клацнула зубами и отвела взгляд в сторону. — Всё. Больше изъясняться не стану. Прекрати допрос. — Нахмурился Рома и сразу наклонился ко мне, рассчитывая, что я отступлю назад. Но я этого не сделала, из-за чего расстояние между нашими лицами было катастрофически мало. Мой взгляд вновь обратился к нему. — И иди в класс. Простудишься. Посмотрев на него пару секунд, аккуратно поддаюсь вперёд и скрепляю руки за его спиной, прижимаясь щекой к старой олимпийке. Пятифан на миг отстраняется, взмахнув руками, но тут же замирает в этом положении, не смея пошевелиться. — Спасибо, что защитил. — Проговариваю я извинения. — Честно, когда Барановский меня схватил, я немного испугалась… Чувствую, что сердце Пятифана стало биться чаще, он осторожно прижал меня к себе за плечи. — Больше он тебя не тронет. Обещаю. — И мысли не было усомнится в его словах. Только стало интересно, Рома убеждал в этом меня, или скорее себя самого? Было приятно стоять вот так, в обнимку. Руки у парня всегда тёплые, в независимости от погоды — это я давно уже поняла. Олимпийка Пятифана пахла чем-то жённым, а не табаком, как мне казалось. А ещё… — От тебя почему-то хвоей пахнет. — Прикрыв глаза, улыбнулась я. — На турники почти каждый день хожу, не на школьные… Ну, а в том месте ёлки прям в притык растут. — Ответил Рома, а потом шумно втянул носом воздух рядом с моей макушкой. Он вдруг озадаченно спросил: — Погоди, ты только кофе что ли пьёшь? Меня уже от одного запаха бодрит. — Парень резко отвернул голову и громко чихнул, на что я захихикала. — Смейся-смейся… Ромка вновь глубоко вдохнул и также выдохнул, в этот раз прямо над моим ухом, и мне показалось, что специально. Из-за этого действия по коже забегали мурашки. Слишком уж сильно его тёплое дыхание контрастировало с холодным ветром на улице. — Надо было тебе вместо зайца, коробку шоколада подарить. От тебя чем-то сладким несёт. Точно! Надо ведь его поблагодарить. — Игрушка намного лучше… Спасибо тебе большое. — Понравился? — Разумеется! Пятифан довольно ухмыльнулся и прижался щекой к моей макушке. — Я рад. Блин, так хорошо… Похоже, я сильно замёрзла. Иначе, почему сейчас так тепло и приятно? Объятья с кем-либо всегда ценю. Мама в последние годы нашей совместной жизни практически никогда не обнимала меня. Это очень обидно, и мне этого так хотелось… Впрочем, сейчас, грустные воспоминания быстро ушли из моей головы. Сейчас мне было хорошо. Я была готова простоять так хоть весь день, но к сожалению Пятифан через минуту отстранился. Больше, бешенный стук его сердца я не слышала. В итоге, литературу мы всё же прогуляли.***
— Лерыч, на! Ты чего на урок забила?! У нас стих спрашивали… Я два с плюсом получил. — Подбежал ко мне Бяша на перемене, когда мне нужно было вернуться в класс за своими вещами. — Я терпеть не могу литературу, Бяш… Скучно ведь на ней. — Оправдываюсь я, собирая учебники и тетради в рюкзак. — Да базара ноль, на. Ты только меня в следующий раз с собой возьми. — Насупился бурят, и когда я собралась, он пошёл со мной к нужному кабинету. — Я чего-то Тоху сегодня не видел. — Задумался Бяша. — Он практически никогда не пропускает. — Кстати да, я тоже его не видела. А мы обычно вместе до школы топаем. — Ответила я. Появилось лёгкое беспокойство. Если для Пятифана и Бяши прогулы были обычным делом, то… В случае с Петровым — это исключение. — Может, заболел? — Выдвинула я самое вероятное предположение. Бурят со мной согласился. — Ладно, погнали на урок, на! — Воодушевился Бяша, и быстрее меня направился к нужному кабинету. — Ты чего, Бяш? — Со смешком спрашиваю я. — Никогда не видела, чтобы ты так на урок бежал. — Так сегодня география! Новая тема будет, на. Моя любимая. — Радостно сообщил парень, улыбаясь. — Поняла. Значит, географию любишь? — Быстренько догоняю Бяшу, дабы идти с ним вместе. — Мне она тоже нравится, но я вечно в тройках сижу, а тут ещё говорят, что учительница новая и нудная… — Да не парься, на. Она, конечно, скучновато объясняет, но зато всё понятно. — Ответил бурят, и взъерошил волосы на голове. — Ну, это я из рассказов парней нашего класса узнал… Прошлую географию прогулял, на. Я тихонько посмеялась. — А чего так? Тебе же нравится этот урок. — Нравится, но… Самостоятельные работы по нему — нет. — Чуть раздражённо проговорил Бяша и сунул руки в карманы брюк. — Всё с тобой понятно. — На моём лице всё ещё была улыбка, и я уже было вновь хотела засмеяться, как парень это заметил. — А ну, не смейся, на! В географии я умный, а ты троечница… Дай хоть мне разок посмеяться над тобой. — Шутливо произнёс бурят и легонько пихнул меня локтём. — Ну-ну, — Протянула я, и кинула свой козырь: — Алгебра и геометрия у меня на пять. — Пролепетала это, а Бяша досадно застонал. — Ну, Лерыч, на! Мне тоже крутым быть охота… — Ты и так крутой, Бяш. — Протягиваю руку к его голове, и несколько раз быстро веду ею по коротким чёрным волосам, из-за чего они начинают торчать в разные стороны. — Вон как классно по дереву вырезаешь. Не каждый так может. — Э на! — Возмутился он, тут же стряхивая мою руку. — Испортишь мою модную причёску. Бяша начал картинно приглаживать непослушные пряди, и я не смогла сдержаться — всё же засмеялась. Впрочем, парень загоготал вместе со мной. — Ну, а если честно, — Начал бурят, когда пришёл в норму. — Спасибо, на. — Всегда пожалуйста, Бяш. Ладно, пошли. Иначе такими темпами на урок опоздаем. — Говорю я, и мы ускоряем шаг, дабы быстрее прийти к кабинету географии.