— Справедливости ради, к моим поездкам в Пекин и ночевкам в доме у Китая уже все привыкли, а если я соглашусь переночевать у тебя, поднимется паника. И тебе придется дать адрес своего дома моей службе охраны. Вот тебе надо, чтобы через окна за нами внимательно следили мои телохранители, а каждые полчаса названивали подчиненные, проверяющие обстановку? Вот и мне нет.
— Звучит логично, однако я всё равно расстроен. Беловолосый искренне улыбается, выразительно выгибая бровь. США будто зная, о чём думает соулмейт, тут же добавляет: — И нет, я не ревную! — Ну разве что немного. — Что вообще может быть безопаснее, чем дом воплощения? В отелях больше опасности, чем нахождение рядом с владельцем территорий!!— Можешь задать эти вопросы своим подчиненным. Насколько я помню, тебе даже не номер в отеле снимают, а целую квартиру или дом, заранее подготавливая всё к твоему приезду. И да, я помню двух дежурных амбалов у входа, когда ты приезжал в Питер на прошлогодний форум.
— Хотел бы сказать, что это другая ситуация, но я понял, к чему ты ведешь. Хорошо-хорошо, твои люди так же уверены в намерениях тебе навредить. Никаких ночевок, пока публично не улучшим наши отношения. Стикер грустного кота, отправленный следом, вызвал лишь новый приступ тихого хихикания. Парень почувствовал, как машина остановилась у нужного здания, поэтому поспешил ответить:— Аме, я уже на месте, не уверен, смогу ли отвечать на сообщения.
— Я понял, сладкий. Напиши, если решитесь на план по захвату мира.— Обязательно.
Федерация, чуть погодя, отправляет на последок стикер, где сам американец посылает в камеру воздушный поцелуй. — АХААХА, ТЫ СДЕЛАЛ СТИКЕРЫ СО МНОЙ? — Это гениально, как я раньше не додумался? На последние сообщения русский уже не отвечает.***
— США в последнее время подозрительно суетится, — первое, что заявляет Китай, когда Россия вступает на порог дома. Они часто встречались на территориях друг друга, иногда по работе, а иногда просто так, для веселья. — Явно пытается задобрить тебя. Не знаешь, с чего бы это? — Нет, — четко отвечает Федерация, поправляя сумку с вещами на плече. — Понятия не имею. — Вы с ним сблизились, не так ли? — китаец со спокойной с виду улыбкой забирает из рук беловолосого куртку, вешая в её в гардеробную рядом с прихожей. — Я слышал, количество переговоров ваших делегаций увеличилось почти вдвое. И я в курсе, как минимум, о трёх личных встречах. Россия прикладывает много усилий, чтобы не подать виду своей нервозности. Откуда он вообще узнал?.. О личных встречах информировали очень узкий круг людей. Завелся предатель? Ладно, с этим он разберется по возвращении в Москву. — Я же у тебя не спрашиваю о твоих встречах с Великобританией? — Федерация повторяет улыбку собеседника, подходя к тому ближе. Судя по дернувшимся уголкам губ Китая, тот не ожидал, что русский тоже знает о скрытой деятельности союзника. Беловолосый мысленно ликует. Он несколько недель почти не выходил из своего дома, чтобы разузнать о Китае. И накопал в итоге много интересного. — Я как-то видел вас в коридоре, пока ты покупал кофе, — пробует зайти с другой стороны старший. — Он говорил что-то об избегании. О, Россия знает, что их кто-то слышал. За русским устроили явную слежку, и теперь он точно уверен в виновнике происходящего. Черт, и зачем он кинулся на помощь к Америке сразу после драки этих двоих? Это же так палевно. Неудивительно, что Китай его подозревает и активно просматривает его шаги. — Тогда ты мог заметить, что мы не особо ладим. Стоило Германии появиться, как я ушел. А все личные встречи за последнее время нацелены на предстоящее подписание договора о гарантиях безопасности, о чём было объявлено ещё в том году. В остальном же я минимизировал любые связи с ним. Не переживай, я не дам себя обмануть вновь. — Вы таки пришли к консенсусу? — с удивлением спрашивает Китай. — Пока нет, — русский неопределенно пожимает плечами. Не говорить же, что обсуждение давно стоявшего на месте договора — прикрытие, а личные встречи проходили в доме за просмотром фильмов или сериалов, либо американец таскал его по основным достопримечательностям и развлечениям города, — есть моменты, в которых стороны не сходятся, но мы прорабатываем их. Они несколько минут неотрывно смотрят друг на друга, всё ещё стоя в узком коридоре. Федерация стоически, не дрогнув и мускулом, спокойно смотрит в прищуренные, явно проверяющие его намерения, карие, почти чёрные глаза китайца, который хоть и казался решительно настроенным, но трогать Россию в открытую не посмел бы. — Ладно, — резко меняясь в лице, признаёт союзник, — у меня нет оснований, чтобы усомниться в тебе. Давай перейдем к главной повестке нашей встречи. Надо попытаться спрогнозировать стратегии наших противников, — как только Китай отворачивается, русский облегченно выдыхает и направляется следом в кабинет хозяина дома. Вещизмом хозяин дома не страдал — скорее, он был просто ярым, но тайным коллекционером всего: аккуратно выставленные в застекленных шкафах и нишах книги, шкатулки, декоративные мелочи и другие вещи неизвестного назначения не сразу привлекали внимание. Правда, так было только для неосведомленного зрителя, а подобным пропуск дальше прихожей обители Китая был заказан. Центральным и самым, пожалуй, информативным местом в затемненном уютном кабинете негласно считался широкий деревянный стол с мировой картой посередине. — С чего начнём? — воплощение спокойно пропускает гостя во внутрь, прикрывая за собой дверь. Для надёжности. Расписная каменная ваза у стены мелко и тихо зазвенела от тряски — Китай обычно крайне осторожен в обращении со всякими старинностями. — С условных вариантов нашего будущего? И что по поводу Америки? — В первую очередь будем учитывать возможности, — отмахиваясь, произносит Россия, нависая над картой. — А возможности удержать своё присутствие в Европе у Америки нет. Хотят они или не хотят, но тут действуют законы обстоятельств. Наши стратегии обозначить сможем, как только поймём, на что рассчитывают остальные. Федерация понимал, что на данный момент слабее многих крупных фигур на карте мира. Для выстраивания своего будущего надо будет смотреть на действия других, тех, у кого больше стратегической инициативы. А единственными, кто сейчас способен повлиять на мир, являлись элиты США. — Понял, тогда я продолжу, — подхватывает мысль беловолосого Китай, обводя красным маркером интересующие их на данный момент страны. Колпачок укатывается со стола на пол. — У него не хватит ресурсов на всё восточное полушарие. Мы столько лет шли к этому, и теперь наконец можно с чистой совестью сказать, что власть Штатов, как государства, контролируемого транс-национальными корпорациями, рухнула. Россия наблюдает за радостью на лице китайца и совсем не чувствует её в ответ. Их всё-таки ждут очередные региональные войны. Беловолосый устало опирается на столешницу и вздыхает: а ведь он знает, в какой военный конфликт его активно втягивают. Вновь возвращает взгляд на карту, концентрируясь на ключевых позициях. Нет, сейчас они не занимаются предсказаниями, не предугадывают будущее — лишь оптимальные действия для достижения целей конкретных стран и их проектов. И русский рад, что просчитать всё на свете нельзя. Все факторы разбивались о свободу выбора, а глупость человеческая, как известно, безмерна. Вселенная имеет границы, а поступки людей — нет. Россия с Китаем никогда не затрагивали тему их межгосударственных отношений в долгосрочной перспективе. Оба понимали: вечной дружбы не выйдет, а союзнические отношения сохраняются, пока Штаты и Великобританией нацелены на их подавление. Как только решат эту проблему, уйдут в нейтралитет. Азиат подходит к доске и чертит два небольших столбика, проговаривая: — Элиты Штатов делятся на две крупные группы: первая — международные финансисты, цель которых лежит в контроле всего мира через конкретные законы, процедуры, обменные операции и прочее. Неважно, где и что производится, главное, чтобы торговля шла через определенные валюты. А вторая группа — промышленные элиты. И они как раз привязаны к земле, их доля активов зафиксирована непосредственно в США, и если там что-то случается, то это сильно вредит им, в то время как финансисты спокойно имеют возможность перебраться на другой континент, для них что лондонская биржа, что нью-йоркская, что шанхайская или гонконговская...без разницы, — на удивление младшего тот, видимо, зная о слабости партнера в китайском, специально для него писал все заметки на русском. Россия недовольно хмурится: даже у Китая почерк лучше, чем у непосредственного носителя языка. — То есть для промышленной части переезд невозможен? — Именно, хоть у них и есть часть активов и в одной группе, и в другой, к тому же, все элиты так или иначе связаны друг с другом — родственники, друзья, знакомые. Одна часть семьи в одной команде, вторая — в другой, — китаец монотонно постукивает костяшками одной руки и неопределенно машет второй, намекая, что примеры и так ясны. — И всё у них хорошо было, но пару лет назад произошел раскол. Все социальные, экономические проблемы, накапливаемые при глобальной системе, привели к тому, что теперь из двух останется только одна группа. — То есть... — подытоживает Федерация, наклоняясь ближе к написанному и к собеседнику, — либо сохраняются финансовые элиты, которые сохраняют международную финансовую систему. Либо промышленные элиты, стремящиеся сохранить Штаты? Точнее, некие производственные объемы на территории их страны. Подожди, так Трамп был выдвинут ими? — получая кивок в ответ, Россия от чего-то смеется: — Прости, пожалуйста, но сама мысль, что проамериканского политика обвинили в непосредственных связях с Москвой, заставляет меня так реагировать. — Ну, — Китай тоже тихо смеется, — репутацию Трампа как раз первая группа и подорвала. Остался бы он на второй срок...европейские и китайские активы перетянулись бы в США, они бы первыми перешли в новый технологический уклад, и... — Гегемония Штатов бы сохранилась в долгосрочной перспективе? — Ага, — азиат нервно крутит маркер в руке, — однако к нашему счастью, финансисты здорово постарались. — А разве им не выгодно иметь сильную страну? — беловолосый облокачивается на поверхность стола, а затем, чуть погодя, присаживается в рядом стоящее кожаное кресло, не получая возражений хозяина. — Они стремятся удержать глобализацию, победа промышленников будет стопроцентным переходом к регионализации. Федерация мысленно торжествует, регионализация ему как раз и предпочтительнее. — Почему этот конфликт вообще возник? Будь они вместе, давно бы добились и того, и другого. Или условный пирог стал меньше? — Вечно ты со своими пирогами в сравнениях, — собеседник снисходительно улыбается, — но да, западные элиты изначально и объединялись ради победы над СССР, а так у них всех свои интересы, разные представления о мире и будущем. Например, сейчас в тех же американских палатах все согласны в очередной раз напечатать кучу новых долларов, однако одни предлагают помогать конкретным домохозяйствам, предприятиям, а другие голосуют за то, чтобы раздать деньги инвестиционным банкам, которые якобы запустят экономику. — Только запустят экономику они где угодно, но не в Штатах. Я помню дело Стросс-Кана, когда прозвучала идея о создании центрального банка всех центральных банков. Эмиссионный центр предлагали вывести за пределы страны. Этот шаг мог фактически поставить США, как государство, на один уровень с современными Италией или Германией. Сложно представить Америку подконтрольным. — А если ситуация всё же придет к гражданской войне, то получится настоящее кровавое месиво, учитывая количество оружия среди населения и степень всеобщей истерии. К тому же, обе группы сражаются разными методами: финансовый интернационал пытается работать на уровне психоисторических смыслов, то есть на уровнях митингов, Голливуда, криков, рассказов о том, что цивилизационно, а что нет, — Россия кривится, когда слышит о последнем сравнении. Как его достали вечные указки о правильности его поступков со стороны тех, кто сам ничего не соблюдает. Придерживаться односторонних порядков? Увольте. — А промышленная сторона, тот же условный Трамп и все стоящие за ним, используют другой уровень — иерархический, можно даже сказать, военный. Видно, как жестко он зачищает неугодных и получает нужные рычаги власти. — Как правило, побеждает тот, кому требуется меньше времени, — Федерация, если честно, будет даже доволен такому исходу. Терять Америку не хочется, да и победа промышленников для развития не только Штатов, но и его самого в перспективе будет не плоха. Нравятся ему эти ребятки, и если история склона к повтору, то, может, стоило бы России вновь отвадить другие страны от вмешательств во внутренние дела американцев? Почему-то сомнений, что некоторые личности вроде Великобритании и Китая точно не захотят упустить такую возможность. — Верно, — соглашается азиат, переходя к следующей теме, — однако, как мне кажется, у США есть и альтернативные гражданской войне варианты. Например... — Ох, Китай, — резко перебивает собеседника русский, устало опускаясь на спинку кресла, — помилуй, у меня уже кипят мозги. Давай хотя бы перекусим, а? — Я готовился к твоему приезду, поэтому в холодильнике находится курица в кисло-сладком соусе и моя фирменная лапша, — предлагает гостю китаец, весело фыркая от переменившегося в лице русского. Тот всегда любил пробовать его традиционные рецепты, а ему было только в радость готовить, получая в ответ столь радостные отзывы. — Ни слова больше, — Федерация почти вскакивает с места и направляется на кухню вперед собеседника, — тогда сначала еда, а потом всё остальное. — Кстати, ты ещё не пробовал вонтоны, — слышится следом. — Это что-то вроде пельменей, приготовленных на пару или во фритюре? — Россия оборачивается хитро улыбаясь, — хинкали круче! — Это даже не русское блюдо! — возражает Китай, пытаясь нагнать спускающегося по лестнице парня. — Общительные, жизнерадостные, радушные и гостеприимные грузины также являются одним из этносов, проживающих на моих территориях уже несколько веков, так что, формально, и моё тоже! — беловолосый останавливается, поднимая палец вверх, из-за чего азиат чуть не врезается в него, — Приедешь в Москву, первым делом пойдем в ресторан грузинской кухни. Ты просто обязан попробовать хачапури. — Спускайся уже, любитель вкусно покушать.***
— То есть ты правда позвонил тогда России? — спрашивает Америка, иронично выгнув бровь. США вообще не должен был пересекаться с братом и изначально направлялся в Лондон к Великобритании, но англичанин в последний момент перенёс встречу на другой день, заставив Штаты знатно повозмущаться. Хорошую новость он узнал лишь к вечеру, когда оказалось, что в городе находился и Канада, к которому американец с радостью ввалился с бутылкой виски — английские корни в чем-то было не перебить — виски, бурбон и бренди со временем стали как второй хлеб. Но что ни дальше, а все больше пить их стали лишь скучающие эстеты. Много не выпить, вкус и аромат специфические, у молодежи не котировался, однако США с Канадой эти напитки по-прежнему любили: они напоминали о далеком прошлом. — Ага, — с гордостью отвечает младший, делая очередной глоток своего напитка, — благодаря мне вы смогли встретиться и наконец поговорить! Я попросил его явиться вместе с делегацией. — А это было после того, как...? — После Генеральной Ассамблеи тем же вечером подумал, что ты слишком загоняешь себя из-за происходящего. — И что же ты пообещал России? — Штаты прикусывает губу, чтобы не засмеяться в голос. — Это...неважно, — канадец неопределенно пожимает плечами, нервно отводя взгляд. — Я надеюсь, что ничего серьезного, потому что Россия собирался приехать и до твоего с ним разговора, — Америка признает: реакция брата на его слова просто бесценна. Блондин удобнее устраивается на диване. Сейчас будет шоу. Довольная улыбка медленно сползает с лица Канады, он прищуривает глаза и с подозрением спрашивает: — В каком это смысле? — В списках явно указывалось, что воплощение Российской Федерации прибудет во главе делегации. — Нет, — Канада в шоке распахивает глаза и с надеждой смотрит на старшего, — нет, ты врешь. — Открывай базы данных, — Штаты передаёт брату его ноутбук. Брюнету не требуется много времени, чтобы просмотреть списки тех чисел. Действительно, документ подтверждён за три дня до его звонка. Америка внимательно следит за переменой эмоций на лице брата: от страха и непонимания до настоящего раздражения и злости. — Он меня подставил! — Канада вскакивает с места и начинает возмущенно восклицать, — знал, что я не в курсе его приезда! Это...! Да это..! Я ведь уже признал на недавнем интервью его команду лучшей в хоккее! Чёрт! США не выдерживает и начинает громко хохотать. Так вот что пообещал канадец Федерации, и вот почему тот, слушая слова похвалы от его младшенького, так усмехался! Они уютно устроились вечером у телевизора. После насыщенного дня походов по достопримечательностям Вашингтона хотелось просто разлечься на какой-нибудь поверхности и немного передохнуть, в чём себе как раз и не смогли отказать воплощения. Россия во всю длину разлегся на диване в гостинной, переключая каналы с передачами, пока Америка высыпал в миску различные снеки и доставал с холодильника припасенные заранее баночки с колой. Напиток был гордо вручен в руку беловолосого, а сам хозяин территорий устроился на полу, благо, на мягком светлом ворсовом ковре было весьма удобно. В какой-то момент Штаты выхватил пульт с расслабленной хватки русского и хотел было набрать подборку интересных фильмов, как Россия остановил его, заметив в программе одного из каналов интервью с участием его младшего брата. — Стой, там Канада о чём-то говорит на спортивном телеканале. Давай послушаем? — С каких пор тебе интересно слушать подобное? — русский на вопрос только загадочно улыбнулся, с молчаливой просьбой уставившись на него. Америка не мог понять почему, но Федерация в этот момент выглядел каким-то уж слишком расслабленным и даже по-домашнему милым. И как тут можно было отказать? Блондин переключил телевизор на нужный канал и включил полноэкранный режим, увеличив громкость. — Не знаю, что такого интересного мы могли бы услышать, но давай. — Как Вы думаете, — интересуется ведущая у воплощения, — какая команда, помимо канадской, составит достойную конкуренцию в предстоящем чемпионате? — Знаете, я должен признать, что российская команда очень сильна, — Канада хоть с виду и улыбался, но США, прекрасно зная своего родственника, видел насколько сложно ему даются эти слова, — и, возможно, станет победительницей этого сезона. Достойную конкуренцию...скорее составим мы. Лицо девушки исказилось в огромном удивлении, и Америка невольно повторил её выражение, переводя взгляд на донельзя довольного Россию. Как это, Канада — и признал кого-то сильнее своей команды по хоккею? — Как говорится, — русский лишь усмехнулся сказанному и в жесте некого тоста стукнулся с ним банками, делая несколько глотков газировки, — дай Бог, чтобы так всё и случилось! Из воспоминаний его вырвали громкие ругательства канадца, который, под влиянием нравоучений Великобритании, обычно не позволял себе таких выражений. Вскоре Канада, видимо, истратив весь запал, устало свалился рядом, облокотившись на плечо старшего. — Я мог не позориться, получается, — брюнет утыкается носом в футболку брата. — Ты не звонил России, потому что знал о его приезде? — американец тихо фыркает, чем дает понять верность утверждения. — Безусловно, я благодарен тебе за беспокойство, Кан, — Штаты вздыхает, поправляя волосы на голове младшенького, — однако не стоило лезть в наши с Федерацией дела так необдуманно, не разобравшись. Переработал я, потому что увлекся, а не потому что ждал Россию и переживал за отношения, хотя это в малой степени тоже присутствовало. Согласись, как-то нелогично получается, такие заходы у меня не в первый раз; к тому же, я знал, что в скором времени встречусь с ним. — Тогда почему ты опять как с цепи сорвался? — Канада отстраняется от него, серьезно заглядывая в глаза. Ему просто необходимо знать. — Потому что мне резко пришлось менять многие планы и всё, что неудивительно, в какой-то момент начало валиться из рук. И боюсь, что Россия — лишь малая из всех проблем. — Что ты имеешь в виду? — канадец нахмурился. В последний раз такой настрой у США был при противостоянии с Союзом. — Меня всё это время вели не туда, куда надо. Если бы я не узнал о соулмейте, решив поменять некоторые моменты в своей политике, то так и не заметил бы одну маленькую, но в перспективе губительную для меня, да и для тебя тоже, загвоздку... Канада слушает брата и с каждой минутой раздражается всё сильнее. Если сказанная им теория — правда, то теперь понятно, почему у Америки возникла потребность в срочной встрече с отцом. И почему тот старательно её откладывает.***
Россия откидывает голову на спинку кресла, которое успел вновь занять, когда они вернулись в кабинет Китая после ужина. После нескольких часов беспрерывных разборов возможных стратегий других стран русский мог с уверенностью сказать, что вымотан. Даже стойкий, вечно рассчитывающий свои силы китаец выглядел уставшим: с полуприкрытыми глазами он сидел в кресле напротив. Оба успели высказать свои предположения, и теперь им было о чём подумать. Правда, мыслей в голове витало настолько много, что русскому только и оставалось задумчиво пялиться в потолок. — Ты не планируешь интегрироваться обратно в Европу? — мельком спрашивает китаец, подмечая на белой доске все обговоренные моменты. — Я думал, с отменой некоторых ограничений ты вновь кинешься к ним навстречу. — Нет, конечно, — беловолосый смеется. — Я же не дурак, чтобы добровольно возвращаться на тонущий корабль, — Китай аж оборачивается, заинтригованный. — Завтра выйдет указ, запрещающий торговлю в сферах, с которых совсем недавно сняли санкции, — в голове мелькает мысль, что Америка явно не обрадуется. — Я не для этого выстраивал параллельный импорт и налаживал свои производства. В дальнейшем будем повышать для иностранного продукта пошлины, чтобы поощрять отечественного производителя. И нет, дело не будет касаться особо важных товаров. По крайней мере, пока. — Я... — азиат улыбается, чуть наклоняя голову, — приятно удивлен. Не ожидал, что ты наконец возьмешься за свою экономику. — Либеральная повестка всё ещё сильна, — Федерация нервно поправляет одежду на себе. — Гражданам твердят про открытые рынки, совершенно умалчивая об их вредоносности в условиях, когда отсутствует развитая экономика. Пока я могу сделать немногое. — А зачистка? — Уже запущена, — без промедлений отвечает Россия, — весь мир ждет передел, и мы должны быть готовы. — Китай заинтересован в сохранении глобализации, — азиат обозначает свою позицию. Русский хмыкает. Китаец нацелен сместить Штаты, заняв его место. США с Великобританией давно запустили программу по грабежу Европы. А полученные ресурсы хотят направить на строительство новой системы, что не выгодно его союзнику. Что ж, это объясняет встречи с Великобританией. А если Китай надумает взять англичанина в союзники в долгосрочной перспективе, тогда и сам Федерация может иметь дела с Америкой в открытую. Так, для баланса. — Знаю. Но если продавят меня, тебе будет явно не до глобализации. Все точки невозврата пройдены, вопрос выживания стоит не только перед Россией. Ты, например, рискуешь распасться до тридцать пятого года. Как видишь, я тоже изучил твою ситуацию, — беловолосый протягивает руку. — Итак, в ближайшие пять-семь лет Пекин активно поддерживает меня, чтобы Россия смогла отстоять свою правосубъектность, а я беру на себя всеобщее внимание, давая тебе время на перестройку внутренней системы. А потом делай в своём регионе, что вздумается. Китай усмехается и пожимает руку. Парень ставит его перед выбором плохого варианта и варианта ещё хуже. — Отлично, тогда в ближайшие годы мои возможности — твои возможности.