Второй шанс

Носова плелась по заснеженным дворам с какой-то вымученной улыбкой на губах. Она думала, что одноклассники не виноваты в том, что стали ТАКИМИ злыми, чёрствыми и жестокими. Виновата улица, виноваты уличные друзья, которые учат плохому. А родители в основном заняты своими проблемами, не замечая (не понимая) проблем собственных детей. Носова вспомнила Вадю, который ещё двадцать минут назад беспомощно лежал на снегу, он выбрал ту драку, а не пойти после школы домой и вынести наконец тот чёртов пакет с мусором. Да даже помочь матери начистить картошку Вадим отказался в пользу кучки великовозрастных лбов. Они не заставляют его делать уборку или растолкнуть пьяного батю. Зато теперь, парень начнёт жить по-другому, ценить жизнь, себя и свою мать, ведь его мама так много для него и Фёдора. В эту ночь Носова не прекращала думать и о себе. Она начала трезво оценивать себя и своё поведение к окружающим. Аня ведь тоже частенько выбирала свои прихоти, а не стариков, которым, как и Анне нужна была поддержка и помощь. Носова не готова была взрослеть, нет, ещё не готова. Джип припарковался у подъезда многоэтажного дома. Из салона вылезла молодая учительница в чёрной дорогой шубке. Стильная стрижка каре с короткой чёлкой, яркая помада на губах. Оправа очков придавала ей серьёзности, очень нужная черта для педагога. Наталья Николаевна закрыла дверь машины, кокетливо помахав в окно водительского сидения. Авто уехало, оставив учительницу наедине со своими мыслями. Орлова закурила сигарету, жадно сделав затяжку. Она устала. Очень. От мужа, который ревнует ту к каждому столбу, хотя Наталья была уверена в том, что Игорь прекрасно обо всём знает. От Антона, который никак не может дать жене развод. Ну и от «деток — бедок», естественно. А ещё и от коллег, один сплошной, завистливый клубок змей. Наталья выходила из педучилища с горящими глазами, она ещё не знала что на пути, ей попадётся класс, состоящий из «разбитых» ребят и девчонок. Молодая учительница искренне пыталась понять и быть другом для каждого, но увы. У неё это не сказать, чтобы хорошо получалось. Всё таки не стоит пытаться быть подростку другом, нужно постараться стать хотя - бы товарищем. Иногда, по ночам, Орлова горько плакала в подушку. Иногда от бессилия, иногда от ненависти, а иногда и от несправедливости. Ну почему у других есть дети, а они с Игорем никак не могут? Дело в ней или может в муже? Ну конечно же, дело в ней, все привыкли обвинять во всём женщину. А рано утром, собираясь в школу, Орлова ловила себя на мысли, что по крайней мере в ближайшие лет пять, с детьми стоит повременить. Наталья сделала последнюю затяжку, такую сильную , что окурок обжёг ей губы. Она осмотрелась и хотела было уже заходить в подъезд, но кое-кто заставил её закричать. — Аня! Носова! Ты чего в раздетом состоянии!? — Орлова поспешила в сторону своей ученицы. — Здрасте, Наталья Николаевна, — улыбнулась Аня. — Ну ты даёшь! Заболеешь ведь, — взяла её за руку, — пошли к мне, я тебя чаем напою. Что случилось? С Анатолием Германовичем что-то ? Они знают, что ты ушла? — Всё круто, — послышалось от Ани. — Не звоните моим... Наталья Николаевна потащила девушку в квартиру. Зла на учительницу Аня не держала, просто хотела с ней поговорить. Как мать с дочерью, наверное. Наталья сделала для Носовой горячий чай, положила на стол вазу со сладостями, объявив о том, что девушка останется до утра. А домой уедет на такси и в её куртке. Илья сидел на краю кровати, болтая со своей мамой. — Илюш, я боюсь, — проговорила она с такой тоской, отчего Епифанов невольно вздрогнул. Глаза защипало. — Мам, там врачи, понимаешь? И прошу тебя, не ввязывайся ты в эту церковь. Время потеряешь. Спи давай. Разбужу в пять утра. Валентин Дятлов позволил Илье забрать маму на пару дней домой, перед операцией. Конечно, этого категорически нельзя было делать, но отец Дятлова не мог отказать. Так или иначе у женщины было ничтожно мало шансов. Илья понимал это, слишком рано ему пришлось повзрослеть. Проблема наваливались одна за другой, ему хоть иногда хотелось почувствовать себя свободным и беззаботным. Поэтому, он и выбрал Олю. С такой хохотушкой как она, невольно хочется и самому смеяться. А с Меланьей, можно было забыться по всем фронтам, выпустить пар. Илье даже ухаживать за ней не нужно, Мел сама бежала к нему в ноги. Ольга была для него некой недосягаемой звездой, до которой не достать. Мел же просто симпатичной и доступной. Убедившись, что мать уснула, Епифанов отправился на улицу, просто подышать воздухом. Позвонить Оле, но как на зло девушка не брала трубку. Спала. Илья усмехнулся. Он понимал, что до Оли он не дотягивает. Ну не посмотрит рыжая на него так, как он хотел и желал. Ей другие нравятся, старше и состоятельнее. Вот ведь несправедливо... — Наталья Николаевна, — послышалось от Носовой. Чай уже остыл, сладости были не тронуты. Учительница присела напротив, внимательно изучая Аню. Сейчас она не сыпала её вопросами, просто ждала, пока Носова начнёт свой монолог сама. — Вы мне всегда очень нравились. Как человек и как учитель, — говорила Аня, — мне было жаль Вас. Стараетесь, вертитесь. Но все они не замечают...Мучают. Орлова сняла очки и помассировала переносицу. — Вы и на других внимание обращайте. Не только на тех, кто вам симпатичен. — Пауза.— На Соню, например. Вы разве не видели, как она в носу ковыряется? Наталья Николаевна энергично закивала: — Может её к психологу сводить? — Наталья задала этот вопрос сама себе, — надо узнать, как с этим бороться. — В магазин её отведите или в салон... — Как хорошо, что я тебя встретила, — Наталья Николаевна взяла из вазы конфету, — и всё таки, ты на голову больная раздетой по улицам ходить. Это протест такой? Проигнорировав вопрос, Аня продолжила: — И с отцом Королёва заканчивайте. Ни к чему хорошему не приведёт. — А ты у нас всё знаешь? — Хмыкнула Орлова, снова закурив. — В туалет можно? — Иди конечно... Ни в какой туалет Носова не пошла. Дождавшись, пока на кухне откроется кран и станет шумно, Аня вышла из квартиры, осторожно закрыв за собой дверь.