***
Шарлотта боязливо оглянула песочного цвета замок. Каждый раз, как они приезжали сюда, у девушки тряслись руки, глаза бегали, а в груди колыхалось чувство тревожности и неспокойствия. Ком, застрявший поперек горла, не давал спокойно сглотнуть, а предательски дрожащий голос выдавал ее состояние. Они зашли во дворец, — их встретили достопочтенные слуги Императора. Лилит и Кикимора вели их в тронный зал, но позже Клаторн пришлось отлучиться, и Шарлотта вместе со своей семьей остались с маленьким краснокожим демоном. Стыд от позора все еще разгуливал по сознанию Эстебан, когда она вспоминала случай со столкновением. Она чуть не задавила ее тогда, но Кикиморе повезло. Взрослые общались с демоницей, расспрашивали о разном, смеялись. Лишь Кикимора натягивала улыбку, больше схожую с оскалом. Возможно, она на самом деле пыталась выглядеть дружелюбной, а может и притворялась. Кто его знает? Вдалеке показались алые двустворчатые двери, страх кольнул пуще прежнего. Хотелось сжаться в комочек и тихо рыдать под одеялом, идти туда желание отсутствовало. Кикимора сухо попрощалась с семейкой Эстебан, острым взглядом окинув Шарлотту. Та сглотнула, нервно улыбнувшись уголком губ. Ведьма развернулась на пятках, скорчив гримасу ужаса в тени, так, чтобы демоница не заметила застывшего страха перемешенного с отвращением на лице. Створки отворились, в нос ударил знакомый запах чего-то неприятного, тошнотворного. Как прежде мрака уже не было, белый свет вдарил по глазам, зрачки стали мелкой точкой в нефритовом океане. Тронный зал кардинально изменился: по краям от белой ковровой дорожки были расположены сиденья для приглашенных гостей. Вместо трона, где всегда восседал Император, теперь стояла арка, на которой расцветали приятно пахнущие цветы. — Ох, какая красота! — воскликнула Элизабет, переплетая пальцы в замок и прижимая руки к груди от восторга. Глаза ее заблестели восхищением, улыбка растянулась до ушей. На радостный возглас обернулся Император и его приспешники. Белос был в своей традиционной мантии, но без рогатой маски. — О, вы все же приехали? — риторически спросил Император с ноткой радости в голосе. Его взгляд столкнулся с Шарлоттой, что нервно теребила пальцы, а после, почувствовав на себе взгляд, огромными напуганными глазами посмотрела на Его Величество. — Шарлотта, как твое самочувствие? Тебе уже лучше? — переживающе спросил он, вскинув брови. — Д-да, благодарю, — сбавив громкость в своем тоне, девушка склонила голову. — Точно все хорошо? Голова не болит? — переспросил Белос, убеждая себя с помощью слов Шарлотты. — Нет-нет, все в порядке! — девушка подняла ладони вверх, махая, отрицательно помотала головой, сделала аккуратный шаг назад. Ее губы тронула нервная улыбка обнажив верхний ряд зубов. — Ну, раз с тобой все хорошо, — казалось, Император хотел закончить фразу, но лишь выдавил улыбку. — Оу, а кто это у нас такая милашка, м? — сладко протянула внезапно появившаяся русоволосая ведьма, игриво приобнимая Шарлин за плечи. Та съежилась, напряглась всем телом, нахмурилась и вопросительно посмотрела на женщину. Она не обратила внимания на напыженную девушку, продолжая тесно обниматься с Шарлин. — Вообще-то, невеста здесь она, — Элизабет прокашлялась в кулак, указав ладонью на позади стоящую дочь. — Ой, ха-ха, — ведьма нервно усмехнулась, — Шарлотта так сильно изменилась, что я перепутала вас, — отмазалась она, поправив одежду старшей сестры. Она завела руки за спину, стуча тонкими шпильками белых лакированных каблуков, подходящих под костюм. На ее лице проскользнула лисья ухмылка, подбородок гордо поднялся ввысь. Она остановилась возле Шарлотты, от чего сердце той кольнуло. — Вероятно, и ты меня не помнишь, а может и не знаешь, но меня зовут Ритта, — она протянула ладонь, все еще улыбаясь. Шарлотта приметила ее блестящий браслет на запястье и тусклые голубые глаза, смотрящие на нее свысока. Ритта была довольно странной, но позитивной, но что-то в ней тревожило девушку. Она сама не до конца понимала, что именно. Возможно, ее поведение и лицемерная личность, а может где-то инстинкт самосохранения отзывался тупой болью в висках. Эстебан робко протянула руку в ответ, легко сжимая. Она почувствовала, как ее мокрая ладонь прикоснулась с теплой ладонью женщины. Шарлотта задалась вопросом, а кто она, собственно, такая? — Я буду ведущей на твоей свадьбе, — ответ не заставил себя долго ждать. Словно покопавшись в мыслях шатенки, названая ведущая произнесла слова о том, что она хотела услышать. Шарлотта получила ответ на вопрос, но тело вздрогнуло и покрылось мурашками. Ей все больше и больше не нравится Ритта, кем бы она там ни была. — Давайте перейдем к планировке свадьбы, — вступивший вдруг в диалог Белос решил не церемониться и сразу перейти к делу. Элизабет и Император, как опекуны обоих вступающих в брак детей, размеренно ходили по тронному залу, обсуждая свои «грандиозные» идеи. А за ними шла еще одна любительница пофантазировать и предлагала свои никому не нужные задумки. Подлизывалась. Внезапно Шарлотту настигла мысль: «А зачем это все?». Весь этот цирк, который они устроили ради свадьбы, перевернули тронный зал с ног на голову. Нет, ну серьезно, во что они превратили место, где сидел сам Его Величество, великий Император! Теперь это просто цветочная арка. Девушке стало стыдно за себя. За все проведенное время во дворце бард ни разу не видела своего суженного. Может, занят? Или просто не соизволил прийти, кто его знает. Шарлотте не особо то и хотелось его видеть, но от его отсутствия было менее тревожно. — Шарлотта, как ты считаешь… Шарлотта? — Элизабет словно поставила себя на паузу, оставив руки поднятыми, лишь повернула голову назад, слегка разворачиваясь и корпусом. — А? Да-да, — растерявшаяся девушка не нашла ничего лучше, как нервно хихикнуть, ведь стыдилась из-за того, что позволила себе витать в облаках. — Эм, ладно, — мама Шарлотты непонимающе отвела взгляд, но продолжила как ни в чем не бывало, — Как ты считаешь, лучше повесить шторы молочного или снежного оттенка? — Эстебан, почему-то, улыбнулась. Наверное, из-за переизбытка счастья. Что? Похоже, Элизабет слишком все идеализирует, что смущает ее дочь. Женщина совсем перестала видеть границы, впрочем, она никогда не замечала их. «Шторы молочного или снежного оттенка?» — мысленно прокрутила вопрос матери ведьма. Но зрительное давление заставило мозг работать быстрее. — Э-э… Наверное, молочные? — Шарлотта сама была не до конца уверенна в своем выборе, поэтому ляпнула первое, что попалось на ум. Взрослые пробормотали что-то по типу «отлично», и продолжили заниматься своими делами, — Титан, да выбирайте что угодно, только меня не трогайте! — шепотом шикнула Шарлотта, съежившись, приобняла себя одной рукой, второй же схватилась за лоб, прикрыв зону глаз, как бы скрываясь от всех за ладонью. «Неужели это так важно? Разве это имеет значение? Для чего это все? На один день? Чтобы все повосхищались, а на следующий день забыли? Мама, прошу, перестань выглядеть так глупо хотя бы в моих глазах…» Словно в надежде на что-то, девушка посмотрела в небольшое витражное окошко, вздыхая.***
Шарлотта повернула ручку двери своей комнаты. Сумка полетела в сторону, кофта, накинутая на обтягивающее платье, оказалась на полу. Безжизненный взгляд прошелся по пустой комнате. Она больше никогда не увидит и не придет в нее, не поплачет в подушку. Теперь она не увидит холодных стен ее дома, не рассмотрит портреты в коридоре. Не зайдет на кухню за сладкой вкуснятиной к кружке чая. Она больше не придет домой после изнурительных тренировок в Мьюзейшн и не обнимет Элеонору, не назовет ее ласковым прозвищем, не почитает ей сказку. Больше не посплетничает с сестрой в ее комнате, не попьет с ней яблочной крови, не посмеется с ней. Больше не подшутит над Рафаэлем, не сделает ему пакостную кознь, не подставит подножку. Больше не увидит задумчивый взгляд отца, потирающего щетину за чашкой горького кофе и серой газетой с особенным запахом. Больше не увидит злобного взгляда кислотных глаз матери и не услышит ее упреки за то или иное действие. Больше никогда. Ведь это последний день в ее комнате, доме, с семьей. С этих пор ее жизнь никогда не будет прежней. Теперь ее комната пусто и мрачна, как и опустошенная душа Шарлотты.