***
Постоянно зевая и протирая сонные глаза, Ксюша зашла на кухню. Расположившись за столом возле матери и брата, девушка, не говоря ни слова, принялась за приготовленную женщиной яичницу. Вид девушки оставлял желать лучшего, и недосып заметно сказывался на ее пасмурном лице, что заметила Ирина. Присутствие сына спасало нарастающее напряжение, и Ирина, молча доедая свой завтрак, придерживалась молчания. – Мама, я не хочу кашу! – ковыряясь ложкой в тарелке, Михаил корчил непонятные гримасы, всем свои видом показывая, что не намерен есть. Отодвинув от себя тарелку, взгляд мальчика покосился на содержимое тарелки сестры. Жареная яичница с колбасой явно больше импонировала ребенку. – Я хочу это, – пальцем указывая на завтрак сестры, Михаил требовал полноценный завтрак, а не какую-то противную в его понимании кашу, которую ест только он. – Нет, – доедая свою яичницу, резко возразила Ирина. – Ты будешь кушать кашу, – отставленная тарелка сына с ее помощью быстро оказалась возле мальчика, – и никаких возражений. – Не буду, – насупившись, Михаил отстранился от стола. Облокотившись спиной о спинку стула, мальчик скрестил руки на груди, решая показать свой упрямый характер. – Пойдешь ведь в садик голодным, – не уступая ребенку, Ирина включила свой характер, не желая вестись на провокацию сына. – И пойду, – пробубнив себе под нос, Михаил обиженно склонил голову вниз. Поочередно поглядывая то на брата, то на мать, Ксюша с улыбкой на лице наблюдала за семейной картиной, так весело для нее разыгравшейся за завтраком. Взяв от матери такой же упрямый характер, брат не желал сдавать свои позиции, чем изрядно выводил женщину из спокойного равновесия. Казалось, эта картина позабавила девушку, и с интересом наблюдая за семейством, сонливость постепенно отступала на задний план. – Так и не будешь есть? – выдержав минутное молчание, Ирина, наконец, заговорила. – Не буду, – мальчик поднял голову и посмотрел на женщину. Его лицо выразило недовольную гримасу, а рука коснулась тарелки, отодвигая противную кашу подальше от себя. – Тогда марш к себе в комнату! – в один миг вскипела женщина, превысив тон. – Быстро собирайся и в садик! – значительно прикрикнув на мальчика, Ирина судорожно схватила тарелку с недоеденной кашей и со звоном переставила ее на край стола. Вновь опустив голову вниз, Михаил слез со стула и молча, с опущенной головой покинул кухню. Ксюша, наблюдая за братом, за его поникшим настроением, взгрустнула. Помалкивая, она продолжала есть, прекрасно зная, что перечить матери не стоит. В случае чего гневная тирада может затронуть и ее. А здесь уж женщина точно церемониться не будет, используя весь свой словарный запас. Проводив сына взглядом, Ирина поднялась со стула. Притаившись у плиты, она оказалась спиной к дочери и, помешивая кофе в турке, ощущала на спине взгляды дочери. Не то утро, не то настроение, все не то… начиная с ночи и исчезновения мужа. – Ничего сказать мне не хочешь? Войдя в кураж своей нервозности и не останавливаясь на сыне, женщина испепеляла дочь. Оказавшись за столом, удерживая в руке чашку с кофе, взгляд матери смотрел на дочь, требуя объяснений. Но девушка молчала. – Больше прикрывать перед отцом я тебя не буду, – второй рукой нервно постукивая пальцами по столу, припечатала женщина. – Если спросит где ты, так и отвечу, что гуляешь, вместо того, чтобы заниматься учебой. А ты его знаешь, – придавая своим чертам лица больше убедительности, Ирина изогнула брови, не покидая взгляда с дочери, – он церемониться не будет. Несколько раз, когда в семье заходила речь о личной жизни дочери, Геннадий, как ни в себя, с пеной у рта доказывал своим дамам, что сейчас не подходящее для этого время. Максимум своего внимания девушка должна отдавать учебе, стараясь ни на что не отвлекаться. Девушка вздрогнула, вспоминая, как несколько лет назад, когда у них в семье только родился Миша, отец относился к ее бывшему ухажеру. Пару раз, наблюдая молодого человека с дочерью, мужчина не замечал парня ни коим образом, делая вид, как будто его и нет, и общался только с девушкой. Любые попытки девушки обратить внимание отца на объект своего воздыхания терпели фиаско. Мужчина делал вид, что ничего не слышит, а оказавшись с дочерью наедине, настоятельно просил, чтобы девушка больше внимания уделяла учебе. Спустя год, когда отношения Ксюши потерпели крах, радости мужчины не было предела. Расположившись тогда зимним вечером на кухне в компании горячего чая, девушка, склонив голову на плечо отца, тихонько сидела, переживая свое расставание, а Геннадий, успокаивая дочь, говорил, что все у нее будет хорошо, и она встретит своего человека, но… только после того, как окончит институт. И сейчас, если отец узнает о новых отношениях дочери, ситуация может повториться. Этого девушка боялась. И Ирина, прекрасно осознавая позицию мужа, прикрывала дочь. Сегодня же, с большим усилием растолкав утром дочь, женщина заметила, что ее договоренность с дочерью начинает давать сбой, и отношения в скором времени спокойно могут повлиять на учебу. Этого допустить нельзя… – Мамуль, прости, – осознавая причину такого поведения женщины, девушка видела в ее глазах волнение. – Понимаешь, – тихо проговорила Ксюша, – вчера, – девушка медлила и в один миг расплылась в улыбке, вспоминая вчерашний вечер. – Я не говорила тебе, но вчера я была у Саши дома. Он меня пригласил познакомиться с его родителями. Услышав из уст дочери причину ее сегодняшнего недосыпа и такого состояния, лицо женщины вмиг преобразовалось, изображая удивление и в то же время радость. С радостью махнув рукой хмурому настроению, Ирина взглянула на дочь совершенно иным взглядом и улыбнулась. Счастливый вид дочери разливался теплом внутри и неким укором, что, не выслушав дочь должным образом, она приняла скоропалительные выводы. Изменения, которым подверглась девушка за последние несколько месяцев, не скрылось от зоркого глаза матери. Погружаясь в новые отношения, девушка блистала. Глаза наполнились новым огоньком, а новые чувства заставляли порхать, постоянно вызывая на лице нескрываемую улыбку. И только Геннадий, наблюдая за изменившейся дочерью и искрами излучавшей ее лицо, не понимал, в чём дело. Два месяца назад, сидя в обнимку с сыном за просмотром мультиков, мужчина отвлекся от экрана, наблюдая за порхавшей дочерью. Девушка, расплываясь в довольной улыбке, ходила по гостиной из стороны в сторону и, крепко удерживая телефон в руке, с кем-то увлеченно переписывалась, чем вызвала заинтересованный взгляд отца. – Что это с ней? – обращаясь к рядом сидящей супруге, Геннадий надеялся, что может она сможет объяснить изменения в поведении дочери. – Сессию удачно сдала, – пряча лицо на плече мужа, Ирина зарылась в нем, – вот и радуется. Еще раз покосившись на дочь, Геннадий заметил, что теперь она уже вместо хождения по гостиной стоит у окна и, притаившись, шепотом с кем-то говорит по телефону. Жена, стараясь перенять внимания мужа с дочери на себя, склонила руку к его щеке, пальцами ее поглаживая. – Недоверчивый какой, – губы коснулись щеки мужчины и после носом заерзала по его щетине, – и колючий. – Папа! – заметив, что отец отвлекся от просмотра мультика, Миша дернул его за руку, привлекая на себя внимания. – Смотри! – вытянув руку вперед, ребенок, заливаясь смехом, смотрел на веселую картинку, изображенную на экране телевизора. – Да, да, я смотрю, – оторвавшись от жены, Геннадий вновь переключил свое внимания на экран, – очень интересно, – пытаясь уловить суть мультфильма, Геннадий прижал весело хихикающего сына к себе. «А пора бы и нам познакомиться с ним. Но Гена… как? Он будет против» – желая познакомиться с молодым человеком дочери, Ирина молча в своей голове выстраивала пути по которым сможет убедить супруга не противостоять отношениям дочери. – Пригласи как-нибудь своего Сашу к нам в гости, – допивая почти остывший кофе, как ни в чем не бывало, произнесла женщина, не замечая в глазах девушки мелькнувший страх. – Хватит уже прятаться, пора нам познакомиться. Услышав желание матери познакомиться с ее молодым человеком, до этого счастливый и радостный вид девушки мгновенно наполнился страхом, сковывающий все движения. Судорожно схватив пустую чашку, она мертвой хваткой удерживала ее в ладони, от волнения вонзаясь пальцами в посуду. История может повториться, и отец, узнав, что дочь встречается с кем-то вновь может стать на дыбы, как уже было несколько лет назад. – А как же папа? – затаив дыхание, девушка не отпускала с рук чашку, как будто хватаясь за нее, как за спасательный круг. – Ты же знаешь, – голос дрожал, а глаза с грустью всматривались в женщину, – папа, он будет против, если узнает. – Все будет хорошо, – дотянувшись через стол до сгиба локтя девушки, Ирина коснулась ее руки. – Папа будет не против, – оказывая поддержку, в которой сейчас так нуждалась девушка, Ирина поглаживала руку дочери. – Все будет хорошо, не волнуйся. Я поговорю с ним. Ощущая такую нужную для нее поддержку от матери, глаза девушки вмиг преобразились, сменяясь радостью. Ксюша резко подскочила с насиженного места и, оказавшись возле матери, обняла женщину со спины, склоняясь подбородком на ее плече. – Спасибо, мамочка! – весело защебетала девушки. После слов женщины, вселяющих надежду на положительный исход, девушке хотелось кричать от радости, и не в силах совладать со своими эмоциями, она не уставала благодарить женщину. – Ну все, все! – заерзав в объятиях дочери, Ирина не смогла унять улыбки. - Пусти. – Ты лучшая мама, – на радостях Ксюша склонилась к лицу женщины и поцеловала мать в щеку. Порхая, почти подпрыгивая от нахлынувшей радости, Ксюша сделала несколько шагов по кухне и, открыв навесной кухонный шкаф, достала несколько конфет, спрятанных высоко от брата. Оказавшись за столом, она закинула одну конфету в рот. – Но, кажется, у нас есть еще одна проблема, – поочередно кинув взгляд то на конфету, то на женщину, Ксюша кивнула на вторую конфету, удерживающую в ладони. – Миша, – Ирина тяжело выдохнула, понимая, на что намекает дочь. Переживая за дочь, она сорвалась на сыне. – Обиделся, наверное, – веселое настроение спало с женского лица, сменяясь чувством вины. – Пойду мириться, – прихватив с собой несколько конфет для примирения, Ирина поднялась и скрылась с кухни. Оказавшись в комнате сына, Ирина увидела, что мальчик лежит на кровати, отвернувшись к стене. Тихонько шмыгая носом, мальчик плакал. В один момент сердце сжалось, и чувство вины в полной мере охватило женщину. Ирина подошла к кровати и, присев на ее край, коснулась спины ребенка, чувствуя, как от ее прикосновения он резко вздрогнул. – Сынок, пойдем яичницу кушать, – поглаживая спину ребенка, она предприняла попытку его задобрить, – очень вкусную, с колбасой, как ты любишь. – Не хочу, – не поворачиваясь к матери, ребенок продолжил лежать к ней спиной. – А конфету хочешь? – женская рука постаралась перевернуть мальчика на спину, но ребенок, напрягшись, продолжал лежать к матери спиной, отказываясь поворачиваться. – Или шоколадку? Вкусную, с орешками, твою любимую, между прочим. – Нет, – коротко ответил ребенок, все также хлюпая носом. Вытирая слезы с глаз, он всхлипнул и сразу же закашлялся. Что она за мать такая, что посмела сама же довести ребенка до такого состояния. Услышав всхлип сына, сердце женщины сжалось еще сильнее, а его слезы только сильнее рождали обиду на себя внутри. Подхватив ребенка на руки, Ирина усадила его на колени. – Мишутка, – прижимая тело сына к своей груди, Ирина ласково назвала сына, – мальчик мой, любимый мой, – замечая, как в ее объятиях сын успокаивается и лишь сильнее хватается за нее, Ирина медленно поглаживала его спину. – Я тебя очень люблю, медвежонок мой. – И я тебя, мамочка, люблю, – Михаил поднял голову и посмотрел на мать красными от слез глазами, – но кашу я не хочу больше есть. – И не надо, – вытирая слезы с детского лица, Ирина улыбнулась. – И плакать больше не надо, а лучше улыбнись, – щелкнув пальцем по детскому носу, Ирина заметила, как мальчик улыбается. – А сейчас пойдем лучше чаю с шоколадкой выпьем, а вечером мы с папой заберем тебя с садика и пойдем что-нибудь купим. Что ты хочешь? – желая искупить свою вину подарком, Ирина не отпускала с рук мальчика. – Мне папа ночью новый конструктор обещал, – в теплых материнских объятиях мальчик успокаивался, а услышав про подарок, расплылся в довольной улыбке, совсем забыв, что еще минуту назад обижался, – с машинками такой, я в магазине видел. – Ах ты хитрюга такой, – пригладив черные кудряшки мальчика, Ирина с улыбкой закивала головой. – Так вот почему ты сам встал, – поднявшись с кровати, Ирина удерживала мальчика на руках. - Будет тебе конструктор, все будет, мой хороший. Мелкими глотками отхлебывая чай, Михаил с радостью удерживал плитку любимого лакомства в руке. Ирина же металась по кухне и подгоняла сына, но мальчик не спешил. Аккуратно раскладывая на столе каждую дольку шоколада, он растягивал удовольствие. – Сыночек, пожалуйста, поторапливайся, – кинув наставления сыну, женщина скрылась с кухни. Вернувшись спустя несколько минут уже полностью одетой, в верхней одежде, она увидела ту же картину. – Миша, мы опаздываем, – Ирина отрешенно склонившись спиной о стену, тяжело вздохнула. – Мам, иди, – кивнула Ксюша, отхлебывая свой чай. – Я отведу Мишу. – Точно? – женщина подошла ближе к столу. Сын, как ни в чем не бывало, продолжал сидеть, уплетая за обе щеки любимую шоколадку, и совершенно не обращал на нее внимание. – Точно, – девушка посмотрела на мать, снова кивнув ей. – Все будет хорошо, не волнуйся. – Ладно, – согласилась Ирина, понимая, что другого выхода нет. – Позвони мне, когда отведешь его, – дав последние наставление дочери, Ирина склонилась над сыном и поцеловала его в щеку. – Слушайся сестру и не балуйся, – потрепав мальца за волосы, женщина напоследок кивнула дочери и покинула квартиру. – Ксюша, – Михаил повернулся на выход из кухни, проверяя, ушла ли мать, – а давай не пойдем в садик? – хитрые глазки с озорной улыбкой посмотрели на девушку. – А пойдем лучше в парк кататься на машинках и есть мороженое. – Хитрец, – улыбнувшись, девушка закатила глаза. – Нет, – Ксюша потянулась к брату и забрала у него дольку шоколада, которую он держал в руке. – Ээ, это моя! – нахмурившись, закричал мальчик. – Мне мама дала шоколадку, а не тебе. – А вот если ты сейчас быстренько допьешь свой чай и доешь шоколадку, то вечером я дам тебе еще одну, – задабривая брата вечерним лакомством, девушка подгоняла его. – Я быстро, – спохватившись, Михаил быстро допил остатки чая и, прихватив оставшуюся шоколадку, убежал. Ксюша лишь с улыбкой посмотрела вслед убегающему брату. Хитрый, вьющий веревки из всего семейства, но такой любимый, без радостного смеха которого теперь точно не представляется жизнь всех обывателей квартиры.Папа будет против
24 ноября 2022 г. в 19:00
Выключив трезвонивший на всю спальню будильник, Ирина перевернулась и, не открывая глаз, потянулась рукой на вторую половины кровати, желая обнять спавшего супруга. Но руку женщины встретила лишь холодная простынь, и, приоткрыв глаза, она заметила, что мужа нет. Сразу же вспомнилось ночное шуршание в спальне и как Геннадий, стараясь не разбудить ее, тихонько одевался.
– Трудоголик чертов, – выругавшись на мужа, одеяло с размаху слетело, оказавшись на полу.
Оставшись без утренних объятий и поцелуев любимого мужа, лицо женщины выражало досаду. Но делать ничего не остается, нужно вставать. Мужа нет, и теперь все утро на ее хрупких плечах. По плану утренние процедуры, приготовление завтрака и пробуждение семейства.
Направившись в комнату дочери, Ирина понимала, что разбудить ее будет еще тем испытанием. Явившись за полночь после свидания с молодым человеком или якобы ее занятий с подругой, как она сказала мужу, девушке будет тяжело вставать. Но учебная неделя началась, и как бы там ни было, но вставать придется.
Пытаясь растолкать дочь, женщина, как и предполагала, встретила сопротивление с ее стороны, не желая вставать. Приоткрыв глаза, Ксения словила на себе гневный взгляд матери.
– Я сказала, вставай! – не церемонясь, прикрикнула Ирина, повысив голос, – ничего не знаю.
Припоминая свой разговор с дочерью полугодичной давности, когда Ирина сказала, что она может встречаться сколько и когда угодно со своим бойфрендом, но только чтобы ее встречи не отвлекали девушку от учебы. Сейчас же, испепеляя девушку гневным взглядом, не желавшей покидать обитель теплой постели, Ирина замечает, что ее времяпровождения с молодым человеком начинает отражаться на учебе. Скинув с девушки одеяло, Ирина вновь прикрикнула на дочь, требуя немедленного подъема, и, больше не говоря ей ни слова, покинула комнату, громко хлопнув дверью.
Теперь осталось разбудить главного члена семейства. Это не Ксюша, и криками маленького интригана не проймешь. Обидеться и отвернется к стене, не желая подчиняться матери, что бывало неоднократно. И только Геннадий, зная все подходы к ребенку, хитростью мог получить от него все, что хотел. Но его нет, а значит, эта нелегкая миссия теперь на ней.
Но, оказавшись в комнате сына, Ирина удивилась. Ребенка в комнате нет, и кровать заправлена. Странно, совсем не похоже на него. Чтобы маленькая копия мужа проснулась вовремя, когда нужно, чтобы сам встал, да еще и заправил за собой кровать. Это что-то невообразимое, не поддающееся ее логике. В выходные понятное дело, всегда просыпается раньше положенного, а вот когда нужно идти в садик, его всеми правдами и неправдами не стащишь с постели. Появившаяся гримаса на лице женщины выражало непонятность ситуации, и, развернувшись, Ирина пошла на поиски сына.
Источник был быстро найден. Встав на табуретку в ванной перед умывальником, мальчик чистил зубы. Удерживая в одной руке мягкого зайца, второй рукой Михаил заканчивал утренние процедуры. Замерев в одном положении, Ирина с улыбкой на лице наблюдая за этой картины.
– Сынок, ты не заболел? – отмерев от своего застывшего состояния, Ирина подошла ближе к сыну. Наклонившись к ребенку, она губами коснулся его лба. – Нет, температуры нет. А чего вскочил тогда сам?
– Мне папа ночью сказал тебя порадовать и попросил проснуться самостоятельно, – закончив с утренними процедурами, мальчик потянулся к крючку, на котором висело полотенце.
– Давай я помогу, – полотенце сразу же оказалось в руках женщины и, помогая сыну, она вытирала его лицо.
– Мама, я сам, – нахмурившись, мальчик топнул по табуретке ногой. – Я уже не маленький, – забрав полотенце, он самостоятельно вытирал остатки воды с лица.
– Ну, хорошо, – разомкнув пальцы, Ирина отдала полотенце. Поглядывая на ребенка, она все еще не верила в такое внезапное послушание сына и терялась в догадках. – И ты папу так просто послушался? – прекрасно зная сына, она не верила, что их с мужем маленький засранец что-то делает просто так.
– Ну да, – повернувшись к матери, Михаил нахмурил брови и, выставив руки по бокам, согнув их в локтях, недовольно посмотрел на женщину, – я же хороший мальчик.
– Раз ты такой хороший мальчик, то давай слезай с табуретки и бегом завтракать, – она погладила мальчика по спине, слегка подталкивая его вперед, – а то опоздаем в садик.
– Садик дело такое, – слезая с табуретки, прокряхтел ребенок и, кинув матери напоследок, направился на кухню, – можно и опоздать.