***
Первое, что бросилось в глаза, была пыль. Комки её витали в застывшем воздухе. Гарри осторожно вошел, подсознательно стараясь не шуметь: так входят в библиотеку или даже в склеп. Низкая столешница разделяла магазин на две части: на ней не было ничего, кроме звонка и подноса с визитными карточками. За стойкой был единственный проход и полки, заполненные множеством узких коробочек. Глядя вдаль прохода между полками, Гарри почувствовал, как по его рукам побежали мурашки. "Понятное дело, почему", — подумалось Гарри. Проход тянулся бесконечно далеко и терялся в темноте. У сумкасина и сундука было похожие свойства искажения пространства, но проход между полками в магазине Оливандера представлял из себя нечто совершенно иное. Немного нервничая, Гарри нагнулся над столешницей и взял визитку. Она была черная, с изящными золотыми буквами, которые гласили: «Оливандер: лучший создатель волшебных палочек». Или Оливандеру не было известно главное правило рекламы, или он действительно был таким мастером своего дела, что его это просто не заботило. Разглядывая бесконечные ряды коробок с палочками, Гарри стал сильно подозревать последнее. Прокашлявшись, он негромко спросил: — Извините, тут кто-нибудь есть?.. Гарри немного подождал и пожал плечами. Он огляделся ещё раз, прежде чем позвонить в звонок. Ничего не произошло, и Гарри уже собрался позвонить снова, как вдруг заметил… волоски, вырастающие из звонка. Он пригляделся поближе. Нет, не волоски. Усики? Он увидел, как большой красный жук выполз из-под звонка, забрался на груду инструментов и встрепенулся, словно пытаясь проснуться. Гарри был готов поклясться, что жук недовольно посмотрел на него, прежде чем улететь вперед, в проход, исчезнув при этом с невероятной быстротой. Гарри ждал, думая, могут ли жуки смотреть с неодобрением. Он уже готов был позвонить ещё раз, как вдруг услышал что-то. Это был очень тихий свист, становившийся громче с каждой секундой. Прищурившись, Гарри увидел маленькое пятнышко в глубине прохода, которое постепенно увеличивалось. Когда пятно стало ближе, он увидел, что на самом деле это была передвижная лестница, а на ней стоял пожилой человек. Ближе — и он увидел седые волосы мужчины, развевающиеся на ветру. Ещё ближе — он увидел глаза, напоминающие два блюдца с молоком. Наконец, когда лестница с толчком остановилась около стойки, старик спрыгнул вниз и пугающе улыбнулся Гарри. Он подкрался к стойке, произведя впечатление хищной птицы, выслеживающей рыбу на мелководье. — Я ждал вас, мистер Поттер. Гарри нахмурился. — Мистер Оливандер, я полагаю? — Именно, — Оливандер нагнулся ближе, немигающим взором глядя на Гарри. — Впечатляюще. Вы выглядите совсем как они. Волосы вашего отца, глаза вашей матери. Невероятно. Гарри отпрянул, боясь, что мужчина попытается его схватить. — Вы знали моих родителей? — Они купили у меня свои палочки, а я помню каждую волшебную палочку, которую продал. Оба уставились друг на друга, словно оценивая. Оливандер, судя по всему, не брезговал иногда приложиться к бутылке без всякого зазрения совести. Гарри была знакома воцарившаяся неловкая тишина как неизбежный побочный эффект воспитания Шерлоком Холмсом. Это продолжалось, пока Гарри не заметил маленького красного жука на плече у Оливандера; он тоже, казалось, глазел на него. — Итак, — сказал Гарри, — как я должен это сделать? Просто выбрать ту, что мне нравится? Оливандер явно удивился этому вопросу. — На самом деле всё с точностью до наоборот. Это палочка выбирает волшебника. Гарри не хотелось думать, как кусок дерева может выбрать кого-то. Он уже привык, что всё, касающееся магии, надо просто принимать на веру. — Обычно, — сказал Оливандер, — найти нужное сочетание волшебника и палочки довольно трудно. Но для вас у меня есть кое-что… Оливандер достал из своей мантии длинную узкую коробочку. Из неё он вытащил тонкий кусок дерева. — Я давно об этом думал. Держал в сохранности на всякий случай. Протянув руку к палочке, Гарри почувствовал нечто вроде электрического покалывания на пальцах. Он внутренне приготовился. Сосредоточился в ожидании чего-то, чего он сам не знал, но думал, что это будет неприятно. Он не угадал. Напротив, для него это было сродни пробуждению его Ока Мидаса, только в тысячу раз сильнее. Помимо вихря нахлынувших ощущений, соприкосновение с палочкой сопровождалось шоком, и немаленьким. Это было похоже на разряд молнии, прошедший от его живота вверх, к глазам, потом резко вышедший через кончики пальцев прежде, чем его рот открылся в немом крике. Все ощущения пропали так же внезапно, как начались. Гарри покачнулся, почувствовал гудение в ушах и понял, что у него двоится в глазах. Когда эта головокружительная магия кончилась и он отошел от звона в ушах, Гарри заметил, что Оливандер ведет себя довольно странно. Старик хихикал, как школьница, зажав рот рукой. Красный жук, петляя, летал вокруг головы владельца магазина. Гарри попятился, внезапно сильно обеспокоившись отсутствием профессора МакГонагалл. Очевидно, заметив замешательство Гарри, мужчина резко перестал истерически смеяться. Оливандер стал абсолютно спокоен так внезапно, что Гарри даже засомневался в том, что Оливандер вообще когда-либо терял самообладание. — О мистер Поттер, прошу меня простить, — сказал он. — У меня несколько странное чувство иронии. Это ужасная вещь. Гарри внимательно следил за мужчиной. — Мне… Мне бы было интересно узнать подробнее. — Боюсь, что вряд ли, но мне приятно это слышать. Я расскажу вам всю суть. Просто так случилось, что феникс, чьё перо находится внутри вашей палочки, дал ещё одно перо. Только совсем другое. Любопытно, что вы предназначены для этой палочки, хотя её брат оставил вам этот шрам. Гарри протянул руку и дотронулся до своего шрама на лбу. Он был всё ещё хорошо спрятан за его чёлкой. — А кому принадлежала эта палочка? — Мы не произносим его имени. Он совершал великие дела. Ужасные, да, но великие. Гарри нахмурился. — Совершал великие дела. То есть в прошлом? Значит, он умер? Оливандер кивнул. — Тогда почему вы не можете произносить его имя? — спросил Гарри. — Мы можем, но не делаем этого, — Оливандер посмотрел по сторонам его темного, тихого магазинчика и понизил голос до шепота. — Великие люди привлекают последователей. Последователей, которые живут ради имени Волан-де-Морта... — Волан…? — Тише! — Оливандер с неодобрением в глазах прижал палец к его губам. Гарри вздохнул. — Я думаю, вам лучше рассказывать с самого начала.***
Время медленно шло, пока двое разговаривали. Мысли в голове Гарри крутились водоворотом, пока мастер волшебных палочек рассказывал тёмную историю об ужасных временах. В истории было много деталей. Волан-де-Морт, Тёмный Лорд. Авада Кедавра, Убивающее Проклятие. Сириус Блэк, предатель. Пожиратели Смерти, ужасные соратники Тёмного Лорда. Конец был для Гарри сродни удару деревяшки по голове. История оканчивалась спасителем Магической Британии, Мальчиком-Который-Выжил, Гарри Поттером. Всё больше фактов заполняли его голову в ожидании анализа. Гарри бы перегрузил себя информацией, если бы не сделал глубокий вздох и не закрыл бы глаза. Постепенно вихрь мыслей улегся, и Гарри отложил их до будущего анализа. Он всегда старался не делать умозаключений на основе новой информации. Всё-таки она могла быть непроверенной. Это был один из первых уроков, которые Холмс дал ему. Слова великого сыщика отдавались эхом в его голове даже сейчас: «Это большая ошибка — создавать теорию без фактов. Потому что можно неосознанно начать подстраивать факты под свою теорию, а не строить теорию на их основе». — Всё это не очень ясно, — сказал Гарри. — Мне был лишь год, когда всё это произошло, так? А выживших не было. Тогда откуда все это знают? Оливандер забрался обратно на свою лестницу. — Никто точно не знает, потому что ничего не ясно, кроме одного. Опустив белесые глаза на мальчика, Оливандер улыбнулся: — Я считаю, ясно то, что мы можем ожидать великих дел и от вас. С тихим скрипом лестница поехала вдоль прохода. Она быстро набрала скорость, и пожилой мастер палочек вскоре исчез в полутьме. Гарри присел, задумчиво повертел палочкой, ожидая среди пыли и теней. Прошло достаточно времени, прежде чем он начал ощущать первые признаки волнения: дверь открылась, скрипя ржавыми петлями. Профессор МакГонагалл вошла в магазин, толкая перед собой тележку, в которой была кипа книг, маленький котел и всё, что нужно для учебы. Сова ослепительно белого цвета, находившаяся внутри изящной клетки, сидела над всем этим. МакГонагалл легко закрыла дверь, оглянулась по сторонам и наконец заметила Гарри. — Ну? — спросила она. Гарри поднял свою новую палочку, и МакГонагалл кивнула, вытащив клубок кожи из своей мантии и протянув его Гарри. — Для вашей палочки, — сказал она. — Это дуэльная подвязка на предплечье: все дети ею пользуются. Кобура для палочки, по-видимому, уже несколько вышла из моды. Она недовольно хмыкнула, и Гарри воздержался от того, чтобы посмотреть на её собственную кобуру. МакГонагалл, заметив, что он сам тщетно пытается приладить подвязку, решила ему помочь. — Вот так, — сказала она. Несколько затейливых узелков, завязок и застежек — и подвязка прочно закреплена на его плече. Поместив туда свою палочку, Гарри с удивлением ощутил, как её словно втянуло что-то изнутри. — Она заколдована, — сказала МакГонагалл, заметив выражение его лица. — Чтобы волшебная палочка оставалась на месте, к ней применяется заклинание Желейного Захвата*. Гарри попытался вытащить свою палочку и сделал это не без усилий. МакГонагалл поставила клетку с совой на стойку и показала на вещи для учебы. — Это ваши книги и принадлежности для первого года обучения. Они без проблем вместятся в ваш сумкасин. Гарри подошел к тележке и снял мешочек с шеи. Он скептически посмотрел на него, взял пару перьев для письма и засунул их внутрь сумкасина. Край мешочка растянулся, словно резина, сильнее, чем мальчик ожидал, и проглотил пачку перьев. Он отправил в мешок все свои вещи, разве что замешкался с небольшим оловянным котлом. Закончив сборы, он крепко затянул тесьму, повесил мешочек обратно на шею и порадовался, что тот всё ещё почти ничего не весит. МакГонагалл положила руку на клетку с совой. — Это Букля, почтовая сова. — Почтовая сова? — Такие есть в каждой семье. Они могут носить письма и посылки практически везде и находить почти всякого. — А откуда они знают, куда лететь? МакГонагалл моргнула, открыла рот и снова закрыла его. Гарри вздохнул. — Неважно, — сказал он. — Магия, верно? МакГонагалл задумчиво постучала своей палочкой. — Мы можем взять книгу об этом, если вы хотите. — Это было бы прекрасно, — сказал он, подойдя к совиной клетке. Букля смотрела на него пронзительными золотистыми глазами. — Я подумала, — сказала МакГонагалл, — что она наверняка будет рада вам, так сказать. Если и она вам нравится, разумеется... По крайней мере, выбор палочки — это большой шаг. Не говоря уже о вашей предстоящей поездке в Хогвартс. Гарри уголком глаза посмотрел на МакГонагалл. Она была нахмурена, отчего-то нервничала и смотрела на него с нескрываемым беспокойством. Гарри гадал, как ей, должно быть, непривычна такая прямолинейная и явная доброта. — Спасибо, — сказал он, радостно заметив слабую улыбку, появившуюся на лице профессора. Гарри отодвинул щеколду на клетке и отошел назад. — Здравствуй, Букля. Букля с не меньшим интересом посмотрела на Гарри, прежде чем вылезти на столешницу, и вспорхнула над ней, заметив профессора. Гарри медленно протянул руку к птице, не дотрагиваясь до нее. Сова потянулась вперед, отпрянула от его руки, но потом снова приблизилась к ней, ухнув. Гарри повернулся к МакГонагалл, готовый сказать, что никогда не умел хорошо обращаться с животными, как вдруг Букля выпорхнула наружу. Взмахнув крыльями, она села на плечо Гарри и огляделась вокруг. Гарри улыбнулся. — Думаю, я ей понравился. МакГонагалл удивленно посмотрела на него. — Кажется, да. Сова была дороже, чем МакГонагалл ожидала, с хорошей родословной, но её поведение всё же удивило женщину. Совы редко воспринимались в магическом мире как домашние питомцы, только как простые курьеры. Они всегда достойно выполняли свои задания, но были одиночками и далеко не сразу оказывали доверие, если оказывали его вообще. Она ожидала, что Букля отшатнется от Гарри или просто слегка клюнет за палец. Но забраться на плечо абсолютно незнакомого человека? — Мне действительно нужна клетка, профессор? МакГонагалл почти сразу хотела машинально ответить «да». Но, сдержавшись, она оглядела уже так сроднившихся Гарри и сову. Почему бы и нет? Она знала четверокурсника, который держал хомяка в своем кармане, так почему бы и не сова на плече? — Я думаю, — сказала она, — что вы можете обойтись и без клетки, если только не будет никаких происшествий. Некоторые из более мелких животных других студентов могут подвергнуться риску. Она помялась с ноги на ногу, вновь нахмурившись. — Хотя, знаете, я сейчас подумала об этом, я всё же… — Букля не натворит подобного. Правда, хорошая девочка? Сова ухнула в ответ, повернула голову в сторону профессора и посмотрела на неё пристально, даже словно умоляюще. МакГонагалл вздохнула. — Мне, наверное, придется пожалеть об этом, но хорошо. Помните, это только в порядке эксперимента. Гарри просиял: — Замечательно.