the vixen & the fox

Элайджа в ужасе смотрел на открывшуюся перед ним картину. Джейн-Энн Деверо лежала на улице, окруженная людьми, вампирами и ведьмами. Вокруг Джейн-Энн было еще около двенадцати тел, и это зрелище привело его в ужас. — Что случилось? — Спросил он, обращаясь к другой ведьме. — Никто не знает, — торжественно ответила Сабина. Элайджа ничего не сказал, пройдя вперед и осмотрев место происшествия, и подошел к ведьме, лежащей с перерезанным горлом, нож в ее руке он узнал как церемониальный. На самом деле он был удивительно похож на тот, которым пользовался Кол. — Что ты делаешь? — зашипел новый голос, и он медленно посмотрел на ведьму, которая рычала на него. — Ну, я пришел сюда, чтобы найти Джейн-Энн Деверо. А теперь я здесь, чтобы помешать моему брату совершить что-то ужасное, — ответил он. — Твоему брату? — Джейн-Энн угрожала ему и вернула его в город, Никлаус Майклсон, — ответил Элайджа, засунув руки в карманы и уставившись на молодую ведьму. — Я здесь и ищу его. — Ты Элайджа, — прошептала она с благоговением и страхом в голосе, медленно вставая. — Верно, — он слегка улыбнулся, ничего угрожающего, но достаточно, чтобы она забеспокоилась. — А ты? — Софи Деверо, — ответила она. — Эм… пойдем… Он смотрел, как ведьмы тщательно готовят тело Джейн-Энн, а затем последовал за Софи. Они прошли несколько миль по улицам, прежде чем оказались в Городе Мертвых, и остановились у ворот кладбища, когда ведьма повернулась к нему. — Это священная земля, — сказала она с укором. Он нахмурился, бросив на нее безучастный взгляд. Если его не пригласят в ближайшее время, он позовет Давину или Кола и попросит их пригласить его, но он не думал, что Софи знает о его чудесной лазейке. — То есть вампиры могут войти, только в том случае, если их пригласили, — сказала она так, словно разговаривала с идиотом, у которого дернулась бровь. Этому ребенку следовало бы понять, что ему уже больше тысячи лет и у него больше жизненного опыта общения с ведьмами, чем у нее. Не так много, как у Кола, но все же Элайджа не был незнаком с ведьмами. — Но раз уж я в отчаянии, заходи, — сказала она, уходя. — Здесь мы можем свободно поговорить. Войдя на кладбище, Элайджа сдержался, чтобы не закатить глаза. Его глаза расширились, когда в воздухе появился запах Хейли, и ему потребовалось немало силы воли, чтобы не броситься на поиски волчицы. — Я предлагаю тебе начать говорить, — проворчал он. — Чего твоя сестра хотела от Никлауса? — Разве это не очевидно? У нас проблема с вампирами, и нам нужна помощь. У Марселя за спиной целая армия, — сказала она. Он слегка нахмурился: он знал сторону Марселя в конфликте, трудно было не знать, когда бизнес Марселя велся из дома Элайджи, а подопечный Марселя присоединился к Колу. Он знал, что ведьмы хотят вернуть Давину, и даже знал, почему, но чего он не знал, так это того, чем именно ведьма пыталась привлечь внимание его брата. — Ведьмы пытались сопротивляться. Нам не очень везло… пока моя сестра Джейн-Энн не встретила девушку-оборотня из маленького городка в Вирджинии, проходившую через Квартал. У нее была особая связь с твоим братом. Очевидно, они провели некоторое время вместе, одно привело к другому, и теперь… эта особенная девушка-оборотень беременна. И отец ребенка, которого она носит, твой брат Никлаус, — самодовольно заявила Софи, и Элайджа воздержался от того, чтобы впиться зубами в ее яремную вену, прикончить ее и самому отправиться за Хейли. Отсутствие недоверия или шока на его лице, казалось, поразило ее. Софи ожидала, что он будет отрицать это или будет в шоке, но Элайджа узнал все это от Кола сегодня утром и провел весь день, переваривая информацию. — Да, ну, я полагаю, это возможно, мы не до конца понимали, что его проклятие мешает ему в этом, а теперь, когда оно снято, возможно все, ведь он гибрид, — простодушно сказал Элайджа. Софи бросила на него взгляд, почти надувшись из-за того, что он никак не отреагировал на ее откровение. Ему стало интересно, тренировалась ли она весь день. — Приведите ее! Элайджа поднял голову, когда Хейли вышла в сопровождении ведьм. Она выглядела очень недовольной и скорее убийственной, глядя на своих спутниц. Он воздержался от импульсивного признания их дружбы, спросив, как она себя чувствует, и осмотрел ее на предмет следов ранения. Глаза Хейли слегка расширились, когда она увидела его, и он слегка покачал головой, чтобы она не сообщила ведьмам об их связи. — Кто ты, черт возьми, такой? — Спросила она, и он не стал улыбаться ее притворному невежеству. Внимательно прислушавшись, он услышал медленное биение ее сердца, сильное и ровное, он игнорировал другие звуки внутри нее и сосредоточился на сердцебиении ребенка, быстром и ровном, как у колибри. — Дайте нам минутку, — приказал он. Ведьмы отвели ее в склеп, и он увидел место, где ее держали последний день. Не услышав никого поблизости, он стал медленно подходить к ее камере. — Тебя держали здесь все это время? — спросил он ее. — Я была в аптеке, брала… кое-какие вещи, когда Софи дунула чем-то мне в лицо и схватила меня, — ответила она. Он кивнул. Теперь она выглядела смущенной, уставившись на свои колени. — Потом они проводили все эти странные колдовские тесты… — ворчала она. — Не то чтобы я понимаю, как это могло произойти, я имею в виду… вампиры мертвы! -Отчаянно напомнила она ему. — У них не может быть детей! Он вздохнул. — Мы не до конца понимаем, на что способна гибридная природа Никлауса. Мы не знали о его природе до тех пор, пока нас не обратили, а потом на него наложили проклятие. — Верно… Проклятие активируется только тогда, когда ты забираешь человеческую жизнь, — пробормотала она, глядя на него широко раскрытыми глазами. — Тогда… почему вы все не гибриды? — Никлаус результат неосмотрительности, которую скрывала наша мать, — сообщил он ей. Он никогда не смотрел на Никлауса по-другому, когда они узнали о его истинном происхождении, никто из них, кроме, пожалуй, Финна. Но это открытие изменило представление Клауса о себе. — О, — прошептала она. — Ты лучше многих знаешь нашу историю и нашу природу, — тихо заметил он. — Это открытие разорвало психику моего брата, а потом еще и проклятие Охотника… Мне жаль, что ты оказалась втянута в это. — Ты знал об этом еще до того, как приехал сюда, — вздохнула она, глядя на свой живот. — Мне сообщили сегодня утром, — признался Элайджа. — Кол или Давина? Они должны были знать, один из них точно, я не удивлюсь, если Давина знала об этой чудесной беременности. Не знаю, как я к этому отношусь, — пробормотала она, глядя на него. — Конечно, это должен быть печально известный псих, с которым я переспала и от которого залетела. Классическая я. Он фыркнул. — Очевидно, они не имели к этому никакого отношения. Это дело рук Природы. У них был план на случай непредвиденных обстоятельств, но они им не воспользовались, — усмехнулся он. — И именно Кол сообщил мне об этом. Но, несомненно, если он знал о младенцах, то и Давина тоже. — Младенцы? — Прошептала она, когда кровь отхлынула от ее лица. — Я слышу их, — сообщил он ей. — Их? — Думаю, двое, но может быть и трое. На этом этапе очень трудно определить, сколько их, но мы вызовем доктора Мальро или доктора Лафлин, чтобы они позаботились о твоем и их здоровье после того, как мы вытащим тебя отсюда, — пообещал он. — Вы достаточно поговорили, — сказала Софи, и он встал, чтобы встать между ней и Хейли. — Чего именно вы хотите и какое отношение это имеет к этой девушке? — Спросил он, держа руки в карманах, чтобы держать себя в руках. — Мы хотим выгнать Марселя и его вампиров из города, — начала она. — Этого достаточно, — раздался строгий голос, и он поднял голову: к ним присоединились еще Старейшины. Ведьмы шли позади суровой женщины с каштановыми волосами и ледяными голубыми глазами. Ее осанка была жесткой, а голова высоко поднята. — Регент ЛаРу! — Вздохнула Софи, отступая назад. — Я приношу свои извинения за действия и обман Ковена Французского Квартала в отношении вашей семьи, — обратилась к нему Регент. — Я поговорила с вашим братом о том, как эти ведьмы пытались запутать вас и вашу семью. — С каким братом? — Пролепетал он. — У меня их два, и оба из них в данный момент имеют дело с ведьмами. — Кол, — жестко ответила она. Он кивнул. — Понятно. — Завтра я приду со Старейшинам, чтобы поговорить с твоим братом и его… Ковеном о том, во что эти ведьмы по глупости пытались вас втянуть, — объяснила она, окинув взглядом окружающих ее ведьм. — А, дело о… спутнице моего брата, — размышлял он, оглядывая ведьм. — Освободите девушку, — резко приказала Регент. — Немедленно. — Но…! Это дело Ковена Французского Квартала! Вы не имеете права! — Начала другая Старейшина. — О, я не имею права? Мне напомнить вам, кого вы избрали Регентом? Я позволила этому продолжаться слишком долго, а вы пытаетесь развязать войну. Джейн-Энн Деверо была убита Странниками, а не вампирами, а Марсель Жерар получил законную опеку над Давиной Клэр с тех пор, как вмешался в неправильный ритуал Жатвы, о чем мне только что рассказали новые члены Ковена Давины Клэр. Приведя в наш город эту мерзость, вы навлечете на себя гнев и разрушения. А теперь, — Регент шагнула к Хейли и прошептал заклинание, ошеломленный тем, что Хейли вскрикнула. — Вы свободны, твои дети невредимы, забирай ее и уходите, — сказала Регентша, обратив на него свой ледяной взгляд. — Я не хочу, чтобы на наших священных землях появился еще один Старейшина. Уходите немедленно. Я поговорю с тобой и твоим братом утром. Элайджа протянул руку Хейли, та приняла ее, и он поднял ее на руки и помчался прочь. Они уже были за городом, когда он поставил ее на землю и начал внимательно осматривать. — Ты цела и невредима? — Я в порядке. Я голодна, у меня кружится голова, и я хочу в душ, но я в порядке, — пообещала она, крепко обхватив его руками, чтобы сохранить равновесие. — И я убью Кола и Давину за то, что они не сказали мне! — Ты не расстроилась из-за беременности? — Конечно, зная Давину, она, вероятно, уже знала, что это произойдет. У меня не самый лучший вкус в отношении мужчин, и я не удивлюсь, если сделала какую-нибудь глупость, например, переспала с Клаусом однажды во времена Давины. Но они должны были сказать мне, или хотя бы Давина должна была, и именно поэтому я собираюсь их убить, — ворчала она. — По словам Кола, эта беременность лазейка, но я все равно помогу, — усмехнулся он. — В твоем состоянии ты не должна истощать себя. — Я не хрупкая, — хмыкнула она, когда он предложил ей свой локоть. — Нет, я бы никогда не посмел так думать, — заверил он ее. — Тебя не беспокоит тот факт, что ты беременна? — Не знаю. Я начала подозревать об этом только вчера и до сих пор не могу прийти в себя, — призналась она, прислонившись к нему. Он почувствовал, как ее голова опустилась на его плечо, пока они шли. Элайджа ничего не сказал, пока они шли обратно к Плантации. — Когда Давина забеременеет от Кола, я обязательно отомщу. Элайджа захихикал. — И с чего ты взяла, что это случится? — Потому что я кое-что знаю. — Ты знаешь личность таинственного мужчины Давины Клэр? — А ты? — У меня есть подозрения. — Ммм, я знаю, — усмехнулась она. — Я предложу тебе сделку, — сказал он. — Если я скажу тебе, на кого я думаю, а ты скажешь мне, прав ли я, и я не расскажу Колу. — И что я получу? — Мою помощь в твоей мести, — пообещал он ей. — Хорошо, — кивнула она. — Я полагаю, что ее муж, это Кол, — сказал Элайджа. — Ей стоит усерднее скрывать это, — усмехнулась Хейли. — Да, Большая Давина была замужем за Первородным вампиром Колом Майклсоном, но, судя по всему, в ее время его так и не вылечили. Элайджа кивнул, и они шли в дружеском молчании. Прошло около десяти минут, прежде чем они наконец добрались до Плантации. — Хейли! — Из большого дома выбежала Давина с пучком темных кудрей. Элайджа отпустил Хейли, которая побежала к маленькой девочке. Он наблюдал за тем, как они заключили друг друга в яростные объятия, и увидел, как появился его младший брат, прислонившийся к колонне и потягивающий напиток. Девушки быстро переговаривались, пока Элайджа проходил мимо них, чтобы добраться до места, где стоял Кол. — Спасибо, — сказал Кол, потягивая свой напиток. — Спасибо Регенту, — вздохнул Элайджа. Кол кивнул. — Регент сказала, что завтра прибудет сюда, чтобы поговорить с тобой, Давиной и вашим Ковеном. — Черт возьми, это не Ковен! — Простонал он. — Похоже, ты собираешь его. — Нет! Я здесь только ради Давины. — Я знаю, — усмехнулся он. — И я не знаю, хотели вы этого или нет, но Хейли носит больше одного ребенка. — Ты уверен? — Да. Я свяжусь с доктором Лафлин или доктором Мальро, чтобы проверить ее самочувствие, — твердо сказал он. — Сколько их? — Думаю, трое, точно двое, но может быть и еще один, на данном этапе их трудно различить, — ответил Элайджа. — Черт, — простонал Кол, потирая лицо рукой. Покачав головой, Элайджа пошел в дом и налил себе выпить. Он разыщет Клауса завтра, а сегодня ему нужно было расслабиться. После целого дня поисков Хейли в городе он устал не физически, а душевно и эмоционально. Она носила его племянников или племянниц, и это наполняло его радостью, с которой он не знал, как справиться. Дети были благословением, он всегда радовался им и хотел иметь семью, но когда его обратили, он отбросил эту идею. Хейли была не его, и в ней сидели дети его брата, но он не мог сдержать восторга. Ему придется держать Клауса в узде, пока его брат не увидит в этом благословение. Однако он также пообещал Колу, что в конечном итоге выберет Хейли и детей, если дело дойдет до них или Никлауса, и это вызывало у него противоречие. Однако он согласился с Колом, что Хейли и дети должны быть на первом месте, а Никлаусу придется разбираться во всем самому.

***

Хейли закончила приводить себя в порядок и принимать душ, она знала, что Давина рано легла спать, а Кол находится в кабинете с братом, поэтому отправилась туда. Ее пижама была колючей, но тогда это могло быть просто от нервов, от которых по коже пробежало электричество. Элайджа и Кол что-то обсуждали, когда заметили ее. Хейли бросилась вперед и изо всех сил ударила Кола. — Вы двое должны были рассказать мне об этой чудесной беременности раньше! — Огрызнулась она, уперев руки в бедра и глядя на него. — И хотя я знаю, что вы двое ничего не сделали, меня бесит, что я до сих пор нахожусь в этом бардаке! — Справедливо, — хмыкнул он, потирая челюсть. — Хороший удар. Рука ненавидела ее за этот удар, но она была рада, что ясно выразила свои чувства. — Признаться, я бы, наверное, сделала такую глупость, как переспала с Клаусом, независимо от того, что вы с Давиной планировали, потому что я принимаю ужасные жизненные решения, когда следую за своим волком! Но в следующий раз, прежде чем меня похитят ведьмы, скажите мне, что я могу оказаться пешкой в грандиозном замысле Природы, или я превращу вашу жизнь в ад! — Предупредила она. — Понял, — кивнул он. — Хорошо, — проворчала она. — Покажи мне свою руку, — сказал Кол. Она заколебалась, но все же подняла ее. Кол осмотрел ее и, прежде чем она поняла, что он делает, прошептал заклинание на странном языке, затем подул на костяшки ее пальцев, и она почувствовала, как боль перешла с ее пальцев на его руки. — Ну вот, уже лучше. — Как ты это сделал? — Исцеляющее заклинание, — ответил он. Она кивнула, разминая руку, а затем посмотрела на братьев. — О чем вы двое говорили? — Спросила она, садясь и глядя на них. Они оба сели, и Кол вздохнул. — Мы обсуждали возможность обсудить этот вопрос с Ником, — ответил Кол. — Наш брат может знать, почему его позвали, но поскольку мы не знаем его мышления, его реакция может быть… — Элайджа недовольно замялся. — О. — Ни тебе, ни моей племяннице не причинят вреда, — заверил ее Кол. — Племяннице? — Полагаю, здесь речь идет о дочери, или, по крайней мере, об одной из них, — пожал он плечами. — Что вы с Давиной знаете? — Весело спросила Хейли, положив руку на место, где внутри нее росли дети. — Я много чего знаю, но не думаю, что будет разумно, если я расскажу тебе об этом. — Почему? — Последствия, во времена Давины существовал один Трибрид, — ответил Кол. — По словам Элайджи, он слышит несколько, это следствие вмешательства времени, без сомнения, или Природы, ибо Природа пытается восстановить некий баланс, который я не могу постичь. Это работа Природы. Так что, полагаю, Природа дает несколько лазеек, которые нужно заполнить. Хотя это может быть и обратной реакцией на магию путешествий Давины во времени. Мне жаль, что мы планировали эту беременность, и жаль, что мы не сказали тебе раньше, но мы не следовали нашему плану, — вздохнул он. — О, — медленно кивнула она. — И у меня нет желания обещать тебе одно, а делать другое, — вздохнул он. — Думаю, в этом вопросе будет лучше, если мы с Давиной не будем рассказывать тебе о ее времени. — Хорошо, — неохотно согласилась она. — Но эти дети будут любимы и в безопасности, — пообещал ей Элайджа. — Независимо от реакции Никлауса. У тебя будет дом для этих детей, несмотря ни на что. — Я не… — Это не компенсация, Хейли, — оборвал ее Элайджа, прежде чем она успела возразить, что не будет обузой или обязанностью. — Это семья, ты такая же часть этой семьи, как Давина или Марсель. Она медленно кивнула. — Когда мы скажем Нику? — Спросил Кол. — Я не хочу, — честно пробормотала Хейли. — Это был роман на одну ночь, потому что мои эмоции зашкаливали, а он помог мне спасти мою стаю! Он был хорошим альфой, и моя волчица была увлечена им на одну ночь. ОДНУ ночь. — Достаточно, — сухо заметил Кол. Она бросила на него взгляд, и он только вздохнул. — Я не насмехаюсь над тобой, дорогая, правда. Просто ты слишком хороша для моего брата, и я никогда не мог понять, как такая королева, как ты, могла спать с таким ничтожеством, как Ник, но эмоции и волки в придачу, это я понимаю, — серьезно заверил он. Теперь она немного смягчилась. Она еще пожурит Кола и Давину за интриги за ее спиной, но сейчас ей было просто приятно знать, что они не имеют к этому никакого отношения. — Придется сообщить ему, он сейчас в Квартале, но обнаружил империю Марселя и… недоволен, но я займусь этим завтра, — вздохнул Элайджа. — Черт возьми, — простонал Кол. — Да уж, — проворчал Элайджа, наливая себе и Колу по бокалу. Хейли, потирая рукой место, где внутри нее зарождалась жизнь, почувствовала, как в животе зашевелился ужас.