Обжигающая пощечина снова прошлась по левой щеке. Резко и ощутимо больно. Девушка не выдержала, ноги подкосились и тело со шлепком соприкоснулось с холодным полом. Угол полукруглой платформы кольнул ребра.
— Ты слабачка, — отчеканила Элизабет. Стук каблуков становился ближе, — Даже какой-то там поцелуй вытерпеть не смогла!
Шарлотта почувствовала резкий толчок вверх, когда мать взяла ее за ткань пиджака. Она стала трясти дочь, плеваться нецензурной лексикой в лицо.
— Неужели так сложно было просто веселиться, а?! Что трудного в том, чтобы сидеть тихонько и молчать в тряпочку?! Зачем спровоцировала это?! — девушка зажмурилась, пытаясь сдержать слезы.
— Мама, я не понимаю, о чем ты...? — дрогнул голос. Эстебан действительно не понимала, почему мать опять кричит на нее без повода.
Или может, она действительно в этом виновата?
Женщина брезгливо кинула ее на пол.
— Знаешь ты все, мразь, — темноволосая сморщилась от злости. — Ты опозорила не только себя, но и меня подставила!
Что плохого я для тебя сделала, что ты так халатно ко мне относишься?
— Мам, я...
— Ох... Зачем я тебя рожала? Ты даже простых требований не можешь выполнить. Бесполезная.
— Я стараюсь!... — выкрикнула Шарлотта, пытаясь приподняться.
— Значит мало стараешься! — завопила она, — Ты не можешь выполнить элементарных вещей! На скрипке ты играешь ужасно, поешь тоже, так хоть на свадьбе не веди себя погано.
— Но я не могу... — шатенка хотела договорить, но закашляла. Густая кровь выплеснулась на пол.
—
Все ты можешь, — злостно шепнула Элизабет. Глаза ее переполняла сдерживаемая ярость.
Тело обволакивал мягкий, мокрый из-за пота матрас, а накрыта она была тонким материалом из хлопка. Зрачки потерялись в изумрудной радушке, нервно забегали, качаясь, словно маятник.
Никакой ссоры не было. Только видение. Иллюзия.
Утренняя заря подарила только печаль. Даже самый красивый восход не бодрил, а раньше это казалось привлекательным, чем-то необычным и потрясающе красивым. Прошло чуть больше недели, но ни вид за окном, ни солнечная погода не радовали Эстебан. И каждый проведенный день здесь ее тревожили кошмары.
Время было достаточно раннее, возможно даже, она проснулась вместе со слугами. Стук подошвы о плитку пола подтвердил ее догадки.
Сегодня у нее есть возможность показать себя с лучшей стороны. Показать, какой заботливой и милой женой она может быть. Другого шанса не будет.
Постель была заправлена в два счета, ночнушка отправилась в шкаф, держась за плечики вешалки. Теперь она живет во дворце и должна наряжаться подобающе. Но и грань тоже нужно видеть. Так что же одеть?
Выбор был огромный. Много элегантных, дорогих платьев, и у каждого отдельная ассоциация. И это заставляло Шарлотту потупить голову еще больше. Днями ранее она не особо замарачивалась об этом,так как нужды выходить за пределы комнаты почти не было.
Надо подумать логически. Сегодня нет никаких мероприятий или еще чего-либо, значит, она может не быть эталоном красоты для обложки журнала. Эстебан собиралась замарать свои ухоженные ручки в грязной работе.
Длинный сарафан и рубашка свободно облегли тело ведьмы. В таком и запачкаться не страшно. Коричневая резинка, покоившаяся на запястье, затянула волосы в конский хвост и слилась с натуральным оттенком волос.
Вполне себе неплохой образ получился. Удобная обувь на ногах и легкий, больше похожий на домашний, наряд. Осталось выполнить вторую часть плана.
— Что же... — вздохнула Шарлотта, круговыми движениями осматривая коридор, — Я собрала вас не просто так. Сегодня вы полностью свободны от уборки замка! Сюрприз!
Слуги глупо захлопали глазами. Губы сжались в тонкую полоску. Улыбка пропала с лица девушки.
— Мэм, Вы точно уверены? — переспросила демоница, одна из уборщиц, переубеждая саму себя на другой ответ.
— Да, я совершенно уверена, — жена Стража действительно внушала убедительность, что она справится.
Делать нечего, пришлось пожать плечами и уйти. Ведьма осталась одна. Тишина была настолько гробовой, что отчетливо слышалось свое дыхание и ритм сердца.
Ведра с водой, тряпки и губки стояли прямо перед ней, ждали, когда руки Шарлотты прикоснутся к ним. Теперь можно приняться за работу.
Сначала все давалось легко, тряпка окунулась в воду, руки сжались в кулаки и лишняя вода каплями стекла вниз. Мокрая ткань скользнула по полу — тот заблестел от влаги.
И раз за разом тряпка тонула в воде, ткань выжималась и снова проходилась по полу. Жидкость в ведре постепенно мутнела, иногда плавали кусочки грязи, крошки и прочая мелочь, лежавшая на поверхности.
Закончив мыть пол в одной области, она случайно взглянула за угол.
Ведьма в ту же секунду пожалела о своих словах.
Истошно взвыв, она прикрыла веки, наигранно всхлипнув, подняла голову вверх. Император не любит, когда уборка делается с помощью магии, поэтому здесь множество слуг, которые выполняют работу вручную. Это все равно, что если бы две или три подчиненные выполняли эту работу волшебством за несколько часов. Приходится убираться без помощи своих магических способностей.
Шарлотта прошла к лестнице, выдохнув, понимая, что придется мыть и ее. Что ее за язык тянуло сегодня утром?
Ведро опустилось на первую ступень с глухим стуком и железным звоном. Голубая губка прикоснулась к загрязненной поверхности. Столько грязи девушка еще никогда не видела. Замок моют каждый подаренный Титаном день, почему же он все равно остается нечистым? Да, здесь много служащих и разведчиков, но разве они могут принести столько грязи?
Ступень за ступенью, секунда за секундой, а они все никак не заканчивались. Ну и длинный же тут подъем, оказывается... Но ничего не поделаешь, раз взялась за работу — выполняй до конца.
Последняя ступень заблестела, а значит ее задача выполнена. Теперь пол на этом этаже. Сколько раз Шарлотта пожалела о своих словах? Не меньше двухсот уж точно.
Пришлось поменять воду, она уже была негодна для уборки. Струя бурным потоком ударила дно ведра, постепенно заполняя его почти до краев. Бард потянула за ручку и вода слегка качнулась, едва не расплескавшись.
Тяжело выгнувшись, она поставила тару перед ногами. Круговыми движениями приевшаяся на вид порванная ткань лекго скользила по полу.
Услышав шум на лестничной клетке, Шарлотта встрепенулась, заглушая шум мыслей. С любопытной мордашкой она привстала с колен. Под подошвой неожидано-странно стало влажно. Металлическое ведро завалилось набок, расплескав воду у ног шатенки.
Эстебан гневно промычала, переходя на глухие высокие ноты, сжала кулаки и нахмурила брови. Носок обуви невольно пнул железяку, и та укатилась подальше.
Клаторн стояла разинув рот, но с некой жалостью в глазах.
— Ох, давай помогу, — глава ковена начертила окружность в невесомости и ведерко с водой стояло смирно, а на полу уже не было той лужицы.
— Спасибо, Лилит, — девушка помассировала переносицу, по-прежнему испытывая раздражение.
— Можешь сказать, что здесь, Титан, происходит? Я встретила двух разгуливающих прислуг, они смело заявили, что ты отдала приказ на однодневный отпуск! — делая акцент на
«ты
», задала долгожданный вопрос темноволосая ведьма, неудовлетворенная таким раскладом событий, особенно в замке.
— Да, я приказала им, — не отрицала Шарлотта, — Я просто хочу доказать, что я действительно достойна жить при дворе и быть женой Золотого Стража.
— Шарлотта, ну какое "достойна"? Не неси чепухи, я позову слуг, они все приберут, а мы пойдем пить чай, — психанула Лилит.
— Лилит, ну какой чай? — подражала та, — Я же не могу все бросить. Тем более, я пообещала приспешникам отдых. — а обещания нарушать нельзя. А женщина не привыкла получать отказы.
— Дело, конечно, твое, но я не оставлю тебя здесь, — Клаторн потянула ее за руку, обхватив запястье ладонью.
Эстебан не стала сопротивляться. Она послушно шла за главой ковена Императора, заворачивая за углы и поднимаясь по ступеням.
Открылась дверь из коры шепчущего дуба. Видно, очень дорогие, со стеклами из зыбучих песков. В помещении было жарко, немного... попахивало. Смесью чего-то омерзительного, настолько, что хотелось нюхать еще раз, а потом снова морщиться.
Все поприветствовали Лилит, та промолчала, усадив Шарлотту на ближайший стул.
— Ты пока здесь располагайся, а я по делам отойду, — и глазом моргнуть не успела, как дверь закрылась. Вероятно, отдавать приказ служанкам, чтобы доубирались. Даже жалко стало их. Они ведь думают, вот, наконец-то отдых, а Лилит испортит веселье.
Но из мыслей ее вырвала дамочка, что устало вздохнула и уперла руку с поварешкой в бок, облокотившись ладонь на стол.
— Ну что ты, милочка? Какой чай будешь? — ее пухлое лицо расплылось в ухмылке. Доброй или злой?
— Оу, я пью с корнем мандрогоры и лепестками
«Ночного полета
» — бард слабо похлопала по коленям, мило улыбаясь.
Повариха легко кивнула и достала фарфоровую расписную кружку. На дно посыпались светящиеся голубые лепестки, а после и корешок. Кипяток дошел почти до краев, а после окрасился в пурпурный цвет с переливом синего.
— Угощайся, голубушка, — женщина вздохнула и присела за стол рядом с Шарлоттой.
Та тихо пробубнила слова благодарности и отпила немного кисловато-сладкого напитка, причмокивая. Клаторн оказалась очень быстрой и прибежала как только освободилась. Запыхаясь, она поправила взъерошенные волосы и громко выдохнула напоследок, присев поближе к Эстебан.
— Мне как обычно. — произнесла Лилит.
По команде повар сделал ей ее любимый напиток и поставил напротив. Глава ковена даже не стала дуть, чтобы чай остыл, а просто сделала несколько глотков.
— Давай хоть посплетничаем, что ли... Что на личном? — спросила ведьма, сильнее обхватывая горячую кружку бледными пальцами. Разве ей не больно?
— Ты про Золотого Стража? — девушке показался намек в вопросе Лилит.
— Можно и так сказать.
Шарлотта замялась. Зрительный контакт она не выдержала сразу, поэтому пришлось опустить глаза в пол. Зубы впились в губы, но боль терпима, а еще более незаметна из-за стресса.
— Он не проявляет ко мне знаки внимания. За все проведенное время здесь Хантер не подошел ко мне, даже не спросил, как я поживаю! — жаловалась она, — Мне как-то... тяжело с ним. Он словно в своем мире. Я не могу найти с ним общий язык, как бы не пыталась, правда. Я не хочу здесь больше находится... Тут, в замке, не комфортно. Конечно, дома тоже не лучше, но там я чувствую себя... легче?
— Успокойся, — старшая Клаторн активировала режим спасателя, — Отдохни от этих мыслей. А насчет Золотого Стража... Поверь, он сам к тебе придет. Рано или поздно, но он все равно явится к тебе на порог. Не стоит так сильно тревожиться. А лучше посоветую вам провести денек вместе.
— Вместе?
— Да. Отдохните, узнайте больше друг о друге. Вам нужно сблизиться, думаю, это должно помочь.
— Но как? И где найти подходящие место? — казалось, очевидно, Шарлотта хочет отмазаться, но нет. Она правда не знает.
Конечно, остался опыт от отношений с Эдриком, она была с ним во многих красивых романтичных местах. Но Хантер, он не похож на Блайта. Он не такой, как все парни. Его интересы явно не схожи с увлечениями других, и рос он не в той атмосфере и не в кругу семьи. Его детство прошло без матери и отца. Только дядя, великий император. И Хантер явно не ищет приключений, его не заботит романтика и девушки. Он не желает делать ничего другого, кроме как выполнять миссии, патрулировать город и верно служить Императору. У него есть только долг, и это все, что он видит перед своими глазами.
Он не такой, как все. В плохом смысле. Но Золотой Страж не такой ужасный, каким может показаться. Просто у него свои предпочтения и воспитывали его не так.
— Это ты должна разобраться с этим. Я не в силах помочь.
«Ну спасибо, Лилит
» — раздраженно шепнул внутренний голос.
Значит, нужно странное, необычное, но уютное место.
Хотя, видимо, придется отложить это дело на потом, потому что в голову пришла другая идея. Это готовка. Вот он, другой способ показать себя Императору!
— Ладно, я пойду. Много бумаг, понимаешь, — ведьма легонько похлопала Эстебан по плечу. Та была только рада, осматривая помещение после ее уходя.
— Хочу обрадовать вас, вы свободны! — веселые нотки играли в нежном голосе.
Повара, столпившиеся полукругом возле Шарлотты, но соблюдая дистанцию, вскинули брови от неожиданности. Они отреагировали почти также, как и уборщики, но с проскользнувшей пеленой радости.
— Отдохните этим вечером! Я сама приготовлю ужин, — все сильнее убеждала девушка, — И да, я уверенна в своем решении. — опередила поваров она, наперед зная, что они хотят спросить.
Двери захлопнулись. За ними послышались веселые голоса. Их радость от свободы грело душу Эстебан. Она приложила руки на сердце, теплота тронула улыбку.
Взглянув в меню основных блюд, которыми ужинает Император, бард сразу поняла, что будет готовить. Ухмылка невольно проскользнула на ее лице.
***
— Обычно повара не задерживаются на долго, — подметил Император, постукивая костяшками пальцев по столу. Но держал осанку, расправив плечи.
— Действительно, — легко согласился Золотой Страж. — Мне пойти проверить?
— Не стоит, Хантер, — переубедил его Белос.
Петли заскрипели, стук прошелся по дереву. Между дверьми стояла Шарлотта с уверенной улыбкой. По щелчку пальцев служанки направились к прямоугольному столу с подносами на колесах.
— Бон аппетит! — пожелала девушка, размеренно шагая в потоке ведьм.
На стол посыпались подносы — а под серебристой крышкой вызывающие слюнки блюда. Клубок пара отправился вверх из-под держащей его в заложниках крышки, но едва заметный горячий ветерок продолжил извиваться над пищей. Салфетки и столовые приборы разложили по этикету, как положено.
Император Белос и Хантер переглянулись.
— Шарлотта, эм, — Император запнулся, — Можешь объяснить, что это такое?
Мягко спросил он, нервно улыбнувшись.
— Это? Ваш ужин! — логично ответила ведьма, присаживаясь слева от Белоса и напротив блондина. Такая веселая и легкая. — Запеченная химера с фисташками, суп с паучьими глазами и тушеный джекалоп в лимонном соусе, а на десерт я приготовила радужное карри из слез единорога, заморозила яблочный снег и положила в глубокую тарелку мармеладные бобы. — протараторила она.
Его Высочество медленно осмотрел стол. Не то чтобы он сомневался в мастерстве приготовления Шарлотты, просто все это выглядит... странно?
— Я вижу. Но ответь, зачем? — мужчина вскинул брови в вопросе.
— Что
«зачем?
»? — не понимала она, нахмурившись.
— Зачем ты приготовила ужин? Есть же много слуг. Да и про твою страсть к уборке я услышал от Лилит. Для чего ты это делаешь?
— Я хочу понравиться вам! — эти слова засели в голове от матери, которая приучила, что она должна, нет, обязана быть обожаема каждым.
— Но ты ведь неплохая девочка. Мне ты уж точно нравишься, — в шутку рассмеялся вестник Титана, — Да и Хантеру ты не противна. Он сам говорил, что ты милая и добрая девушка.
Шарлотта и не почувствовала, как сморщенная, сухая рука Императора поглаживала ее тыльную сторону ладони. Она улыбнулась. Приветливо и добродушно.
Коллектив из трех человек принялся за вечернюю трапезу. Мясо таяло прямо на языке. Оно пережевывалось без труда, нежно и легко. Сироп растекался во рту, приятно покалывал язык и предотвращал сухость мяса. Овощи и остальные специи разбавляли приевшийся вкус плоти животного.
Из напитков было молоко божьей коровки и коктейль из светящихся ягод. Шатенка предпочла второе. Оно идеально сочеталось с кусочками радужного карри.
— Похвально, похвально. — причитал Белос, проглатывая пищу.
«Ему понравилось!
» — промелькнул внутренний голос в голове, —
«Значит не зря старалась. Ура!
»
Эстебан сияла, как самая яркая звезда в ночном небе. Кровь прилила к щекам и те приобрели пунцовый оттенок от смущения. Похвала превыше всего для Эстебан. Этот дефис действует только в стенах дома, а за пределами все делают вид, что даже не слышали о слове
«похвала
».
— Спасибо, Шарлотта, — послышался глухой юношеский голос под маской. Ведьма даже не успела понять, когда он успел надеть ее.
— Можете идти, дети. — скомандовал Белос, махнув рукой в латунной перчатке, — Добрых снов.
— Добрых снов, — повторила женатая пара, согнувшись в поклоне на прощание.
***
Хантер беспокоится о ее состоянии.
Он много раз наблюдал за тем, как Шарлотта сидит в кровати, поджав колени к груди, начертив указательным пальцем магический цикл, как наколдованный комочек света летает возле нее, пока она тихо, еле слышно обсуждает что-то со своим палисманом, иногда тихонько плачет, а после ночной посиделки махнет рукой, потушив свет, поудобнее уляжется на кровати, укутываясь в мягкое одеяло, начиная медленно засыпать в лунном свете.
Она тихо перемещается по комнате, грустно играет на скрипке, легонько проходясь смычком по натянутым струнам, регулируя громкость инструмента, дабы позаботиться о крепком сне других. Ее лиловые мешки под глазами увеличиваются в размере от недосыпа. Ее тревожат кошмары с грозным силуэтом матери, винящей ее во всем.
— Так... почему мы в твоей комнате? — Шарлотта оглядела помещение, поглаживая предплечье.
Комната полностью олицетворяла своего хозяина. Толстая стопка документов небрежна покоилась на прикроватной тумбе. Голубая подушка местами была сшита лоскутками другого цвета огромными стишками. На краю, свесив лапки, сидела красная лягушка в одежде, которую Хантер поспешно убрал под подушку, смущенно покраснев. На стенах висела доска с закрепленными бумагами, постер с Императорским ковеном над кроватью и полка с колбами, наполненными зельями.
Он что-то долго искал, шурша бумагами, но потом тяжело выдохнул.
— Нам нужно поговорить. — Золотой Страж без капли положительных эмоций.
— Да, я тоже так считаю, — согласилась девушка, напрягая брови и не осознано повторяя эмоции.
Они сделали шаг навстречу друг к другу.
— Я просто... понятия не имею, как это объяснить, — запиналась бард, — И эти непонятное отношение между нами... ах, я...
— Подожди, ты о чем? — блондин озадачено посмотрел на жену.
— А ты разве не это хотел обсудить? — Шарлотта запрокинула голову, чтобы вопросительно посмотреть в его глаза.
— Нет! Я хотел спросить, почему ты не спишь ночью? Что тебя тревожит?
«Или она просто не привыкла к жизни в таком месте?
» — проскользнуло в голове парнишки.
— Я все-таки разбудила тебя, да? Извини... — замешкалась Эстебан. Она правда не хотела будить кого-то, злить или раздражать своей игрой, хождением по комнате или ночными монологами, — Я... я действительно не хотела.
— Оу, нет-нет! Мне доложил об этом Флэпджек, — на ладонь Стража сел багряный кардинал, взъерошив перышки и чирикнул.
— Флэпджек? — переспросила Шарлотта, но заметила птичку, добровольно прилетевшую на ладонь, — Это твой палисман?
— Да... Он сам привязался ко мне. Тогда я был еще шестнадцатилетним мальчишкой, — Хантер мило хихикнул.
— Ха-ха, — в ответ посмеялась она, — Мой тоже со мной. Но я вырезала его сама.
В ногах путался пушистый зверек пестрого окраса, вальяжной походкой подошел ближе. Маленький хищник принюхался к птичке, аккуратно, боясь спугнуть лизнул красный клювик кардинала. Тот снова издал свойственный ему звук и помахал крыльями.
Ведьма звонко рассмеялась. Умиление приятно щекотала щеки и до некоторого времени оставалось в груди, нежно согревая душу. Виттебейн улыбнулся в ответ, приметив ее румяное дружелюбное лицо.
Палисман легко запрыгнул хрупкое плечо хозяйки, мурлыкая ей на ушко. Та пару раз кивнула и добавила:
— Хорошо, но будьте осторожны. И ночью вернись, а то мне болтать будет не с кем, — усмехнулась Эстебан, почесав подбородок зверька.
Чуть позже до Золотого Стража дошло, что разговор шел о прогулке палисманов. Флэпджек предложил, Эйс согласилась.
— А ты и не вернешься в комнату, — добавил Хантер, плюхаясь на постель и заводя руки за голову, подгибая колено.
— Что?
Блондин задумчиво промычал, не размыкая уста.
— Сыграй мне на скрипке. — приказным тоном промолвил Страж, расслабленно прикрывая глаза.
Девушка растеряно захлопала ресницами, прибывая в ступоре.
— Хорошо? — вопросительно согласилась Шарлотта.
В руки мягко упала деревянная скрипка барда. Она приняла нужную позу, как положено музыканту. Зажала инструмент между скулой и плечом, выставила левую ногу вперед, закрыла носком обуви вторую конечность. Смычок скользнул по струнам — тонкая мелодия заполнила комнату, насытила собой воздух. Как грациозно играла Эстебан! Ему никогда не доводилось видеть ее с музыкальным инструментом в руках.
Смычок резал воздух, резко и беспощадно. Тонкие пальцы зажимали дрожащие струны и перемещались ловко, точно и быстро. Одно неверное движение, совсем маленькое, и все ноты, витающие в воздухе, можно смять и выбросить в урну. Видно, скрипачка была расслаблена и невозмутима, чтобы так нервничать.
Шатенка явно подбирала убаюкивающую мелодию, похожую на колыбельную. Ухо дрогнуло, уловив сопение со стороны спящего мужа. Быстро он задремал, конечно. Немного неожиданный ход, но довольно мило застать такое событие.
Челюсть отвисла, и как раз из-за этого можно было наблюдать его необычную щель между зубов. И в этой щели Шарлотта нашла себя. В детстве у нее тоже была диастема, небольшая отличительная черта внешности, но мама сказала, что непригодно девочкам ходить с кривыми зубами. После длительных адских мучений и боли в ротовой области, зубы стали ровными. Эстебан по-прежнему ненавидит те дни, когда зубы изнывали, их нестерпимо сводило, она не могла есть что-либо, по большей части твердую пищу, поэтому приходилось голодать, если на ужин была не какая-нибудь каша.
Маленький ребенок в ней все еще кричит и рвется наружу со словами:
«Зачем так изводить меня? Разве я заслужила это, мамочка?
»
Внезапный храп отрезвил ведьму. Тревожные мысли поглотили ее разум. Возращатся не хотелось от слова совсем, и на это есть причины. Первая: она может разбудить других спящих обитателей. Вторая: она не сможет дойти в темноте до своей комнаты, так еще и без сопровождающего. Третья заключалась в необъяснимой тяге остаться в комнате со Стражем. Словно его присутствие навивало ощущение безопасности, что за его крепкой мужской спиной, как за стеной, ей будет спокойно.
«Прилягу рядышком, ничего ведь не должно случится?
» — с этой мыслью Шарлотта аккуратно легла на краешек кровати и закрыла глаза.
