Этюд в волшебных тонах

Даже сами мысли о Шляпе или о любой другой магии, имеющей отношение к вторжению в сознание, внушали Холмсу отвращение. Столь велико было неистовство его, человека, державшего под замком свои эмоции, что я не мог не задуматься об этом. Какие секреты, тщательно сокрытые в глубинах его разума, хранил Холмс? Что могло вызвать такую реакцию великого сыщика? Домысливать что-либо нелепо, и я думаю, что мой друг унесет ответы на эти вопросы с собой в могилу. — Отрывок из "Этюда в волшебных тонах". Джон Уотсон, доктор медицины *** — И чего я должен был ожидать? — подумалось Гарри. — Целой площади перед университетом? Первокурсники сидели группами, сгрудившись в маленьких деревянных лодочках. Медленно плывущий по течению мог услышать доносившиеся над водой обрывки слов. Все взгляды были прикованы к замку впереди. Это было великолепное здание, купавшееся в лунных лучах, с величавыми каменными шпилями, тянувшимися высоко в ночное небо. Далекие стекла окон, освещенных дрожащим пламенем факелов, сверкали, словно драгоценные камни. За Гарри сидели Невилл и Гермиона. Первый прижимал к себе своего питомца, и выражение его лица было средним между застенчивым, покорным, предвкушающим что-то и одновременно взволнованным. Вторая же была невероятно и даже слишком молчалива. *** После высадки первокурсников сопроводили к школе. Когда они поднялись по винтовой лестнице, Гарри был рад увидеть профессора МакГонагалл, торжественную как всегда. Она стояла рядом с огромными дверьми, строго глядя на приближающихся детей. — Добро пожаловать в Хогвартс, — сказала она. — Через несколько минут вы пройдете через эти двери и будете распределены на четыре факультета: Гриффиндор, Когтевран, Пуффендуй и Слизерин. Пока вы здесь, ваш факультет будет для вас семьей. За достижения вы будете получать очки, за нарушение правил — терять их. В конце года факультет, набравший большее количество очков, будет награжден Кубком, — она вымученно улыбнулась. — Ещё раз добро пожаловать. Скоро я вернусь и начнется церемония распределения. Без лишних слов МакГонагалл повернулась на каблуке и вышла. Дверь тихо закрылась за ней. Несколько студентов разбрелись кто куда, но большая часть их толпилась маленькими взбудораженными группками. Атмосфера волнения действовала на всех почти удушающе. Гермиона шепнула Невиллу: — Ты знаешь, как происходит распределение? Невилл сглотнул, слегка позеленев. — Прости, но я сам хотел тебя спросить... — В книге «История Хогвартса» упоминается некая Распределяющая Шляпа, но детально это не раскрывалось. Гермиона оглянулась. — А где Гарри? Невилл оглядел толпу, но Гарри Поттера нигде не было видно. Упомянутый ими мальчик отделился от группы и прислонился к стенке, не полностью скрытый в тени, но всё же совершенно не привлекавший внимания. Он расслабился, собирая все свои мысли перед распределением. Также он с некоторым интересом смотрел, как рядом разгоралась небольшая перепалка. Светловолосый мальчик (рядом с ним стояли ещё двое ребят, каждый размером с молодую гориллу) насмехался над рыжеволосым мальчиком. И говорил ему много колкостей, если можно было судить по лицу рыжего. Гарри лишь сдержанно зевнул, поглядев на всё это. У светловолосого мантия была лучшего качества, чем у Невилла, и он держался как настоящий аристократ. Мантия рыжего, напротив, была ему велика на несколько дюймов и явно истрепалась по краям. Без сомнения, какая-нибудь перебранка по поводу различия социальных статусов. Гарри улыбнулся, когда большая дверь со скрипом открылась. Глаза профессора МакГонагалл сузились, едва она подошла к пререкающимся студентам. Когда она похлопала светловолосого по плечу, он с раздражением во взгляде обернулся, но тут же побледнел и скрылся в толпе. МакГонагалл нахмурилась, когда тот отошел. — Следуйте за мной, — сказала она. *** Гарри понял, что ему слегка не по себе, и, очевидно, Гермиона и Невилл чувствовали себя не лучше, судя по тому как они переминались с ноги на ногу. Они стояли в передней части огромного холла с другими первокурсниками, и все ждали этой таинственной процедуры «распределения». Гарри не мог позволить себе нервничать. Он был слишком озадачен видом шляпы перед ним. На небольшом возвышении, на стуле, лежала старая, потрепанная шляпа с дырой посередине. Профессор МакГонагалл стояла рядом, глядя на головной убор со скрытым восхищением. Гарри сумел скрыть свое удивление за легким покашливанием, когда шляпа запела. *** Песня была… ну, не лучшей из песен, по крайней мере, по мнению Гарри. Но она была информативной. Судя по всему, всё, что им нужно было сделать, — это надеть Шляпу, и та должна была распределить их по факультетам. Умные дети отправятся на Когтевран, храбрые на Гриффиндор, доносчики пойдут на Слизерин, а Пуффендуй получит… трудяг? Гарри закрыл глаза. Сомнительно, что все эти качества можно измерить. Как вообще Шляпа определит «умных»? Его мысли начали выходить из-под контроля, как вдруг зал наполнил громкий голос МакГонагалл. — Гермиона Грейнджер! Гарри обернулся вовремя, чтобы увидеть оцепеневшую Гермиону. Девочка двигалась на ватных ногах, переставляя их так, словно она шла на виселицу. Она села на стул со взглядом, полным решимости. МакГонагалл опустила Шляпу на голову Гермионы, и огромный головной убор буквально поглотил её лицо. Несколько секунд прошли в абсолютной тишине, прежде чем шляпа взревела: — Когтевран! Гермиона сбежала с помоста к столу Когтеврана с сияющим лицом и трясущимися руками. «Неудивительно», — подумал Гарри. Он восторженно наблюдал за продолжением этой процедуры. Некоторым детям требовалось много времени, пока Шляпа их распределит, тогда как другим, как тому светловолосому, хватало лишь прикосновения. Невилл выглянул из-под Шляпы до крайности изумленным. Ему понадобилось больше всего времени, чем остальным, пусть и с небольшой разницей — почти тридцать секунд. Он заковылял к столу Когтеврана, словно громом пораженный. Наконец остался один Гарри. Всех остальных уже распределили, и МакГонагалл несколько странно посмотрела на него. Её лицо выражало смесь извинения, участия и чувства вины. Гарри стиснул зубы. Анонимность играла ему на руку, пока её можно было сохранять. — Гарри Поттер! Шепот и тихое бормотанье вспыхнули, как пожар, когда он взошел на ступеньки. Он сел и уставился на море лиц, прежде чем заплесневевшая шляпа закрыла ему глаза. *** Гарри уставился в темноту и стал ждать. И ждал. И снова ждал. Наконец он прошептал в темноту: — Эмм, здравствуйте? Вы можете меня распределить. Всё началось с легкой щекотки в основании его черепа. Гарри почувствовал, как легкое покалывание — то, которое он связывал с магией, — прошлось по его спине. — Не обязательно шептать, мистер Поттер. Никто вас тут не услышит. На секунду Гарри подумал, не сходит ли он с ума. — Вы ведь Распределяющая Шляпа? — Сразу жаждет все перепроверить. Неудивительно. Мы тут этакие маленькие гении, не правда ли? Шестеренки в голове Гарри заскрипели, пытаясь вновь войти в нормальное русло. Его челюсть опустилась, и он обронил несколько слов. — Почему вы не распределяете меня? — И переходит сразу к делу. Шерлок бы тобой гордился. Гарри почувствовал, как у него пересохло во рту, и сглотнул. — А откуда вы знаете моего отца? Шляпа издала мысленный смешок, отдавшийся жужжанием за левым ухом Гарри. — Лучше спросить, чего я не знаю. Вот что произошло. Ты меня надел. Ты активировал особое заклинание, дав мне карт-бланш на доступ к твоему разуму. Для меня это как книга, и к тому же достаточно кровавая. Шляпа вновь усмехнулась. — Скажи мне, что должно побуждать взрослого человека таскать ребенка по местам убийств? Это не имеет отношения к делу, но всё же… Гарри стал часто дышать, и замкнутое пространство не играло ему на руку. Это было больше, чем нарушение личного пространства. Это было… — Расслабься, мальчик. Если ты будешь так волноваться, у тебя случится удар. — Расслабиться? Все мои воспоминания были только что украдены мыслящей шляпой, и при этом я должен расслабиться? — Украдены? Да, это так. Но ты всё ещё в безопасности? И это тоже так… — Хм. — Я не могу предавать студентов, мальчик. Не буду. Не могу. Они меня такой создали. Так что, повторяю, расссслаааабься… Гарри почувствовал, что бешеный ритм его сердца чуть-чуть замедлился. — Как я могу вам доверять? Каким-то образом, каким-то, Гарри знал, что шляпа ухмыляется. — Всегда требует доказательств, — протянула Шляпа. — Думаю, ты не можешь. Но посмотри на это с другой стороны. Мне доверяли распределение детей сотни лет. Волан-де-Морт был среди них. И Гриндевальд. Ты действительно думаешь, что они оставили бы меня, если бы я могла наушничать? Гарри поёжился. Волан-де-Морт был умалишенным убийцей со склонностью доводить своё дело до конца. Если Распределяющая Шляпа могла бы предавать людей, её бы не было здесь, она бы давно стала рассеянным по ветру пеплом. — Ладно, — сказал Гарри. — Пусть так. Просто отправьте уже меня на факультет. Кажется, у меня от телепатии начинается головная боль. — И вот тут-то мы и сталкиваемся с проблемой. — Проблемой? — Знаешь ли, я беседую не со всеми. Особое заклинание, вызванное тобою, дает мне своего рода сознание. Это заклинание работает лишь тогда, когда кто-то не знает, какой факультет выбрать. Хочешь знать, почему? Гарри был готов это признать. Он был поражен. — Потому что они сами себя распределяют? — Неплохо справляемся, правда? Ты молодец, мальчик. Люди думают, что я некое непогрешимое создание Основателей, но я всего лишь прославленный глашатай. Эти дети надевают меня, и я выдаю им, куда они хотят попасть, или, по крайней мере, верят, куда хотят попасть. Шляпа сильнее надвинулась на голову Гарри, словно пытаясь устроиться поудобней. — В этом и прелесть этой процедуры. Детям необязательно быть храбрыми, чтобы попасть на Гриффиндор. Достаточно, чтобы они хотели быть храбрыми. Гарри нахмурился. — Вот зачем вы поете эту песню. Эту глупую песню про черты характеров факультетов. Вы воздействуете на них. — Именно. Основываясь на том, что было услышано, каждый выбирает один из факультетов. Иногда они даже не осознают своего выбора, но я его вижу. Если только они не такие, как ты. — Как я? — Да, как ты. Тебе не важно, куда идти. Тебя даже на подсознательном уровне не привлекает ни один из них. Дай мне подсказать тебе… Шляпа глубоко «вздохнула», и Гарри почувствовал боль за правым ухом. — Слизерин, — сказала Шляпа, — для злых людей. Гарри отложил это высказывание в памяти для дальнейшей проверки. — Ты опять сделал это. — Что? — То, что ты сейчас сделал! Я же говорю, что Слизерин для мерзавцев! Другие факультеты должны тебе теперь нравиться гораздо больше! — Мой папа всегда говорил, что это большая ошибка — делать выводы, не имея доказательств. Только то, что я услышал об этих факультетах из песни, или то, что мне о них кто-либо говорил, не значит, что у меня в руках вся информация! — Впечатляет, — весьма сухо сказала Шляпа. — Ты понимаешь, что это ненормально? Гарри рассвирепел: — Я ненормальный?! Да вы сами просто псевдомыслящий головной убор! А всё это распределение абсолютно смехотворно! — Просто выбери факультет, мальчик, пока у меня не разболелась голова... *** В главном зале почти пять минут стояла тишина. Сначала шепот наполнил комнату, словно звук слабого дождя, шипя и отдаваясь эхом от стен. Медленно, но верно все затихли, завороженные одним лишь видом Мальчика-который-выжил. Наконец, спустя целую вечность, Распределяющая Шляпа слабо зашелестела. Кто-то охнул, и все подались вперед. — Когтевран!