Малышка

Грегори Гилберт не был прост, он был статен, всегда галантен и внимателен к ее желаниям, а также, очень красив. Ками-сама, кажется, он вскружил ей голову! Каждый раз, когда она спускалась поприветствовать всех перед обедом, он целовал ее руку, чуть кланялся и ослеплял своей улыбкой. А как от него пахло! Наверное, единственный мужчина, кроме Учих, кто носил парфюм тонким шлейфом, а не поливался им с ног до головы. Ей хотелось найти возможность уединиться с ним, показать ему свою заинтересованность тет-а-тет, возможно узнать, что интерес взаимен. Точно взаимен. Потому что она прекрасно видела в нем огонек любопытства. В тот день, когда уехал Саске, Карин раздраженно шла к домику, желая погромче хлопнуть дверями, оповещая прислугу о своем приходе. Ее раздражала эта немая девчонка с глазами на мокром месте, вокруг которой Итачи трясся словно она — древнейшая реликвия их рода. Однако Карин передумала хлопать дверями. Потому что на террасе сидел их гость. — Доброе утро, Грегори. — Она очаровательно улыбнулась мгновенно забыв о том, что только что негодовала. — Карин? Доброе утро, миледи. — Он мгновенно поднялся с кресла, следуя ей навстречу. — Вы сегодня рано озарили нас своим присутствием. Его акцент только подогревал интерес девушки. Слова, что он говорил, звучали с какой-то особой пикантностью. — Мне пришлось встать пораньше, чтобы проводить Саске в университет. — Сказала она, уже привычно протягивая руку Грегу. Он едва уловимо коснулся ее ладони и, наклонившись, поцеловал руку Карин. Ох, как же этот аристократ галантен! — В Гилберт-холле мы проводим рождественские балы-маскарады каждый год. Я бы очень хотел видеть столь прекрасную леди на нашем балу. Вы бы стали настоящим его украшением. Карин зарделась от столь приятного комплимента и одновременно приглашения и поспешила ответить слегка надменно, чтобы показать, что она в курсе значимости своей персоны. — Благодарю за ваше приглашение. Определенно мне нужно будет время, чтобы принять решение о посещении столь особенного мероприятия. — Она чуть вздернула носик, выжидающе глядя на молодого аристократа. — А как насчет менее значимых мероприятий? — Он сверкнул ослепительной улыбкой и в его зеленых глазах заплясало озорство. — Например? — Например о милой прогулке в виноградниках? — Почему, дорогой Грегори, вы считаете прогулку — мероприятием? — Она старалась копировать его жесты, стараясь так же ослепительно улыбнуться. Они играли в игру — словно актеры на сцене, знающие ход событий наперед, но продолжающие следовать своей роли. Все было так легко и непринужденно, потому что не влекло за собой никаких обязательств. Она — прекрасная, сексуальная и очень женственная, и он — горячий, статный и обаятельный. Оба понимали, что питают друг к другу симпатию, но оба не спешили даже намекнуть на это. — Потому, что это будет лишь прогулка вдвоем. Скажем так, камерное мероприятие для нас с вами, миледи. — Вы приглашаете меня, Грегори? — Она чуть повернула голову, не отрывая взгляда от него. — Определенно да. — Тогда я непременно соглашусь.

***

Они снова выкроили время остаться вдвоем и выпить по бокалу крепкого напитка. — Прости, Грег. Со всеми этими передрягами я не спросил, как прошло знакомство с твоей невестой? — Сказал Итачи, чувствуя себя полнейшим эгоистом. — Честно говоря, у нас ничего не выйдет. Мадлен напоминает мне испуганную лань, которая ни подойти ко мне не может, ни отойти от меня. С такой женщиной мне определенно придется искать удовольствие на стороне. А будучи в браке я бы этого не хотел. — А как же договоренности семьи? — О, мои родители — мудрые люди и поймут мое решение. К тому же, я не хотел бы существовать в своем браке, как объект обожания на который нужно лишь смотреть и любоваться, мне хочется огня и страсти. — То есть, ты все-таки хочешь найти себе опытную невесту? — Возможно. Я еще не определился. Однако, мне пора оглядеться в поисках красавицы, которая скрасит мое здесь пребывание. — Он снова ослепительно улыбнулся. — Ну, знаешь, сбросить напряжение… Итачи хохотнул. В этом был весь Грег. Он относился к сексу, как к чему-то совершенно естественному и легко крутил романы даже там, где казалось их и возникнуть не могло. Его невероятная способность находить себе женщин, которые мыслят с ним в одном направлении всегда удивляла Итачи. Для Учихи даже за шесть лет дружбы с Грегом секс не стал лишь поводом сбросить напряжение, он относился к выбору партнерши более серьезно и совершенно не мог себе позволить отношения на одну ночь. Вот такое вот чопорное воспитание. — Уверен, здесь ты найдешь много прекрасных дам. — Сказал Итачи. — А как насчет твоей прекрасной жены? — Спросил Гилберт, чуть подавшись вперед. — Что ты имеешь ввиду? — Итачи в недоумении уставился на него. — Ну, формально она свободна. Ты спишь с ней? Зная тебя, я сказал бы, что нет. — Ты хорошо меня узнал за эти шесть лет. — Итачи печально усмехнулся. — Ну, догадаться было не трудно. Если твоя нареченная здесь, сомневаюсь, что ты смог бы спать с кем-то посторонним находясь с ней в одном доме. Я ведь прав. — Заключил Гилберт. Учиха кивнул. — Карин приглянулась мне. — Сказал Грег. В этот момент Итачи едва не подавился глотком коньяка, который мгновенно обжег связки. Учиха закашлялся. — Осторожнее с ней, дружище, ей палец в рот не клади, откусит по локоть. — Сказал он, прочищая горло от хрипа. Гилберт захохотал. Возможно, слишком громко, но его всегда мало волновало чужое спокойствие. — Ты же знаешь, что именно это мне и нравится в женщинах. Итачи знал. Наверное, ему было все равно на то, будет ли его супруга изменять ему, или нет. К тому же, он сам отказал ей в сексе и не в праве препятствовать отношениям своей супруги на стороне. Да и если ей самой приглянулся Грег, ведь Учиха прекрасно видел, как поглядывает Карин на него, он не против, если у них случится интрижка. Хотя, бедный Грег, кажется, на этот раз его цель может быть ему не по зубам.

***

С приездом Грега в летний дом Итачи стало намного легче. Три дня назад он написал письмо своим родителям с просьбой подключить свои связи и помочь в расследовании давнего дела. Почта шла довольно медленно, даже самая ускоренная, однако, Грегори передал свое письмо с Саске. Поэтому, ответа нужно было ожидать гораздо раньше, чем через месяц. Они вместе прочитали на несколько раз прошение о начале расследования и внесли определенные правки. Итачи предстояло снова отправиться в Ла Трей, чтобы собрать больше информации и показаний и попросить мадам Лемье так же выступить в суде, подтверждая, что Рени Боден — это девочка, попавшая в приют после пожара и без имени. Но, для начала они дождутся ответа родителей Грегори. — Карин стала гораздо спокойнее с твоим приездом. — Заключил Итачи, когда они сидели с Грегом вдвоем на террасе ранним утром. — Этой девушке просто нужно было сбросить напряжение. — он многозначительно глянул на Учиху. — И ты непременно ей в этом помог. — Итачи кивнул чуть ухмыляясь. — О, и не один раз. — Он мечтательно закатил глаза. — Знал бы ты, как эта чертовка хороша! — Не забывай, ты говоришь о моей жене. — Итачи попытался приструнить его, но Грег небрежно фыркнул. — Ты сам сказал, что не против. А мне дважды повторять не нужно. Итачи хмыкнул. Ему было совершенно все равно на то, что Карин переспала с его другом. Он не испытывал к этой девушке ничего. Однако, переживал, что их кто-то мог увидеть. Хотя? Не это ли будет чудесной официальной причиной для их разрыва? Но это может сильно навредить репутации Карин, чего Итачи вовсе не хотел, ведь как никак, она была ему не чужой. Нужно будет об этом хорошенько поразмыслить.

***

Хината сидела в своей комнате и старательно причесывала длинные волосы. С момента, как она вернулась в свою семью, ее тело и ее волосы приобрели более здоровый вид. Шрамы стали гораздо бледнее, хотя все еще были для нее уродливым и отвратительным напоминанием о том, что она пережила в ту ночь. Все же, вид в зеркале стал намного приятнее, чем в первый день ее приезда в японский квартал. Прошла неделя с момента появления Грега в летнем доме и вот уже несколько дней ее совершенно не задирала Карин, которая, кажется, в открытую флиртовала с другом Итачи и не стеснялась своего супруга. Интересно, замечал ли Учиха это? Хината сидела задумчиво разглядывала себя в зеркало. Считает ли ее Итачи хоть немного красивой? Смотрит ли он на нее как-то иначе, чем на жалкую покалеченную кузину? Ей очень хотелось набраться смелости и спросить его об этом. Возможно, если ее волосы и кожа так восстановились, восстановится и ее голос? Ведь, она давно не пробовала говорить, зная, что это бесполезно. Открыв рот, она произнесла одними губами имя Итачи, но ни звука не вылетело из ее горла. Она не чувствовала голосовых связок, не могла их напрячь, потому что уже много лет не пользовалась ими. Она их не ощущала совсем, словно на их месте не было ничего, и не понимала, как сделать так, чтобы выдавить хоть звук. Возможно, она что-то сможет изменить усердно стараясь. Ведь, недаром их культура и философия ее семьи основана на усердной работе над собой и в гармонии себя с телом и миром. Все книги, что были в ее доме, рассказывали о медитациях, единении энергии тела с энергией природы и в длительной работе над самосовершенствованием. Но пока она не представляла, как может это сделать. В дверь постучались. Хината поднялась с кровати и пошла босыми ножками по теплому, устланному ковром полу, чтобы открыть двери. В ее религии в доме можно было находиться лишь босиком, обувь была разрешена только тем, кого провожали в последний путь, что крайне расходилось с ее жизнью в приюте, где без обуви идти по промерзшему каменному полу, особенно зимой, было просто невозможно. Поэтому теперь каждый ее шаг приносил лишь удовольствие. И она не переставала наслаждаться этим ощущением. Отворив дверь, она встретилась с Итачи взглядом. Он снова пришел помочь ей нанести мазь на ее шрамы. Такой заботливый… Едва он вошел, Хината не удержалась и прижалась к нему, наслаждаясь мгновениями уединения с человеком, к которому, словно мотылек, тянулась всей душой.