Малышка

Ранним утром следующего дня Итачи проснулся совершенно разбитым. Он старательно приходил в спальню как можно позднее, когда супруга уже спала, однако привычкам просыпаться до рассвета не изменял, поэтому каждая ночь казалась для него сущим кошмаром. Особенно, когда Карин прижималась к нему обнаженным телом во сне. Он не хотел ее. Совершенно. Однако молодой и здоровый мужской организм не мог не отреагировать на столь пикантные провокации, что еще усложняло ночной отдых. Эта ночь была просто изнурительно трудной и проснулся Итачи вовсе не от того, что выспался. Ему снился эротический сон, очень неловкий и смущающий, такой невинный, но при этом невероятно откровенный. Там, во сне, он застал свою малышку купающуюся обнаженной в водопаде и как истинный джентльмен он хотел отвернуться, но что-то не позволило ему это сделать. Сначала он начал разглядывать ее белоснежную спину, покрытую розовыми шрамами, а потом она обернулась и заметила его. — Итачи… — Прошептала она ласково, ее голос донесся сквозь шум водопада. Хината поднялась во весь рост и, плавно покачивая бедрами, направилась к нему, скромно улыбаясь. — Ты, ведь, хочешь меня, Итачи? — Шептала она, подходя еще ближе, почти вплотную. — Я чувствую это, хочешь… Учиха смотрел на нее широко распахнув глаза. Его скромная, маленькая и совершенно немая малышка сейчас говорила с ним такими откровенными словами… А потом он едва не задохнулся от ощущения того, что горячая ладошка легла на его напряженный член… Он проснулся. Резко и болезненно, все еще чувствуя чью-то руку на своем теле. А потом взгляд его сфокусировался. — Карин! — Прорычал он, сбрасывая ее с себя. — Не прикасайся ко мне! В горле заклокотала злость. Сколько можно было ей объяснять, что между ними ничего не будет?! Вскочив на ноги, Итачи натянул на себя домашнюю одежду, и поспешил прочь из комнаты. — А как же уговор, что мы будем спать вместе? — Бросила Карин ему в спину. — Я выспался! — Рыкнул Итачи, хлопая дверью. Стояла еще глубокая ночь и Учиха, конечно же не выспался за столь короткое время. Однако сегодня идти обратно в кровать к супруге он был не намерен. Поэтому просто расположился на террасе, встречая рассвет. Этот сон, который ему снился… Он был таким неправильным… Таким… Неловким… Учиха чувствовал себя довольно мерзко, словно по-настоящему подсмотрел за своей малышкой сегодня… Однако это всего лишь сон… Стряхнув неприятные мысли, он попытался переключить свое внимание на что-то еще. Иначе это начинало превращаться в пытку… Сегодня должен был приехать Грег как раз после его визита к семье Дюссо в Париж. Итачи было довольно интересно послушать о впечатлениях своего аристократического друга о знакомстве со своей будущей женой. Исходя из опыта Грега и того факта, что скромницу Мадлен Гилберт избегал последние несколько лет, Учихе было очень любопытно, как же прошло знакомство его с семьей девушки, и что за решение друг примет относительно их брака. Скоро забрезжит рассвет, а значит его друг уже где-то в пути от Ниццы до их летнего дома. Итачи сидел на террасе и перечитывал свое прошение, которое набросал на черновом листе. Судебное прошение, в котором он требовал пересмотреть дело о гибели клана Хьюга. Самое сложное — убедить суд в том, что это действительно было преднамеренное убийство, а не несчастный случай. Удостоверившись, что все необходимые ему аргументы он внес, Итачи тяжело вздохнул и сложил черновой лист пополам, вкладывая его в свой блокнот, который на каждое Рождество получал в качестве подарка от лучшего друга. Небо только-только проделось золотыми предрассветными красками. На плечо легла чья-то почти невесомая ладошка. Это точно не была рука его супруги — во-первых, слишком рано для ее пробуждения, Карин всегда просыпалась ближе к полудню, во-вторых, ее рука значительно тяжелее. Учиха накрыл ее своей ладонью и обернулся, встречаясь со взглядом прозрачных глаз Хинаты. Он мгновенно поднялся с кресла, приветствуя девушку. — Доброе утро, малышка. — Он растянулся в улыбке. — Ты хорошо спала? Она кивнула в ответ и скромно улыбнулась. Учиха всмотрелся в ее лицо, которое за этот месяц преобразилось — ушла измождённость, изменился цвет кожи и даже блеск в глазах стал какой-то иной — более живой. — Присоединишься ко мне? — Итачи пригласил ее сесть в кресло рядом. Хината покорно присела, не отрывая от него своего взгляда. Ей определенно хотелось что-то сказать ему. — Все в порядке? — Легкая улыбка начала медленно сползать с губ Итачи. Хината сжала свой блокнот, в котором на японском, острым карандашиком было нацарапано несколько слов. Я так и не поблагодарила тебя за все, что ты сделал. — Тебе нет необходимости благодарить меня ни за что, Хината. — Он мгновенно посерьезнел. Девушка качнула головой и написала еще фразу под той, которую заготовила заранее. Ты вернул мне мою жизнь.

***

Это сложно было назвать беседой. Хината привыкла, что ее подруга Кристин всегда говорила за нее в приюте, понимая ее по жестам и переводя то, что она говорит. Но сейчас ее общение с людьми занимало больше времени, и даже непринужденная беседа превращалась в переписку, теряя естественность потока речи. Ей не хватало подруги здесь. Итачи был терпелив и всегда ждал ответа от нее, но она сама теряла терпение, царапая острым карандашом по бумаге. Ей хотелось сказать больше и при этом быстрее показать свои слова, нанесенные на бумагу. Поэтому она отвечала довольно коротко. Хотя, желание сказать ему гораздо больше было невыносимым. Возможно, она желала признаться ему в своей симпатии, сказать, что ей приятны его касания и объятия… Но, почему-то на бумаге ей казалось это пошлым и бледным. Они сидели на террасе в ожидании завтрака и молчали после этого неловкого разговора, когда дворецкий оповестил их о приезде долгожданного гостя. — Милорд, Грегори Гилберт прибыл и ожидает вас в гостиной. Итачи оживился и, поднявшись, подал руку Хинате, помогая встать. Он не отпустил ее ладонь, когда она встала, лишь сильнее сжал, ощутив попытку освободиться. Почему его касания всегда вызывают в ней столько эмоций? Хината бросила на него задумчивый взгляд, пытаясь понять, что сейчас конкретно она испытывает. Но, не нашла ответа на свой вопрос, лишь сильнее запуталась. — Идем, тебе понравится мой друг. — С какой-то излишней нежностью сказал Итачи и чуть потянул ее за собой. Хината не знала английского языка, однако, гость, хоть и медленно, но довольно хорошо говорил на французском. — Миледи, вы прекрасны, как утренние цветы, распускающиеся в полях. — Он галантно поцеловал ее руку и Хината почувствовала, как в лицо бросилась краска. Ее смутил этот жест. — Это твоя прекрасная жена? — Спросил он с небольшим акцентом. Хината, кажется, покраснела еще сильнее от такого вопроса. Она закусила губу, чтобы как-то отвлечься и не расслышала, что же ответил Итачи. И о чем они начали разговаривать. Кажется, они перешли на английский, потому что через какое-то время Хината поняла, что речь, которую она слышит, совершенно неузнаваема. Они так бегло о чем-то переговаривались, что Хината решила просто выключить свое внимание над этим вдруг осознавая, что Итачи до сих пор держит ее за руку.

***

Карин проснулась в совершенно расстроенных чувствах. Вчера она вновь уснула, так и не дождавшись своего супруга. Возможно, ей стоило бы более напористо себя вести ночью, хотя куда уже напористее? Она в прямом смысле этого слова залезла в его штаны. И ведь он хотел секса с ней. Почему тогда все время убегал? Приведя себя в порядок, умывшись и нанеся ароматный масляный крем на тело, создававший эффект мерцания на коже, Карин облачилась в шелковое бардовое платье с кремовой шнуровкой. Это платье привез ей отец из Парижа, когда ездил улаживать дела по железной дороге. Он тогда и не подозревал, что вернется уже к замужней дочери. Она ухмыльнулась, вспоминая его шок и удивление. — Почему ты не дождалась нас? Почему не отыграли пышную церемонию? — Сухо спросил он. Хотя, девушка прекрасно видела, как блестели от удовольствия его глаза. — Я боялась упустить момент. — Был единственный ее ответ. И он устроил отца полностью. Карин крутанулась у зеркала и, удовлетворенно кивнув себе, отправилась вниз. В ее планах было отыграть перед гостем самую заботливую и любящую жену, пусть даже он знает о фиктивности брака. Ведь это очень задевало эту девчонку, возникшую из ниоткуда спустя шесть лет ее прекрасной жизни. Хотя, конечно, ей нужно было благодарить ее, иначе она не стала бы Учихой. Шурша тяжелыми юбками, она грациозно ступала по лестнице, стараясь держать спину как можно прямее при этом слегка опустив подбородок вниз, глядя чуть исподлобья на происходящее. Из гостиной доносилась беседа на французском, но определенно слышалась речь гостя с довольно сильным и очень милым акцентом. Учиха Карин ослепительно улыбнулась, входя в гостиную и встречая взгляды всех, кто был в этот момент там. Она небрежно скользнула глазами по лицу Хинаты, ответила улыбкой на пристальный взгляд Саске, встретилась с тяжелыми глазами супруга, выдержав несколько секунд, а потом столкнулась с ярко-зелеными глазами гостя. — Доброе утро. — Сладким голосом сказала Карин, не отрывая взгляд от этих ярких глаз. Мужчины поднялись, словно по команде приветствуя ее. — Доброе утро, Карин. — Холодно произнес Итачи, жестом предлагая ей сесть в одно из кресел. — Познакомься с моим другом. Это Грегори Гилберт. Грегори, это Карин Учиха — моя супруга. — О, миледи. — Мужчина мгновенно оказался подле нее и элегантно поклонился, целуя ее руку. Легкое прикосновение губ, словно дуновение ветерка, вызвало у Карин невероятно приятные ощущения. Ее редко удостаивали такого жеста. И это внимание было очень приятным. — Добро пожаловать в дом Учих, мсье Гилберт. — Прощебетала она. Он ответил ей такой же ослепительной улыбкой и Карин поймала себя на мысли, что он невероятно красив. Русые волосы, элегантно зачесанные назад, ярко-зеленые глаза с блеском смешинки в них, и острые черты лица делали его притягательным и весьма обаятельным. Девушка не знала о нем совершенно ничего, Итачи вообще не рассказывал подробностей о госте, однако она поняла, что этот молодой человек гораздо приятнее по характеру. Как минимум он был галантен с ней, а не груб. Их беседа продолжилась в непринужденной обстановке и Карин лишь слушала мужскую речь неотрывно глядя на гостя. Иногда она бросала взгляды на Хинату, которая скромно сидела в кресле между Итачи и Саске. Ревность поднималась в ее груди в этот момент. Это Карин должна была сидеть в этом кресле! Карин, а не эта самозванка!