— Эта поездка станет моей последней совместной с Итачи, — пробормотал парень, прикрывая лицо рукой.
В метре от него стоял мужчина двадцати пяти лет, который активно жестикулировал, стараясь что-то объяснить парню на ресепшене. Тот явно не говорил на английском, что очень усложняло задачу брата, ибо за этой картиной Саске наблюдал уже добрые полчаса. Изуми с дочкой пошли гулять по отелю в надежде потратить упущенное время хоть с какой-то пользой, в то время как старший Учиха не оставлял попытки разъясниться с работником на языке жестов. Кажется, сегодня Саске узнал о том, что люди могут быть настолько непробиваемы, что даже общепринятые жесты кажутся им чем-то непонятным и сложным. В чужой стране связь не ловила, а для того, чтобы подключиться к отельному интернету, нужно было ввести номер своих апартаментов. Как раз таки с этим и была связана их главная проблема, ведь заселять в номер их никто, видимо, не собирался. Парень обречённо вздохнул, посмотрел на телефон и с раздражением отметил, что время заселения прошло уже два часа назад, а это значит, что подготовленные апартаменты давно ждут своих временных хозяев. А ещё это значит, что Нии-сан впустую потратил тридцать минут, которые брюнет мог провести под кондиционером на кровати. Спасибо прекрасному сервису. Какой идиот вообще устраивается в отель, не зная английского?
Понимая, что попытки достучаться до работника на стойке не увенчаются успехом, он окинул взглядом помещение и подошёл к первой же девушке своего возраста с просьбой открыть переводчик. К счастью студента, план сработал, и уже через десять минут он опустошал бутылку воды в своём номере, слыша, как за стенкой раздаётся знакомый детский голос. Ехать в отпуск с четырёхгодовалой дочкой, серьёзно? И всё же иногда Учиха не мог понять, какие мысли посещают людей до и во время таких решений. Всё же решив дать брату с женой немного отдохнуть, Саске позвал девочку с собой, чтобы вместе пройтись по территории отеля и посмотреть, что да как:
— Куда пойдём сначала, Кин?
— Мы с мамой посмотрели всё внутри, хочу увидеть море, — на своём детском языке сказала девочка, но парень уже научился его понимать.
Он кивнул, а затем взял племянницу за руку и повёл в сторону моря, как показывал указатель у главного выхода из холла на территорию отеля. Чтобы пройти к нему, нужно было перейти длинный мост, тянущийся через весь бассейн, который представлял из себя подобие реки, повторяя изгибы как в природе. У конца моста располагался бар, в котором отдыхающие могли взять себе напитки, не отходя при этом от бассейна далеко. Учиха взглянул на бармена: шатен с красными татуировками в виде треугольников на щеках старался как можно быстрее приготовить коктейли ждущим у стойки гостям, но одного человека для такой очереди явно было мало, даже несмотря на его быстрые и чёткие движения. Рядом находился фуд-корт с различными национальными закусками на выбор, но сейчас — в три часа дня, — он был закрыт. Немного замедливший шаг брюнет хотел было вернуться к привычному темпу, как вдруг почувствовал, что его руку слабо дёргают, привлекая внимание:
— Саске, я хочу пить, — несмотря на то, что студент приходился девочке дядей, он разрешал ей обращаться к нему на ты, что она с удовольствием и делала.
— Ты просто хочешь пить или очень сильно хочешь пить? — с надеждой в глазах спросил парень, выделяя в речи преувеличение. — Там большая очередь, нам придётся подождать.
— Очень сильно, — к его разочарованию ответила Кин, после чего потащила дядю к барной стойке. — Хочу воду.
— Хорошо, можешь посидеть за этим столиком, пока я… — договаривать было бессмысленно: малышка уже стояла в очереди, пытаясь дотянуться до края, чтобы посмотреть, чем же занят бармен.
Саске уже потянулся за племянницей, как вдруг за барной стойкой из ниоткуда появился белобрысый парень, очаровательно улыбающийся юной посетительнице. Тот помахал девчушке, а затем, скорчив смешное лицо, помахал ей. Девочка залилась смехом, заражая им и самого работника, рассмешившего её. Видимо, он был вторым барменом, потому что он мигом схватил стакан, а потом с явным акцентом спросил на английском:
—
Сок, какао, коктейль?
—
Тёплую воду, пожалуйста, — вместо девочки ответил Саске, после чего блондин наконец обратил на него внимание.
—
Воду? — с неловкой улыбкой переспросил тот, смотря на студента. —
Во…ворм? Можете повторить?
—
Тёплую, горячую, — попытался объяснить он, ибо родители не разрешали Кин пить холодное. Кажется, у всех работников этого отеля были проблемы с английским, только вот сейчас это волновало Учиху в последнюю очередь.
Не то чтобы Саске был одним из тех людей, которые ведутся на внешность – он всегда оценивал лишь их интеллект, харизму и манеры, но никак не красоту. Только вот он бы соврал, если бы попытался сказать, что парень, виновато улыбающийся ему сейчас, не заставил сердце биться чуть чаще. Ярко-голубые глаза, в которых отражался сам гость, будто светились, приковывая всё внимание. Пришлось сглотнуть, чтобы оторвать от них взгляд, после чего он зацепился за множество веснушек, которые удивительным образом вырисовывали на лице бармена узор, похожий на лисьи усы. Японец посмотрел чуть ниже и увидел широкую улыбку – такую, какую тот только что посылал его племяннице. Оказывается, у людей бывают настолько красивые улыбки. Он никогда раньше не видел таких. Наконец брюнет увидел проколотые бровь и ухо. Саске не любил пирсинг, считая, что он идёт единицам. И, кажется, этот парень возглавляет тот самый список избранных, потому что украшения будто были частью его лица.
—
Извините, есть только холодная, — из мыслей студента вывел чуть хриплый голос, и он понял, что всё это время находился где-то не здесь. Как хорошо, что Кин была послушной и ничего не натворила за эти пару минут.
—
Ничего страшного, спасибо, — брюнет улыбнулся уголками губ, наблюдая за тем, как девочка забирает бутылку с водой.
Кажется, за эту неделю он выпьет очень много напитков, и дело вовсе не в жажде.
Несмотря на то, что отдыхать они поехали вместе, большинство времени младший из братьев проводил в компании наушников. Они вместе завтракали, ужинали и даже иногда вместе купались, но постоянно быть рядом с полной семьёй было неловко. Ему девятнадцать, о чём он может вести диалог с женатой парой или их ребёнком? Саске искренне любил свою племяшку, часто разговаривал с братом часами напролёт, но встревать в семейную идиллию не хотел – это было бы лишним. В тот день, лёжа ночью на кровати, он вдруг вспомнил того бармена, что выглядел как хуманизация солнца. Казалось, что одного его взгляда хватило для того, чтобы сердце студента вновь пропустило удар даже сейчас. С другой стороны, Учиха повидал множество красивых людей, но ни одному не делал поблажку за его внешность. Только вот этот парень был не красивым, а будто особенным. Он не отличался модельной внешностью или идеальной прочёской – у него была обезоруживающая улыбка.
В обед, как ни странно, брюнет решил расположиться в ближайшей к бару части бассейна, а потом вдруг понял, что очень хочет пить. И парень действительно уверял себя в этом, потому что признать, что он просто хочет вновь увидеть блондина, не позволило бы чувство гордости. И всё же чувство гордости отошло на второй план, когда тёмные глаза встретились с голубыми, а лицо работника вновь озарила широкая улыбка. Тот вытянул руку, подзывая к стойке, за которой сейчас было не так много посетителей, а после, когда японец оказался в метре от неё, вопросительно позвал его:
—
Ты? — кажется, на этом его словарный запас кончался, поэтому Саске против воли улыбнулся и попросил один стакан колы.
За первым стаканом пошёл второй, за ним третий, а вот на четвёртом второй бармен успел подскочить к нему первым. На пути к пятому стакану гость заметил, что голубоглазый скрылся в рабочей комнате, а в голове промелькнула мысль о том, что он сейчас ведёт себя как подросток с уклоном в сталкера, после чего студент собрался и пошёл на море.
Этой ночью он вдруг понял, что может попытаться заговорить с блондином или хотя бы узнать его имя, которое, по идее, должно быть написано на бейджике. И всё-таки поведение Учихи пугало его самого, потому что ещё ни разу не было такого, чтобы он придумывал столько причин только ради того, чтобы вновь поймать мимолётную, но столь манящую улыбку. В какой-то момент, отпивая пару глотков, он заметил, что белобрысый, кажется, улыбался
так лишь ему. Нет, он, как и его коллега, улыбался почти всё время, но это явно можно было назвать дежурной улыбкой, не имеющей ничего общего с той, что он тогда послал Кин или, можно надеяться, Саске.
— Надеяться, серьёзно? — вслух вспылил парень. — Когда я превратился в того, кто мечтает о том, чтобы ему посылал особенные улыбки какой-то незнакомый парень, с которым мы никогда не говорили?
Только вот в памяти вновь всплыло лицо корня всех образовавшихся проблем, и брюнет сам не заметил, как на его собственном лице появилась точно такая же улыбка, напрочь сдирающая всю напускную серьёзность. Всё-таки ему девятнадцать, а не двадцать девять. В какой-то степени он всё ещё подросток.
После полудня было решено всем вместе перекусить в фуд-корте, после чего младшего брата мигом отправили за напитками. Студент даже в какой-то степени обрадовался тому, что возьмёт себе напиток, при этом не думая о том, что взял его лишь из-за того, кто стоял за стойкой.
— Сука, — других слов на языке не осталось, когда глаза слишком поздно заприметили светлую капну волос. Он ведь должен работать у бассейна.
—
Кола? — засмеялся голубоглазый, смотря на недоумевающего гостя.
—
Да, ещё фанту и два мохито, пожалуйста.
— Покажи браслетик, — парень объяснялся на ломанном английском, но суть можно было понять.
— Алкоголь лишь взрослым.
— Вот, — с обречённым вздохом Учиха показал детский браслетик, который выдавался до двадцати одного года. —
Это для брата и его жены, — он кивнул в сторону столика.
—
А сколько тебе? — бармен впервые нахмурился, вызывая в голове ещё кучу непонятных эмоций.
—
Девятнадцать, а тебе? — сейчас Саске понадобилась вся сила воли, чтобы на лице не вылезла улыбка до ушей. Почему ему так важен этот разговор?
—
Двадцать, — быстро посчитав до нужной цифры на английском, ответил бармен. Его английский ещё хуже, чем у администратора, встречавшего их.
Парень наконец получил свой заказ и направился к столику, дабы прийти в себя. Казалось, он попал в какую-то глупую романтическую комедию нулевых, потому что обстоятельства идеально подходили именно для неё. Парень даже огляделся в поиске скрытых камер, но ничего не нашёл, вызывая лишь вопросительные взгляды сидящих рядом родственников. Слава Богу, Кин вспомнила о надувном круге-пончике, чья цена была почти равна какому-нибудь особняку. Может, ему и стоило присоединиться к брату с Изуми, отговаривавшим племяшку, но голова была забита совершенно другими вещами. И он был так близок к хорошему плану, когда встретился с приподнятой бровью Нии-сана. Он забыл сказать, что фанта нужна безо льда.
Натянув беззаботное лицо, он направился к барной стойке в надежде встретить другого работника. И, о да, удача была на его стороне, потому что мужчину, стоящего до него, обслуживал тот самый шатен с красными тату. Проблема заключалась лишь в том, что старик хотел какой-то коктейль, рецепт которого был неизвестен работнику, посему всё приходилось делать под диктовку клиента. Официантка с розовыми волосами, стоящая рядом, понимающе кивнула брюнету, когда четвёртый стакан был отправлен в мойку. Видимо, они здесь надолго. Девушка кинула какую-то шутку, рассмешив Саске, после чего они успели перекинуться парой фраз, когда мужчина наконец забрал желаемый напиток. Парень, прося подождать секунду, скрылся за дверью на кухню, а через секунду из неё вынырнул его уже столь хорошо знакомый напарник. При виде Учихи его брови немного приподнялись, а улыбка стала походить больше на ухмылку, что начало бесить брюнета, потому что он честно пытался заполучить проклятую фанту безо льда, а не номер этого бармена. Не то чтобы он был против второго, но конкретно сейчас он нуждался лишь в одном. Фанта безо льда.
Розоволосая вдруг вновь обратилась к японцу, попутно проскакивая за барную стойку. Она спрашивала, сколько дней ему осталось здесь. Четыре. Ещё четыре дня позора и неосознанного поиска причин для встреч с этим идиотом. Почему идиотом? Потому что только законченный идиот может устроиться барменом в отель без знания элементарных слов, и это мнение японец не поменял даже несмотря на исключительность второго. Тот, кстати, внимательно слушал, наливая напиток. А после того, как отдал его гостю, вдруг начал перешёптываться с официанткой, поглядывая на спину темноволосого. Изучающий взгляд этих голубых глаз он бы почувствовал и в темноте: для этого не нужно было видеть это, он чувствовал и так.
Саске никогда не отличался лишним чувством неловкости или стыда, но сейчас, идя к стойке вновь, он был готов сгореть. Оказалось, идиот слушал так увлечённо, что кинул в напиток лёд. Опять. Теперь он почти смеялся, видя убийственный взгляд парня, идущего к нему. Секунду назад он был весёлым и заинтересованным, а сейчас выглядит как Бог смерти. Видит Бог — не важно, чего, — он просто хотел взять напиток для племянницы.
Остальную часть дня брюнет старательно избегал любого возможного контакта со своим барменом, понимая, как выглядел со стороны: в первый день он зависает от одной улыбки, во второй берёт четыре стакана колы за два часа, а сегодня три раза подходит из-за одного и того же напитка. Нужно быть полнейшим тугодумом, чтобы не понять, в чём дело.
А ночью на четвёртый день ему приснился этот долбанный блондин со своей долбанной улыбкой, которая каждый раз заставляла Саске замереть. И будь он проклят, но заснуть так и не получилось. Доброе утро в семь часов, Учиха. Иди и веселись в пустом отеле, потому что таких же ненормальных, как и ты, здесь больше не найдётся. И всё же в голове мелькнула столь глупая и детская мысль, что пришлось потрясти головой. Три дня. Через три дня они больше никогда не увидятся, а он вновь будет жалеть о том, чего не сделал. Потому что плевать на то, что за этим стоит, но он просто обязан сказать голубоглазому о его улыбке. Сегодня он может быть в любом из шести баров на территории отеля, а завтра сказать смелости не хватит, поэтому нужен запасной план. Умывшись, брюнет спустился на этаж ресепшена, после чего попросил дать ему листочек и ручку. Нет, он точно попал в романтическую комедию, потому что сейчас он пишет незнакомцу в другой стране письмо о его улыбке. Абсурд. Знал бы Итачи, чем занимается его Отото, пока он не видит, долго бы смеялся. А потом припоминал бы это ещё год, а то и больше.
И всё же, стараясь вывести каждую букву, студент пишет придуманный по пути текст, складывает записку в конвертик и подписывает:
Бармену с проколотой бровью.
Не знаю, зачем, но я просто хотел сказать, что у тебя очень красивая улыбка. От парня, который всегда просил колу.
А затем он отдаёт ручку и идёт гулять по территории отеля. И ведь сейчас всё должно быть как в фильмах, раз уж на то пошло: он будет идти по пустому отелю, наткнётся на блондина, скажет ему то, что хотел сказать, а тот вдруг ответит взаимностью. Они окажутся соулмейтами, победят расстояние и, ура, счастливый конец. Но вот, Учиха идёт по мосту уже в третий раз, а никого так и нет. Это было глупой идеей. Нужно оставить записку на барной стойке и пойти позавтракать, потому что пустой живот уже напоминает о себе. Саске аккуратно достал из кармана листочек и направился к бару у бассейна, как вдруг глаза заметили светлые пряди вдалеке, а дышать стало тяжелее. Он шёл туда. Парень нёс в руках стопку полотенец для посуды и, завидев знакомое лицо, вновь улыбнулся, желая доброго утра.
— О, кстати, — привлекая внимание того, начал японец. — Я хотел сказать, что у тебя очень красивая улыбка, — только вот выражение лица собеседника не очень смахивало на счастье, но турист уже не жалел. По крайней мере, он сделал это.
— Переводчик? — парень виновато улыбнулся, быстро заходя в нужное приложение с открытой строкой для текста на английском.
— Да, конечно, — теперь это всё казалось ещё абсурднее, но пути назад уже нет.
Студент вбил в строке заученное предложение, после чего блондин, переведя это, начал его благодарить. Он немного повернул телефон, жестикулируя занятой рукой, поэтому перед брюнетом показался экран, на котором был открыт англо-японский переводчик. Интересно.
