Как в первый раз пытались Радовида убить

Сколько дней прошло, уже никто не помнил. Мало, чтобы начать доверять ведьмаку. Много, чтобы успеть привязаться к ведьмаку. Так думала Рейчел, когда наблюдала за тем, как убийца чудовищ преподает урок по фехтованию местным темерцам. Те в руках серебра раньше не держали, только сталь, с непривычки роняют меч на пол, едва касаются его. Чувствуют себя вновь мальчишками, которые втихаря воровали либо у отца старый ржавый меч, либо у ближайшего кузнеца. Получали тумаков на следующий день, но не останавливались. Тут им оружие в руки сами дают, а оно само уже не дается. — Давай еще раз! — рычит один из них, пытаясь ведьмака пародировать. Но на ведьмачий рык это совсем не похоже, скорее на кошачий, который вот уже как несколько дней не видал крыс в округе. Для того, чтобы ведьмаком стать, мало реданцев резать да девок иметь. Даже медальон просто так не наденешь ведьмачий... ну как, наденешь, конечно, но как побрякушку... перед мужиками похвастаться, тех же девок завлечь... и все? А толку? Пройти через зелья, мутацию и ежедневные тренировки, на каждой из которой рискуешь попрощаться с жизнью, не каждый решиться. Как и стать убийцей чудовищ. Трупоедам не реданцы. Среди этих мальчишек мог быть и Эрик, ему пригодилось бы. Но Кинг отказался. «Мне и своего мастерства хватает». Про какое мастерство он тогда говорил, Рейчел уточнять не стала. Лишь в очередной раз посмеялась. Салим вот уже несколько месяцев «выполнял заказы» — так он их называл, по привычке. Заказы разные были: то в отряде реданцев шпиона завербовать, видимо Эрика в определенный момент им оказалось мало, то провизию на ходу в Оксенфурт отловить, а потом лакомиться винами из Туссента и сырами из Третогора. Которые предназначались самому Радовиду. Да, разные были. Но слишком легкие. Иногда он скучал по грифонам, лешим, призракам... надеялся, что этот «акт доброй воли» не долго продлится. Да, платили конечно Темерцы лучше бабок в деревнях, но большака не хватало. Вот Радовид и не выдержал. Воссел однажды темной ночью на свой трон на корабле «Оксенфурт-Третогор», построенном на пожертвования дворянок, которые отдали на него свои украшения. Да, в юности Радовид был красивым, даже слегка смазливым. Все девчонки, девушки, женщины, и даже дамы в возрасте, мечтали завладеть его вниманием. Со временем, он мало как во внешности изменился. На лице все чаще проступала свирепость, отчего его и прозвали — «Радовид V Свирепый». Вот и в эту ночь, когда он вновь размышлял о своем положении, на лице у него проступал пот и легкий оскал, который он тщетно скрывал под маской мнимой мудрости. Хотел походить на своих предков. — Приведите мне ведьмака, — наконец говорит он своему камердинеру и охране. Настолько тихо, что темноволосый мужчина, стоявший в это время в порту рядом с этим кораблем, не услышал. Хотя должен был. Он поднимается по скрипучей лестнице без оружия и даже без брони: реданцы так боятся этих увесистых доспехов, в мечтах желают их надеть. Может удастся? Может Радовид сейчас разозлится и прикажет этого черта тут же убить? Интересно, справится ли с ними ведьмак без своих примочек? Не должен, конечно. Кто он такой? Ха! Простой ведьмак! А они? Элитная армия! — Ник Кей, — произносит король с толикой презрения, как только темноволосый мужчина касается его ковра, ведущего как раз к трону. — Из Каэдвена, верно? — Зимую я обычно в Каэдвене. Но родом я из Каэр Трольде. Голос у ведьмака бархатистый, совсем не грубый. Если бы не желтые глаза, упругие мышцы, проступающие через белую рубашку, и прокаченную спину, можно было его спутать с обычным лесорубом. — Ард Скеллиг? Ну надо же! — удивляется король Радовид. Его это даже забавит. — Никогда бы не подумал, что ты покланяешься Фрейе! Что, все ведьмаки такие? — Не все. — Ах, ну да, ты же особенный. Из школы волка. Как тот знаменитый ... Геральт, кажется? — Да. Геральт из Ривии. — Я знаю его совсем по другому имени — мясник из Блавикена. Вспоминать о том, кто прославил их род, Ник не хочет. Не потому, что уже сыт по горло этим именем. И не потому, что сам не хуже. Просто не принято это — в обществе непонятно кого, чужих, обсуждать своих. Братьев. Даже если это король Радовид. — Ну, перейдем ближе к делу, — мужчина с короной на голове скрещивает пальцы, наклоняется поближе — достаточно, чтобы разглядеть получше, недостаточно, чтобы дать разглядеть себя — упирается локтями о колени. — У меня есть для тебя заказ.