Кощеевич-младший

Дамблдор прямо в конце учебного года со свистом вылетел со своего поста в Международной конфедерации магов. Гарри узнал об этом первый из письма своей мамы. Мэй, наследная принцесса Старограда Дивноземского княжества, была как справедлива, так и в меру мстительна и жестока. И не собиралась спускать такое с рук стремительно дряхлеющего как разумом, так и сердцем старика. Вызвав «на ковер» алхимика Николаса Фламеля, отчитала его за то, что изобретение едва ли не стало приманкой, и едва не попало не в те руки, причинив вред. Фламель пришел в шок — он-то старому другу полностью доверял! Он был уверен, что Альбус спрячет камень куда надежнее, ведь Николас почти перестал контактировать с внешним миром лет четыреста назад по причине почтенного возраста, и поэтому просто не знал, как именно грамотно спрятать философский камень! Но пришел от сообщения в жуткую ярость, и обещал, едва ли не поклялся при этом собственной магией, разобраться со старым другом. Лавина событий и привела к тому, что Фламель буквально выпер Альбуса Персиваля Вульфрика Брайана Дамблдора из Международной конфедерации, где его слово было решающим. И когда-то друзья стали бывшими. *** У него же самого год закончился хорошо — не желая подводить отца и мать, он отлично сдал экзамены. Один экзамен, правда, выставили «автоматом» — Квирелл таинственным образом исчез за трое суток до конца последнего семестра, и экзамен он не успел ни у кого принять. А зельеварение они сдавали Горацию Слизнорту, который выступил временной заменой Снейпу — целители больницы Сент-Мунго надолго законопатили зельевара в больничных стенах персональной палаты, так как терпеть его скверный характер никто не собирался. Как раз, когда к Снейпу в палату кого-то положили, пришлый маг с восторгом проклял мужчину, который пребывал в приграничном состоянии овоща, оторвавшись на нем за все годы унижений на уроках, добавив целителям лишней мороки с исцелением не только разума, но и плоти. После этого палата безраздельно принадлежала только зельевару. Итак, когда им выставили итоговые оценки, к декану попали списки студентов. Гарри опередил когтевранку Гермиону Грэйнджер, и стал первым среди первокурсников. Второй стала как раз-таки она; третьей стала Падма Патил, а четвертым — гордый Драко Малфой. Его друг Невилл шел первым в Травологии, и занимал в рейтинге тридцатое место, но был тем не менее рад, что он не занимает самое последнее место — Рон Уизли был признан самым худшим студентом, и уже стоял на тонкой грани отчисления из школы. Пожалуй, только Дамблдор протащил его вперед — например Слизнорт не желал знать Уизли-младшего, из-за феноменальной способности испортить самое простое зелье, не слушать, и не желать вникнуть в предмет, нагло списывая письменные работы у братьев. Довольный Кощеевич отправил пергамент с годовыми оценками папе с мамой совой. *** Банкет по случаю окончания учебного года вывел факультет-победитель. Им стал Когтевран, и убранство зала было сменено на серо-голубое. Довольный Флитвик — они уже много лет не выигрывали Кубок Школы, радостно оглядывал Большой Зал, и, с гордостью, довольные лица собственных студентов. Его факультет отлично в этом году потрудился. Гарри от души тоже радовался этому — ему рассказали, что из-за фаворитизма Дамблдора к Снейпу, и иногда к МакГонагалл, Кубок Школы Пуффендую и Когтеврану просто не светил, хотя студентам очень хотелось его выиграть. Но Снейп нечестно снижал баллы всем, кроме факультета Слизерин, где он был деканом, и повышал только своим, поэтому «синие» и «желтые» были постоянно в пролете. Дамблдор очень сухо поздравил Флитвика, так как его настроение из-за Фламеля, Философского камня и Поттера-Кощеевича было паршивым. Еще и уведомление получил о том, что он больше не представитель конфедерации, и оно еще больше спустилось к отметке «минус». Кто-то прошел все испытания, после вернул Камень хозяину, рассказав об всем, что творится в замке, и Николас теперь не хочет его знать. Квирелл еще исчез невовремя, и ему долго пришлось отвечать на весьма неудобные вопросы Попечительского совета, лебезя перед ненавистным ему Люциусом Малфоем. Еще и Поттер, тьфу, Поттер-Кощеевич расстроил. Парень никуда не лез, не был вздорным и взбалмошным как покойный папаша, а обладал ровным и спокойным характером. Видимо его мерзавка, мамаша-дриада, выбила из потомка Поттеров все отрицательные черты характера… *** Друзья сидели в поезде, который вез их обратно в Лондон. Гарри не терпелось вернуться обратно к собственной семье, так как он дико по ним соскучился. В частности, по отцу. Невилл тоже скучал по бабушке, и друзья договорились писать друг другу, и, когда у них получиться, погостить, уведомив за трое суток. — Надеюсь, Снейп не будет преподавать дальше, — передернулся Невилл, — у меня от него мурашки по телу бегали. До чего же мерзкий тип! — Будет еще лезть куда не надо, снова посетит больницу, — холодно проговорил Гарри, демонстративно смотря на книгу в руке, — я не дам ему копаться в своей памяти! Еще чего захотел, удумал, лазает как к себе домой! — Так это… ты его? — ошалело спросил Невилл. — Конечно. Я владею техникой против дурного глаза. У нас это сплошь и рядом, и считается невероятно дурным тоном! — не стал отпираться подросток, — моя тетя вообще говорила, что если будут бить — атакуй в полную силу. А она, между прочим, могущественная колдунья! — И ты его не боишься? — Нев, он всего лишь учитель, причем отвратительный. Старшеклассники, по-моему, все выходные пили за здравие того, кто уложил профессора на больничную койку, — хмыкнул Поттер-Кощеевич. — Слизнорт, кстати, отличный препод… Ну, за минусом закидонов с желанием заманить всех известных и талантливых в свой клуб Слизней… — Ну да, — тут Невилл поморщился. Но, неожиданно, поднял голову от газеты, которую читал. — Гарри, — обратился он к другу, — ты сказал, что твоя тетя могущественная колдунья… — Да. А что? — Понимаешь… Я не даром живу с бабушкой, — решился сказать Невилл, — мои родители тяжело пострадали от одного заклятия, и наши целители не смогли ничего сделать… Но Ваша магия иная…может ли она помочь исцелить маму и папу? — Мне надо у взрослых спросить. Ядвига Петровна, думаю, поможет… — подумав, проговорил Поттер-Кощеевич. — Она, в свое время, помогла моему папе расколдовать маму… — Спасибо, друг… — Не за что еще… Мы через полчаса прибудем на вокзал, надо вещи собрать...