Лорд-сегментум Эддард Старк II
18 ноября 2022 г. в 18:20
03.07.300 ПЗЭ,
Планета Рунный Клык, система Винтерфелл
Когда-то Роберт хвастался ему, что может убить дракона.
Целая вечность прошла с тех пор. Тогда они были молоды, наивны — и очень сильно пьяны. В тот день они напились в стельку вместе с Элбертом, Денисом и другими знатными юнцами из Вейла, с которыми они… Ох, чего они с ними вместе только не вытворяли! И марш-броски через Пиковые горы были, наверное, самым невинным из их развлечений. Даже когда они брали с собой запас выпивки, эквивалентный содержимому хорошей таверны — и возвращались домой уже без него.
Прекрасное было время. Лучшее в его жизни. Хотя, может, он просто стареет — и цепляется за прошлое, когда в Империуме был мир, а главная угроза исходила от их воспитателя Джона Аррена, если он ловил их с поличным — или же просто видел результаты их веселья.
Они вообще много всего наговорили под воздействием зеленого змия, чего никогда не сказали бы на трезвую голову. Но почему-то больше всего запомнились именно слова об убийстве драконов, когда остальное давно стерлось из памяти.
Наверное, это потому, что Роберт хватанул слишком уж круто. Сколько бы он не выпил тогда, бывший подопечный лорда Аррена должен был понимать, что человек не может убить дракона.
Честно говоря, дракона не мог убить даже большой космический флот — без поддержки тяжелых космических крепостей, прикрытых минными полями и другими средствами защиты.
Но сейчас перед ними лежал мертвый дракон. Он рухнул в небольшую долину, окруженную горными пиками — и видеть это чудовище поверженным было… очень странно. При этом Север, в отличие от других сегментумов, изобиловал сверххищниками, царившими на своих планетах. Хоуленд показывал ему скелеты и чучела львоящеров, на которых его предки охотились ради развлечения. И некоторые из них были очень большими.
Но по сравнению с ледяным драконом они были ничем. Как и окружившая тело огромная стая лютоволков.
Даже в таком состоянии легендарное космическое чудовище продолжало внушать страх. Огромные крылья были прострелены, раздавлены и переломаны, в одной только шее насчитывалось три сквозные раны, да и вообще каждая часть его тела, от хвоста до пасти, выглядела так, словно ее пропустили через турбомясорубку. Единственной частью дракона, оставшейся невредимой, была излучаемая им аура страха. Разведчики из Космического дозора, первыми обнаружившие упавшее тело, поспешили ретироваться, боясь, что он просто притворяется, чтобы подпустить их поближе и всех сожрать. Бред, конечно… Но именно эта мысль приходила в голову каждого мужчины, женщины и ребенка при виде дракона. Даже мертвое тело выглядело совершенно чуждым на этой планете — будто отпечаток тьмы на белоснежной равнине. Возможно, это была лишь иллюзия. А возможно, все именно так и было. Одно было ясно точно: космический дракон, превосходивший размерами любой корабль, менял саму устоявшуюся реальность одним своим появлением.
И появился здесь он не из-за Таргариенов. Ледяные драконы фигурировали в тех же древних легендах, что и Иные, которых они сопровождали. И если Враг потратил все это время на то, чтобы вырастить сотни таких чудовищ… Тогда Север был в очень большой беде. Как и остальной Вестерос.
Достаточно было взглянуть на размер этой туши, клыков и когтей, чтобы понять, какое место в пищевой цепочке занимает человек по сравнению с драконом. А еще он мог дышать огнем или аурой холода…
— Корабль, который его подбил, не был нашим… — это был не вопрос. Все и так прекрасно это понимали с первого взгляда на обломки, зажатые в мертвых когтях. Никто ни в Севере, ни в Вестеросе, ни в любой другой человеческой цивилизации не строил деревянных космических кораблей.
— Не был, лорд Старк, — согласился один из взятых им на планету жрецов в темно-зеленой рясе поверх утепленного скафандра, на которой была нарисована горящая наковальня. Этот знак говорил о том, что Зеленый Жрец служил Нантуэлту, богу огня, металла и электричества, покровителю кузнецов, инженеров и изобретателей. Жрецы этого бога были известны (добром или злом — в зависимости от того, кто вспоминает) тем, что умели создавать рунические клинки. Комбинация из загадочных сплавов, технологии ковки и магических ритуалов наделяла такое оружие исключительной остротой и прочностью, хотя до валиритовых мечей им все же было далеко. Однако у рунических мечей было неоспоримое преимущество — секрет их изготовления не был утрачен. И их продолжали делать до сих пор. Против человеческих врагов руническое оружие нельзя было назвать абсолютным — дом Ройсов и другие древние государства Первых Людей могли это подтвердить. А вот против оживших мертвецов и другой магической нечисти это был последний аргумент, который им нечем было крыть.
— Я подозреваю, что дракон сражался сразу с несколькими военными кораблями Детей Леса… К сожалению, точнее сказать не могу, у нас нет ни одного свидетеля тех событий. Кроме самого дракона.
— Получается, что легенды не врали, милорд, — сказал генерал-майор Джори Кассель. — Во всяком случае, в том, что Дети Леса и порождения холода — заклятые враги.
Эддард легко улыбнулся, оценив попытку своих людей обойти само слово «Иные», которое они старательно избегали со вчерашнего дня, когда узнали о падении дракона на Рунный Клык.
— Отправьте ваших людей осмотреть останки, — приказал Лорд-сегментум Зеленым Жрецам и гвардейцам Винтерфелла, выбранным для этой миссии. — И обязательно примите все меры предосторожности, которые сочтете необходимыми. Эта тварь может быть опасной и после смерти.
Заходящие на посадку десантные челноки выпускали россыпь осветительных ракет, призванных отогнать лютоволков от туши, а затем солдаты Севера и жрецы осторожно спустились на поверхность и стали приближаться-ка трупу. Лорду Старку очень хотелось, чтобы в отряде было побольше Зеленых Жрецов… Но, увы, лишь у каждого восьмого бойца их отряда были пси-способности. Однако те пятьдесят Зеленых Жрецов, которых он взял, было очень много — с учетом того, что последние сотни лет их количество только сокращалось. Да и сейчас они все были в буквальном смысле на разрыв — между тренировками имеющихся пси-воинов, вербовкой новых и другими важными операциями. И то, что он собрал для этого дела сразу пятьдесят человек… это было огромным достижением. Тем более, что далеко не все последователи Старых Богов служили именно Тараносу, покровителю воинов. Каждый из них был намного сильнее обычного воина в силовой броне, но он все равно оставался человеком. И мог умереть, например, от попадания из танковой пушки в голову.
— Слишком много мы забыли. Слишком много времени прошло зря… — прошептал он.
— Зато сегодня мы убедились в том, что драконов можно победить, милорд, — Джори, похоже, решил сегодня стать эталоном оптимизма.
— Да, можно. Но если этих чудовищ будет слишком много… Ледяным драконам не нужно бессмертие. Если их хозяева сгонят в одно место побольше таких тварей, все вокруг погрузится в холод и смерть. Каждый из них больше любого нашего линкора… И я боюсь, что намного опаснее.
Он прогнал через когитаторы множество симуляций — и их результаты убедили его, что сражение с драконами в космосе лоб в лоб является форменным самоубийством. Единственным шансом для северных флотоводцев остаться в живых было держать Врага как можно дальше, обстреливая его дальнобойными ракетами и отступая — но никак не сходиться с ними на дистанцию орудийного огня.
Враг еще только показался, а они уже вынуждены были ломать всю сложившуюся военную доктрину. Оставалось надеяться на то, что Иные не бросят на них слишком много таких вот тварей из глубин Бездны.
Он оторвал взгляд от трупа ледяного дракона, осмотрел ближайшие замерзшие леса… И легче ему от этого не стало.
— Джори, напомни мне, с чего вдруг я решил, что притащить сюда всех своих детей — хорошая идея?
— Не имею понятия, милорд, — с деланным смирением ответил Кассель.
Почти вся стая лютоволков, заметив высадившийся отряд Старков, тут же скрылась из вида. Чему, собственно, не стоило удивляться — эти огромные звери обычно избегали людей и за последние сотни лет ни один человек не мог похвастаться тем, что видел лютоволка живьем. Видели следы, видели, клочки меха, иногда даже видели мертвые тела — но живые волки все дальше уходили в область сказок и легенд.
Ключевое слово — «почти». Один молодой лютоволчонок высотой всего пару метров в холке, длиной со средний аэрокар и примерно такого же веса, сначала решил попробовать пару кусков консервированного мяса из корабельных запасов, которыми его угощали Джоанна и Арья, а через минуту уже позволял Сансе чесать себе сначала бок, а потом и другие части тела.
И пока его дочери активно налаживали контакт с этим проглотом, лютоволк не обращал внимание ни на что вокруг. Живой символ дома Старков, казалось, совсем забыл о том, что им положено прятаться от людей. И на глазах самого Эддарда зверь повалился на снег животом вверх, то ли сдаваясь, то ли прося почесать его. А потом довольно заурчал, когда девичьи руки принялись это делать.
Как только он подошел к девочкам, Арья тут же повернулась и задала вопрос, которого он боялся больше всего:
— Папа, а можно мы возьмем его с собой?
— Арья, послушай, лютоволк — это не домашняя зверушка, которую можно просто так взять и отвезти на населенную планету… — он старался говорить строго и убедительно, вспоминая о том, как год назад разрешил Сансе завести котенка и дальше все понеслось по накатанной после того, как остальные его дети тоже стали выпрашивать себе питомцев, каждый раз поднимая ставки. И ему приходилось соглашаться. Но на лютоволка… Если он возьмет и его — даже думать не хотелось о том, к чему это приведет.
— Разве? — с деланным удивлением переспросила Бейла и тут же в подтверждение своих слов двумя пальцами положила еще один кусок мяса прямо в истекающую парящей слюной пасть огромного хищника. Мясо исчезло в его желудке в мгновение ока, а девушка продемонстрировала дяде-лорду совершенно невредимую руку.
— Лютоволк — не домашняя зверушка, — повторил он с максимальным, как он надеялся, убеждением. — Вы все — дети дома Старков. И у вас полно других важных дел. Но даже если предположить, что я разрешил бы вам взять одного такого зверя… он не поместится ни в один пассажирский челнок и не пройдет в шлюз военного корабля. Этот еще почти детеныш — и он размером с атмосферный транспорт. Взрослый лютоволк будет больше танка. И я не уверен, что к этому времени в нем не проснется дикий зверь, враждебный человеку…
— Если так и будет — тогда я сама отвезу Драконью Погибель на Кингсланд и спущу на одного человека в белом плаще и на его хозяина! — процедила Джоанна.
— Драконью Погибель? — не смог сдержать вопроса Эддард.
— Он убил дракона — вместе со своими братьями и сестрами! Он заслужил это имя! — в такие моменты дочь Эшары так напоминала ему свою мать…
Однако разговор о выборе имени моментально расколол младшее поколение Старков.
— А я думаю, что его стоило бы назвать Большим Клыком!
— Нет! Лютым Ветром!
— Вы видели, какой у него мягкий и прекрасный мех! Серый Ветер — вот лучшее имя!
— Нет! Пусть будет Лохматый Песик!
Кейтилин, которая только что спокойно беседовала с двумя жрицами Абнобии, покровительницы генетиков, богини природы и леса, теперь смотрела на мужа умоляющим взглядом, прося сделать его хоть что-нибудь. Лорд Винтерфелла в ответ отрицательно покачал головой. Он хорошо разбирался в стратегии и знал, когда битву следовало считать полностью проигранной и продолжать ее было абсолютно бессмысленно. Сейчас как раз был такой случай.
А пока его дети играли в «обнимашки с лютоволком», Лорд-сегментум продолжал внимательно осматривать местность под тяжелым серым небом. Издалека за ними наблюдало еще пять или шесть лютоволков, которые, в отличие от своего младшего собрата, не спешили отдаваться на милость двуногих пришельцев со звезд за мясо и ласки. Поручив солдатам охранять периметр, Эддард вернулся к изучению погибшего дракона, вокруг которого собрались воины, биологи и жрецы.
С вершины ближайшего холма он мог оценить размеры космического зверя. Да, лютоволки прикончили его, но не одолели — просто оборвали тонкую ниточку жизни, когда он уже был без сознания.
Возможно, кто-то увидел бы в этом довольно откровенный намек на нынешнее положение Вестероса…
Но куда больше его смутило другое — как, спрашивается, этому ледяному дракону удалось так хорошо сохраниться?
Несмотря на то, что Рунный Клык с его экстремальной погодой был крайне негостеприимным миром с точки зрения человека, это не означало, что он был безжизненным. За тысячелетия после ухода Иных на планете возникла очень активная и агрессивная биосфера. Следопыты и дозорные составили обширный каталог местной флоры и фауны и любая органика, живая или мертвая, попав сюда, в кратчайшие сроки употреблялась массой проживавших здесь хищников.
Любая — кроме этой. Либо мясо дракона оказалось неперевариваемым даже для здешних обитателей… Либо причина была в другом, более жутком.
Размышляя об этом, он краем уха слушал доклады своих спутников. Размер дракона был оценен как «средний» — чуть больше двух километров от морды до хвоста. Эддард не знал, много это или мало, он не был специалистом по драконологии — да и кто им был в нынешнее время? Последние сто с лишним лет этот вид вообще считался полностью вымершим… Да и раньше северяне никогда не дружили с драконьими владыками и их подданными. Даже Императрица Рейнира предложила союз лорду Кригану лишь потому, что у нее не было выбора. Слишком много врагов у нее было на Юге…
Тем не менее, кое-какая информация об этом виде у них была — и они пришли к выводу, что ледяной дракон, временно получивший имя Рассветный Падун (Эддард и знать не хотел, кто и при каких обстоятельствах придумал это имя), был примерно одного класса с Караксесом, боевым зверем Порочного Принца Деймона. Ледяные драконы из Вестероса, если верить архивам, были не такими маневренными и быстрыми, как их эссосские огненные собратья, но это компенсировалось более крепкой чешуей и общей живучестью организма. Хотя и у этих крылья были самым слабым местом — и этот был наглядным тому подтверждением.
Принимая новые доклады и отдавая приказы, лорд Старк чувствовал себя относительно спокойно. По крайней мере, этот дракон был мертв. И это стало серьезной потерей для Иных, ради которой Северу не пришлось платить жизнями десятков тысяч людей. И он явно не дотягивал до таких легенд, как Черный Ужас или Вхагар. Разумеется, нельзя было с уверенностью утверждать, что у Врага нет таких монстров — и что они не выпустят их, если решат, что одного среднего дракона для достижения их целей было мало.
— Милорд, мы кое-что нашли! — крикнул капитан стражей в свой вокс-коммуникатор. Это было лишнее — Эддард стоял достаточно близко и слышал все сам. А если бы и не слышал даже, то сразу все понял, как только Зеленые Жрецы моментально собрались вокруг одного предмета и стали выкапывать его из снега со всей возможной осторожностью.
— Я вижу, — спокойно ответил он.
По мере того, как находка открывалась их взору, становилось понятно, что меры предосторожности были отнюдь не лишними. Это был деревянный сундук в очень плачевном состоянии, который с трудом могли сдвинуть с места десять человек. Как только его попытались поднять, резная крышка стала буквально рассыпааться в руках и Зеленые Жрецы велели всем отойти прочь, пока не… поздно. Крышка свалилась набок и развалилась.
И стало очень тихо.
Эддард медленно спустился к ним. Деревянный ящик, изрисованный рунами, был явным подтверждением того, что эта вещь принадлежала Детям Леса — и они очень сильно хотели спасти ее от нападения космического дракона. Так сильно, что отдали за это свои жизни, пытаясь его уничтожить. И им это, кстати, удалось. И дракона убить — и груз свой спасти, несмотря на падение из космоса на поверхность.
Солдаты расступились, пропуская его, и вскоре лорд увидел, что находилось в ящике. И он, несмотря на то, что повидал за свою жизнь всякое и пережил немало сюрпризов, многие из которых были смертельно опасными, не смог сдержать изумленного вздоха, как только осознал, что перед ним.
Предметов было два. Один из них представлял собой эллипсоид, словно слепленный из ограненных сапфиров и бриллиантов. Он был уверен, что любой ювелир согласился бы отрезать себе руку, если бы это позволило завладеть этим камнем… Но это был не камень. Ведь так? Эддард прямо сейчас мог вспомнить кое-какую справочную информацию — и понимал, что этот «камень» мог быть только одной вещью.
— Это же драконье яйцо, верно? — спросил он старшего Зеленого Жреца. Седобородый старик, отзывавшийся на имя Бур, мрачно кивнул и ответил:
— Я вам больше скажу, милорд, — черные глаза жреца Тараноса рассматривали яйцо так, словно видели сквозь оболочку. — Мне, моим братьям и сестрам нужно время, чтобы изучить древние руны… Но я догадываюсь, что Дети Леса специально взяли его с собой, чтобы… уравновесить содержимое сундука. И помешать Иным выследить их.
— Похоже, что это им не удалось…
— Не удалось, — кивнул Бур. — Лучше ничего не трогайте. Яйцо насыщено невероятной Силой… Но эта Сила есть ничто по сравнению с тем, что кроется в мече.
Да, вторым предметом был меч. И с первого взгляда можно было понять, что он не создан руками человека. Он был очень длинным — даже длиннее Льда — но при этом необычайно тонким и узким. Рукоять была отлита из неизвестного вещества серебристого цвета, который отражал свет так, что резал глаза, а лезвие — из чего бы оно ни было выковано — было бледно-голубым и идеально ровным и гладким. Словно зеркало.
Это был меч Иных. Нет. Это был ЕЕ меч.
— Меч Холода… Это же…
Он дотронулся до лезвия самыми кончиками пальцев. Через три слоя защиты. Но…
…Он видит мир в огне. Видит, как боевые корабли выжигают планету до состояния шлака. Как рушатся высотные здания. Как над руинами крепостей расцветает лес ядерных грибов. Как под затянутым дымом черным небом пылают огромные города.
Он видит армию, которой нет числа. Где одних только танков счет идет на миллионы. Он видит, как она сокрушает всех своих врагов. Видит на сотнях полей битв горы трупов в золотой броне, из которых вытекают кровавые реки и образуют кровавые моря.
Он видит, как пылает Кингсланд и рушатся стены Красного Замка. Как бегут последние из его врагов. Как в атмосферу входит линейный крейсер Таргариенов, пытаясь хоть как-то поддержать огнем своих, но почти сразу гибнет под шквальным огнем его артиллерии.
Он видит и себя. Видит, как он ведет к победе свои бесчисленные легионы. Как под каждым его ударом гибнут тысячи вражеских солдат. Видит жестокую улыбку у себя на лице и слышит радостный рев своих воинов, жаждущих новых битв и новой крови.
Он видит конец трех сотен лет унижений и достойное возмездие.
«Роберт был слаб!» — кричит он. — «Роберт держал в кулаке всю Галактику, но он был слаб! Поэтому он погиб! Но мы не погибнем! Ибо мы сильны! Мы сильнее него! И я приведу вас к победе! Мы убьем каждого, кто бросит вызов нашей силе, и неважно, кто они есть и где они прячутся!»
Воины кричат еще громче — и вместе бросаются на последний вражеский оплот, чтобы, наконец, раздавить…
Эддард резко отшатнулся назад и отчаянно затряс головой, пытаясь выгнать оттуда эти образы. Теперь он даже не смотрел на проклятый меч.
«Проклятье, что это сейчас было?»
Это было похоже на… обещание. Эта вещь сама хотела, чтобы он взял ее. И ради этого обещала исполнить его заветное желание.
— Это же ЕЕ меч, да?
— Возможно… — в голосе Зеленого Жреца не было сомнений. — У нас нет достоверного описания меча Королевы… по понятным причинам.
Естественно, не было. Прошло восемь тысячелетий — да и те, кто имел счастье видеть этот меч собственными глазами, обычно умирали в ту же минуту. Кто, спрашивается, мог оставить такого рода описание?
— Тем не менее, я считаю, что это и в самом деле Меч Холода, оружие Королевы Ночи.
Многие солдаты в серых скафандрах нервно поежились, услышав эти слова. Верили они в эти старые сказки или нет, но некоторые слова на протяжении поколений прочно вросли в самую подкорку жителей Севера. И название легендарного оружия тоже входило в их число.
— Извлеките меч и яйцо. Разделите их — и сделайте так, чтобы ни одна живая душа не оставалась рядом с этим злым мечом дольше минуты. Сделайте все, что вы можете, чтобы его никто не нашел.
— Милорд, — шепотом ответил Бур. — Мы, конечно, сделаем все, чтобы спрятать меч от ищущей его нежити… Но мы не владеем той же силой, что есть в Детях Леса. А этот дракон — живое… то есть явное доказательство тому, что они не остановятся ни перед чем, чтобы вернуть его. Возможно, Иные уже знают о том, что он принес меч сюда, на Винтерфелл.
— Боюсь, что так оно и есть…
Ему хотелось завыть от отчаяния и гнева. Но он не привык поддаваться эмоциям. Да и Галактика не собиралась менять свои законы из-за того, что кто-то вопит от ярости. И он заставил себя подавить гнев и даже натянул на лицо подобие улыбки.
— Что ж… Если они хотят его забрать у нас, пусть попробуют.
Четыре сотни голосов издали одобрительный выкрик. Северяне никогда не пасовали перед серьезными вызовами. И он знал, что к концу месяца его слова станут известны повсюду, от Последнего Очага до Белой Гавани.
— Что касается яйца… Мы отвезем его на Винтерфелл-Прайм. Примите все необходимые меры безопасности.
— А стоит ли, милорд? — поинтересовался Джори Кассель, когда они стали отходить назад, ступая по глубокому снегу. Вопрос показался Лорд-сегментуму отчасти дурацким, отчасти благоразумным. Но ответил он не сразу. Первое время ему хотелось просто убраться подальше от проклятого меча. Возможно, ему это просто показалось, но воздух становился светлее с каждым шагом, который они делали прочь от этой реликвии. И, судя по тому, как быстро отходили от него остальные воины, это и в самом деле было так.
— Может, и не стоит. Но если мы и вынесли какой-то урок из Танца Драконов, так это то, что лучший способ убить дракона — это другой дракон.
— Но мы ведь не можем быть уверены в том. что у Иных есть еще драконы? — не унимался Джори.
Эддард укоризненно покачал головой — молодой генерал-майор не понимал, что в такой ситуации следовало исходить из худшего варианта. Дракону, будь он огненным или ледяным, требовались многие годы на то, чтобы вырасти. А если у Иных были взрослые и готовые к бою драконы — а он почти не сомневался в том, что они были — Северу пришлось бы срочно менять все планы мобилизации и войны. И вряд ли у них во второй раз выйдет провернуть трюк под названием «натравим на дракона побольше лютоволков, потому что это символично».
— Нет, я не предлагаю использовать одного молодого ледяного дракона против сотен, которых Иные готовили много лет… Но наша разведка докладывает о том, что агенты Империума скупают окаменевшие яйца в соседнем рукаве Галактики.
— Они и раньше пытались получить из них новорожденных драконов, но…
Не нужно было пояснять, что следовало за этим «но». Вся Галактика знала о катастрофических последствиях экспериментов Таргариенов по выведению драконов после смерти Эйгона Драконьей Погибели.
— И я молюсь всем богам, чтобы планы Насильника привели к тому же итогу, что и у всех его предшественников. Но даже если и нет… Я хочу хотя бы уравнять силы. Пока я жив, я не допущу, чтобы Старк снова преклонил колено перед Таргариеном. И хорошо, что моих детей рядом нет… Им не стоит знать об этих артефактах, пока мы их не изучим как следует. А еще лучше — не найдем способа уничтожить их оба.
— А если нет?
Лорду Винтерфелла очень захотелось выхватить из кобуры болт-пистолет и прострелить дураку его пустую голову. Будь ты андал или сын Первых Людей, ройнар или Железнорожденный — есть вещи, которые нельзя произносить вслух. Потому что Вселенная всегда слушает своих обитателей. И принимает каждое слово к сведению.
Наверное, он все-таки накаркал… Потому что Эддард, поднявшись обратно на холм, увидел бегущую к нему Арью. Ну как бегущую… Ковыляющую по снегу и тащащую на себе огромный ком шерсти. Новорожденный лютоволчонок был совсем маленьким — всего-то в половину веса его дочери.
— Папа, это Нимерия, и она моя!
В такие дни Эддард по-настоящему завидовал брату, который вовремя подсуетился и улетел служить в Ночной Дозор, а он сдуру решил остаться, стать Лорд-сегментумом Севера и отцом семейства…