Закон Мерфи

— Профессор Макгонагалл… Пожилая волшебница устало вздохнула, прикрыла глаза, отсчитала до трех, успокаиваясь. Не хватало еще прибить перспективную ученицу прямо здесь. Но какая же она приставучая, мама дорогая… — Да, мисс Грейнджер? — А что там? — Лютный переулок, мисс Грейнджер. Несовершеннолетним строжайше воспрещается туда ходить. Знания и товары, которые там можно получить, конечно, крайне редкие и ценные, но риск того не стоит. Кроме того… Дальше Гермиона уже не слушала. Знания! Там можно получить очень ценные знания! И наверняка они предназначены далеко не для всех, а только для самых умных и талантливых волшебниц. Например, для таких, как она… Но, увы, пока что приходилось подождать — едва ли профессор позволит ей отлучиться даже на минуточку, чтобы посмотреть на эти знания хотя бы одним глазком. Приходилось терпеть сначала банк, потом — магазин одежды, аптеку с дурно пахнущими и кое-где явно уже давно протухшими средствами для приготовления зелий. Немного сгладил впечатление книжный магазин, из которого профессору пришлось вытаскивать Гермиону чуть ли не за уши и в котором она спустила едва ли не весь запас денег, выданных ей родителями, обменяв их на целую кучу самых разных книг. В конце концов, она — волшебница и должна знать как можно больше… Чтобы купить волшебную палочку, пришлось возвращаться едва ли не через весь Косой Переулок и они снова прошли мимо поворота в Лютный. Гермиона нервно прикусила губу. Черт, как же хочется туда заглянуть… Интересно же… Любопытство мучило Гермиону целый день. Даже когда она вернулась домой, манящий силуэт прохода не уходил из памяти. Так что она решилась на самый страшный шаг. Она решилась впервые в жизни соврать родителям. Правда, это была не совсем ложь — она честно сказала, что хочет еще раз сходить за книгами, но не стала уточнять, куда именно пойдет за ними. Убедить родителей было несложно. Правда, они настояли, что папа отправится вместе с ней — все же, одиннадцатилетней девочке опасно ходить за покупками самостоятельно, да и родителей так или иначе тоже снедало любопытство — какой он, этот волшебный мир. Правда, родители Гермионы были магглами и не могли сами найти проход в «Дырявый Котел», так что Гермионе пришлось провести их, держа за руки. Никто особо не обратил на них внимания — все же, папа оделся, по ее совету, в достаточно старомодный классический костюм и, в принципе, мог сойти среди волшебников за своего. Правда повела его Гермиона вовсе не в магазин «Флориш и Блоттс», а как раз в сторону прохода в Лютный Переулок. В конце концов, всегда можно сказать, что она просто заблудилась или что они свернули не туда — она ведь была здесь всего один раз… Лютный Переулок… Впечатлял. Во-первых, здесь было не так людно, как на главной улице. Во-вторых, здесь было очень прохладно — как будто кто-то навел специальные чары, заменяющие жару яркого солнечного дня на прохладу осеннего парка. Правда, сам Лютный был куда меньше даже на первый взгляд — это была кривая затемнённая улочка с лавками, в которых продавались, судя по витринам, самые разные товары. И, по мнению, Гермионы, те же сушеные пауки или летучие мыши, равно как и различные явно магические артефакты, были куда ближе к образу той самой, настоящей ведьмы, чем всякие перья или цветастые мантии в магазине для квиддича. Отец Гермионы, впрочем, ее энтузиазма не разделял. — Эм-м-м… Гермиона, а ты уверена, что мы зашли туда, куда нужно? — Конечно! — счастливо взвизгнула Гермиона. Несколько волшебников, сидевших у небольшого кафетерия, мимо которого они проходили, понимающе усмехнулись. По крайней мере, Гермиона именно так это поняла. — Заблудились, милейшие? — поинтересовался один из них спокойным, вежливым и очень добродушным тоном. — Да мы, собственно… — начал было отец Гермионы. — Я ищу тайные знания. А папа пришел меня сопроводить, — тут же выдала все Гермиона. Ей эти джентльмены в дорогих одеяниях показались очень даже доброжелательными. — Тайные знания, вот как… — ответил все тот же человек за столиком. — Что же… Это можно устроить. По счастью для вас, мы с друзьями, — он подмигнул двум своим товарищам, понятливо кивнувших в ответ, — можем вам помочь. Позвольте, правда, кое-что уточнить… Вы, юная волшебница, видимо, магглорожденная? А вы, милейший, не являетесь волшебником, не так ли? Достойная маскировка и весьма состоятельный внешний вид, но, к сожалению, этого мало. Если… — вдруг голос говорившего несколько изменился. Гермионе показалось, что в нем добавились некие льстивые нотки или что-то такое. — Вы, должно быть, хотите присесть к нам. Мы можем вам рассказать и показать все, что нужно. — Да-а, — голос отца Гермионы расслабился, смягчился и как будто даже слегка… затормозился?! — Мы-ы… Мы не против. — Вот и славно, — продолжил льстивым голосом собеседник. — Можете присесть здесь и отдохнуть. А наш с вами общий друг пока покажет вашей дочери книги. Вы не против… Мистер Блэквуд — очень добрый и отзывчивый человек. — Конечно… — слегка заторможенно проговорил отец Гермионы. — Не против… Гермиона едва не запрыгала от радости. Она, признаться, сначала очень сильно боялась, что они столкнутся здесь с какими-нибудь мутными личностями, но, похоже, ее подозрения не оправдались. Эти люди были очень милыми и доброжелательными. И пусть внешне они были неидеальны — например, у одного из собеседников, что остался сидеть с ее отцом, были какие-то очень длинные ногти, да и сам он был каким-то излишне угрюмым и вообще не улыбался — но главное, что они были очень добрыми… — Идем со мной, юная леди, — поманил ее за собой мистер Блэквуд. — К сожалению, ваш отец, как простой маггл, не может… М-м-м… Оценить всего масштаба и всей красоты того, что я собираюсь вам открыть… Мистер Блэквуд завел ее в одно из строений. Очевидно, это был его дом. По крайней мере, именно таким, в понимании Гермионы, должен был быть дом волшебника. Слегка мрачная отделка, несколько черепков, котел, куча свитков на полках… — Библиотека у меня здесь, в подвале, — почти что прошипел Блэквуд. — Самое защищенное место. Помните, как в сказках, юная леди… Главное сокровище всегда лежит в подвале замка… С улицы раздался легкий вскрик. Гермиона подскочила от неожиданности, развернулась на звук. Достаточно быстро, чтобы заметить, как тот самый, молчаливый человек, впивается зубами в шею ее отца. Гермиона побледнела, попыталась сделать шаг, но… — Империо! Гермионе мгновенно стало очень хорошо. Какая разница… Ей ведь могло и просто показаться, правда? А там, впереди, ее ждут тайные знания. Когда еще появится такой шанс? Ведь не все будут так добры, как мистер Блэквуд. — Иди в подвал… Шелестящий ласковый голос, казалось говорил прямо в ее голове. Гермиона безропотно повиновалась, спустилась вниз. Правда, никакой библиотеки здесь не было. Зато за небольшой потайной дверцей оказалась гигантская октаграмма, выведенная чем-то красным, в центре которой стояло нечто, похожее на грубый каменный стол. Мистер Блэквуд взмахом руки зажег свечи на концах лучей. — Раздевайся, — велел он. — И становись у алтаря… Твои знания ждут тебя… Гермиона тут же принялась раздеваться. Правда, в конце она немного засмущалась — мама ей говорила, что нельзя раздеваться перед незнакомыми даже на пляже. Но вдруг так и нужно? Это же волшебный мир. Вдруг знания можно передавать и вот так, волшебным способом. Наконец, полностью раздевшись, Гермиона безропотно перешагнула октаграмму, сверкнувшую кроваво-красным цветом, подошла к центру, не сводя взгляда с каменного. Мистер Блэквуд вскоре оказался рядом с ней. На нем была странно вышитая мантия, в руках он держал небольшой кинжал. Убедившись, что она стоит правильно, он зашел ей за спину. — Финита. Сознание Гермионы вдруг прояснилось. Она закричала от ужаса. Вернее, попыталась, ведь в тот же миг, как подчиняющее заклинание спало, Блэквуд перерезал ей горло. Было очень больно, очень страшно, Гермиона ощущала происходящее, чувствовала как бьет кровь из перерезанных вен и артерий, но, увы, Блэквуд крепко держал ее свободной рукой за волосы. — Невинная кровь для Темнейшей из Тени… — проговорил он. Вдруг в груди Гермионы стало сначала очень больно, послышался странный треск, затем хлюпающий звук, а затем как-то странно пусто. — Невинное сердце для моего повелителя… Сознание Гермионы померкло. Перед тем, как она окончательно впала в забвение, она успела услышать: — Невинная душа в дар моему покровителю…

***

— Да уж… Подлость человеческая не ведает границ, — заметил Смерть. — Глупость тоже, — я молча принялся заполнять бланк в папке Гермионы Грейнджер. — Причина смерти — принесена в жертву в ходе ритуала. — По счастью, девочке еще не время умирать окончательно, — Смерть даже не стал отвлекаться, продолжая собственные записи. — Иначе все — приплыли бы. Увы, небесная канцелярия несовершенна, а по документам все было бы верно — перед смертью жертва была в сознании и с чистым разумом, так что пошла бы на корм какому-нибудь не в меру раздутому демону. Маленькая лазейка, оставленная кем-то сверху для личных нужд и которую никак не дадут закрыть. — И чего делать? — С ситуацией в целом или… — Да к черту «в целом», — отмахнулся я. — Не мы эти законы придумали, не нам их, увы, и отменять… С девочкой что делать? — Ну, обычно мы не вмешиваемся в ход истории слишком уж сильно, но тут несколько сложная история и просто так могут не позволить откатить все обратно… Смерть поднялся из-за стола, подошел ко мне, взял бланк из моей папки, достал из кармана небольшую треугольную печать, шлепнул ею по бумаге, оставляя личный знак, и принялся делать запись вместо меня. — Эмм? Это что? — не понял я. — Подтверждение, что я принимаю ответственность за это изменение реальности на себя, — Смерть расписался внизу бланка, положил его на место. — Попрошу откатить для Гермионы сознание на целый день назад и скрою проход в Лютный от нее и от ее сопровождающих. Просто так… На всякий случай… — А с Блэквудом что делать? — А он… Он свое получит через… — Смерть подманил со шкафа довольно тонкую папку, открыл ее, пробежал взглядом по тексту. — Через шесть месяцев и двадцать один день. — А ты откуда знаешь? — удивился я. — Обрати внимание на цвет папки. Она, в отличие от остальных, фиолетовая. Значит, его срок уже утвержден и скоро можно будет его списать в архив. Правда, он может еще много чего наворотить, но, увы, это уже не наше дело…