Любовь, Деньги, Эдичка

— Да как ты мог вообще про меня такое подумать?! Да я! Да ты! — кричала на меня Химицу Признаться честно, я так до конца и не верил в то, что это она выкинула письмо Кэтрин. Ну не могла она так со мной поступить. Она ведь знала, как я люблю Катю. Знала ведь. И завидовала. Химицу продолжала орать, на пол стали лететь тарелки. — Успокойся, я тебя не в чём не обвиняю, дурочка, — старался спокойно говорить я. — Как ты меня назвал?! Я устала терпеть твои издевательства, Лимонов!.. Ты меня совсем не ценишь! Лишь о шлюхе своей думаешь, идиотина... Я тут для тебя... Никогда её такой не видел. Она, продолжая орать на меня, начала хватать и бросать на пол тарелки, разбивая их. Скандал обещал быть долгим и интересным, однако терпеть разъярённую Химицу сил у меня уже не хватало. Возникало желание просто пиздануть ей по голове чем-нибудь тяжёлым, чтобы она как минимум отрубилась. Эх, как же я жесток и неблагодарен! Столько ведь для меня сделала, коза драная. Я молча стоял и выслушивал её монолог, которым она искренне хотела задеть мою отсутствующую совесть. Сколько так ещё продлиться? Час? Два? Я продолжал молча слушать её, хоть и хотелось как-нибудь съязвить или просто послать её нахуй, но я понимал, что это только усугубит ситуацию. В один момент, я, сохраняя молчание, стал собирать изрядное количество накопившихся на полу осколков тарелок. «Надо будет потом пропылесосить» - обыденно и, вместе с тем, по-хозяйски подумал я. — Тебе совсем на меня насрать, да? - наконец агрессивно-усталым тоном сказала она. Опа. Это что-то новенькое. Раньше в её лексиконе таких слов не наблюдалось. Я задумался, что ответить, но пока я думал, рыжая бестия молча выбежала из кухни в коридор, быстренько обулась и выбежала вон из дома. Догонять я её не стал — нахуя? Пусть поплачет, пусть подумает над своим поведением. И всё-таки я жесток. Жестокая и неблагодарная свинья. Впрочем, похуй. Я начал, не торопясь, собирать осколки с пола и выкидывать их в мусорное ведро, параллельно размышляя о том, что в скором времени мне надо будет обязательно посетить ближайший хозяйственный магазин за новыми тарелками, а может и забежать в торговый центр. Обычно, если что-то требовалось купить, этим занималась Химицу, но, чуется мне, в ближайшее время ей будет не до этого. Время близилось к двум ночи. Я пропылесосил с помощью вакум клинера пол на кухне, надеясь что мелкие острые осколки никак его не сломают, и решил потихоньку ложиться спать — в сон клонило страшно. Уже лёжа на кровати, я вспомнил, что Химицу что-то там говорила про Кавашиму. Подумав, что сейчас она один хер спит, я, со спокойной душой, расслабился и провалился в сон. Но ненадолго. Только я успел задремать, как вдруг в коридоре хлопнула входная дверь. Раздались едва слышные шаги. Сначала я подумал, что это, может быть, вернулась Химицу, но приходить ей в такой час ко мне было незачем. От осознания того, что в мой дом проник кто-то посторонний, и последовавшего за этим осознанием страха, я проснулся окончательно. Сделав вид, что сплю, я стал слушать. Я смог на слух различить шаги двух людей. Может быть их было больше, а может и нет. Проклиная себя за то, что не удосужился запереть дверь, я начал лихорадочно размышлять, кому понадобилось залезть в мой дом? Воры? Маньяки? Хер пойми. Они подозрительно долго возились на кухне, затем в ванной и, наконец, пробрались в мою комнату. Один из них подошёл прямо к моей кровати (в этот момент я так обрадовался, что я лёг спать, уткнувшись лицом в пространство между подушкой и стеной, будто страус сунув голову в песок) и начал что-то делать со стоявшей рядом с кроватью тумбочкой. Никаких звуков копошения или чего-то похожего я не слышал, значит меня не обворовывают. А что же они тогда делают? Быть может, ставят какие-нибудь скрытые камеры? Помнится, пару лет назад в Лондоне на каком-то аукционе продали микроскопическую КГБшную скрытую камеру, которая была встроена в камень. Но зачем следить за мной?.. А ведь Пелевин говорил… Через некоторое время те двое закончили своё дело и поспешно покинули мой дом. Оставшуюся ночь я пролежал в кровати, так толком и не уснув, в том же положении. Как только стало достаточно светло, я вскочил с кровати, оделся, собрал какие-то вещи и убежал к чертям из дома. «Больше я тут ночевать, нахуй, не буду!».