Внутри.

      В полиции меня слушать не стали, даже когда я показал паспорт с влиятельной фамилией. Это значило только то, что отец сделал щедрое финансирование с условием игнорирования такого посетителя, как я. В любом случае, одной проблемой меньше: я знаю того, кто мне вздумал угрожать. Это не неизвестный, а тот, кому я могу и буду сопротивляться.       Пусть мои заметки и были украдены, они не потрудились заглянуть в компьютер и стереть недавние вкладки, запросы в истории.       «Тоже мне, профессионалы», думал я, придя домой из магазина.       Впереди по расписанию и планам у меня готовка на несколько дней. Было бы неплохо пойти в клуб, но память о Лин заставляла меня сидеть дома и не ходить по её бывшим конкурентам. Как дань уважения, пусть никто и не оценит.       В магазине мне пришло сообщение о том, что с моей карты, которой я оплатил покупки, списались деньги. Из интереса и слегка зудящего носа под чёрной тканью, которую с нетерпением опустил на подбородок, заглядываю в телефон и обнаруживаю нечто интересное.       Осталось явно меньше, чем должно было быть. Отец подключил своих людей в банке и снял бо́льшую часть моих средств, оставив «прожиточный минимум». Я усмехнулся, до сих пор улыбаясь и думая о том, что смог обыграть отца.       У меня была вторая карта, другого банка, который он не переносил, потому что там неподкупные люди. Я слышал его разговор раньше и сразу задумал, что у меня будет карта именно этого банка, потому что отец к ним больше не сунется, потерпев крах однажды.       И я каждый месяц, когда дорогой отец присылал мне деньги, списывал некоторую часть в кинотеатре, под видом того, что купил билет на какой-нибудь дорогой фильм. Я действительно посмотрел таких немало, но по абонементу.       Сейчас стоит быть осторожнее. Я не знаю, чего ещё ожидать от отца, что он знает, а что — нет. Поэтому всё равно не стоит распоряжаться деньгами как раньше, пусть думает, что я всё ещё под его надзором.       Мягкие лапки аккуратно коснулись стола.       — Марта, слезай. — я подхватил кошку на руки и посадил на стул. Та что-то мяукнула, но уселась, смотря на меня выжидающе. Я понял, что к чему.       Пока она ела, я разобрал продукты по полкам в холодильнике и шкафах, оставив только то, что мне нужно для готовки.       Во время процесса мои мысли всё равно периодически отвлекали меня. Я думал о том, что у моего отца есть ключи от квартиры, что он мог отдать их кому угодно, что я с дуру написал какому-то чудику, что только что случайно порезал палец и стоит хотя бы пластырь налепить для приличия. Голова начала болеть то ли от количества мыслей, то ли от недосыпа.       Поспал действительно мало.       Я оставил кастрюлю на спокойной плите и иду в комнату мимо кабинета. Его я не осматривал, после налёта отца.       Идеально прибранный стол стоял посреди комнаты, окружённый книжными шкафами, прикрученными к стенам. Это было уже моим решением, когда я посмотрел фильм, где подобный шкаф упал на человека. Было неуютно находиться в помещении после просмотра.       Лампа выключена и сдвинута. Мелкий слой пыли был еле заметен, но мой взгляд зацепился за просветление и резкий переход к тёмной поверхности стола, будто кто-то полоснул пальцем по нему.       Я взял настольную лампу и приподнял её. Там ничего не оказалось. Он думал, что там может что-то быть и не нашёл? Значит, больше искать там не будет, можно там складывать мелкие важные записки.       Резко вспомнилось письмо из парка. Почему я называю это письмом, если там нет ни адресата, ни отправителя. Хотя что-то мне подсказывало, что именно я и должен был это прочитать. Я поставил лампу, вошёл в комнату, взял помятый лист в руки.       Перечитал его.       «Сентябрь — четверг — вечер — 22:16       Сегодняшний день не отличается от остальных учебных в прошлом году. Я надеялся, что что-то произойдёт, но я ошибся. Ничего не произойдёт, а я всё так и буду смотреть по сторонам и фотографировать всё, что попадается, в надежде, что я стану фотографом.»       Прошло больше времени, чем один месяц, письмо написано в начале сентября, сейчас уже середина октября, даже если тот неизвестный и получит письмо, он вряд-ли вспомнит то, о чём писал. Нужно было хотя бы вложить это письмо в своё.       Я поднял другой лист.       «Не лезь в это.» было выведено красивым почерком, можно сказать, каллиграфическим. Идеально ровный, без скачков, буквы выходили угловатыми, острыми, есть наклон вправо, как под линейку. Я давно не видел почерка отца, в основном он либо звонил мне, либо писал в мессенджерах, что и так не часто случалось, отец предпочитал разговаривать лично. Пусть этот мог оказаться и не его, он подходил по характеру.       Как параноик я сравнил почерки. Совершенно разные.       В письме из парка были пляшущие округлые буквы, с разрывом посреди слов, наклона не было. Изменить почерк можно, если сосредоточиться, но контролировать свою руку, чтобы писать непрерывно и довольно мелко, для такого человека почти невозможно.       Точно разные люди, значит, человек «из дупла» опасности не представляет.       Отец не прибегнул бы к такому способу повлиять на меня, слишком ненадёжный, я мог и не заметить листок или вовсе не взять.       Я вздохнул и положил оба листа на стол. Нужно заново сделать заметки, восстановить в голове что-нибудь, снова подумать над тем, как можно по-крупному испортить отцу жизнь, подкопаться к компании.       Усталость упала мне на плечи, и мне пришлось опустить их. Я посмотрел в окно, туман. Ещё раз вздохнув, я стянул с кровати покрывало и лёг прямо в одежде.

***

      В так называемое утро ничего не произошло. На меня запрыгнула Марта и улеглась на живот, снова начиная воспроизводить громкие звуки трактора. Я слегка улыбнулся и погладил кошку по голове.       Я приподнял голову, чтобы посмотреть в окно. Смог пропускал некоторые лучи солнца, светлые, но не красные. Значит, ещё не закат.       Должно быть, внутри дома никого не было, раз меня оглушала звенящая тишина. Совсем ничего не слышно, только машины проезжали по дороге под окнами.       Вставать не хотелось. Рука мерно гладила шерсть на голове кошки, та никак не возражала. Спокойный момент, но я не должен упускать время, даже пару минут от бодрствования.       Отец никуда не денется, если я закрою глаза.       Лёжа на кровати с кошкой под ладонью, я начал думать о том, как можно подобраться к отцу. Он мог почистить за собой след в интернете, значит нужно обратиться к архивам и документам на бумаге, но будет слишком подозрительно, если я вдруг проявлю интерес к компании и захочу участвовать в её деятельности.       Нужно найти другой способ. Например кого-нибудь попросить. Знакомых в компании у меня… Лина. Она работала там, пусть и в рекламном отделе. Только, не уверен, что стоит обращаться к ней за помощью, она разбита, за что я всё ещё себя виню, да и брат не подпустит. Можно, конечно рискнуть, но я уверен, что эта идея обратится крахом для моих планов.       Хотя на войне все средства хороши.       С другой стороны, если Лин не просто так уволили из компании, то причиной может быть либо плохое исполнение работы, в чём я сомневаюсь, даже при условии высоких требований, либо она сунула нос, куда не нужно было.       Подняв телефон с пола, я нашёл её номер и решил отправить самое содержательное сообщение в моей жизни:

      «Давай отомстим отцу?»

      На быстрый ответ я не надеялся, но начало положено.       Я продолжил думать, кто ещё мне мог помочь. Почему-то я подумал про Альберта…       Если пораскинуть мыслями и поднакопить немного денег, можно использовать оружие отца против него самого.       Месье Хартман был скуп и противен, но у него было чувство достоинства. К тому же я помнил, разговор его и отца, когда с нами ещё жила мама.       — «Альберт, ты верен, как последняя псина, если тебе заплатить.»       — «Смотря сколько заплатить.»       Смех.       Да, они были друзьями, но и у них были секреты друг от друга.       Например, мой отец в юношестве был одержим сестрой Альберта, у которой не выдержало сердце. Брат был в ярости, но на своего друга отца никак не мог подумать. Сам месье Хартман частенько подворовывал в нашей квартире, когда была возможность. Даже я не смог помешать.       Можно сказать горе-психологу (на самом деле психолог из него прекрасный), что я знаю обстоятельства смерти его сестры, а за информацию он может заплатить мне услугой. Достать что-нибудь интересное для меня в архивах компании.       Зная отца, я думаю, шанс того, что в кабинете психолога прослушка, мала. Как никак он полностью уверен в своей «псине», так как заплатил ей.       Шантаж с отцом не прокатит, я в прошлом так пытался добиться от него присутствия на каком-то школьном празднике, на котором в итоге так и не оказался «по семейным обстоятельствам».       Mating Ritual feat. Lizzy Land — An Honest Mistake       Телефон завибрировал рядом со мной. Марта встрепенулась, насторожив уши и подняв обеспокоенную мордочку. Я успокаивающе погладил её и взял телефон.        «Лин»       — Хаэ? — сказал я в слух. Мой голос звучал так, будто я только проснулся. На звонок не рассчитывал.       — Почему ты снова появился в нашей жизни? — это был её брат, мой настрой тут же испортился.       — Я не виноват в том, что отец выкупил ваше помещение, но я хочу вам помочь.       — Не нужна нам твоя помощь! — зарычал он. Я вдруг представил гавкающего бульдога. — Отвали от нас!       — Я ненавижу отца! — поспешно выдавил я. Звонок не сбросился, повисла тишина. Хороший знак. — Он испортил жизнь не только вам, я хочу отомстить. — честно признался я, надеясь, что это сработает.       Послышался вздох, ещё парусекундное молчание, и мужчина оторвался от телефона, зовя сестру.       Вскоре её голос послышался ближе.       — Никита? — я не смог определить, в каком она настроении.       — Простите, что так получилось. Мне нужна помощь, и я подумал, что и тебе это может быть интересно. — Марта спрыгнула с меня, раздражённая появившимся шумом, и скрылась за дверцей шкафа, аккуратно прыгнув внутрь. Излюбленное место.       — На тебя злится мой брат. Я — нет. — с печалью сказала она. Я представил её зажатую позу, бедром облокачивающуюся о какой-нибудь дверной косяк.       — Если я могу как-то помочь финансами, то…       — Нет, не нужно. У нас есть накопления, а он нашёл работу. Мы выживем. — я хотел в это верить, но никак успокоиться не мог.       Я позабыл, зачем звонил.       Сев на кровати, я снова посмотрел в окно. Между частицами смога я разглядел очень размытое светлое пятно, солнце.       Кажется, у меня появилась надежда.       — Можешь рассказать мне… — я выдержал паузу. Впервые был не уверен в своих словах. — про то, почему тебя уволили из компании?       Лин вздохнула. Если бы я видел её лицо, я бы пожалел тридцать раз о том, что задал этот вопрос, уверен.       — Да, могу. — лишь сказал она, и я поспешил включить запись разговора на своём телефоне. Да, это рискованно, но я планирую перебросить файл с записью на флешку, а ту спрятать. И точно не в квартире. — Я была хорошим работником, это говорили многие. Профессиональный «втюхиватель». — я усмехнулся. Лин такая Лин. — Когда я захотела лично отнести отчёты, а не отправить кого-нибудь, я обнаружила в кабинете генерального директора, то есть твоего отца, мужчину. Он часто появлялся, у всех сотрудников было распоряжение о том, что этот человек может находиться где угодно.       — Ты не была бы удивлена, если бы всё было нормально, да? — я был в нетерпении.       — Да. Этот мужчина рылся возле сейфа. Мало того, он явно знал, где тот находится. Я бы не подозревала, что за баром с дорогими напитками может оказаться дорогой сейф. — «это было в духе отца», подумал я. — Он, заметив меня, начал кричать о том, что я тут делаю, попытался выпроводить. Я испугалась и сразу позвонила заму директора.       Я встал с кровати, нервно начал расхаживать по комнате.       — Начались разбирательства. В итоге тому мужчине поверили больше, чем мне. Он обвинил меня в том, что это я пыталась вскрыть сейф. Поэтому меня попёрли, написав очень неправдоподобную рекомендацию.       Повисло молчание. Почти ничего этот рассказ мне не дал.       — Мужчина был низкого роста с чёрными волосами? — надеждой спросил я.       — Да, ещё он был довольно загорелый. — значит, дорогой месье Хартман пытался ограбить не только дом отца, но и его работников, позариться на бюджет компании.       — Ты не помнишь в каком году это было?       — Года три назад. Может больше. — я попытался вспомнить какие-либо статьи прессы в интернете, но ничего в голову так и не пришло.       — Спасибо, ты мне правда очень помогла. Обещаю, вы получите клуб обратно. — Лин усмехнулась, и я в голове представил, как она улыбнулась.       — Было бы неплохо.