Как в первый раз пытались Радовида убить

Лето в этом году выдалось холодное, промозглое. Солнце жители видели не чаще дождей. Впереди их ожидала еще более холодная осень. Салим бродил по густым лесам Велена, выслеживая добычу. Обычно это делали солдаты, но приносили всегда мало. Для ведьмака мало. А брать со стола больше положенного неправильно, особенно в их скудном положении. Поэтому он уже несколько недель добывал себе пищу сам, по старинке: когда бомбы использовал, когда кинжалы, когда голыми руками орудовал. Сегодня живности было не видать, попряталась. Устала поди от постоянных визитов широченного мужика, который только с виду человека напоминал. Надо что-то делать, другое место искать. Лесов в Велене не так много, в основном болота, а там трупоеды, мясо которых не то, что есть нельзя — даже касаться лишний раз! Салим всегда это делал в перчатках, если нужны были трофеи или приманка для другой нежити... а может они, трупоеды, и распугали всех зверей? Дошли до лесов, да пожрали белок и кроликов? На полноценного оленя или медведя им силы вряд ли бы хватило, таких они только спугнуть могли. Главное, чтобы до их убежища так не дошли... да не попугали стоящих на страже солдат, что носом клюют чаще, чем мечи точат. Видимо придется идти в сторону Новиграда, искать добычу среди трупов уже людей. Уже направляясь в направлении севера, Салим почувствовал своим третьим глазом, что за ним кто-то наблюдает. В народе это прозвали «ведьмачьем чутьем», в его народе. Всегда помогало вовремя от летящего кинжала ускользнуть или парировать. Или, как сейчас, врага за спиной приметить. Сначала ему показалось, что это листва шуршит, ветер вот уже как пару дней не унимался, даже ночью. Но шорох становился все сильнее и сильнее, слишком сильнее для обычного ветра. Закинув на плечи сумку, он отводит руку назад, передвигает ее чуть в сторону, касается рукояти меча. Второго, того, что со сталью. Еще не хватало в Веленских лесах на Лешего нарваться. Или еще чего похуже. Ему то все равно, он Ведьмак. Выпьет пару зелий до и после, быстро восстановиться. А вот местные, да те же солдаты Темерские... даже не успеют и шага сделать. И станет этот густой лес их могилой. Достать меч все же приходится. Быстрее, чем он задумывал. Враг, дождавшись, когда к нему спиной повернутся, тут же выпрыгнул из-за засады и накинулся на ведьмака. Тот отреагировал — полоснул нежданного гостя серебром, проехался им по всему лицу, провел глубокую линию от подбородка до лба. Чуть было глаз не задел. — Ты кто таков? — встав в знаменитую стойку, не собираясь давать своим мышцам передышку, Салим подвел острие прямо к лицу темноволосого мужчины. Прямо к тому глазу, который удивительной ловкостью обошел стороной. — Серебро убери, — прорычали ему в ответ, и Салим бы не отреагировал, если бы ему сказали про сталь. Но сказали про серебро. Кто это? Кузнец? Оружейник? Бронник? С виду не похож. Ни на того, ни на другого, ни на третьего. Мало кто в состоянии серебро от стали отличить. И мало у кого рана, нанесенная все тем же серебром, будет жечь через несколько секунд. Первый ведьмак, который Салим, подает руку. Второй сначала думает: не просто лезвие от лица отвели, так еще и помогают. Не похоже это на «дружелюбие» ведьмаков. Только если он не также из школы Волка. Где ведьмаки друг-друга братьями считают. Ник этого на своей памяти не знал. — Салим, — представляется наконец победитель этой мимолетной стычки, заводя за спину свой меч и представляя взору свой медальон. Нет, не школа Волка. Школа Медведя. — Ник, — отвечает ему второй, повторяя то же самое движение, обнажая чуть ли не всю свою грудь, чтобы ведьмак заметил. Он Волк. — На «Мясника из Блавикена» ты не похож. — Мы не все седоволосые. — Но все «Мясники»? Ник смотрит на него, схмурив лицо, тщетно пытаясь расслышать среди его фразы толику ясности. Салим вздыхает и объясняет. — У вас так принято, на ведьмаков из других школ нападать? — На тебя заказ. Вот так новость. — А от кого? Перед тем как ответить, Ник задирает голову. — Предпочел остаться неизвестным. — Значит кто-то сверху. Эмгыр, Филипп, Радовид? Фольтест? А нет, его уже убили. Может тогда Хенсельт? Хотя он тоже, поговаривают, скопытился. Или тот высокорослый медведь из клана ан Крайтов, «Морской Вепрь»? — Не называй так ярла Скеллиге! — Как, «Морским Вепрем»? — Высокорослым медведем! — Так значит, это он? — Нет! Еще чуть-чуть, и завяжется новая драка. Оба уже вновь за рукоятки похватались. Если бы не мудрость и уважительное отношение к тем, кто помладше, первого ведьмака, кто знает чем бы закончилась эта стычка. О ней молва бы по всему континенту разнеслась. — Какой-нибудь недоумок, который после смерти Брана Тиршаха его место займет? — Он вообще не со Скеллиге! — А тогда кому я с земли-то не угодил? — развел руками Салим. — Вроде всем успел услужить, кому-то много, кому-то мало... никогда претензий, и уж тем более слов о мести, не было... — Ага, пока ты к «Синим полоскам» на службу встать не решил! Ведьмак смотрит на незваного гостя устало, и вовсе не физически, а эмоционально. Что, так просто вот? Из-за этого? Ебучая политика. Говорили же ему наставники, не ввязывайся. Даже за флорены. — Значит Радовид. На этот раз Ник молчит. А значит Салим угадал. — Ну? И что делать будем? Этот вопрос вертится на языке у Ника, а произносит его Салим. Более смелый, более прямолинейный, напористый. Под стать ведьмакам из школы Медведя. — Не знаю. Ник, наконец почувствовав боль от нанесенной раны, сел на ближайший пенек и закрыл половину лица. Стал копаться в карманах, с грустью понимая, что не так хорошо подготовился ко встрече с, как ему казалось, простым и старым ведьмаком, которого хватит на один взмах, ну максимум на один «вихрь». Ошибся, нельзя недооценивать соперника — так всегда говорил Весемир. — Вот, держи, — протягивает ему знакомую микстуру Салим. «Ласточка». Даже если бы Ник не узнал с первой секунды этот знакомый аромат, все равно «закинул бы за воротник». Причем сразу. Во-первых, рана предательски сильно жжет, никогда ему еще по лицу серебром не давали. Во-вторых, образовалось какое-то доверие между ними. Между Салимом и Ником. Как образовалось когда-то у ведьмака школы Волка к своим братьям, вот так вот просто, при первой же минуте. При первом касании и последующим взмахом клинка, неумелым. Но Салим был далек от того же Ламберта и Эскеля, а все равно казался каким-то родным. Своим. — Ты неплохо двигаешься, — продолжает вести диалог Салим, пока Ник дохлебывает последние капли. — Лавируешь как менестрель во время танца. — Не смешно. — А я и не смеюсь. Менестрели же и танцуют одновременно, и песни горланят, а порой и на инструментах играют. Не всем так удается! Второй ведьмак хмыкает. — Ты меня сейчас что ли с Лютиком тем самым сравнил? — А чего бы нет? В своей профессии он гений! Вот бы только пил поменьше, да по бабам не ходил... но это то ладно, я это вот к чему. Салим присел, рядом с Ником, но на землю. Холодную и сырую, тут же запачкав вчера начищенную броню. — Я не прочь тебя обучить. Ник смотрит на него, сначала не моргая, пытаясь понять произнесенное. Потом моргает, но ясности это не прибавляет. — Че..чего? — Ну поднатаскать маленько... как у вас там, у волков? «Мы же братья...» — Но ты не волк, — отворачивается от него Ник. Салим же поджимает губы. — Но все равно Ведьмак. Да и ты, с твоей плавностью в движениях, далеко не уйдешь, если над ударом не работать. И если так продолжишь снадобья с маслами для меча игнорировать. — Я не игнорировал! — как обиженный ребенок, в очередной раз сперечничал ему Ник. Салим напоминал ему вечно недовольного Весемира, у которого «Сначала книжки, потом оружие». Не дай Фрейю сейчас еще достанет из закромов очередной «кирпич». — Я просто не успел, Радовид срок до завтра дал. — Ничего себе, с чего такая спешка? А Ник все еще думает: рассказывать, аль нет? Деньги ему предложили за голову ведьмака немалые... даже за упавший волосок. Не придется возвращаться обратно в Каэр Морхен, краснеть перед тем же Ламбертом или Эскелем за то, что «опять нихуя у тебя, бестолочь ты наша, в одиночку не получилось, надо было учиться, и до конца — тогда бы даже Геральта из Ривии одолел, а сейчас и куклу не сможешь». Куклу может и не одолеет, а вот ведьмака, пока они спать на перевале будут... Ведьмак тут же отогнал эти мысли. Скверные они. А вдруг в школе Медведя учат колдовству? Залезать в голову, к примеру? Салим, вроде как, не похож на чародейку. Или колдуна. Сидит все также и таращится на него, ждет ответа. Глаза у него такие же желтые, с прорезью, как у кота, как у всех них. И доспехи похожи, правда у Салима они слегка обшиты мехом, видимо много заказов в горах берет... охотиться на горных козлов? Ник тщетно пытался вспомнить из рассказов Весемира заказ ведьмака на ведьмака. Монстра на монстра. Брата на брата. И плевать, что школы у них разные, обучают же одному и тому же... и идеи вгоняют те же самые. Да и травит их простой люд одинаково. — Они завтра нападут на конвой недалеко от этих мест, к Северу, в сторону Новиграда. Какой-то шпион им место подсказал, где они с купцами встречаться будут... — Вот холера! — отреагировал тут же Салим, подтвердив некогда сомнения Ника. Вдруг шпион ошибся? Или решил также Радовида предать? Нет, видимо главного императора континента предают только такие олухи как он. Воспитанник школы медведя что-то про себя бормочет, даже если прислушаться — не разберешь. Подкладывает под кулак челюсть, смотрит куда-то вдаль. А потом, переводит взгляд обратно на Ника. — Ну что? Пойдешь все-таки со мной? Волк смотрит настороженно. — Куда? — Куда, куда... заказ выполнять. На одного опасного человека. А ты что думал? На императоров заказов не бывает? А я вот тебе его только что дал. Ну что, берешься, Ведьмак?