***
В этот раз я так не рисковал, ограничив себя и в итоге тихо покинув лагерь. Перед уходом мы открыли ураганную стрельбу, сумев ранить или даже убить ещё несколько человек, а заодно поджечь несколько шатров. Мелочи, но из таких и собирается конечный результат. Вернувшись в деревню, я выставил часовых — по системе не хуже, чем у самого летнийца, подозревая, что он попробует отплатить моей же монетой, после чего завалился спать. Разбудили меня не стрелой или кинжалом в брюхо, как я опасался, а вполне себе привычным и очень приятным образом. Мне хватило времени уделить его девушке, после чего с улыбкой на губах я вышел во двор, начав привычную разминку. К сожалению, сегодня до конца её так и не довёл. Конные войска Ксобара показались на горизонте. Летниец был аккуратен и осторожен. Он не собирался атаковать нас в лоб, так что пришлось вновь взять лёгкую конницу и лично отправиться тренироваться в стрельбе по живым мишеням. О, как его перекосило. Понял, что у меня преимущество в манёвренности, но… хватает и пеших людей. Жаль, что не смогли увезти из Слотстера большее количество лошадок, уж больно неудобный был водный транспорт! Если бы все войска были конными, наёмники не смогли бы нас догнать… но тогда был выбор: люди или лошади. Хах, глупо… люди без лошадей — это всё ещё бойцы, а лошади без людей — обуза. Но из-за этого сейчас я вынужден вновь и вновь сталкиваться с проблемами. Если же бросить пехоту… Тряхнул головой. Нельзя. Они просто погибнут. Если уж и бросать, то свой маленький штат слуг или ту же Лирну… аха-ха-ха! Даже звучит смешно! Я никого не могу бросить, тем более — Лирну. Рассматривая приличных размеров отряд, закованный в однотипные тяжёлые доспехи, я буквально физически ощущал, как трудно будет противостоять им в открытом бою. «Чёрный ублюдок Ксобар! Как всегда, у него было преимущество в грубой силе! И хоть мы смогли здорово сократить количество его рыцарей, их всё ещё легко хватит на уничтожение моих скромных войск». В конце концов, не выдержав напряжения и беспокоящего обстрела, летниец скомандовал идти в бой. Однако рыцари всё же нашли себе наиболее удачный путь, объехав деревеньку пару раз по кругу. Как им казалось! Ведь в этом направлении стояла лишь одна хлипкая баррикада. А потому с громкими боевыми кличами они попёрли напролом, решив просто её снести. Снесли и попали в ловушку. Сразу за баррикадой была вырыта яма с кольями, прикрытая тонким настилом и землёй. Тяжёлые всадники моментально провалились, за ними второй ряд, а третий просто споткнулся, выпав из седла. Остальные успели свернуть в сторону, после чего на секунду застыли, но, услышав гортанный крик изгнанного принца, быстро спешились и пошли в рукопашную. И вот наши силы схлестнулись. — Убить лошадей! — прокричал я своей сотне, что тут же начали пускать стрелы в коней врага, которые, оставшись без всадников и получая болезненные раны, принялись ржать, разбегаясь по окрестностям. — Выиграем по мобильности и просто перестреляем их! — я указал рукой прямо на цель. Жаль, что не успели. Часть людей Ксобара вовремя среагировала и поменяла приоритет, вместо деревни напав на нас. И да, они были на конях. Вновь пришлось маневрировать, надеясь лишь на то, что оборона безымянной деревни выдержит, пока мы тут развлекаемся. У меня были ещё всадники, на которых была надежда, хоть и были они в лёгкой броне, но… конь под собой должен дать хоть какое-то преимущество, верно? У меня же дела были плохи. На близкой дистанции враг ощутимо давил, ведь чисто физически их кавалерия была на порядок сильнее и защищённее. — Сдохни! — громко орал накачанный чернокожий рыцарь, размахнувшись здоровым копьём. Он явно целил мне прямо в голову. Выстрел из арбалета сбил его с коня, отправив прямо в грязь, где он скорчился, пытаясь унять боль. Я достал меч, но конные схватки против бронированных рыцарей в моей ситуации были плохим решением. А причина в том, что мастерство здесь играло гораздо меньшую роль, чем на земле. Почти сразу мне порезали бедро, а потом отрубили руку. «Возврат».***
В этот раз лучники отправились без меня. Люди получили подробные инструкции по дальнейшим действиям, а я посадил отряд пеших стрелков у слабой стороны, где будет основной прорыв. По ближайшим домам спрятал копейщиков, готовых вступить в бой при первых же стычках. «Ну-с, посмотрим, что ты сделаешь теперь!» Лично я собирался произвести «золотой выстрел», сняв их главнокомандующего, Ксобара Кхокуа. Если «Эбеновый Принц» погибнет, это очень сильно ударит по боевому духу наёмников. Кто знает, может, даже поспособствует их бегству. И вот он, прорыв! Как и в прошлый раз, первые два ряда всадников попались в ловушку, переломанными куклами попадав в яму или на землю, раздавленные тяжёлыми лошадьми или своими же товарищами. Эти уже не встанут. Остальные спешились, отправившись вперёд и огибая умирающих. В них тут же полетели многочисленные стрелы, почти не пробивая их мощную броню. А если и пробивая, то лишь царапая. Да, ядовитые стрелы сыграют свою роль… потом. Группы моих копейщиков, ополченцев и простых деревенских жителей высыпались в строй, заняв позицию под командованием немногих выживших ветеранов. А я выжидал. Лук стал мокрым из-за пота моих ладоней, так что я нетерпеливо вытирал их о сухую солому, куча которой, возможно, служила кроватью местному крестьянину. Проинструктированные конные лучники начали обстрел врага, пытаясь зацепить максимально большое количество лошадей. Ядовитые стрелы убьют их в любом случае, так что хватит и маленькой раны, но тут та же проблема, что и с рыцарями. Это произойдёт ещё не скоро. Как и ранее, часть бойцов врага побежали отгонять моих всадников, но в этот раз лёгкая конница не вступила в бой, а просто понеслась прочь, выводя из битвы десятки противников. Это было хорошо. Тем временем я заметил свою цель. Вот он, здоровый летниец в дорогих доспехах и с тонким длинным мечом в руках. Он шёл неспешно и уверенно, а его люди сметали хилое сопротивление вчерашних горожан, едва научившихся держать копьё в руках. Кажется, что они вот-вот побегут, но на помощь прибывали наши — западные, закалённые боями пехотинцы, — принимая удар на себя. Я натянул лук и на выдохе отправил стрелу. Мощное натяжение и сила выстрела должны были принести мне победу… но не сделали это. Броня «Эбенового Принца» выдержала удар. И хоть сам он упал, но тут же был прикрыт щитами стоящих рядом бойцов, а потом… встал на ноги. Ублюдок! Новая стрела попала в щит, а я отчётливо увидел ухмылку на его лице. Выбежав из дома, я вытащил меч и отправился войскам на помощь. Намечался очередной последний бой. Какой уже по счёту? С ходу я вступил в схватку с ближайшим рыцарем, что единым, небрежным — со стороны — движением разрубил своим мечом крестьянина почти пополам. Мой удар полетел прямо в брешь в его толстых доспехах, но он прикрылся щитом, отступая назад. С правой стороны я заметил ещё одного рыцаря, почти копию этого, во всяком случае внешне. Это было серьёзным испытанием моих навыков мечника, но помощь со стороны позволила одолеть двух этих бойцов. Схватка была напряжённой и изматывающей. Я ощущал, как моя лёгкая броня липнет к телу, а по лбу струится пот. Враги теснили нас по всем направлениям, а часть крестьян уже открыто спасалась бегством. Вот, скрытые ранее от глаз врага, с флангов напали остатки моей конницы, пытаясь снести противника, сбить на землю, дабы потом неповоротливых рыцарей добили мои копейщики, но у лёгких кавалеристов плохо это получалось, да и места для нормального разгона было мало. По большей части их быстро сбрасывали и рубили на куски. От лучников почти не было толку, ведь слабых мест у элитных бронированных наёмников нашлось мало. Лишь одна из десяти стрел попадала в щели доспехов, которые под ней наверняка прикрывались ещё и кольчужной рубашкой. Думаю, до тела доходит ещё меньше. Пожалуй, я бы сказал, «усталость» — вот их главный враг. В тяжёлых доспехах долго не повоюешь. Тем не менее я пытался затянуть бой. Даже если тут поляжет ещё тысяча наших, но в случае, если мы убьём Ксобара, это будет победа. Да и уставшие рыцари станут всё больше ошибаться и в какой-то момент просто упадут или отступят! Сам «Эбеновый Принц», как мельница, махал мечом, разрубая им людей вместе с защитой. Неужели?! Валирийская сталь?! «Сука… завладеть таким клинком было бы очень даже приятно, но… каким образом? Ведь теперь бой с ним становится ещё более трудным». Через час всё было кончено, нас спасали лишь конные лучники, которые скакали вокруг, время от времени цепляя то одного, то другого рыцаря, однако… почти вся пехота была убита, и пеших банально не осталось. За сбежавшими остатками лёгкой конницы также шла погоня, где кого-то периодически подлавливали и рубили. «Руки опускаются. Возврат. Мне хочется просто сесть, выдохнуть, а потом устроить мерзкую истерику — с крушением мебели и всего, что попадётся под руку. Опять! Опять проигрыш!»***
Откатился я к деревне, где мы дали яд местным жителям. «Итак, я знаю, что будет дальше. А потому… у меня возникает вопрос: откуда люди летнийца узнали, куда мы направляемся? Почему «Эбеновый Принц», не имея разведки в виде лёгких всадников, уверенно шёл в нашу сторону? Ответ лишь один: местных не пощадили. Судя по всему, они были вынуждены указать направление. А раз налётчики забрали припасы, то слишком уж сильно их никто не пытал. Может быть, даже деревню не сожгли. Но нас вот сдали… твари». Я улыбался, глядя на аборигенов, что с такими же улыбками кивали мне. К чему это? Ах да, праздник… всеобщее восстание… А что толку, если результата нет?! Ладно, плевать. Надо думать дальше. Что будет, если мы убьём этих людей? Хм… решение, которое не поймут местные жители, что составляют две трети моего отряда, но предположим… Предположим, я уговорю их. Фанатики не посмеют отказать своему богу, это понятно и очевидно, вот только… Что дальше? Изгнанник всё равно может догадаться о нашей итоговой цели… к тому же тогда наверняка не возьмёт отравленные припасы, ведь у него возникнет логичный вопрос: почему еду не забрали мы сами? Значит, убийство не вариант. Придётся сменить направление и отправиться в Глобрико другим путём. Отказываться от своей цели я не собираюсь. Собрав командующих, я наметил маршрут, запустив конную «обманку» в прежнюю сторону. Во время сбора я не мог прекратить крутить в голове одни и те же мысли. Изгнанный принц опять обыграл меня. Несмотря на всё сопротивление, я вновь и вновь вынужден был возвращаться в прошлое, пытаясь найти другой путь. Как можно изменить этот итог? Что ещё я мог сделать? Раздражение было физически ощутимо, я был напряжён и едва сдерживался, чтобы не сорваться. «Всё ведь идёт хорошо! Да, мы сдали Слотстер, но переломили хребет Ксобару, а потом уничтожили его лагерь. Ему останется лишь в очередной раз доить местных, у которых и так почти ничего нет, уж кто-кто, а я точно это знаю. Значит, перезагружаться до осады не вариант. Она должна пройти. Хорошо. Может, я допустил ошибку позже?» Я покачал головой. «И тут мимо. Мне необходимо в Глобрико — город, который освободился. У них есть войска, они уже собираются идти в бой, готовы сражаться за свою свободу. Эти люди нужны мне! И Ксобар Кхокуа знает это. У него ещё есть шанс остаться при своих. Если он убьёт меня, то соберёт остатки сил и подавит местных. Но в случае обратного… эту партию выиграю я». Наше продвижение шло медленно и со скрипом. Дорога в обход была откровенно неудобной, но мы упрямо шли вперёд. Конные разведчики давно вернулись, оставив кучу фальшивых следов. Пусть летниец побегает. Наверняка к тому времени его рыцари успеют попробовать те отравленные припасы. Может, и биться с Ксобаром не придётся, а все его люди, включая его самого, передохнут сами? Было бы отлично! Сделав изрядный крюк, мы вновь встали на дорогу к Глобрико, после чего разведка привычным уже образом доложила новости о вражеском заслоне, едва не заставив меня нервно расхохотаться. «Ксобар предположил, что мы пойдём этим путём, просчитав меня, или просто выставил наугад? — тупо думал я, сидя над картой. — А может, это просто богатый опыт?» Отряд противника был сравнительно небольшим, ведь его силы, как и мои, стремительно уменьшались. Вот только обойти его, как всегда, было слишком трудно. — У нас не хватит провианта, — откровенно озадачили меня в штабе, — этот крюк и так съел приличную его часть, — я различил нотки недовольства в голосе сира Ривса Вайхельма, — если же мы продолжим… — Не смей сомневаться в господине Моустасе! — подскочил невысокий, на фоне говорящего, Демей. — Он знает, что делает! В этот момент рыцарь оглянулся и сглотнул, ведь на него были направлены десятки злобных взглядов, даже от немногих выживших лордов. — Господа, успокаиваемся, — проронил я, — если нет возможности идти в обход, тогда атакуем в лоб. Людей там мало, значит, в победе можно не сомневаться. «А я поставлю метку и посмотрю, чем меня удивит мой старый добрый враг». Очень быстро стало понятно, что нас опять загоняют в ловушку. То есть… понятно мне, а вот остальным «успех» в разгроме мелких отрядов, как грибы после дождя появляющихся на нашем пути, численностью по полсотни пеших бойцов, казался очень хорошим знаком. Да, мы снова начали на них натыкаться, обходя более крупные заслоны и уничтожая меньшие. Значит, «Эбеновый Принц» успел расставить их за время, пока мы шли в обход? То есть он почти моментально наводнил территорию маленькими отрядами… Скорее всего, отдал приказ сразу после штурма Слотстера. Видимо, выжившие из его лагеря смогли дать летнийцу примерную информацию о нашей численности, после чего изгнанный принц понял, что ему хватит лишь его элитного тяжёлого отряда конницы, дабы поставить на нас точку, а остальные войска он распределил по окрестностям, дабы они наводили его на цель и тормозили нас. А потом… думаю, что изначально он отправился по нашим следам, а дальше просто догадался, куда мы держим путь. Не исключаю, что ему сообщили о проблемах мятежа на захваченном острове, так что, прикинув самое горячее направление, по которому мы как раз и двигались, Ксобар сложил два и два. Это можно сделать, даже не вытягивая сведения из деревенских жителей! В принципе… логично. Может, конечно, он думал по-другому, но лично мне кажется, что мой враг поступил именно так. Впрочем, неважно. Факт остаётся фактом: о нашем перемещении он узнаёт почти сразу, а значит, вот-вот будет ловушка либо прямо за нами уже скачут его бойцы. Жаль, но, кажется, большинство умеющих думать из моего отряда уже погибло. Остальные в «штабе» не видят дальше своего носа и не могут даже предположить такой итог. Мне приходится всё тянуть на себе. Или со стороны действительно должно казаться, что мы побеждаем? А может, это просто опыт, который у меня, наверное, уже в четыре или пять раз больше всех остальных присутствующих? Ха-а… не имею понятия. Я… просто устал от всего происходящего и уже не различаю такие мелочи. Я вижу лишь цель, к которой иду. Я мысленно усмехнулся, привычно дотрагиваясь пальцами до рукояти клинка. «Сколько я уже откатываюсь, даже не имея возможности восстановить резерв до конца? А сколько времени длится эта компания? Сколько мы здесь находимся, отрезанные от основных сил? Остров «Висельный»… я ненавижу тебя». Вопрос времени, пока нас найдут и зажмут, а Глобрико по-прежнему далеко, будто мы стояли на месте всё это время, а не двигались. — Арвинд, — подошёл ко мне Болдрик после совещания, — ты, кажется, сильно загоняешься. Знаешь, дела идут вполне хорошо, может быть, стоит отдохнуть? Хотя бы на один день не включать голову и просто… «Он идиот?» Почёсываю подбородок, нащупывая маленькую царапину, оставшуюся от утреннего бритья. Да, наверняка… Крестьянское наследие не дало много ума. Парень точно так же, как остальные, не видел причины происходящего. Не мог посмотреть на ситуацию свысока и банально осознать, как мы близки к очередному провалу. «Аха-ха-ха! Да! Я действительно могу уже ничего и не делать! Ведь со дня на день на нас выйдут рыцари Ксобара и просто перережут! Как было десятки раз до этого! Или они банально отравились и сдохли? Нет, не могу рассчитывать на такое счастье…» Взгляд пробежал по фигуре оруженосца, заставляя вспомнить, как он защищал Лирну. Зачем? Не один уже раз так было, минимум три или четыре… «Он влюбился в неё? Нет. Или да? В чём ещё может быть причина? А может, это он, а не бедолага Индольф сливал сведения «Эбеновому Принцу»?!» Я закрыл глаза и потряс головой. — Ты прав, Болдрик, мне действительно нужен отдых, — устало улыбнулся я, — но пока не могу его себе позволить. Думаю, как только мы добудем голову Ксобара, так сразу завалюсь спать на целый день. Он усмехнулся и хлопнул меня по плечу. Провожая фигуру парня задумчивым взглядом, я прикидывал, стоит ли взяться за него? Рука дёрнулась к загнутому ножу для разделки мяса и снятия шкур. «Он не подходит для боя, его предназначение в ином… Нет… ты бредишь, Арвинд! Таким темпом скоро ты будешь подозревать даже Лирну!» Криво улыбнувшись, я направился к Плотве. «Какой уже раз по счёту? Неважно, пора в путь».***
А вскоре… началась загонная охота. Нас старательно отрезали от Глобрико, загоняя куда-то в сторону, к краю острова. Я усиленно маневрировал, но проблема была в пропитании. Поблизости не было деревень, так что приходилось перебиваться охотой, что, конечно, замедлило наш конец, но не то чтобы слишком. Прорвав очередную, уже, наверное, пятую оборонительную линию, отряд вскоре столкнулся с приличных размеров группой пехоты и летнийских лучников. Столкновение не привело ни к чему, стороны лишь отошли, оставив на поле боя пару сотен трупов. Я прикидывал стратегию и размышлял: стоит тратить энергию или сделать возврат? «Хах, нет, нужно идти до конца, я должен узнать, куда приведёт этот путь. Может, именно за ним скрывается извилистый маршрут моей победы? Как минимум попробуем ещё посопротивляться, растянуть агонию на день или даже два». Скомандовав решительное наступление, после двух возвратов в недалёкое прошлое я нашёл слабое место противника, где бойцы врага стабильно сдавали позицию, после чего туда ударили мои лучшие силы, сумев разбить строй наёмников. Это была очередная победа среди множества поражений, не сбывшихся и вполне реальных. Взгляд привычно охватывал картину боя, не замечая мертвецов. Я видел цифры, что крутились в моей голове. — Нужна деревня, — тихо проговорил я в пустоту, — припасы и люди. Разбив этот отряд, мы смогли прорваться к «цивилизации», хоть и отступали от Глобрико всё дальше. Но тут хотя бы были деревни местных, где мы сумели немного улучшить положение. Более того, удалось получить долгожданное подкрепление. Очередное «мясо». Я уже забыл, каково это — иметь нормальных солдат. Зато они были верны. Столь преданных людей я не видел ранее никогда. Ни одно слово не могло всколыхнуть их непоколебимое состояние. «Небесный Клинок» прав всегда. Это аксиома. Подобное уже не вызывало страха, это было привычно. Я превратил этих солдат в заготовку, из которой, как опытный мастер, мог сделать что угодно. Любую вещь. А потом… нас наконец-то нагнали. Вражеских рыцарей было меньше, причём намного, но ненавистный принц был среди живых. Очередной плохой новостью стало то, что у него появилась лёгкая кавалерия, которая нивелировала моё преимущество в мобильности. А наше войско к этому времени стало ещё меньше. Около тысячи двухсот солдат, из которых нормальных воинов — эти самые двести единиц. Никчёмно мало! Бежать не было смысла, это был очередной последний бой. Наши силы столкнулись, более того — в этот раз я сумел скрестить мечи с самим «Эбеновым Принцем», который с яростной ухмылкой перерубил мой клинок и тут же меня самого. Последнее, что я услышал перед возвратом в прошлое, был его гортанный боевой клич.***
Я откатился к знакомой развилке. Деревне, где оставил ядовитые припасы. «Хах, это всё же сработало, половина отряда врага была мертва. Жаль, что его сил всё равно хватало, дабы разобраться со мной. Нам нужен Глобрико и его люди, восставшие против оккупантов. Если я смогу их заполучить, хотя бы тысячи три… это уже позволит вести наступление вместо бегства! Тогда… только тогда…» Я погнал людей в стремительный марш-бросок. Заставляя их идти что было сил. Всё ради Глобрико, всё ради победы! Когда обессиленные пешие солдаты начали валиться с ног, пришлось объявлять привал. Люди не роптали, понимая причину такого марша, но мне было мало, что они её понимали, нужно ускоряться! — Любимый, — нежно шептала мне Лирна, — ты очень напряжён. Почему? Мы ведь в шаге от победы… «Глупая… но ей не обязательно блистать интеллектом. — Я целовал девушку, прижимая к себе молодое, упругое тело. — Я не отдам тебя Болдрику или чёрному огню. Не в этот раз!» На третий день пути, когда мы прошли почти половину, разведчики доложили мне давно ожидаемые новости о преследовании. Хах, на этот раз мы продержались на сутки дольше, но этого, как всегда, не хватило. — Организуем заслон, — рассматривая потрёпанную карту, говорил я, — в первую очередь, нас тормозит пехота. Но бросать её нельзя. Значит, делим на части. Одна из которых… — бросил взгляд на своих офицеров, — останется нас прикрывать и тормозить врага. Вряд ли они уйдут, оставив её в покое. Но на сам бой уйдёт время. Особенно если наша лёгкая конница будет активно им мешать, расстреливая вражеских лошадей отравленными стрелами. Любой ценой тормозить их наступление! Это было самоубийство, и все прекрасно подобное понимали. В заслон шли добровольцы, раненые, слишком уставшие или потерявшие волю к победе. А ещё… — Болдрик? — с несколько тупым удивлением спросил я. — Зачем? Тот улыбнулся. — Кому-то же нужно поддерживать их боевой дух? Кому, как не ученику «Небесного Клинка»? — Друг, — грустно улыбнулся Ярмак, — ты… точно уверен в этом? Он развёл в стороны руками и засмеялся. — Вы так смотрите, будто бы я уже мёртв, — оруженосец хмыкнул, — я просто даю вам время, и далеко не факт, что погибну, — его взгляд скользнул на Лирну, что тихо сидела в углу палатки. Последнюю фразу он произнёс, смотря прямо на неё, — вы должны выжить. Я молча хлопнул его по плечу. Отдав нужные приказы и отправив людей вперёд, вместе с остальной конницей мы ожидали появления врага, который не заставил себя долго ждать. Вскоре послышался конский топот. Мы организовали заслон в жидком лесу, пытаясь хоть как-то использовать преимущество деревьев для ограничения мобильности вражеской кавалерии. Работало это со скрипом, но даже так — хоть что-то, хоть немного! Этот бой я переигрывал четыре раза. Менял расположение простеньких ловушек и укреплений. Использовал хорошо зарекомендовавшую себя яму, прикрытую тонкой прослойкой земли, но, конечно же, это мало что могло исправить. «Заслон» дорого оплатил свои жизни. В общей сложности мы оставили пешими порядка двух сотен солдат и четыре десятка рыцарей, которые тоже погибли. Несколько моих конных, к сожалению, также не смогли спастись, зато мы здорово замедлили вражеское продвижение, выиграв себе два дня пути. За это время их начал доканывать мой яд, что я щедро впрыснул в войско чёрного летнийца… А потом пришлось снова столкнуться с их силами. «Хах, но в этот раз всё шло немного иначе… его рыцари успели опробовать отравленного провианта, снизив своё количество ещё больше. К тому же ядовитые стрелы били не только в людей, но и лошадей. Многие скакуны были слабы и едва держали на себе солдат врага. Это… шанс?» Сегодняшним полем боя была открытая местность, без деревень или каких-то укреплений. Единственное, что мы сделали, — вырыли рвы, хорошо заметные и заставляющие врага сбавить ход, вынуждая покидать лошадей и идти в ближний бой, стенка на стенку. В этом бою участвовали даже слуги, которым выдали копья, приказав держаться позади. Ведь если враг победит, то не пощадит никого. Своё копьё взяла даже Лирна, хоть и получила чёткий приказ держаться позади. Кого-то прятать не было смысла. Если враг отвлечётся, чтобы прикончить слугу, то даст моему бойцу лишнюю секунду времени жизни и возможность достать наёмника ударом. На месте Ксобара я бы не стал так рисковать и отступил, вот только мне казалось, что его нервы натянуты столь же сильно, как и мои. Мужик банально хочет поставить в нашем противостоянии точку — любой ценой. Ведь иначе… я засяду в Глобрико, собрав силы местных, включая и деревни. Людей у самого «Эбенового Принца» для новой осады уже не хватает. К тому же встаёт вопрос пропитания, ведь местные крестьяне начинают огрызаться, а сил ставить их на место тоже почти нет. Но если он сможет предъявить аборигенам мою голову… О, это уже меняет расклад, ведь это сильно ударит по их боевому духу и желанию битвы. Хех, я прошёл весь этот остров, побывав уже в половине городов и деревень. Многие люди видят армию и сопротивление, почти все уже знают, что войск «Банды Девяти» на острове осталось мало, а всё благодаря мне! Слухи о скором подходе больших сил Вестероса тоже запустил я. Так что… идёт переломный момент. Новый трудный бой… в котором нас откровенно теснят. Но враг сейчас, что я ощутил даже физически, был гораздо слабее. Кажется, что вопрос усталости и нормальной пищи доконал противника сильнее, чем я думал. Но рыцари всё ещё оставались рыцарями. Копейщики и пехотинцы поддавались его бойцам и медленно, но верно, перевес склонялся в сторону Ксобара. Опять! Нет уж, в этот раз я подобного не допущу! Собрав самых опытных ветеранов в могучий стальной кулак, раз за разом я ударял им врага, понемногу внося сумятицу в их ряды и рассеивая бронированных рыцарей. Основную проблему, как я заметил после двух возвратов в прошлое, составлял сам изгнанный принц. Больно ловко он нарезал мои войска, в одиночку оставляя целую просеку. Его нужно уничтожать первым, тогда враг проиграет, если же этого не делать, то он выигрывает — при любом раскладе. А значит… придётся взять эту цель на себя… В новом бою я вывел свой «стальной кулак» прямо на позицию Ксобара, выходя с ним один на один. Здоровый летниец махнул своим валирийским клинком, едва не разрубив меня поперёк, но я успел отпрыгнуть. Отчётливо видел слабые места его стиля боя, вот только… чтобы этим воспользоваться, нужно было отвести хоть одну его атаку! «А если?.. Нет, это… может поставить крест на всём… могу ли я так рискнуть?! Всё ради победы! — Эта мысль обжигала, словно огонь, тот самый — чёрный огонь из моих снов. Подсознание ворочалось и глухо стонало, но я игнорировал его. Верно. Ради победы я готов пойти на подобную жертву». Я подставил клинок, но осторожно, чтобы Ксобар атаковал именно его, не задев мою руку. Приманка… сработала! Он радостно срубил лезвие моего меча, оставляя меня с бесполезным огрызком. В этот момент «Эбеновый Принц» раскрылся, вот только… мне нечем было его бить. По идее… Я пустил силу в меч, возвращая его целостность. Мне нужно было вернуть его в прошлое лишь на пару жалких мгновений! Главное — не спустить силу до конца, тогда я, возможно, смогу… Восстановленный меч воткнулся своим остриём прямо в забрало его пернатого шлема, разбрызгивая кровь. В этот миг мне показалось, что застыло всё вокруг. Будто каждый человек смотрел на меня. Я медленно вытащил свой клинок, наблюдая, как тело моего… главного врага падает вниз. Тишина не нарушалась даже криками птиц, а потом… наёмники сделали шаг назад. Вот он, шанс! Выдернув из скрюченных пальцев изгнанного принца его валирийский меч, я рванул в наступление прямо на гребне волны нашей контратаки. Как же жаль, что к этому моменту неизменно погибали почти все пешие воины! Но даже так… даже так… Валирийская сталь очень лёгкая и по-настоящему удивительная. Рыцари в тяжёлых стальных латах просто ничего не могли сделать, ведь их клинки, щиты и доспехи разрубались мною, будто были тонкими деревяшками! Я, как и Ксобар ранее, оставлял за собой просеку из трупов тяжело бронированных бойцов, каждый раз неизменно выигрывая новые схватки. И… враг дрогнул. Уже не просто сдал назад, а развернулся и побежал. — В погоню, убить их всех! — неистово воскликнул я, первым забираясь на коня. — В атаку!***
Вечером, сидя в разгромленном лагере, я смотрел на мёртвое тело. Но это был не мой враг, не Ксобар Кхокуа, голову которого я отсёк первым делом, приказав сохранить в как можно более целом виде. На что Демей, к моему удивлению выживший среди этой бойни, лишь важно закивал, сообщив, что есть тут одно дерево, смола которого идеально подойдёт для подобного… Пусть. Я смотрел на другое тело. Лирна. Как и в моём старом сне, смысл которого я понял лишь сейчас, она… была порублена. Четыре или пять ударов досталось этой белой и нежной коже. Девушка сопротивлялась, в её руках уже не было копья, но был длинный кинжал, только… что он мог сделать против закованного в броню рыцаря? Один из ударов прошёлся по лицу, превратив его в уродливое месиво. Но я продолжал гладить эту холодную кожу и волосы. — Господин, — подошёл ко мне лорд Гронбах, — мы… — коротко оглянулся он на четверых оставшихся, кроме него самого, выживших аристократов. — Решили, что это должно быть у вас. Никто, кроме «Небесного Клинка», не может владеть и распоряжаться такой вещью! Он протягивал мне валирийский меч «Эбенового Принца», который я бросил прямо рядом с его телом, как только вернулся из погони за выжившими наёмниками. Мой взгляд прошёлся по нему, а затем по самому Далласу, который ощутимо побледнел под ним. Но почему? — Примите его как признание ваших заслуг… — он замялся, но остальные лорды принялись хлопать, пытаясь спасти ситуацию. Я хмуро усмехнулся, поднимаясь с земли, и взял в руки меч. Он блестел и удобно лежал в руке. Лёгкий и бесконечно острый… — И вот это, — теперь вперёд выступил Рэнделл, протягивая ножны, — это от него же, нашёл на трупе летнийца. — Вот как, — я принял и их, пряча клинок. — Соберите войска, трофеи и всё, что отсюда можно взять. Завтра мы… отправляемся в Глобрико. А мне… надо побыть одному. Мужчины понятливо кивнули, споро отправившись наводить порядок. — Лирна… — я поправил её отрубленную руку, из которой давно перестала течь кровь. — У меня ещё есть энергия. Её хватит на один возврат. Я могу попробовать всё изменить, сохранить тебе жизнь, но нужно откатиться далеко… в безопасное место… Слёзы текли из глаз, оставляя дорожки по лицу и увлажняя почву. — Но смогу ли я тогда победить? Смогу ли снова пережить все эти события и… «Какой же я слабак! Я… боюсь возвращаться обратно. Несмотря на все свои силы, несмотря на всё, что уже пережил… я не хочу вновь окунаться в эти беспросветные будни, эти путешествия по грязным и мокрым дорогам, бесконечные мысли о припасах, погоне и подсчётах жизни моих солдат. Я устал». — Прости меня, Лирна, — я склонил голову, упираясь лбом в её мёртвое тело, — прости меня… На этом фоне гибель Ярмака прошла чуть ли не мимо меня. Я был выгоревшим и лишь механически сделал «минус один» на внутренних счётах. Это уже не важно. Глобрико ждал. Всё ради победы… Из всего отряда выжило чуть более пяти сотен людей. Зато теперь я был спокоен. Остальные враги, которых ещё должно быть немало на этом острове, уже не вызывали у меня никаких чувств. Когда мы добрались до города, то встретили конные разъезды, которые натурально вопили от радости, увидев голову своего главного врага. Это вызывало улыбку уже у меня. Значит, не только я один считал его таковым. Проклятый летниец! Глобрико и его местный владыка почитали меня как героя. «Небесный клинок», что сразил главное зло целого острова. Люди, несмотря на своё положение, закатили праздник, который длился целых два дня. Я же всё это время отдыхал и спал. Сны мои были полны разных тварей, беспокойства и всепожирающего чёрного огня, но… я ощущал, что нахожусь на верном пути. А ещё я стал натурально бояться даже приближаться к алкоголю, который яростно манил меня, нашёптывая, что «только один раз» и что мне это нужно. «Ха-ха-ха! Нет! Не дождётесь!» Выбрав наиболее красивую служанку из местных, я завёл её к себе. Девушка была приятно возбуждена и чуть ли не срывала с себя одежду. Потом… мне было мерзко. Трахая её, я чувствовал, как предаю сам себя. А потому, едва закончив, просто выгнал девку со всеми её вещами, а далее почти два часа скрёб себя в богатой купальне дворца, едва не исшаркивая кожу до крови. Мне было горько и очень плохо.***
Через неделю я выступил снова. Как «Небесный Клинок», совместно с почти четырьмя тысячами ополченцев и примерно пятью сотнями стражей города, которые недалеко ушли от этих самых ополченцев. Мы быстро находили скрывающихся наёмников, безжалостно их истребляя. Внезапно получилось, что стороны поменялись ролями. Но… всё так и должно быть. Мы нападаем, они бегут. Города и деревни переходили под мой контроль, а в Бласале, следующем освобождённом городе, к моему приходу даже сшили флаг, информация о котором достигла их заранее — «Небесный меч и обвивающая его змея». Идеально. Постепенно память о Лирне стала отступать под наплывом новых впечатлений, но прежним мне уже никогда не стать, я ощущал это так же хорошо, как безымянный валирийский меч в своих руках. В каждом городе я заглушал о ней память, когда брал новых женщин — самых красивых, чистых, прелестных… и все они выгонялись из моих покоев сразу же после завершения полового акта. Они — это не она, как бы подобное ни звучало. Каждый раз это приносило отвращение и какую-то мазохистскую боль. Так почему же я это делал? Зачем?! Ничего, — думал я, держа голову двумя руками, — время лечит… А когда-нибудь я даже забуду, как она выглядела. Как же хорошо, что я не поддался сантиментам и не сохранил её тело! Как же хорошо, что я не вернулся в прошлое ради нашего «последнего раза»! Я чувствую, что это привело бы к одному из двух вариантов: окончательное безумие либо самоубийство. А сумасшедший с моими силами… О да, я залью этот мир кровью похлеще «Безумного Эйриса»! Нет уж, я и так достаточно не в себе. Собственные советники и штаб одновременно благоговеют при моём виде и стремительно сереют, когда недовольство проявляется у меня на лице. И это несмотря на то, что серьёзных наказаний у меня нет. То есть… всё как и прежде, ещё в вестеросской армии, только добавил некоторые местные практики, ведь сейчас на девять десятых мои войска состоят из аборигенов. Следующие полтора месяца я очищал остров, устраняя даже последние, мелкие отряды врага. Я окончательно проникся местным бытом, активно использовал все ресурсы как жителей острова, так и наёмников, у которых я захватил всё, что только смог, включая богатую казну. Местные кузнецы большой группой за рекордные сроки выковали мне впечатляющие доспехи с выгравированным гербом. Также я заказал щит и меч. Ещё один. А сегодня мне доложили о высадке армии… новые противники?! «Нет, аха-ха-ха, стоило лишь узнать их флаг: серый волк на белом поле». — Лютоволк, — пояснил я удивлённому разведчику, — это герб дома Старков, — хмыкнул, — наши союзники из Вестероса. Идите к ним под мирным флагом и пригласите в город. Недоверчивость северян оказалась недостаточной. Они вошли в Кипри. Зря… если бы я был врагом, то этот город можно было бы превратить в их могилу, даже несмотря на четырёхкратное преимущество потенциального врага в силе. Я поймал себя на мысли, что прикидываю варианты атаки, а глаз сам собой выбирает направления ударов. Разбить центр, конной атакой здесь, тем временем направить лёгкую конницу в тыл, на истребление лучников и обоза. Вражеских тяжёлых пехотинцев — северных «берсерков» — пропустить вперёд, заманив в ловушки, а потом расстрелять, сжечь или сварить маслом. Силой воли я убрал лишние мысли, с улыбкой вставая из-за стола и приветствуя делегацию союзников. Как же сильно поменялась обстановка! А ведь всего четыре месяца назад я стоял навытяжку, теряясь где-то за спиной Джейсона, присутствуя лишь «для галочки», дабы передать какую-то информацию, если в ней возникнет нужда. К счастью Рикарда, он не стал зацикливать на этом внимание, хоть в глазах и мелькнуло узнавание. Но… я изменился. А также мои привычки, взгляд, движения и положение. И он это приметил. Переговоры состоялись. В принципе, особо много нового он не рассказал, ведь план «Банды Девяти» уже давно был мне известен. Вражеский флот пытался противостоять нашему, но в итоге снова проиграл, хоть и ещё долгое время создавал угрозу для транспортных судов. Войска Баратеона на острове «Пыточная Глубь» также потерпели ряд страшных поражений. Более того, даже Ормунд погиб — как говорят, от руки самого Мейлиса, прямо на глазах своего сына, Стеффона. Сейчас армией управлял Герольд Хайтауэр. Именно из-за этого первые подкрепления перебрасывались именно туда, а о нас вспомнили во вторую очередь, причём по большей части из-за Тайвина, который беспокоился о дяде и почти трети своего войска. — Я думаю, что он будет рад, — осторожно начал подбирать я слова, — что трети его войск было достаточно, дабы отбить «Висельный» остров от всех врагов и убить одного из «Банды Девяти». Теперь это «Банда Восьми», — сухо ухмыляюсь я, привычно проходя пальцами по рукояти нового меча. — Хорошие новости, — кивнула косматая голова. Честно… меня начала раздражать их растительность на лице. За это время я успел проникнуться местными традициями, регулярно бреясь и оставляя лишь в меру короткие волосы на голове. В честь северян устроили небольшой праздник, а потом Рикард отправил вести через воронов, которых предусмотрительно взял с собой, после чего все стали готовиться к новому отплытию, уже на «Пыточную Глубь». — Господин! — торопливо произнёс Демей. — Вы ведь не бросите нас? Ваших солдат? Возьмите нас с собой, мы хотим и дальше видеть эти победы и служить вам! Даровать свою жизнь «Небесному Клинку»! Подобное не вызвало у меня удивления. Более того, я уже давно заметил, что их сердца и умы были полностью подчинены мне. Что это? Простой фанатизм? Безумная вера в мою непобедимость? Банальная привычка подчинения? «Не знаю и не хочу знать». — Конечно, — кивнул я им, — все, кто изъявит такое желание, пойдут со мной. А потом… если захотят, в Вестерос. — Родина «Небесного Клинка»… — аж задрожал он, не в силах совладать с эмоциями. Я не обращал на подобное внимание. Картина привычна. Ещё через две недели я, вместе с северянами, начал переброску войск на «Пыточную Глубь». Осталось сделать последнее — уничтожить Мейлиса.***
День прибытия был серым и хмурым. А меня уже встречала целая делегация. Взгляд привычно отмечал уязвимость их положения. Мало охраны, нет доспехов. А что, если бы под видом нашего корабля прибыл захваченный Блэкфайром транспортник? Откуда бы сразу рванули сотни конных рыцарей, уничтожая «цвет» нашего войска, то есть весь командный состав? — Лорд Ланнистер, — поклонился я. — Сир Моустас, — произнёс тот, — или теперь уже «Небесный Клинок»? — Судя по всему, до вас дошли сведения о наших успехах на «Висельном» острове… — Не прибедняйся, — непривычным для меня образом перебил он. «Непривычно», это уж точно. Давно никто не перебивал меня. Даже Рикард Старк, находясь у меня «в гостях», был крайне аккуратен со словами. Мне нужно снова к этому привыкать? — По донесению моих шпионов, — продолжил Тайвин, — ты очистил остров едва ли не лично. И, — он перевёл взгляд на выживших лордов, — уверен, этому найдутся многочисленные свидетели. Приходи вечером в шатёр, нам будет о чём поговорить. Заметив пристальный, острый взгляд Фрауда, я спокойно принял его и посмотрел в ответ. Он слегка смешался, после чего коротко кивнул. Кивнул и я. Совершенно иное Западное воинство вступало в лагерь, объединяясь со старым. Встречающие нас люди, разодетые в плащи и одежды цветов своих господ, наглядно показывали меру этого преображения. Весть о суровых испытаниях наших солдат на острове «Висельном» заставила остальных новичков изменить свой взгляд на эту войну. Она перестала казаться «лёгкой» для тех людей, кто ещё не успел принять в ней участие. Например, большей части войска Тайвина, ведь ранее они имели опыт лишь лёгкого похода по «Кровавому Камню». Изначально они смотрели на моих «аборигенов» гордо и самоуверенно. Однако быстро замолкали, потрясенные суровыми лицами и пристальными взглядами моих воинов. Все обычаи были соблюдены — люди знакомились и пожимали друг другу руки, немногие соотечественники обнимались — но только внешне. Выжившие на «Висельном» солдаты теперь преобразились: стали иным народом. Они пролили всю ту кровь, что связывала их с прошлым. Старые узы верности и традиций превратились в сказки о дальнем царстве, вроде империи И-Ти — места слишком далёкого, чтобы считать его настоящим. Крюки прежних путей, прежних забот цеплялись за плоть, которой более не существовало. Всё, что они знали, было взвешено и найдено лёгким. Суета, зависть, гордость, весь бездумный фанатизм прошлой жизни погибли вместе с павшими товарищами. Надежды пошли прахом. Угрызения совести въелись в кости и связки. Из всех забот они не отбросили лишь насущно необходимые, остальное было забыто. Строгие манеры, размеренная речь, презрение к излишествам — всё говорило об их опасной бережливости. Особенно явно это виднелось в их глазах. Они смотрели на мир с бдительностью человека, который всегда начеку: не пристально, не подозрительно, но внимательно. Прямота их взглядов вышла за пределы смелости или грубости. Они смотрели так, словно никто не мог взглянуть на них в ответ. Словно вокруг были лишь неодушевленные предметы. Среди встречавших их людей даже разряженные лорды и аристократы не могли или не желали мериться с ними взглядом. Многие делали вид — посматривали искоса, многозначительно кивали, но неизменно опускали глаза вниз, на свои сапоги. Не знавшие серьёзных битв, они чувствовали: выдержать взгляд моих людей — все равно что быть измеренным. Причем не греховной и переменчивой человеческой мерой, но всей глубиной и высотой случившихся событий. Один вид выживших был обвинением. Они вынесли слишком много. Едва закончив с обязательными переговорами, я занялся размещением войск. Вид лагеря и слабость системы его охраны заставила меня тихо засмеяться, но привычное окружение, не ушедшее далеко даже при возвращении в «прежнюю среду», как всегда, не обратило на это внимание. Маленькие слабости их господина, что может быть естественнее? Я успел здорово измениться не только внутренне, но и внешне. Строгие и практичные одежды, максимально облегчённая стальная броня, шлем, лучшее оружие… всё, что мог предоставить мне «Висельный», со всем своим населением, мастерами и торговцами, а также тысячи убитых наёмников. Всё для победы и удобства. Казна моего личного отряда оперировала суммами в десятки тысяч драконов. И это радовало моё сердце. «Теперь осталось всего ничего. Победить здесь, вернуться на Запад, получить землю. А с Тайвином… я знаю, как с ним договориться». Пальцы привычно ощупали рукоять клинка из валирийской стали. А ещё я понял, как нужно действовать дальше, уже не бесцельно прожигая свою жизнь в этом мире. Я больше не хотел допускать войн, хоть и осознавал, что без них, видимо, никуда. Как бы я ни старался, главное зло, а именно Белые Ходоки, неизменно вернутся. К этому времени нужен сильный король, что сможет управлять страной. И, как бы ни было горько это признавать, вряд ли им смогу стать я. Никаких прав, кроме права силы, у меня нет. Я залью кровью эту землю, да так, что Иным даже заморачиваться не придётся, семьдесят процентов населения и так погибнут. «Хах… не вариант. Значит, пусть корона будет у Таргариена? Посмотрим, насколько он будет безумен. Если так, как показывали в каноне, нужно будет наиболее безболезненно сменить правящий класс. Пусть им будет пьянчуга Роберт, вот только нельзя допустить долгов и зачатия бастардов. И если по поводу первого я пока не знаю, как можно сделать, то избежать второго будет крайне просто». Устроившись в лагере, я отправил людей узнать побольше сведений. Мне нужен был максимум информации о происходящем вокруг. Разведка удалилась, а я принялся готовиться и изучать быстро поступающие сведения. Итак, если кратко подвести итог, то на этом острове располагались основные силы Блэкфайра, который, несмотря на подавляющее превосходство войск Семи Королевств, очень грамотно использовал слонов, ввергнув пехоту и конницу в панику, тем самым разбив построение, а потом лихим кавалерийским налётом смял управляющий «штаб», лично убив Ормунда Баратеона. Проблемой являлось и прибытие армии по частям, прямо на готовые позиции. Однако Мейлис не смог сделать так, как в своё время поступил «Эбеновый Принц», ведь тут прибыли не шесть тысяч человек, а почти пятьдесят тысяч. Ему пришлось повозиться, но он справился! «Даже не представляю, насколько бездарно велось командование нашими силами… надеюсь, что Хайтауэр справляется лучше. Подведя итог, могу сказать, что сейчас у нас есть порядка ста тысяч солдат, поделённых на два лагеря: основной — Баратеона, и новый, состоящий из Северян, войск Запада, Долины и остатков других регионов, не сумевших перебраться вместе с десницей. По поводу наступления и остального постараюсь выяснить вечером, уже у самого Ланнистера. Хм, теперь мне многое известно. Но нужно проявить аккуратность и не дать другим лишние сведения, особенно о том, что я собираю информацию. Нет, я тих и спокоен, пусть всё так и останется. Откат».***
Вечером, как и планировал, пришёл к Тайвину, что уже ждал меня вместе со своей свитой. Со мной тоже пришли люди, но остались на улице. Не что чтобы они были мне нужны, это их инициатива, забирать которую я не стал. Да и всегда есть шанс, что будет какой-то прок. — Расскажи мне всё, сир Моустас, — жёстко посмотрел на меня Ланнистер, — я хочу знать, что происходило на том проклятом острове. Ожидаемо. Однако… я видел, что Тайвин теперь ведёт себя со мной иначе. Не как с подчинённым, а… скорее с кем-то значимым? Точнее, он пытался вести себя как прежде, но невербальные движения, мимика и жесты выдавали его напряжение. «Я сломал шаблон парня, и он не знает, как должен поступать. Что же… я расскажу тебе». Я рассказывал о произошедшем, и события вставали в моей голове. Главное было не запутаться в них, ведь я столько раз совершал возвраты… И, конечно, сам наследник Запада уже должен быть знаком с кратким списком моих совершений, только теперь он хотел подробностей. Через пару часов нам доставили поздний, ночной ужин. Престер, Сарсфилд и даже Киван время от времени задавали вопросы, на которые я подробно и чётко отвечал. Себя я вёл по большей части в прежнем ключе, ведь и раньше не унижался перед этими людьми. Теперь же… чувствуя за спиной власть и силу, ощутил больше свободы. — «Чудотворец» и «Небесный Клинок»… хах, — жёстко усмехнулся Тайвин, но… так ничего и не сказал. А ведь я видел, как хотел, но негласный поединок взглядов ни к чему не привёл. — Ты будешь командовать своими людьми, — произнёс он, — их меньше, и они слабы, но это твои люди, — хмыкнул наследник Запада, — передавать их кому-то ещё будет глупо. Также за… выдающиеся достижения я… придумаю, чем тебя наградить. Или, — прищурил он взгляд, — хочешь чего-то пожелать? — Я бы хотел поговорить с вами, лорд Ланнистер, наедине. Если это возможно. Они переглянулись, после чего будущий Хранитель Запада махнул рукой, отчего люди быстро покинули помещение. Забавно, ведь раньше он бы не поступил так, выскажи я подобное пожелание. Я был мелкой пешкой, а превратился в фигуру. Не слишком сильную, но подобное резкое возвышение и вынужденное принятие этого факта явно нервировали его. Он был растерян, а сейчас станет таким ещё больше. Я медленно обнажил меч, ведь при резком движении, боюсь, был бы понят неправильно. — Это валирийская сталь, — я положил меч на стол, — прошу вас, милорд, посмотрите сами. Тайвин взял клинок, вглядываясь в металл. Вряд ли он обладал нужными навыками, тем более ему банально было не с чем сравнивать. Не удивлюсь, если это первый валирийский меч, который он держал в руках. — Великолепно, — зачарованно произнёс он, — такой лёгкий… Быстрым движением он вытащил кинжал, после чего, держа его в левой руке, провёл остриём валирийского меча по его краю. На кинжале появилась отчётливая царапина, глубокая и сильная. Он перевёл восторженный взгляд на меня, а потом ударил сильнее и отсёк половину лезвия своего кинжала. Лицо Тайвина приобрело вдохновлённое выражение, а я понял, что мой план уже обречён на успех. — Я дарю его вам, мой лорд, — эти простые слова заставили юного наследника подавиться воздухом. Ланнистер перевёл на меня взгляд, одновременно сомневаясь, верно ли расслышал, и думая, всё ли у меня в порядке с головой. На это я открыто улыбнулся. Эта непосредственность… очень редко можно увидеть подобное в поведении Тайвина. Моя улыбка привела его в чувство, и он прищурился. — Что ты хочешь за это, Арвинд? — Не так уж и много, Тайвин, — на мои слова он дёрнулся, но кивнул, признавая право так называть. «Это… интересно. А ведь метка на откат у меня стояла… хорошо. Идём дальше». — Я хочу, чтобы мой будущий сын взял в жёны твою будущую дочь. Мы оба замолчали. Я продолжал улыбаться, наблюдая за самую каплю растерянным Тайвином. А его мозг усиленно работал. «Надеюсь лишь, что в нужную сторону». — Откуда ты знаешь, что у меня будет дочь? — наконец выдал он. — Я знаю это, — пожал я плечами, — не зря же меня называют «Великим Пророком»? — хмыкнул, видя скепсис в его глазах, и начал говорить понятнее. — Всё просто, — я взял столовые приборы и и выстроил из них простую схему, — ты, да и я тоже, рано или поздно найдём себе спутниц, — чуть горько произнёс я эти слова, — дети тоже будут. С этим фактом ты спорить не можешь, верно? Ланнистер молча кивнул. — Шанс на дочь достаточно велик, и, будем откровенны, забрать своего наследника ты мне не позволишь, — на это будущий грандлорд лишь скрестил руки на груди, — а вот девочку уже вполне можно. Я считаю, что валирийский клинок стоит того, чтобы породниться с хозяином Запада, хоть и будущим. А ещё… ты ведь не отдашь её за простого рыцаря? — улыбнулся я, — значит, так или иначе, я стану лордом. Это… практически решённый вопрос. Ланнистер нахмурился, ведь… Я ставил достаточно неприятные условия и… смел на него давить! — В свою очередь обязуюсь быть преданнейшим вассалом, ведь лишь благодаря тебе, Тайвин, смог добиться всего, что у меня есть сейчас, — я встал на колено, — если же у тебя так и не будет дочери, значит, такова воля Семерых. Взгляд Тайвина вновь вернулся к мечу. Он принял решение. Я ощутил, как плоская сторона лезвия коснулась моего плеча, в опасной близости от шеи. — Хорошо, Арвинд, — твёрдо посмотрел он на меня, — ты будешь лордом, и твой сын получит руку моей дочери. Но если когда-то ты попробуешь меня предать, — кулак сжался, а меч едва заметно дёрнулся, едва не порезав мне кожу, — я своими же руками убью тебя. Это понятно? — Предельно, — улыбнулся я и смело встал, протягивая руку. Секунду посмотрев на меня, он ухмыльнулся и пожал её, скрепляя соглашение. — Что же, «лорд» Моустас, — вновь указал Ланнистер рукой за стол, — а теперь поведай мне, как бы ты действовал с учётом наших сил? Мы долго общались, почти до самого рассвета, так и оставшись наедине. А наутро, когда его свита всё-таки пришла, встретили её ещё не как друзья, но… приятельского отношения от этого жёсткого и зачастую противоречивого человека я добился. «Зачем мне нужна Серсея? Всё просто. Я отниму у неё возможность родить бастардов Роберту. Уверен, что у другой женщины банально не хватит на такое духу. А если и хватит, то хоть сколько-то настоящих детей у Баратеона по итогу от неё всё равно родится. А Серсея… пригодится. Если разлучить её с Джейме в раннем возрасте, то вырастет девушка, уже не текущая от одного его вида. Во всяком случае, очень на это надеюсь. Но даже если так, то возможности уединиться с братом ей просто-напросто не представится. Всё! Преемственность трона спасена одним лёгким движением руки и передачей бесценного валирийского оружия. Хах, а мне и не жалко. Да, оно чудо как хорошо, но… плевать. Если это поспособствует моему возвышению и возможности в дальнейшем влиять на политику всего государства… я пойду на этот шаг. Уже пошёл». Вернувшись к себе, я обнаружил полное собрание моего собственного штаба. Судя по их лицам, они были готовы к любому моему решению. Что забавно, так это тот факт, что среди них прочно обосновались западные лорды, что, вообще-то, были вассалами совершенно других людей… Вот только их лидеры погибли, и я стал их заменой. Причём столь плотной, что, думаю, они пошли бы на любые меры всего по одному сказанному слову. Продемонстрировав им пустые ножны, я начал смеяться, рассказывая ситуацию. — Теперь нам осталось лишь победить! — Глаза мужчин фанатично заблестели. — А потом, господин… лорд Моустас, вы заберёте себе Запад. — Не весь, — хмыкнул я, замечая, как кто-то вскрыл запечатанный кувшин вина, а в палатку зашли заранее отобранные, наиболее приятно выглядящие жрицы любви, — но какая-то часть точно окажется у меня в руках… места хватит на всех. Посидев с радостными мужчинами пару часов, я отправился спать. Один. Я так и не смог избавиться от отвращения при виде «других» женщин. Может быть, Джит… Сидя в кровати, я думал о ней. «Смогу ли относиться к этой девушке так же, как раньше? Ведь… она была моей первой любовью?» Ногти впились в ладонь, душевная мука по-прежнему умудрялась накатывать, причиняя страдания, но… её нож резал уже не так сильно. — Затупился, — жёстко усмехнулся я, — а скоро и сломается о мою броню. Никто теперь не сможет сломить меня.***
Через два дня лагерь снялся с места. Войска собрались покинуть свои привычные, заранее насиженные места. Моя история за это время успела облететь лагерь. Простой рыцарь, оказавшийся в тяжёлом положении, один против по меньшей мере пятидесяти тысяч наёмников «Эбенового Принца», смог их одолеть! С горсткой солдат! И в награду… стал лордом. «Безземельным лордом», — вздумал позубоскалить какой-то шутник, которого почти тут же могучими руками схватил здоровый мужчина, яростно сдавив его шею и подняв в воздух. — Отпусти его, именем короля! — выкрикнул один из гвардейцев, но ему переступили дорогу сразу семеро случайных прохожих, тут же обнажив оружие. — Во славу «Небесного Клинка»! — закатил в экстазе глаза мужчина и свернул шею шутнику. Вокруг раздались крики, начали подтягиваться новые люди, обнажая мечи. — Расступитесь, братья, — здоровяк вышел вперёд, — я совершил свою месть, заткнув этот грязный рот. Я готов ответить за свои поступки, — он вытянул руки вперёд. Остальные отступили, когда его уводили прочь, на быстрый армейский суд. Это заставило меня поломать голову, но ситуация решилась довольно просто, ведь сломавший шею здоровяк был потомственным рыцарем, с хорошей репутацией и послужным списком, а оскорбивший меня — лишь вольным всадником, почти никому не известным. Рыцарь отделался предупреждением. «Ха-ха-ха! Вот она… кастовая система…» А ещё ко мне прибыла целая делегация бардов. Мужчины и женщины, умелые и не очень, но они хотели воспеть наши подвиги. Отобрав нескольких, чьи голоса показались мне наиболее хорошими, я разрешил им попробовать придумать что-то стоящее. На это находящийся рядом Демей, ставший едва ли не моей правой рукой, сказал, что если барды напишут плохую песню, то он лично проследит, дабы они как следует помучились перед смертью. Побледневшим музыкантам я сказал, что это всего лишь шутка, а потом махнул рукой, отослав их прочь. Единственное — разрешил доставать солдат, дабы они поведали реальный ход событий. Посмотрим, как они обессмертят мой подвиг. В нашем лагере собрались три силы: Запад, Север и Долина, не считая остатков иных разных войск. В лагере Баратеона — все остальные. Но войск Дорна осталось крайне мало, а Железные острова и вовсе были представлены флотом, поэтому я бы сказал, что мы наравне. Так и разбивались. Для каждой армии были выбраны свои цели, заключающиеся в привычном захвате городов. Конкретное место расположения Мейлиса пока что оставалось загадкой. Вроде как он тоже не стоял на месте, а придумывал какие-то планы… в общем, будем смотреть дальше. Пятьдесят тысяч людей были разделены на части, по региону, а эти армии уже отдавались на управление собственным командирам. Это была привычная и удобная тактика, позволяющая лучше охватывать территорию. Я, как в старые добрые, взяв свои силы, составившие почти семь тысяч человек, отправился с войском Тайвина, который также поделил своё. Три тысячи конных, которые включали и пять сотен моих ветеранов, были выделены в качестве авангарда. Ещё две тысячи рыцарей прикрывали левый фланг армии. Справа прикрытие было не нужно, ведь там было лишь море. В этот раз работала не только моя разведка, но и чужая, так что сведений было даже больше. Привычно откатываясь назад, владея новыми данными, я ловко распределял бойцов, находя удобные пути, переправы и следы противника. А они были. Мы трижды замечали вражеских всадников, но каждый раз они наблюдали за перемещением войск с очень дальнего расстояния, не давая даже шанса на свой захват. Ничего, в этот раз я не сомневался в будущей победе. Блэкфайру нечего было противопоставить нам. Первая стычка, как всегда, была между конницей. Мейлис применял тактику, которой я в своё время здорово попортил жизнь Ксобару — налёты лёгкой кавалерии с луками. Однако это не сработало, ведь контрудар моих людей, заранее занявших наиболее удачные позиции, был столь силён, что войска противника потеряли более половины своих бойцов, вынужденные позорно бежать. «Ах, как же приятно действовать, имея за плечами большую армию!» Хоть подготовка моих воинов была ещё далека от совершенства, но всё это время их продолжали обучать. Теперь это уже не просто ополченцы, а вполне себе тренированные солдаты. Ещё пара месяцев, и будут не хуже рядовых «Алых Плащей». Как выяснилось позже, мой успех не смогли повторить в других отрядах. У северян и Долины регулярно вырезали разведчиков, часто поджигали лагеря, мешали поступлению провизии и очень активно пакостили. В отличие от них, Западные войска успешно избегали подобных проблем, что заставляло скупо хмыкать высоких лордов и с заметным уважением поглядывать на меня. Большинство из них не было идиотами, понимая, чьей заслугой является их спокойный сон. Тем не менее, несмотря на проблемы, с которыми сталкивались армии, мы все глубже и глубже продвигались по острову. Войска приближалась к Иртранду — городу, который предстояло взять. Силы «Золотых мечей» были заметны издали. Стены города украшали скорпионы и лёгкие баллисты. Тут я мгновенно остановил людей, зная характеристики этих машин, которые мне строили ещё умельцы из Слотстера. Войска стали разбивать лагерь. А я продумывал манёвры. К сожалению, взять стены «с ходу» здесь не получилось бы. У обороняющихся было более чем достаточно солдат, дабы вести частое патрулирование и слежку за окрестностями. Это также значило невозможность осуществления подкопа, разве что совсем с недосягаемых далей, но такой туннель придётся рыть месяцами, что не останется незамеченным для врага. Местные жители тоже не смогли подсказать нам верное направление. У города не было какого-то тайного хода, а канализационные сливы уходили в море. Можно было бы воспользоваться кораблями, но Хайтауэр забрал свободные суда себе, пока остальные защищали проливы. «Прямой штурм? Умыться кровью, как наверняка предполагает Мейлис? Какой будет размен? Один к десяти? Или больше? Дерьмовая статистика». На следующем совещании я предложил пропустить этот город. — У нас нет цели его «освобождать», — говорил я, — нужно взять Блэкфайра. А что может быть для него удобнее, если мы потеряем треть армии на этом штурме? Войска придут ослабленными, дабы ему было легче нас одолеть. — И оставить врага в своём тылу? — усмехнулся лорд Белмор, из Долины Аррен. — Они смогут проводить свои бесконечные диверсии и ещё больше растягивать логистику. Как мы будем кормить своих солдат, если половина припасов начнёт перехватываться? — Верно! — согласно загудело большинство. «Глупо. Мы потеряем больше, чем приобретём». — Если же мы проигнорируем Иртранд, то окажется, что «Золотые мечи» потратили свои силы на бессмысленное удержание этого объекта. Мейлис сам лишил себя войск, что не смогут помочь ему в решающем бою. — Я попробовал ещё раз достучаться до людей. — Ваше предложение подходит лишь для краткосрочной военной операции, — важно произнёс лорд Мандерли, — при затяжной компании Иртранд станет нашим новым портом, через который пойдёт провизия. «Не скажу, что они не правы. Правы, и ещё как. Вот только решительное наступление явно сорвёт планы Блэкфайра и принесёт нам немалую выгоду». В итоге решение было принято не в мою пользу. Большинство лордов высказалось за взятие города. «Что же… будем считать потери?»