Кровь и Яд. Духи и демоны.

Владение демонов-панд. В поместье влетел обеспокоенный посланник. Задыхаясь, весь в поту он рухнул на колени и просил прощения за нарушение спокойствия. Панды были ленивы и не так шумны, как их друзья цапли. Но отчет принес именно панда. Упал перед главой клана на колени и потянул отчет. Он взял свиток, развернул и глаза главной панды округлились, стоящий рядом с ним цапля взял отчет и удивился, как и панда, вчитывался в строки и перечитывал еще раз. Потребовал ответа от подчиненного, тот заикаясь сказал, что глаза их не обманывают и жители деревни действительно полностью здоровы. — Кто это был? — Юноша-лекарь, с ним мужчина, назвался стражем. Ходит рядом, оберегает, если жители переходят грань и не дают лекарю отдыха, выгоняет всех взашей. Юноша способный. Сказал, не болезнь, а ядовитый цветок. Его не правильно использовали и получили отравление. Коснулось только тех, кто добавлял в пищу тот цветок. Вылечил всех пострадавших за пару дней. Теперь живет там, открыл свою лавку и лечебницу. — Интересно, — произнес цапля. — Нам бы с ним познакомиться, — предложил панда, — пригласи его во дворец, — слуга поклонился и последовал их приказу. А цапля с пандой продолжили разговор. — Знаешь, я тут слышал, огненный ищет какого-то лекаря. Красивый юноша, с духом в защитниках, вроде Багровый. Я лишь слышал, но не думаешь, что нам повезло и мы получили возможность увидеть того, о ком говорит весь запад. — Если это так, огненным этот юноша не достанется. Но и мы его в клетку сажать не станем. Пусть и дальше помогает людям и будет свободен в своих передвижениях. — Я с тобой согласен, лучше так, чем его затаенная ненависть. Примем, расспросим и отпустим. Да и звание дадим, как тебе идея? — Почему бы и нет. Раз он смог определить яд, вылечить всех в краткие сроки, он — выдающийся талант. Такого упускать не стоит. Через пару часов, как того хотели панда и цапля перед ними предстал юноша, за его спиной стоял Багровый дух, точнее уже князь. А юноша и правда прекрасен, как и говорилось в отчетах, длинные черные волосы без украшений, рассыпаны по плечам, бездонные черные глаза, невысок, изящен. Юношеские черты лица, тонкие запястья, длинные пальцы, одет в темную одежду. Но и его спутник не уступает в красоте. Высок, на голову выше юноши, широк в плечах, темные волосы до поясницы, бардовые одежды и черные сапоги, на лицо словно хищник, длинный нос, изогнутые брови, глаза горят алым. Стоит за спиной, смотрит за всем, что происходит вокруг. Наготове, в любой момент защитит юношу. — Лекарь, мы позвали вас, чтобы познакомиться лично. Мы наслышаны о ваших трудах. Вы за несколько дней вылечили деревню, с первого взгляда поняли заболевание и его источник. Выражаем вам свою благодарность, — сказал глава демонов-панд. — Я согласен со своим другом. Такой талант надо поискать. Могу я спросить? — Конечно, глава, — склонил голову юноша. — Как долго вы будете гостить в наших землях? — Если позволите, мы с другом хотели бы пожить в ваших владениях какое-то время. Я со своей стороны готов оказывать любые входящие в мои способности услуги. Где меня найти вы знаете. Зовите в любое время и я приду, — склонил голову юноша. А панда не удержался и подошел, но когда юноша повернулся к своему спутнику, словно призрака увидел, та же мимолетная улыбка, профиль и рассыпанные по плечам черные волосы: — Вилльис, — но тут же его остановил цапля: — Совсем дурак! Его нет одиннадцать лет как! — а перед юношей извинился, — простите друга. Он горюет по одному нашему знакомому. Вы так на него похожи, — и сам задумался. А ведь есть что-то в этом лекаре от паука. И он действительно сильно похож на одного мальчишку, лишь глаза его горели золотом, а у этого юноши словно бездонная тьма. Но тоже хрупкий, миниатюрный для своего возраста и сверстников. — Ничего, я не обижаюсь, — поклонился он и снова эта легкая улыбка и манера говорить. Тут цапля смотрел на него как на призрака, юноша тяжело вздохнул, взял прядь волос и растирая в пальцах, сказал: — если и вы во мне увидели паучьего демона, то я поражен. — Силь, — шепнул ему дух, — не стоит. Они же расскажут, — но тот, кого назвали Силем, успокоил спутника: — Ишимару не переживай. Дядя цапля и панда всегда меня любили, как и брата. Да и с огненными они не в ладах. Я не боюсь. И они не лисы, власть и сила им не нужна. Лишь спокойствие в их владениях, я прав? — улыбка, искренняя, а не натянутая, так он улыбался лишь в присутствии друзей. — Силь, так это и правда ты! — подбежали панда и цапля, обняли юношу и как дети расплакались. Дух стоял в стороне и поражался, как менялся Лиссиль, когда ему искренне радовались. Отвечал взаимной улыбкой и рассказывал обо всем, что с ним произошло. Эти демоны и правда были рады ему, им плевать на огненных и месть за клан. Они плакали и радовались одновременно. А поведение лиса говорило о том, что паук нужен ему для власти, да он горевал, был зол на огненный клан, но это не мешало строить планы по свержению этого клана, чтобы занять их место. Тут другое. Панда и цапля просто радовались, что мальчик выжил и стал взрослым. — Оставайся на ночь, закатим праздничный ужин, — и повернулся к духу, — Багровый князь Ишимару, почтем за честь принять вас, — дух был неприветлив и хмур, но оттаял, когда его позвал коротким именем Лиссиль: — Ширу, пожалуйста, — он не смог отказать. Подошел к демону, откинул в сторону панду и цаплю, притянул к себе, взял руками его лицо, сказав: — Если будешь так всегда меня называть, куда угодно пойду, — тут панда и цапля поняли, мальчик вырос и нет того сорванца, взрослый демон. Пригласили в зал, вино потекло ручьем. А лекарь даже не пригубил. Пояснил тем, что у него непереносимость, зато дух пил за него. Разговаривали, смеялись, плакали и думали, что делать дальше. Как и предлагали панда с цаплей, Лиссиль останется в их клане, будет жить в деревне, приходить в гости и помогать, если понадобиться. — Силь, у меня к тебе предложение, — сказал захмелевшая цапля, — пойдем с нами к Владыке. Через два с небольшим месяца собрание кланов. Айда с нами! — Как я пойду? Меня тут же Алый узнает! Вам куча проблем и сражение с ними. Нет, я на такое не рискну не пойду. Я не хочу, чтобы вам навредили. — Заботливый мальчик, — притянул к себе юношу панда, а цапля предложил: — Не узнают. Мы тебя загримируем и переоденем. Будешь милой девушкой, одной из наших младших, например лемуром. Как тебе такая идея? — А я? — спросил дух, — я не пущу Силя в логово Владыки одного, даже с вами, он может быть в опасности, — он был против этой затеи. Но и для него нашелся выход. Он спросил, что именно придумали эти двое, они сказали: — Временно стать фамильяром Силя, — лекарь вспомнил, как себя чувствовал гуль, будучи под печатью, всего пару часов, но куча неприятных ощущений. Он не хотел того же Ишимару, поэтому сказал: — Я не могу причинить Ширу вред. Это больно, неприятно и я не хочу принуждать его, даже если это единственный выход, — тут дух его поразил: — Я не гуль, моя аура и затаенная злоба духа больше, чем у него, не переживай за меня. Печатью мне не навредишь — В этом и дело, Ширу. Чем дух сильнее, тем больнее печать контракта. А я не могу согласиться на это, не могу позволить тебе страдать, — дух поставил чарку, посмотрел на Силя и сказал: — Я — сильный. Ты мне не навредишь. Обещаю, — но юноша все равно был против, но и отказаться от возможности посетить прием Владыки не смог, лишь сказал: — Мы подумаем над этим. А пока нам пора отдыхать, завтра открытие лавки и лечебницы. Панда расположил их в комнатах рядом, но дух пришел через какое-то время, сел на пол, положил голову на подушку Силя. Утром поблагодарили за прием и ушли в деревню. Цапля и панда просили их навещать. Юноша был рад, они не забыли их семью и даже узнали в нем второго наследника. Пусть и виделись больше ста шестидесяти лет назад, во взрослом юноше разглядели улыбающегося мальчика. Лиссиль был рад. Как и дух, который держал его за руку. — Ширу, спасибо, — поблагодарил Силь. — За что? — удивился дух. — Что ты рядом. Лиссиль Мы с Ширу вот три недели как живем в деревне. У меня лавка с травами и приемная для больных и пострадавших. Панда пару раз приходил и навещал меня. Звал прогуляться по городу и в его поместье. Я соглашался, но лишь тогда, когда дел было не так много. Или лекарства заканчивались. Мы шли с дядей Ошоей в лес и собирали травы, ягоды и цветы. Он расспрашивал меня о жизни в деревне и планах, не передумал ли я на счет собрания. Я думал над этим и хотел спросить духа об одной их особенности. Но все никак не подворачивался момент завязать на эту тему разговор. С лечебницей и лавкой время пролетало быстро, а вечером ужин, ванна и спать, пара слов и снова утро и работа. Сегодня снова пришел дядя, но по делу. Показал руку и спросил все ли с ним в порядке. Пигментные пятна, возрастное, дал мазь, написал как использовать и просил не загорать. А то дальше пойдет и мазь не поможет. Дядя обнял, поблагодарил и сказал, что они без меня пропадут. Когда дядя Ошоя ушел, а пациентов в лечебнице не было, как и покупателей, пришел уставший и слегка поцарапанный дух. На его щеке красовались четыре полосы, кровь уже застыла, но воспаление может быть и у него. Смотря кто его приголубил. Тут же достал лекарства, промыл рану и нанес на поврежденный участок мазь. Он зашипел, но не дернулся. Я спросил, где он эти пять дней пропадал и что с ним случилось. — Нежить в лесах ловил, — я удивился, — житья не дают, мешают. До заклинателей и небожителей из этих мест слухи и запросы долго идут. А мы с тобой живем здесь. Могут напасть на деревню, тебе забот и лишний раз хлопот по работе доставят. Вот я их и устранил. — И перекусил, — как это бывает. Выполняет сразу две миссии. Очистка от скверных призраков и насыщение его организма. Высшие поглощают низших. Все понятно. Дух согласился, притянул меня к себе, крепко обнял и опустил голову на плечо, я предложил: — может спать? — Да, — встал и пошел в комнату. Закрылся у себя и не выходил до самого вечера. Даже ко мне ночью не пришел, спал в своей комнате. Удивился, но не обратил внимания. День прошел незаметно, пара важных вызовов, небольших травм и детишки с разбитыми коленками и ссадинами. Когда закрыл лавку, Ширу в хорошем расположении духа спустился вниз. — Отдохнул? — спрашиваю духа. — Да. Хотел сказать еще вчера, но устал и забыл, в ближайшее время нас навестят гости из храма. Одна особо разговорчивая нежить напугать хотела перед смертью. Сказала, что и на меня найдется сила, чтобы уничтожить. — Что ты предлагаешь? — Пока не решил. Надо подумать, как быть, если нас все-таки посетят монахи или заклинатели, — но у меня была идея, только зависела от его ответа, спросил: — Ширу, могу у тебя о личном спросить? — тот кивнул, — мне Нихару рассказывал, вы можете принимать любое обличие, от старика до ребенка, так? — снова кивок и вопрос к чему я клоню, — это не все вопросы. Меня интересует соотношение возраста и затаенной злобы, соответствует она или нет? — Мы можем принимать любой облик, и соответственно силы будут равны облику. Примем облик ребенка, и нас примут за мелких духов и не станут уничтожать, если не будет на то причины. Будем в истинном облике, узнают по затаенной злобе и попытаются уничтожить, если получится. А зачем тебе эти знания? — и тут он понял, — хочешь, чтобы я принял облик ребенка, когда придут монахи? — да, а еще раздумываю над тем, чтобы все-таки пойти на собрание кланов. Но пока хотел перестраховаться на случай гостей из храма. — А небожители тоже не поймут кто перед ним? — Ага, если только не обладают «Истинным оком», позволяющим видеть истинную суть вещей и призраков. Редкое умение. — Значит, если будут гости из храма, придерживаемся этого плана, — тут дух подошел ко мне, взял прядь волос, шепотом сказав: — Ты ведь еще что-то задумал? — смотрит на меня и говорит, — если ты решишь придти на собрание, я приму облик ребенка, сделаешь меня фамильяром, давление станет меньше, я его почти не почувствую. Так ты хочешь поступить? — Я думаю над этим, — забрал волосы из его пальцев и вышел. Темнело, солнце садилось, закрывались лавки, трактир и я решил закрыть лавку раньше. Ширу шел за мной. Но потом решил покинуть мою компанию и пошел к воротам. Я же ушел домой. Он последнее время странно себя ведет. Но он мне скажет, если что-то случиться. Зашел в дом, скинул рабочую одежду и переоделся. Разогрел в печке кашу и морс. Через пару часов, когда я собирался спать, пришел дух. Выглядел он недовольным. К нам и правда идут монахи. Они послали письмо старосте, чтобы их встретили и подготовили комнаты. — Действуем, как и планировали, — сказал дух, — старосту и его заместителя я предупредил, как и стражу, они подтвердят мою личность. Будь готов к их приходу в лавку, — я кивнул, а Ширу лег рядом на подушку, взял за руку и попросил прощения за поведение. Мне было приятно рядом с ним, и все равно, что его руки прохладные, тепло шло от его присутствия. А утром, как и говорил дух, пришла пятерка монахов. Нас разбудил стук в дверь. Встал и удивился. На полу, как это бывает, духа не оказалось, зато рядом спал ребенок, если подумать, так мог выглядеть Ширу в детстве, длинные волосы, тонкие руки, ноги, худое тело и невысокий рост. На нем похожая, на его привычный наряд одежда. Черные штаны, бардовая рубашка и жилет, перетянутый поясом. На полу стояли сапоги. — Ширу, — погладил я его по голове, — пора вставать. — Я еще немного полежу, — а голос, словно ручеек, детский, не сломанный возрастом. Я умилялся и хотел его потискать. Но он взрослый дух, делать такого я не стал. Лишь укрыл одеялом и вышел из спальни. Переоделся и встретил гостей. Как и первая встреча с монахами в домике Нихару, их не отличить. Такие же золотые посохи, белые одежды и сутры на плечах. Пригласил войти. Предложил чай и остатки печенья. — Что вас привело в этот город? — спрашиваю. — Говорят, в лесу нежить завелась, скверный дух, нападает на людей и пожирает, — по всей видимости, он главный среди пятерых. — Мы надеялись, вы нам поможете, господин лекарь. — Как? Я лекарь, а не воин, — тут слышится скрип ступенек, к нам спускается Ширу. Монахи насторожились, я пояснил, — Ширу, мелкий дух. Не вредите ему. Он помогает мне с травами. Я спас его в лесу прошлой зимой, выходил, вылечил, он поклялся служить мне. — Но он дух? — А у нас договор, — сказал Ширу, показав на запястье, там красовался стальной наруч. И когда он все успел, — я под его контролем и властью, — я слышал голос ребенка, но в голове он превращался в голос взрослого духа, и слышалось это так двойственно, щеки пылали огнем и горели уши от смущения. Хорошо этого не увидели монахи. — Нам нужна ваша помощь, если вдруг кто-то попадет под когти той нежити. Она крайне ядовита и опасна, вызывает галлюцинации, — и тут я понял, почему Ширу было так плохо, и он не выходил до вечера из своей комнаты. Та нежить его поцарапала, он спал все то время, чтобы избавиться от наваждения, насланного ядом. Словно услышав мысли, он сказал: — Со мной все хорошо, — я выдохнул. — Так вы нам поможете? Есть у вас противоядие от той нежити? — Должно быть, — показал баночку, — вот, нанести на раны и яд нейтрализуется, — вручил ее в руки монахов. Они поблагодарили за чай и помощь. Покинули лавку и пошли дальше. Я же подошел к духу, спросил, почему он не сказал, что когти той нежити были отравлены, на что он заверил меня, что с ним все в порядке. — Не переживай, та нежить мне не опасна. Так, — отмахнулся, — небольшие воспоминания и крепкий сон. Зато ты и деревня в безопасности. — Ладно. Но в следующий раз ты мне расскажешь, если будет нечто подобное! — он сел на стул, перекинул ногу на ногу, смотрел на меня и улыбался, — что? — спросил у духа, у него было хорошее настроение. — Я полностью под твоим контролем, — я хмыкнул, отвернулся и ушел за плиту. Сегодня посетителей было мало. Лишь старушки с их радикулитом и больными суставами. Пара с мигренью и еще несколько с просьбами о предстоящих родах. Я согласился, осмотрел и сказал примерный срок. Ширу в лавке не было. Он вернулся под вечер. Принес каши и морса, а так же новости. Оказывается, монахи наткнулись на логово нежити, я удивился, дух сказал: — Я не всех уничтожил. Только тех, кто нападал на людей. Те были не опасными и жили отдельно, с людьми не связывались. Гарпии не духи, а нежить как змеи и русалки, они были людьми и на грани смерти стали по непонятным причинам нежитью. Мы с гулем и мухоловкой умерли, стали духами и после набрались сил, энергии, поглощали других духов, перешли в другое состояние, поднимаясь с поглощенными душами и нежитью на новый уровень, и так происходило, пока не стали князьями. Они же могут размножаться естественным путем. А мы мертвы, у нас не может быть детей. — Ширу, они уничтожили всех? — Не в курсе, — он был злым, только на детском личике это смотрелось мило. — Пошли, — взял все необходимое, пару сменной одежды, чтобы вернуться чистым, как и уходил. Не вызвать подозрения. Прошел через пост стражи и Ширу повел меня в лес. На жалобный плач мы пришли и застали кровавую картину. Девушки и юноши, похожие на птиц, вместо рук крылья, нос-клюв и волосы-перья. Тяжелые раны, много крови. Кричу Ширу: — помогай! — но от меня не хотят принимать помощь, — я — лекарь. Меня учил змей Нихару, — услышав это имя, гарпии согласились. Слышались слова благодарности и наоборот, проклятия и требование покинуть их земли. Но я продолжал обрабатывать раны, перевязывать и зашивать внутренние повреждения силой. Плевать, принимают мою помощь или нет, я сделаю все, что от меня зависит. Ширу над телом поломанного юноши, крылья сломаны, множественные порезы. — Что мне делать? — Перетягивай раны, перед тем как перевязать обработай, — дал баночку с настойкой, — крылья не трогай, их фиксировать надо, а внутренние травмы и повреждения я заделаю силой, — больше всех досталось девушке с ярко-желтой шевелюрой, она была в положении, но увы, детеныш потерян, приди мы на час раньше, смог бы спасти, но не сейчас, — милая прости, но ребенка я не смогу спасти, — она жалобно завыла, ее вой подхватили остальные, — но ты выживешь. Слышишь? — Да, — призываю фиолетовый туман, он проходит через меня, с пальцев срывается тонкая магическая нить, сила делает все без инструментов, зашивает и восстанавливает повреждения. Так было и со следующим парнем, потом еще несколько гарпий получили помощь. Но к сожалению не все смогли выжить. Были раны не совместимые с жизнью. Так я подумал, глядя на одну девушку. Ее синие перья были в крови, живот разворочен, но я увидел надежду: — Ширу, бегом сюда, — и среди всех этих перьев и крови, в развороченном животе мертвой девушки лежал маленький птенчик, — жив! — Слава создателю! — радовались птицы, — спасибо вам, господин лекарь. Девушку уже не спасти, а вот ее детеныша вытащить и направить силу на восстановления энергии и оболочки вполне можно. Дело осталось за переломанными крыльями. Фиксирующие повязки, обезболивающие настойки и рецепт, как и в каких количествах их пить, чтобы не переборщить. — Ты мой герой! — сказал дух. Я ничего не сказал, попросил гарпий перейти в другой лес на время и не винить жителей. Они знали, что люди не виноваты, как и то, кто уничтожил отщепенцев. Поблагодарили за это Ширу, меня за спасение. Мы переоделись в чистое, хотели вернуться в город незаметно, подходили к лавке, уставшие, сонные, но нас ждали. Монахи окружили Ширу и меня, в руках их посохи и сутры, они читали заклинания очищения. На шум вышли любопытные жители из своих домов, смотрели на все, что происходило. Хотели высказать, чтобы не трогали лекаря и его помощника. Но монахи их не слушали, продолжали подходить. — И что вы хотите найти во мне? — спрашиваю монахов. — Ты не человек! — крикнул монах. А жители удивились, но не испугались. Давно подозревали, не может быть лекарь человеком, красив, умен не по годам, за двадцать лет, на возраст что выгляжу, не добиться таких знаний и умений. Учиться придется не одно десятилетие. — И что? Я — лекарь, какая разница человек я или нет. Можно быть человечнее людей, являясь духом или нежитью, и будучи человеком ужаснее нежити и духов. Так какая разница кто я? — Лекарь должен черпать силу от веры! — кричал монах. — Ты не лечишь людей, шарлатан! Боги все видят и покарают тебя! — вот это меня всегда в них забавляло. Полагаются на веру, а на себя и силу свою собственную не обращают внимания. Пока сам не станешь сильным, иная сила к тебе не обратиться, так и останешься послушником чужой воли, вот чему учил меня Нихару. — Так где были ваши боги, когда эти люди страдали от болезни, да и другие деревни и города, подвергшиеся поветрию, эпидемии, почему ваши боги сидели на попе ровно и лишь наблюдали. — Да как ты смеешь сомневаться! — Смею. Я видел болезни уносящие людей, целые города стирались с лица этого мира, а вас и ваших богов не было там, лишь нежить, так вами презираемая, лечил людей, подвергая себя опасности лечь рядом. Так кто вы после этого? Люди? Сомневаюсь. И в данной ситуации, человечности в вас нет. Уничтожили невинных гарпий. Не можете отличить опасную нежить от безопасной. Беременных девушек, молодых парней, вы их пощадили? Или вам плевать, что дети остались без матерей? Думаю, да. Вы и сейчас не раскаиваетесь, — на меня смотрели жители деревни, и в глазах их боль и скорбь, им было жаль тех гарпий, матерей и детей. Ширу смотрел на меня с улыбкой. Он поддерживал и был рядом. — Они не заслуживают жить, — тут слово решил высказать Ширу: — А вы после этого заслуживаете? Или думаете, небожители вас за такое похвалят? — Дух, ты тоже умрешь! — крикнул монах, в его руках звенел, наполняясь силой веры жезл, на меня посмотрел Ишимару, сказав: — Мне надоело ребенком ходить, — я кивнул, а он тряхнул головой, пару раз прошелся по одежде, словно смахивая пыль, и передо мной снова стоит привычный взгляду дух, — так мне нравиться больше, что скажешь, Силь? — Мне так тоже привычнее, — устал, но сразиться с монахами не помешает. Они встали в круг, призвали святую силу, читали заклинания, посылали в нас искры магии, но вот в чем дело, Ишимару князь, сильнее Миньера, а на гуля подобное не действовало, так, небольшие неудобства, а на Ширу вообще никакого эффекта, молитвы отскакивали от него. — Кто ты? — спросил монах, когда Ширу выпустил волну энергии. — Ширу, покажи им, сделай подарок перед неизбежной смертью глупцов, — тот откинул волосы назад, призвал силу и показал на мгновение свой истинный облик, вытянутые уши, нетопыриные крылья за спиной, черные когти, клыки и алое дыхание, тут монахи сами догадались на кого нарвались: — Багровый князь! — тут у жителей случился приступ паники. Но Ширу снова стал привычным для их глаз, пояснив: — У меня с лекарем договор, и я не пожираю людей, только перешедшую грань дозволенного нежить или духов, — тут жителей отпустило, страх прошел, лишь интерес, что будет дальше, — а эти монахи напали на невинных гарпий, у многих разрушили семьи, девушки потеряли детей, дети матерей. Те гарпии не виноваты в смертях жителей. Они мирные. А тех, кто охотился на людей, я убил пару дней назад. — Так что, смерть или кара небесная? — предоставил выбор. Я мог помолиться тем небожителям, которым они служат, их заберут и лишат не только сана, но и всех добродетелей, они станут обычными бродягами. — Лучше смерть! — крикнул монах. Они все понимали и хотели выглядеть героями, но я не дам им такого роскошного конца. Пусть поплатятся за содеянное. — Хорошо, я вас услышал, — устремил взгляд в небо, сложил руки у груди и стал читать молитву, мне демону можно молиться, точнее связываться с небесными жителями. Они меня услышат. И если назвать специальный код придут незамедлительно. — Ты же сказал… Не успел сказать монах, как на спокойной глади неба послышались раскаты грома, сгущались тучи и на землю упал столб света. Оттуда вышел небожитель, он нам не знаком. Белые одеяния, развивающиеся рукава, посох в руках, длинные волосы заделаны в высокий хвост, жесткий взгляд серых глаз, сжатые губы, он посмотрел на Ширу, меня и монахов. — Кто звал меня? — Я, — сказал небожителю, обратившись: — Вы Льюриус, бог справедливости и чести, — поклонился ему, — эти монахи из вашего храма нарушили ваши писания. Напали на беззащитных гарпий, многие из них были беременны, не разбирая их вину, оставили после себя кровавое месиво и полную разруху. Прошу у вас достойного для их деяния наказания, — поклонился божеству. — Демон, а лучше вас писания знает и соблюдает. Имя, демон? — Муцын, — он изогнул бровь, махнул широким рукавом белого одеяния, пятерых монахов и след простыл, — спасибо за справедливый суд, — поклонился я. — Хм, — посмотрел на духа, — а ты все такой же, Ишимару! — Как и ты, Льюриус, — ответил дух. — За тобой Лихавель охотиться, он не простит тебе отрубленную руку и изуродованное лицо. Собирает против тебя небожителей, средней руки и высших, а так же ищет монахов, не этих мелких, а истинно верующих и с великой светлой силой. Помогает ему Истинное око, — Ширу нахмурился, я тоже слышал об этом божестве. Если он поможет Лихавелю отомстить духу, боюсь, Ширу не выживет. — Я тебя услышал, — и небожитель растворился дымкой. Ширу подошел ко мне и сказал: — мне нужно уйти на пару дней. Справишься? — Да, навещу дядю, — он обнял меня и обещал вернуться через пару дней. Не сказал куда идет, но связанно это со словами небожителя. Так он мне сказал, перед тем как уйти. Я ждал возвращения духа, но к дяде, как планировал, сходил. Он был рад. Спросил как у меня дела, я рассказал о гарпиях, монахах и каре небесной. Он смеялся, сказал, так им и надо. Истинные монахи, следующие писаниям, могут отличать скверных погрязших в крови и ненависти духов от невинных и неопасных, и эти могут, но не считают нужным разбираться, виновны они или нет. Всех под одну сторону косят. И таких, к сожалению, больше. Я с ним согласился. Истинно верующих мало. Лишь те, кто от веры получает силу и статус. Дядя спросил на счет собрания. Сказал, есть такая вероятность, но ничего не обещал. Все зависит от духа, захочет он быть среди демонов в детском обличии или нет. Да и его разборки с тем богом, когда все начнется, мы не знаем, так что загадывать пока рано. Как и предполагал, Ишимару вернулся через пару дней. Притянул к себе, обнял меня, чмокнул в макушку, провел по волосам и поднявшись к себе в комнату завалился спать. В это время я принимал пациентов, они проводили его удивленными взглядами и промолчали. Лишь у девушки, что ждала приема перед родами, вырвалось: — Он вас любит, господин лекарь, — я смутился, вспыхнули щеки, уши, но осмотр продолжил. Девушке пора разродиться. Ребенок в правильном положении, но схваток и отхода околоплодных вод нет. Она спросила: — что делать? — Есть способ, — посмотрел на мужа, — стимулировать, — муж понял, что я имею ввиду, взял жену на руки и понес домой. Пошла очередь дальше, а ее слова из моей головы так и не выходят. Любит? В каком смысле? Но я не могу спросить его об этом. Вечером, когда пациенты ушли, спустился отдохнувший дух. Я поставил перед ним рагу, морс и спросил как его дела и где он пропадал. Он смотрел на меня, но отвечать не спешил, сам спросил: — Потом, лучше скажи, что ты надумал о собрании? Времени много, но все-таки. Пролетит незаметно. Лучше сразу определиться, пойдем мы или нет. — Я хотел посоветоваться с тобой. Мне привычно их общество, пусть и хочется перебить некоторых, а ты? Захочешь ли ты быть среди демонов, да еще и в детском облике, под печатью контракта? — Силь, — смотрел на меня дух, — ради тебя я готов на все, — снова его слова заставляют мои щеки пылать, я сказал: — Хватит, ответь на вопрос, пожалуйста, — он подсел ближе, одной рукой притянул меня за талию, второй взял за подбородок и заглянул в глаза, почему-то вырываться не хотелось, сердце бешено колотилось, губы пересохли, хотелось их облизать, кровь бежала со скоростью гепарда, а щеки и уши пылали огнем. — Я ответил. Я готов на все. Устроит такой ответ? — я моргнул, дух еще пару секунд был рядом, а потом отстранился, и как раз во время. Влетает будущий папаша и кричит, что у его жены вода потекла. Стимулятор сработал. Беру нужные инструменты, духа за руку и иду в дом кузнеца. Управились за пару часов. Но такое чувство, словно пара дней прошла. Как только осмотрел ребенка и женщину, отдал малыша на руки папане и получил новую порцию благодарности, вышел из дома, а перед глазами поплыло. Но Ширу был рядом. Взял меня на руки и понес домой. Не помню как оказался на кровати, переодетым и чистым. А потом сон, прохладные руки, чмок в макушку и умиротворенность. За работой и заботами по дому пролетела неделя. За это время подобных интимных объятий не повторялось. И что это было, так и не узнал. Все было обычным, приемы, готовка лекарств. Единственное, наступило лето, стало слишком жарко, многие получали солнечные удары, работая на фермах или в полях. Пара капель, просьба покрывать голову и не перенапрягаться. Пару раз были у дяди панды, сказали, что согласны на посещение дворца Владыки. Дядя панда и цапля были рады. Думали над стратегией поведения, одеждой для мероприятия, включая внешний вид Ширу. Дух был против их ярких нарядов, предпочитал свой стиль, но его не слушали и продолжали издеваться и наряжать. При этом, он был в облике ребенка. Смотреть на это милое личико, сдвинутые к переносице брови и надутые щечки мог постоянно, каждый раз умилялся и радовался. Смеялся и веселился, а потом его взгляд, полный радости, и слова: — Я рад, что ты смеешься, готов так каждый день переодеваться, лишь бы ты улыбался, — от этих слов снова краснели щеки и уши. Но я не мог ничего ему ответить, да и не нужно. Мы возвращались домой, ложились спать, а на утро снова работа и привычные будни. Так прошел еще месяц. За нами пришли дядя панда и цапля. Мы на некоторое время закрыли лавку, сказали, нужно отлучиться во дворец демонов и вернемся, как только закончиться прием. Они знали, что их лекарь демон, не боялись, им было все равно, главное я помогаю, иду по первому зову, а кто я, их не волновало. Да будь я духом, все равно. От таких слов я не знал как быть. Ширу сказал, принять как данное. Меня любят таким, какой я есть. Жители пожелали нам хорошей дороги и благополучия, попросили, чтобы мы поскорее возвращались. Я в сопровождении дядюшек шел во дворец. Пока в своем истинном облике, как и дух. Переоденемся в Нефритовом городе, столице мира и демонских владений. А пока мы сидели в карете с дядями и все еще раз обговаривали. Стратегию поведения, возможное отступление, и еще некоторые вероятности, а вдруг, не получиться, и так далее. В Нефритовом городе была полная суматоха, со всех сторон паланкины с гербами кланов, разношерстная и разноплановая прислуга, бегала по трактирам, отелям и гостиницам. Нигде не было мест. Приходилось ставить палатки у дворца и жить под открытым небом. И как же хорошо, что лето и тепло. Сезон дождей еще не скоро, можно не боятся промокнуть и потерять презентабельный вид. — Ошой! — крикнул кто-то за его спиной, — что за милая девушка и мальчик рядом с ней? — мы с Широ успели сменить внешность, заключить контракт и переодеться. И теперь я девушка из бедной семьи, а он мой дух-хранитель. — Милли, она из маленького клана лемуров, наша ветвь, а дух рядом с ней ее фамильяр, — Широ поклонился, сказав: — Она спасла меня в лесу, была зима, меня потрепали старшие духи и думал они меня съедят, но госпожа спасла. Я заключил договор, — поклонился дух. — Как интересно, — Ярмин, клан павлинов, мелкий клан, но богатый. Славиться своими виноградниками и вином, у них самые лучшие сорта, стоят на столах владык небес и демонов и приближенных к ним чиновников. Шел рядом с нами, поддерживал разговор, — вы огненного видели? — смеялся павлин. — Нет, а что? — удивился цапля. — Говорят, совсем плох головой стал, — и рассмеялся, — лекаря ищет, тот мальчишка обвел его вокруг пальца, сбежал из поместья. А еще говорят, лекаря все время сопровождает Багровый князь, — тут надо позавидовать актерскому мастерству панды: — Да ты что! — Да, представляете, — шепотом сказал павлин, — что такого в этом лекаре, раз Багровый князь его сопровождает? — А ты уверен, что Багровый? — спросил панда. — Так говорит огненный, — на что цапля выдает: — Ему верить разве можно? Он много что говорил, а потом его слова растворились, как сахар в горячем чае. Я бы не верил ему, — павлин смотрит на цаплю, в его взгляде зарождается сомнение, он соглашается и уходит вперед. Мы с Широ следуем за ними. Еще немного и я окажусь во дворце владыки. Был там с папой, и казалось так давно. А на деле всего сорок лет назад. На свое совершеннолетие. Метка клана на плече горела огнем от тех воспоминаний, глаза щипало от накатывающихся слез, но рука Широ и слова что он рядом, заставляют меня идти вперед.