Тьма рассеивается, обращаясь в мутную серую дымку. Однородный туман вскоре разбивается на десятки мелких чёрных пятен, и те медленно соединяются воедино, превращаясь в очертания фигур. Дейрон пытается пошевелиться, но конечности не подчиняются ему.
— И дальше-то что? — слышит он женский голос откуда-то сверху.
— Мне известно не больше, чем тебе. — Дейрон чувствует хлесткий удар по лицу. Боли нет, лишь лёгкий дискомфорт. — Зачем ты его ударила?
— Я не знаю, ладно? Он долго не приходит в себя.
— Всем требуется разное время. Кто-то сразу оказывается в сознании, кто-то через какое-то время, некоторые помнят момент смерти, другие — забывают половину жизни. Это сложный вопрос.
— Да, да, да, — бормочет раздражённо женщина. Дейрон ощущает еще один удар. — Раз уж твоя наука молчит, попробуем мой способ.
— Это объективно бессмысленно, но возражать не стану, — отзывается ее собеседник.
Удар. За ним ещё один и еще. Дейрон невольно щурится, пытаясь укрыться от чужой ладони. «Стоит прекратить», — шепчет он, едва шевеля губами.
— Ха! — громко вскрикивает женщина. Обращаясь к своему собеседнику, она передразнивает: — это объективно бессмысленно.
Дейрон постепенно подчиняет себе остальное тело. Размытые силуэты перед глазами обращаются в фигуры людей. Девушке около двадцати лет, она не кажется особенно красивой, но какая-то странная привлекательность таится в ее смеющемся взгляде и широкой кривой улыбке. Распущенные русые локоны треплет ветер. Дейрону кажутся знакомыми острые и тонкие черты ее лица.
— Прошу прощения, — заговаривает он, приподнимаясь на локтях.
Девушка склоняется над ним, протягивает руку, и Дейрон берётся за ее ладонь. Хватка оказывается неожиданно крепкой. Дейрон чувствует старые сухие мозоли на огрубевших пальцах — рука незнакомки сильно отличается от изящных и нежных ладоней Хелейны и Алисенты.
— Ты же уже знаешь, что мертв? Или я сейчас тебя напугала? — спрашивает девушка.
— Так тактично, — вмешивается ее спутник.
Дейрон переводит взгляд на него: тот похож чертами лица на сопровождающую его девушку, но в цвете его волос и глаз видны отголоски крови древней Валирии. «Таргариен? Еще один бастард?» — мелькает в голове неприятная мысль.
— Мертв? Могу я уточнить? — Дейрон спрашивает иное.
Первым заговаривает мужчина: «начнём с того насколько широк твой кругозор? Если ты не изучал историю дома Таргариенов, то будет проблематично объяснить…»
— Я твоя мёртвая бабушка, — тут же перебивает его девушка. — Мой сын женился на твоей матери и сделал троих своенравных ублюдков, которые разрушили все, что выстраивали мои родители, мои брат и мой муж.
Дейрон теряется на мгновение. Ему неприятно слышать грубые слова о своих братьях, но он сдерживается от ответных оскорблений. «Эймонд мертв, нельзя так говорить о покойных. Но едва ли эти правила распространяются на мертвецов», — задумывается он. Тут же мелькает другая мысль: «значит, я все же погиб. И так глупо». Дейрон невольно закусывает нижнюю губу.
— Извини, — тут же заговаривает девушка. — Следовало лучше подобрать слова. Я не часто сталкиваюсь с мёртвыми детьми.
— И все же она права. Вы пятеро устроили настоящую бойню, разрушив все, что строил Джейхейрис.
Девушка загибает пальцы, Дейрон в мыслях считает тоже: «Рейнира, Эйгон, Эймонд, я… кто пятый?»
— Деймон, — отвечает на незаданный вопрос мужчина. — Четверо детей Визериса и его брат.
— С моей стороны это была война за восстановление прав моего брата на престол, — возражает Дейрон.
Мужчина раздражённо кривится: «права иллюзорны. Если говорить о линии наследования «от отца к детям», то Джейхейрис не должен был становиться королём, пока были живы дочери его старшего брата. Если следовать пути «наследуют только сыновья короля», то Визерис не смог бы занять трон, пока оставался еще один сын Джейхейриса. Королём становится тот, кого выбрал предыдущий правитель». Дейрон задумался на мгновение — он прежде не изучал подробно историю своей семьи и не задумывался о законности каждого из правителей.
— Скука, — протянула девушка. — Не важно, кто прав. Вы три маленьких злобных разочарования.
***
Дейрон засматривается на россыпь белесых звёзд, прорастающую на синем ночном небе. И вместо тонких перистых облаков ему чудятся темные крылья Тессарион. Алисса подсаживается к нему, закидывает на плечо руку. ''Я подвожу ее и Вейгона, — винит себя Дейрон. — Они рассчитывали, что смогут покинуть это место на моей драконице, но, кажется, смерть разрушила мою связь с Тессарион».
— Не думай себя винить, — словно услышав его мысли, возмущается Алисса. — Я тоже осталась без драконицы, а у моего болвана-брата вообще никогда дракона не было. Вырвемся.
Дейрон кивает, отвечая на ее широкую улыбку. И Алисса продолжает:
— До этих мест доползают слухи о том, что происходит на поле битвы, и, поверь, слухи о тебе меня ни разу не расстроили. Я тобой горжусь.
Дейрон бросает на нее растерянный взгляд. В памяти всплывают слова Эйгона: «Ты же не ждёшь похвалы? В пекло! Может, еще будем делиться своими переживаниями и жаловаться друг другу на свою жизнь? Где сейчас малыш Джейс, которого так хвалила его мамаша?»
— Спасибо, — бормочет Дейрон. — Но это не моя заслуга, а…
— Твоя, — резко прерывает его Алисса. — Только талантливый всадник сможет одержать победу.
— Будь бы я немного талантлив, то не погиб бы так глупо, — отмахивается Дейрон. Обида на собственную слабость отравой проникает под кожу. — И не подвел бы свою семью.
Алисса прижала Дейрона к себе крепче. Ее голос стал тише, но суровее: «Эймона убили стрелой в спину, Бейлон скончался из-за болезни, меня погубили роды. Если судить по-твоему, то все мы умерли глупо. Талантливые драконьи всадники и умелые фехтовальщики умирают не только в сражениях, как Деймон и Рейнис. Некоторым суждено погибнуть по-иному».
***
Первое, что слышит Рейнис после пробуждения, — глухой драконий рев и тихий смех. «Прошу, Мелеис, тебе все же стоит подпустить меня к моей дочери», — раздаётся мужской голос. Рейнис узнает его тут же, несмотря на то, что не слышала много лет. Слишком много, на самом деле. В иные дни ей казалось, что она уже его забыла, даже беспокойные сны, заставлявшие ее пробуждаться в слезах, не могли вернуть ей воспоминания.
— Ты была восхитительна, — протягивая ей руку, произносит Эймон.
Глядя на его улыбающееся лицо, Рейнис едва сдерживает слезы. Она потеряла стольких близких людей, и ни проклятия, ни молитвы не вернули кого-то из них. Но смерть смогла.
— Каюсь, подвел. Но ты справилась отлично. — Заметив немой вопрос во взгляде Рейнис, Эймон поясняет: — в нашу последнюю встречу. Тебе предстояло родить наследника, мне — одержать победу.
— Думаешь, я ошиблась, не начав войну за Трон, после того, как королём объявили Визериса? — Рейнис договорила мысленно: «Корлис столько раз говорил, что у Лейнора прав на престол больше, чем у Визериса».
— Я думаю, что проблемы нашей семьи сейчас нас не касаются. — Эймон улыбнулся шире.
Он выглядел непривычно счастливым: Рейнис слышала, что он был таким лишь в годы своей юности, когда еще не похоронил своих любимых сестёр и не был вынужден наблюдать за ссорой родителей.
— Дракон, дракон, дракон! — Эймон указал на Мелеис. — Я так давно не летал на драконе. После того, как тот мальчик из дворца рассказал мне о том, что драконы тоже оказываются по ту сторону, я ждал Караксеса, но Деймон оказался…
— Прошу, только не говори о нем, — обрывает его Рейнис. Она приняла сторону Рейниры, но не Деймона. Тот стал для нее вынужденным союзником, чью смерть Рейнис в тайне надеялась увидеть.
— Лейнор жив. — Эймон кладёт руку ей на плечо. — Он не хотел бы, чтоб кто-то знал об этом, потому что это поставило бы под удар его детей, которых он любил. Но раз мы немного мертвы, думаю, нам можно говорить об этом.
Рейнис вздрагивает всем телом, и Эймон, не дав ей рухнуть, прижимает ее к себе. «Давай встретимся с Лейной», — произносит он, гладя ее по волосам.
